Коронация

Жерар в очередной раз поправляет бабочку, отступает на шаг назад и придирчиво смотрит на своё отражение в зеркале, склонив голову набок, а затем снова мучает ни в чём неповинный аксессуар. — Тебе не обязательно выглядеть лучше невесты. Жерар оборачивается на насмешливый голос Шакиры за спиной. Жена выглядит потрясающе, впрочем, как всегда. Даже несмотря на то, что на ней старые потёртые джинсы и вытянутая домашняя футболка. Маленькая, хрупкая, с копной непослушных волос — Шак каким-то волшебным образом удаётся оставаться вечной девчонкой из дома напротив и собственных клипов начала двухтысячных. Жерар тяжело вздыхает, потому что чувствует себя рядом с женой дряхлым стариком в чертовски дорогом и дебильном костюме. Да ещё эта идиотская удавка на шее! — Давай, не поедем. А? — Не говори ерунды, дорогой, — Шакира закатывает глаза и поправляет многострадальную бабочку. — Мы уже договорились с няней, забронировали номер в отеле и купили подарок. Но даже если забыть, сколько мы потратили на свадьбу твоего партнёра по бизнесу, ты представляешь, как рассвирепеет Пилар, если наши места останутся пустыми? Спасибо, но это слишком жестокая смерть. — Скажем, что дети заболели, — предпринимает заранее проигрышную попытку Жерар и получает укоризненный взгляд в ответ. — Тогда няня. Взгляд Шакиры не меняется. — Собака? Золотая рыбка? — У нас нет золотой рыбки. — Купим. Закажем через интернет с доставкой. Сейчас что угодно можно купить через интернет, так пусть привезут нам больную золотую рыбку. И форель ещё. Ты же хотела форель? Вот и отличный повод, закажем форель, я её приготовлю. Под каким-нибудь французским соусом. Ты же любишь рыбу под соусом? Устроим романтический ужин, откроем бутылку вина, раз дети с няней. Решено, да? Я звоню в доставку? И вообще к черту золотую рыбку! Обойдемся одной форелью. Шакира с вселенским спокойствием опускает узкие ладони на плечи мужа, её голос терпелив, но твёрд. — Жерар, мы не будем заказывать ни золотую рыбку, ни форель, ни других морских обитателей. Во-первых, ты херово готовишь, во-вторых, я ненавижу французский соус, в-третьих, нас ждут. — Я… — Подожди. Я знаю, что тебе не по себе и ты переживаешь, но, подумай, свадьба ни на что не влияет. Они давно живут вместе, у них трое детей, поэтому это охрененно дорогая церемония — просто формальность, которая рано или поздно должна была исполниться. Но она ничего не меняет, вы с Серхио по-прежнему останетесь королём и королевой Ла Лиги. До того, как Жерар успевает возмутиться, Шакира опережает его, касаясь указательным пальчиком губ мужа. — Тсс, снимай свой костюм, запихивай его в чемодан, и больше ни слова по этому поводу. Мне не терпится выпить дорогущего шампанского за счёт Рамоса и посмотреть, что наденет сушеная селёдка Бекхэм.

***

Серхио приземляется на скамейку, которую удачно скрывает от любопытных глаз гигантский идеально подстриженный куст. День выдался… разным. Были моменты, когда он чувствовал себя бесконечно счастливым рядом с Пилар и сыновьями, но в остальное время Рамос был настолько раздражен и взвинчен, что еле сдерживал себя, чтобы не послать всё и всех на хрен, сбежать домой и запереться на пару суток в погребке с винишком. Кажется, с размахом мероприятия он переборщил. Поэтому едва заканчивается официальная часть, полуофициальная и почти совсем не официальная, а организатор перестает бегать за ним, как налоговая за Месси, Серхио оставляет Пилар на растерзание гостям, а сам мимикрирует под ландшафт подальше от танцев, еды и душевных разговоров. Наконец, он позволяет себе расстегнуть пару верхних пуговиц на рубашке и заглянуть в телефон. На экране блокировки предсказуемо высвечивается значок входящего сообщения. На самом деле сообщений несколько десятков, но Серхио нужно только одно, которое пришло ещё до церемонии в ответ на исходящее: «Струсил?» «Прости, у нас рыбка заболела». Серхио так сильно устал, что у него даже нет сил злиться на тупость Пике. Действительно, глупо ожидать искренности от того, кому сложно просто не быть клоуном. Поэтому Рамос без всякого выяснения отношений собирается