I'll go crazy without you

***

      На улице темно и холодно. Ужасно. Идёт снег. Кажется, что уже несколько часов, потому что землю и голые деревья уже полностью покрыло белоснежное одеяло. На холодный белый снег падает горячая красная кровь. Мгновенно растапливает его и впитывается в замёрзшую землю. Чжу Хон бледный. И кажется потерял уже достаточно крови, и от смерти его спасает эта злополучная пуля, застрявшая в его теле. Но он улыбается, когда видит Ки Хёна, идущего к ним навстречу, который застывает на месте с оружием в руках, рассматривая рану товарища, и робко поворачивается обратно, смотря на белоснежную большую машину. — Я поведу. — она кивает в сторону машины и ловко хватает дрожащими руками ключи. Девушка дрожит под вопросительными взглядами своих друзей, но уверенно нажимает на нужную кнопку и открывает двери джипа. Помогает затащить рыжего на заднее сидение, аккуратно кладёт его голову на бёдра Чан Гюна, включает в машине свет, а на телефоне — фонарик. Расстегнув пуховик и разорвав свитер с помощью раскладного ножа, который дал друг, а также сняв с парня бронежилет, школьница на мгновение застывает. Рассматривает рану, совершенно не похожую на те, которые рисуют в учебниках, совсем не похожие на те, которые она видела в дорамах. Всё намного хуже, пусть пуля и сдерживает потоки крови, но алая жидкость всё равно вытекает, медленной струйкой, вместе с мясом и ещё чем-то, по бледной коже. Рана неровная, покрытая рубцами и отслоенным мясом. Ужасное зрелище. Дрожащими руками Су Джин выливает на рану перекись водорода, вздрагивая каждый раз, когда Чжу Хони громко стонет. Ей хочется сказать ему: «Прости. Я не хочу делать тебе больно, это необходимо», буквально тысячу раз, но в горле застрял ком. Еле-еле перевязывает ранение, боясь, что он может потерять ещё больше крови, и в последний раз смотрит на его болезненно-бледное лицо и синие губы.       Именно когда она садится на переднее сидение, заводит машину, Кихён скрывается внутри здания. Включает печку и наоборот выключает динамики, из которых девушка бодро говорит о хорошем настроении и снеге, который радует всех людей. Настраивает навигатор, мимолётно осматривая дорогу, что им предстоит, и готовая расплакаться от бессилия, ведь им предстоит ехать около двух часов. Снимает с себя окровавленный пуховик и ёжится от холода, понимая, что машина ещё не прогрелась, но плюёт на это, боясь, что этот пуховик привлечёт к себе куда больше подозрений, чем должен. Отпускает сцепление и нажимает педаль газа, старается всё это делать максимально плавно, чтобы не навредить Ли или Иму. Включенные фары освещают дорогу, хреновую и неровную, из-за чего Чан Гюн два раза подскакивает на месте, и Су Джин извиняется, тихо-тихо. Она искренне благодарна отцу, который, когда они ездили в другой город, останавливался и позволял ей немного порулить. Учил, как и что нужно делать, давал необходимую практику, чтобы в университете у неё уже была собственная машина. И сейчас Ким не так сильно страшно, и машину пусть иногда и заносит, или она резко останавливается, но всё равно едет. Школьницу раздражает навигатор. Он постоянно говорит ей что делать, хотя она и так уже всё запомнила. Но она не выключает его, на мгновение закатывая глаза и бормоча: «Да-да, блять, и без тебя знаю», продолжая двигаться по проложенному маршруту.       Они влетают на проезжую часть, наконец-таки ровную дорогу, и девушка сильнее нажимает на педаль газа, обеспокоенно посматривая на заднее сидение. Быстрее, ещё быстрее! Нужно успеть как можно быстрее доехать до Сеула, чтобы Ли не умер в этой машине. Ким думает о том, что Чжу Хон и Чан Гюн — грёбанные предатели, которые подвергли её жизнь опасности, даже не один, а множество раз, и их следует высадить в какой-нибудь чаще леса и уехать со спокойной совестью домой, предварительно оставив машину в каком-нибудь глухом районе. В её голове появляется мысль остановить машину, растормошить полумёртвого Ли и наорать на него, задать множество вопросов, на некоторые из которых она и сама знает ответы, и в конце, скорее всего, добить его. Но Су Джин лишь посильнее сжимает ладонями руль и внимательно смотрит на дорогу. Друг это замечает, и открывает рот: — Джин… — Завались, Гюн. — практически рычит, громко-громко и как-то надрывисто. Трясётся, выдавая свою злость и раздражение. Но голос сильно дрожит, и парень боится, что подруга начнёт плакать. — Я сейчас так зла, что могу в любой момент остановить машину и оставить вас на обочине. Так что не зли меня сейчас. Повисает гробовое молчание, которое прерывает голос навигатора: «Следующие двадцать километров двигайтесь прямо», и Ким снова рявкает: «Ох, без тебя бы не догадалась!».       