На грани снежной реальности

В отделе пространственных связей было привычно шумно, каждую секунду открывались двери и выпускали в широкий коридор нервных и опаздывающих магов, вялых, уставших от всего на свете посланников и редких торговцев, которые накопили денег на портал. Чимин бежал, огибая всех вокруг, его вызвали, применив код срочности, но нужный кабинет, как будто отдалялся из-за нескончаемого потока людей. Нужно было идти по запасному коридору. А ещё просто необходимо перестать разводить панику, какой бы ни была причина, срочность означает только то, что есть время всё исправить. Залетев в кабинет, Чимин не сразу замечает удивление главного распорядителя перемещений, и понимает свою ошибку только после озвученного замечания: – Добровольное одиночество, Пак Чимин, заставило забыть вас об элементарных нормах вежливости, – пожилая женщина убирает в стол объёмную папку с бумагами и показывает рукой на кресло. – Присаживайтесь. – Прощу прощения, – он забыл постучать в дверь, но не чувствует вины, неизвестность гонит вперёд, смутиться и даже немного покраснеть он успеет после. Ожидание давит со всех сторон, но как только тайна его задания раскрыта, на место, беспокойству приходит смятение: – Зачем маг льда на крайнем севере, где из опасностей лишь ледяные духи и непроходимые горы? – Это вы узнаете, прибыв на место, – Чимину протягиваю плотный листок из дорогой бумаги с магической печатью. – Это экстренный запрос на мага любой отрасли, в крепости нужна помощь, бумага подписана и подтверждена… – Но… – У вас два часа, Пак Чимин, собрать вещи и вернуться, вся остальная доступная вам информация на запросе. Распорядитель специально ждёт, когда её собеседник снова попытается задать вопрос и безапелляционно произносит: – До свидания и удачного пути. Тошнотворно-стандартная фраза виснет в воздухе и неотрывно следует за магом. Чего-то не хватает, его слишком быстро выставили, почти прогнали. Чимин возвращается домой, собирает вещи и проверяет каждую мелочь, прежде чем поставить защиту на входную дверь, плетётся обратно к стационарным порталам и суете, но думает лишь о том, что долгосрочная командировка не лучше и не хуже любого другого задания. Там в кабинете ему казалось, срочность означает смерть или очень к ней близкое, открытое для всех и ужасно печальное. За три года самостоятельной практики он лишь однажды получал подобное сообщение и тогда на руках у бледного Техёна задыхался от проклятья Чонгук, два самых близких человека страдали, но справились даже без помощи опоздавшего Чимина. Сегодня за красным сигналом его встретила формальность, сшитая и написанная, заверенная печатью, ужасно бездушная. Как оказалось безразличие и некоторое облегчение, это достаточная мотивация выполнить распоряжение. Вихрь серого тумана, всё ещё недостаточно белый, но Чимину даже нравится следить за тем, как медленно светлеет разрыв в пространстве. Прошло каких-то пять часов с получения запроса, и из них десять смешных минут маг провёл без единого движения, стоя на краю каменной границы. Всего один шаг, в глаза бьёт яркий свет и он не ждёт, когда ему разрешат двигаться, мягко прыгает в портал.