послать каталонца подальше и вернуться к жене, во всех смыслах этого выражения. Но перед тем как выйти из переписки, он замечает фотографию, следующую за сообщением. На ней запечатлено нечто на сковороде, что когда-то было рыбой, возможно даже форелью, но это не точно. «Как думаешь, её ещё можно спасти?» Серхио невольно улыбается, глядя на экран телефона. Все-таки злиться на Пике у него не получается не только из-за усталости. — Какой же ты придурок, Жери. — Не могу не согласиться. Странно, что ты только сейчас осознал этот вполне очевидный факт. От неожиданности Рамос вздрагивает и чуть не роняет телефон, но жестом достойным жонглёра успевает спасти смартфон от встречи с брусчаткой. — Блять, Лукита, нельзя так пугать! У тебя, что, лапки? Ты подкрадываешься как кот. Лука игнорирует выпад друга и опускается рядом на скамейку. — И что у него произошло? — Рыбка заболела, — ухмыляется Серхио и демонстрирует присланное Жераром фото. — Напиши ему, что она бесповоротно мертва. Причём умирала явно в муках, и лучше ему больше никому не показывать это фото, если не хочет получить гору исков от всяких защитников дикой природы. Серхио отвечает на реплику сокомандника тихим смешком, а затем оба замолкают. В напряжённой тишине они проводят несколько минут. Даже приглушённые звуки праздника: негромкий смех, звон бокалов и разговоры, не способны развеять мрачное настроение Рамоса, а Лука попросту не знает, как взбодрить друга, хотя всегда считал себя довольно подкованным в таких делах. — Может, Шакира не захотела, — предпринимает слабую попытку Модрич. — Смеешься? Чтобы Шак отказалась от возможности постебаться над Вики Бекхэм и продемонстрировать всем, как охеренно она выглядит в свои сорок. Сомневаюсь, — невесело хмыкает Серхио, и снова повисает неуютная тишина, которую на этот раз нарушает сам Рамос. — Он струсил. И это глупо. Свадьба же ничего не меняет. Мы с Пилар вместе уже семь лет, у нас трое детей, логично, что однажды мы должны были узаконить наши отношения. В конце концов, Пилар достойна большего, чем вечный статус подруги. Я просто проявил уважение к матери моих сыновей. Но то, что мы теперь в другом статусе, не значит, что между мной и Пилар всё будет по-другому, или между мной и… — Постой, — вдруг перебивает размышления Рамоса Лука, — а ты говорил об этом Пике? — Э-э, нет. Это же и так понятно. Во взгляде Серхио недоумение, на которое Модрич только тяжело вздыхает и обречённо прикрывает глаза. — Может, и понятно, но Пике должен был услышать эти слова от тебя, чтобы он знал, что вы… эм, одинаково понимаете ситуацию. — Модрич, ты, что, голосом моей совести заделался? — Ну, почему бы и нет, раз место вакантно. — Намекаешь, что у меня нет совести? — Я ни на что не намекаю, возможно, она просто в длительном отпуске. Рамос нехорошо прищуривается, не сводя взгляда с Луки. И хорват знает, что капитан «Мадрида» прицеливается, как бы больнее уколоть в ответ. — Окей, хочешь быть моей совестью — я не против. Кстати, Лука, мне показалось, или Ваня действительно набрала пару килограмм? Слышал, вы, малыши, количеством потомства компенсируете недостаток роста. — О, ты включил сученьку. Чувствую, тебе надо побыть наедине со своим телефоном, — спокойно выдаёт Модрич, поднимаясь со скамейки. — В смысле? — В смысле королевской чете нужно обсудить государственные дела, а мне вернуться к вашим подданным и отвлечь их внимание на время твоего отсутствия. — Ты бредишь, Лука? Какие подданные? Какие государственные дела? — Ой, Рамос, не изображай из себя более контуженного, чем ты есть. Всё ты понимаешь. И кстати, что ты компенсируешь количеством потомства? — не дожидаясь ответа, Модрич разворачивается и уходит. С напускным возмущением Серхио ждёт, когда Лука исчезнет из поля зрения, а потом быстро набирает сообщение и тут же его отправляет, не давая себя шанса передумать. Признавать свои ошибки Рамосу всегда особенно сложно, даже когда он и сам знает, что не прав. «Наверно, мне стоило с тобой поговорить» «Тебе кто-то подсказал?», — Серхио уверен, последнее сообщение Пике написал с саркастической улыбкой. «Голос моей