Чан Гюн внимательно смотрит на неё в зеркало. Рассматривает каждый сантиметр её тела, который только может увидеть: её бледную кожу, на которой местами видны капельки крови, спутанные кучерявые волосы, заправленные за торчащие ушки, серьёзные тёмно-карие глаза, под которыми образовались тёмные круги. Видит, как она снова прикусила нижнюю губу, почти до крови. Дурацкая привычка, от которой ей давно пора избавиться. Рассматривает её руки, покрытые царапинами и мелкими синячками, которые так отчаянно вцепились в руль, плечики, открывающиеся из-за растянутого свитера, видит, что она правой ногой, которая ранена, с силой нажимает на педаль газа. Иногда она тоже смотрит в зеркало, всего на мгновение, чтобы проверить, всё ли с ними хорошо. Школьница громко фыркает, когда их глаза, пусть даже на одну секунду встречаются, и спешит снова смотреть на дорогу. Она злиться, и Им думает, что подруга имеет на это полное право. Но также переживает за состояние Чжу Хона и его, и они вдвоём понимают, что всё, что она сказал ранее — не более, чем слова. Скорее Земля столкнётся с Солнцем, нежели она так поступит с ними. Школьник зажимает рану на теле Ли, когда кровь начинает идти чуть быстрее. Видит, как медленно он дышит, и тихо стонет, из-за чего Ким поспешно оборачивается, и обеспокоенно смотрит на рыжего. Резко нажимает на педаль газа, из-за чего цифры на спидометре подлетают до 150 километров в час, не отрывая взгляда от рыжего. Ей становится страшно за Чжу Хона. Нет, нет, он не умрёт здесь. Не сегодня. — Су Джин! Она на секунду закрывает глаза и резко давит на педаль газа. Практически влетает в барьерное ограждение, но в последний момент останавливается, из-за чего Чан Гюн влетает в сидение, а Чжу Хон болезненно вскрикивает, падая на сидение. — Хони… — в её глазах застывают слёзы, и девушка даже не понимает почему, то ли потому что она сильно приложилась головой об руль, то ли из-за того, что она всё испортила. И Чан Гюну кажется, что она в любой момент может разрыдаться. Ким боится, что ещё больше навредила. — Я… Простите, я не хотела… — Эй, Джини. Всё хорошо, ты меня слышишь? Всё хорошо, сейчас всё хорошо. Осталось немного, и мы доедем до Сеула. Ты поможешь нам, поэтому не беспокойся. Всё хорошо. Парень кладёт свою тяжёлую, но такую теплую руку на её плечико. Нежное и маленькое, ужасно холодное, дрожащее. Она вздрагивает и оборачивается, их глаза встречаются, её милые губы дрожат от бессилия, и Чан Гюн готов в любой момент поменяться с ней местами. Её состояние сейчас нестабильно, Им боится, что с ней может что-то случится. Глубокий вдох, и Су Джин кладёт свою руку на его, устало улыбается и кивает. — Я поняла, Гюн, прости. Я справлюсь, всё хорошо. Следи за Хони, не дай ему умереть. На мгновение девушка целует его руку, мимолётно, успокаивающе. И снова кладёт руки на руль, сосредоточенно смотрит в зеркало, пока сдаёт назад, и снова едет по дороге. Быстро, но аккуратно, она больше не хочет никому навредить, не сейчас. Школьница старается спрятать свою злость и раздражение подальше, да, потом она выплеснет это, нужно только потерпеть.       