***

Переход долгий, но не болезненный, только руки слегка немеют, и стоять сложно. Чимин один в маленьком помещении голые стены, три арки, деревянная дверь. Кто-то должен войти и поприветствовать его, собрать остаточную магию и ввести в курс дела. С другой стороны, никто ничего никому не должен, подойдя к выходу, маг чувствует, как снова открывается портал. Бледный невысокий человек равнодушно осматривается и кажется очень знакомым, он не спешит что-либо говорить, а Чимин не знает с чего начать: – Мин Юнги, – имя всплывает в сознании, но больше ничего. – Мы знакомы? – отзывается неожидаемый собеседник и теперь смотрит в глаза, неотрывно и прямо. Очень хочется ответить, что нет, не знакомы, но память услужливо подсовывает картины из студенческой юности, которая была настоящим совсем недавно. Вот хмурый старшекурсник-призыватель даёт указания, как правильно убивать напавшего вурдалака, чтобы сохранить его внутренности для ритуалов и зелий. Вот Чимин нервно замораживает всё чудище и даже немного вокруг и получает толику презрения смешанную с безразличием от старательно объяснявшего. И это не единственная их совместная работа, но каждая похожа на предыдущую. Самое странное и последнее, Чимин, забирая выпускной альбом, находит в нём пожелание: «Ты справишься, будь счастлив», и подпись под ним: «Юнги». Призыватель наверняка ошибся, но случайность приятная, а ещё было немногого интересно, кому именно предназначались слова. – Я вспомнил, – Юнги улыбается уголками губ, – Пак Чимин из ледяных… практика на десятом курсе. – И задание на моём девятом, – говорить не о чем, как и молчать, – Нужно найти вызвавших нас. Юнги кивает, а Чимин не сомневается в том, что его тоже прислали с запросом на королевской бумаге. Они идут по коридору и лестнице вниз, через вестибюль, идут по новым коридорам. Пусто. Тускло и холодно, нет окон, бойниц, людей. Крадётся, подступает паника, но кажется, только к магу льда. Он ускоряет шаг и слышит, что спутник не отстаёт. Им нужно найти главный выход, возможно сейчас построение или выживших слишком мало. Тогда срочность будет означать смерть. Они снова находят спуск, он длинный и неясно куда ведёт, возможно, в подвал, минуя первый этаж. Чимин знает, что был на третьем, он помнит схему замка, это обязательный пункт при любом перемещении. Посмотри и запомни где окажешься, полезное правило. Когда впереди виднеется высокая двухстворчатая дверь Чимин бежит к ней уверенный – вне затхлых стен, все ответы. Даже если люди где-то в замке, он увидит свет или движение. Но разве может быть простым выход, когда он ведёт к заснеженной площади, чёрным деревьям и пустоте за каменной оградой. Кроме ветра, нет звуков, и Чимин чуть вздрагивает от осознания: он не чувствует снега и холода. Не чувствует покалывания в пальцах от господства собственной стихии. Он оборачивается и обеспокоенно смотрит на Юнги, но тот скорее устал, а не взволнован и как будто ждёт. – Разве ты не чувствуешь? – почти перекрикивая шум метели спрашивает маг. – Чего? – лёгкая заинтересованность в голосе, но призыватель стоит ровно на пороге. – Почему ты не выходишь? – очень страшно и глупо, всё кажется подозрительным, особенно, то чего нет. Иллюзия. Всё вокруг обман, каждая мелочь вокруг лишена энергии существования и жизни. Деревья тянут костлявые лапы, но они нарисованы, придуманы, окружают. – А зачем выходить неизвестно куда, – Юнги усмехается, – вдруг заклинание разрушится. Ледяной маг моментально оказывается рядом и хочет ударить, это почти инстинкт, над ним издеваются, смеются. Но он не бьёт, разве можно, никто не должен тебе помогать, так устроена жизнь или хотя бы её часть. Чимин обхватывает себя руками, нужно действовать, контролировать эмоции, остаться в живых. Замок тоже нереален, но устойчив и безразличен. Сквозь толстые стены и затхлый воздух, только теперь чувствуется металлический гул сильной магии. Вновь по коридорам, туда, где гостиная и холодный камин, два старых кресла, старинная надколотая ваза, которая обязана быть в любой крепости. Нужно обсудить ситуацию, преодолевая растерянность и обиду. Чимин садится и ждёт, когда соседнее кресло тоже окажется занятым: – Что ты знаешь? – Столько же сколько и ты, не более, – призыватель говорит безразлично искренне, смотря прямо в глаза собеседника. Он опирается на спинку чуть боком и щурится именно так, как помнит Чимин. Юнги кажется живым, но также пуст, как и всё вокруг. Поэтому Пак его не ударил – испугался. Они играют в гляделки, так по-детски. Ледяной маг не задаёт нужный вопрос, а незнакомец смотрит и видит насквозь. Это мог бы быть сон, но, к сожалению, реальность иногда строится из иллюзий. В чужих зрачках холодное озеро ночью, а взгляд уже не отвести. Теперь не нужно спрашивать. Чимина бьёт озноб, он пытается разорвать связь, но лишь замораживает ручки кресла. Что-то яростное захватывает его, как будто поднимая огромный камень на плечах, маг встаёт, но падает на пол всё также связанный волей неизвестного существа. Борьба длится, но прекращается и подсознание чёрными стрелами посылает вопросы: «Зачем стараться?», «Кому нужна моя жизнь?». От напряжения судорогой сводит пальцы и правую ногу, которую Чимин повредил, проиграв тренировочный бой на двуручных мечах. После смутных мыслей о тщетности борьбы, апатия завладевает им, пряча оставшиеся силы. Отрывки последних трёх лет, очень похожи на то, что происходит с магом в призрачном замке. Оболочки дней рядом с плановыми вещами и действиями, вместе с образами друзей, которые помнят, но слишком далеко. Задания от серых людей, лишь необходимые усилия и пресная еда. Зачем? – Зачем? – голос гулкий, но тот, же что по воспоминаниям принадлежит Юнги. – Ты не должен быть здесь, – звучит со всех сторон. – Но мы принимаем твою жажду, мы тоже ищем, желаем. Зачем? Звенит, надрывается вопрос, заданный спокойным, ровным голосом. За три года можно разочароваться в жизни, но стоит ли её бросить, стоит ли сдаться, если ответ на поверхности тёмных нечеловеческих глаз. Невероятно насколько мудрым и слепым бывает отчаяние. Чимин корчится на полу совсем один, он вспоминает все возможные отражающие обороты, назначение амулетов в сумке, виды духов населяющих второй план их мира. Вспоминает как от скуки и одиночества читал себе книги вслух, как прирастал к креслу и не выходил из дома неделями, а потом боялся встретить знакомых и друзей. Голоса вокруг постепенно стихают, но что-то внутри кричит и обвиняет, внутренним ужасам известно всё, именно они побеждают ослабевшего мага за несколько секунд. Хрупкий человек лежит на спине, раскинув руки, он смотрит в потолок и видит там слепящие огни свечей, его больше ничего не сковывает, Чимин понял, где находится. Рядом лишь чистая энергия, но сотни наблюдателей, возможно, он уже мёртв, если так умирают. Немного смешно осознать какую боль испытываешь, только сейчас, но так и должно быть, его враг – одиночество, а оно прячет нас от самих себя.