совести» «У твоей совести случайно не хорватский акцент? Передай ей спасибо за заботу, и пусть не суёт свой выдающийся нос не в свои дела» Если Рамос и удивлён прозорливостью Жерара, то совсем немного. Всё-таки он не считает каталонца таким уж дураком. Придурковатым — может быть. Клоуном — возможно. Слишком гордым, вспыльчивым и упрямым жирафом, который не умеет держать язык за зубами — однозначно да. Но не дураком, только не им. Серхио уже собирается написать об этом Пике, раз сегодня день откровений, но не успевает. Телефон вибрирует в руках. «Ты опоздал. Шакира уже провела со мной разъяснительную работу. Я упрямый фаталист, а ты не умеешь выражать свои эмоции и чувства» «И как она к этому относится?» «Снисходительно» Наверное, то, что испытывает Серхио, — это смущение. Ему неуютно от того, что жена Пике в курсе интрижки мужа с капитаном «Мадрида». Вроде бы ничего страшного, Жерар же написал «Снисходительно», но отчего-то Серхио чувствует себя подростком, родители которого нашли в его комнате косячок, а теперь молчат и понимающе улыбаются. Брр. Сам Рамос надёжно огородил Пилар от подобных знаний. Она искренне верит, что её муж святой, вопреки любым слухам. Во всяком случае, Серхио на это очень надеется. Иначе ситуация будет чертовски странной. Рамос долго думает, что написать на последнее сообщение Пике, выбившее Серхио из колеи. Через десять минут достойный ответ так и не приходит ему в голову. Пошутить? Ответить серьёзно? Написать просто «хорошо»? К счастью Жерар опережает его. Сообщения приходят одно за другим, не давая возможности Серхио отреагировать: «Мне пора, ещё нужно выкинуть рыбу и сковороду», «И заказать еду», «Обещал Шакире компенсировать вечер. Она злится», «Потому что я лишил её возможности выгулять новое шикарное платье», «Придётся заказать ей китайскую еду», «Ненавижу китайскую еду», «Но она очень злится», «Не совершай моих ошибок», «Если твоя жена захочет надеть новое платье, пусть надевает». Улыбка снова появляется на лице Серхио, как бы он ей не противился. Всё-таки он скучает по Жерару. Немного, но скучает. Ведь на самом деле Рамос не злится на Пике за то, что тот не приехал на свадьбу. Он даже не обижен. Серхио просто расстроен тем, что их встреча снова откладывается на неопределенный срок, и, возможно, они вообще не смогут увидеться до начала сезона. А сезон — это лажа, потому что у обоих будет дохреналлион срочных дел, или кто-нибудь из них будет слишком заморочен игрой его команды, или собственной игрой, или ещё какой-нибудь ерундой, на самом деле, не особо важной. Серхио, не задумываясь, набирает: «Увидимся через пару недель. Приеду к тебе». Ответ приходит после паузы. Пике долго печатает, очевидно, стирает и пишет заново. «Через пару недель — это после твоего медового месяца?» Хотя Жерар от него за сотни километров, Серхио будто воочию слышит язвительный тон Пике. «Да», — честно, впрочем, без охоты отвечает Рамос. К чему юлить, если каждый из них знает, как и с кем он проведёт эту пару недель. «Не думаю, что получится. Вы потом в Штаты улетаете. А у нас тур в Японию» Серхио кажется, или действительно в словах Пике горечь? «Я найду время», — безапелляционно парирует Рамос. А в следующем сообщении добавляет: «Для тебя». «Кто сказал, что я пущу тебя на порог? Может, я принципиально не сплю с женатыми мужиками?» «Тогда я попробую сломить твои принципы» «Попробуй» Серхио читает последние входящее, и снова улыбается, как идиот. Одно слово — и его настроение меняется кардинально. Только полчаса назад он чувствует себя полностью вымотанным и опустошенными, но стоило только Пике прислать «Попробуй», и жизнь снова играет красками, а идея закатить пафосную свадьбу с гостями, число которых стремительно приближается к населению небольшого испанского города, не кажется такой уж и безумной. Перечитав сообщение ещё раз, Серхио опускает телефон в карман пиджака и поднимается со скамейки с твёрдым намерением вернуться обратно на торжество: к жене, полупьяным гостям и отвратительному торту. Кажется, он снова готов пить дорогущее шампанское и смеяться с Пилар над Викторией Бекхэм.