Когда они наконец-таки въезжают в Сеул, то Су Джин приходится пристегнуться и убавить скорость. Чан Гюн сказал ехать к ним в офис, уверяя, что там есть всё необходимое, и что если они отправятся в больницу, то их задержат прямо там. И всё пойдёт коту под хвост. Ночной город. Здесь полно машин, людей и светофоров. И Ким сложно адаптироваться к этому месту. Но она вспоминает, как ездил Чжу Хон, когда они проводили время вместе. Удивительно, но даже не смотря на то, что на улице глубокая ночь, город всё ещё живёт насыщенной жизнью, и даже не смотря на то, что завтра только среда, многие люди уже пьяны. — Быстрее, Джин. У Чжу Хона осталось не так много времени. Он мог этого не говорить, но всё-таки сказал. Сказал, из-за чего она задрожала, поворачивая налево, девушка застывает, и через несколько секунд припарковывается рядом с остальными машинами. Её потряхивает, а глаза, в уголках которых застыли горячие слёзы, которые могут в любой момент потечь по щекам. Девушка смотрит на Чан Гюна, а затем на Чжу Хона, умоляюще-осуждающе. Смотрит на пуховик, на котором заметны капельки крови, и несколько раз отрицательно мотает головой, словно отгоняя плохие мысли от себя, прежде чем берёт в правую руку пистолет, скорее чтобы убить себя, нежели направить на полицейского. — Не высовывайтесь. Если что-то произойдёт, то садись за руль сам. Она поправляет волосы и открывает окно, наблюдая за тем, как к ним идёт полицейский. Молодой и высокий, с тёмными короткими волосами и приветливой улыбкой. — Доброй ночи, госпожа. Простите, что остановил. — он вынул из кармана какой-то список, даже не подозревая, как сильно кружится голова и как сильно пересохло во рту у малолетней преступницы, и как сильно Гюн вжался в спинку сидения, и кажется, что даже прекратил дышать. — На следующей улице произошла авария, так что я хотел бы попросить вас расписаться и быть осторожнее. Ваше имя? — Ким Со Хён. — её зрачки опасливо бегали туда-сюда, а руки сжали рукоять пистолета. Она была готова в любой момент выстрелить от страха, или расплакаться. Внимательно наблюдает за тем, как мужчина вбивает её имя, смотря на экран планшета. И быстро открывает окно, чуть высовываясь из него и мило улыбаясь, рассматривая появившиеся имена и даты рождения. Всё это нужно делать быстро, и не подозрительно, чтобы у этого полицейского не закралось ни единой мысли о том, что Су Джин нужно ещё задерживать. Аккуратно привстаёт, ведя плечом, из-за чего свитер опускается немного ниже положенного, и полицейский немного краснеет. Просматривает список, быстро-быстро, слыша, что мужчину кто-то зовёт. — Вот я. Третья. — мимолётно дотрагиваясь до мужской руки, она двигает её вверх и поднимает глаза, несколько раз хлопая глазами, прежде чем мужчина кивает и протягивает ей блокнот. — Спасибо, господин полицейский. Берегите себя, уже холодает. — И вы. До свидания, госпожа Ким. Полицейский кивает и наблюдает за тем, как девушка улыбается, пристёгиваясь, и аккуратно начинает движение. Но когда они скрываются за поворотом, снова прибавляет скорость.       Когда они подъезжают к зданию, девушка выбегает из машины и помогает Чан Гюну достать Чжу Хона и отнести его к лифту. Он приоткрывает глаза, когда они идут к нужному месту, и кажется снова теряет сознание, когда они стоят в лифте. Су Джин пытается привести его в чувство, но когда понимает, что попытки не дают никаких результатов — бросает это дело. И когда они заходят в белую комнату, школьник кладёт рыжего на кушетку и берёт со стола аптечку, пока Су Джин снимает с него разорванную верхнюю одежду, смотрит на рану, вокруг которой уже есть пятна засохшей крови. У него ужасный вид: болезненно бледная кожа, из-за того, что парень потерял слишком много крови, мелкие судороги и часто вздымающаяся грудь. Главная проблема всё ещё оставалась в пуле, что была в его теле. Если её вытащить, то Чжу Хон может умереть от потери крови, но если оставить её на месте, то может пойти заражение. Нужно объективное мнение специалиста, нужно идти в больницу. — Ему нужно переливание… Хони потеряет слишком много крови, если я начну вынимать пулю. — она выглядит потерянной, осматриваясь по сторонам. И берёт перчатки и спирт, держит в руках, видимо размышляя, стоит ли делать это. Разум кричит, что не нужно. Потому что она никогда не делала ничего подобного, чего-то, что хоть как-то похоже с подобной деятельностью. А сердце кричит, что если медлить, то Ли умрёт от потери крови. — Сейчас, секунду. — парень достаёт из холодильника несколько пакетиков с тёмно-красной жидкостью, на которых написана цифра 1. — Вот. — Нужно подождать… Нельзя проводить переливание сейчас… Хотя бы пятнадцать минут, или десять. Что может произойти, если они не подержат кровь тридцать минут, как это нужно? Может ли эта неосторожность привести к летальному исходу? Возможно у него будет эмболический шок…       За эти пятнадцать минут она успевает проверить, совместимы кровь Ли и кровь из пакета, дать раненому три таблетки сильного обезболивающего. Найти много бинтов и кипячённой воды, несколько подходящих пинцетов и капу. До чёртиков испугаться, когда привязанный рыжий приходит в себя и что-то хрипит, погреть пакет, понимая, что у них не так много времени. И именно тогда Су Джин начинает действовать: она командует Чан Гюну приготовиться, пока надевает на лицо маску, а на свои руки перчатки, берёт пинцет и обрабатывает их антисептиком, наблюдая за его вздымающейся грудью, девушка льёт остатки вокруг раны. Наблюдает, как Им вводит иглу, и наконец-таки начинает действовать. Ким видела такое лишь несколько раз, два раза в дорамах, и два в книге, когда читала. Ни разу не видела в живую, и теперь, когда девушка с помощью спринцовки отсасывает идущую кровь, и когда рана более-менее осушена — суёт палец в раневой канал, при этом отсасывая кровь медленно-медленно и аккуратно-аккуратно продвигается вперёд, стараясь нащупать пулю и мелкие осколки, которые после нужно будет вынуть пинцетом. Ей хочется плакать, когда Чжу Хон начинает кричать, и Чан Гюн давит руками на его плечи, но друг лишь говорит продолжать, и закончить это как можно быстрее. И когда наконец-таки находит её, то выдыхает, наблюдая за тем, как пакетик заметно опустел, прежде чем наконец-таки не берёт пинцет. Когда девушка достаёт пулю пинцетом и бросает её в банку, то друг заметно расслабляется, но она не спешит заканчивать, быстро говорит о нескольких осколках, которые также следует вынуть и начинает ковыряться пинцетом в ране, попутно отсасывая кровь спринцовкой.       Промыв рану водой и наложив стерильную повязку, она опускается вниз. Сейчас задача выполнена, теперь всё будет хорошо. — Нужно менять бинты. Смотреть, чтобы рана не загноилась. — тихо-тихо произносит она, оставаясь сидеть на холодном полу и продолжая переводить дыхание. Её руки дрожат так сильно, что Чан Гюну непонятно, как она держала пинцет минуту назад. Вся она сама дрожит как осенний лист, и после начинает плакать. Оглушающе тихо. Зажимая приоткрытый рот руками, и зажмурив тёмно-карие глаза. Им смотрит на то, как на женской бледной коже появляются капельки крови, как по щекам текут горячие слёзы. Её свитер покрыт кровью, также как и штаны. Он снимает с её тонких рук перчатки, ведёт в ванную, где помогает умыться. Набирает в ванну горячую воду, попутно снимает с неё всю грязную одежду, и сажает её в тёплую воду, наблюдая за тем, как её тело обмякает. Её грудь вздымается слишком часто, а чёрное нижнее бельё полностью промокло. Школьник выходит из ванной комнаты и направляется в соседнюю комнату, где в одном из шкафов находит большой свитер, который принадлежит Хо Соку, и быстро возвращается. Девушка даже не шевелится, когда Чан Гюн моет её слипшиеся волосы. Как-то успокаивающе поглаживает её шею, обеспокоенно смотря на заплаканное лицо. И когда наконец-таки он вытаскивает мокрую девушку из ванной, сажая её на край, то начинает вытирать мокрое тело. Оно красивое, с подтянутой грудью и округлыми бёдрами. С милым животиком, выпирающими ключицами и узкими плечиками. Он бережно вытирает её кожу и волосы, закутывает в махровое полотенце, как ребёнка, и уже хочет одеть её, как школьница, покачиваясь, падает вперёд. — Джин. Что с тобой? — он подхватывает её, прижимая к себе. Чувствуя, как Ким дышит в его шею, так горячо, что становится немного не по себе. — Эй, Джини? Она поднимает глаза, смотря прямо на него, кладёт тонкие ручки на его грудь. У Има в этот момент перехватывает дыхание, чувствует, как её грудь прижимается к его. Её заплаканные глаза смотрят в его, и прежде чем оба хоть что-то понимают, их губы соединяются.