***
Рей как раз стоит у раковины, выковыривая из-под ногтей синюю краску, когда вдруг слышит из дверей меньшего зала голос Темири: — Рей, пришёл ваш бойфренд! — У-у-у-У-У-У-у-у-у-у! — тянет в унисон горстка её учеников. Не выключая воду, Рей с ухмылкой оборачивается и вздёргивает бровь. Она закрывает кран локтем, смиряясь с тем, что ей до конца дня придётся ходить с изгвазданными ногтями. — Темири, ты вроде как должен был дорисовывать пальчиковыми красками свой рисунок, а не глазеть в окно. Её любимый ученик смотрит на неё со смущённой улыбкой, в которой не хватает двух верхних резцов. Рей гонит его обратно на место, стараясь не показывать, насколько она очарована этим развитым не по годам мальчуганом. Когда Бен заходит в студию, держа два стаканчика с кофе, все дети умолкают. Все бросают свои занятия и смотрят на него снизу вверх с нескрываемым обожанием. Бен неловко взмахивает рукой, обращаясь к ним ко всем, всё ещё не привыкший к своей популярности в студии Асоки. Но когда ты известный автор широко тиражируемых комиксов — разумеется, кучка начинающих юных художников неминуемо обратит на тебя свои взгляды. — Мистер Соло! — Темири ёрзает от волнения на стуле. — Папа показывал мне страницы из нового тома «Рыцарей Рен»! Они мегакрутые! Бен останавливается и возвращается назад. Он доходит до рабочего места Тема, наклоняется и разглядывает рисунок, после чего хвалит мальчика и всячески его подбадривает. От этого у Рей сердце в груди сжимается. И вот Бен рядом, целует её в лоб и протягивает ей вожделенный стаканчик с кофе. Августовская суббота, едва за полдень, а веки Рей уже тяжелеют. Она души не чает в своих подопечных, но порой их неугомонность утомляет. — Спасибо, — говорит она, принимая кофе из рук Бена и широко ему улыбаясь. Он улучает момент и крадёт настоящий поцелуй, и от этого детишки разражаются дружным «фу-у». — Не за что, — говорит Бен и облокачивается на столешницу, что тянется вдоль всей дальней стены класса. Он кивает на учеников, которые уже вернулись к разговорам между собой. — Как они сегодня? Рей фыркает. — Резвые. — Она отпивает немного кофе и немедленно вздыхает с облегчением. Ей это было необходимо. — Ну. — Она деликатно тычет Бену в рёбра. — Волнуешься из-за сегодняшнего? Его глаза чуть распахиваются, и он пробегается пятернёй по своей шевелюре. — Волнуюсь? Из-за чего мне волноваться? Рей недоумённо моргает. — Из-за тату. Он расслабляется на глазах. — А. Точно. Нет, всё нормально будет. Рей долго, пристально на него смотрит, и он с невозмутимым лицом выдерживает её взгляд. Наконец Рей разворачивается и созывает свой класс идти мыть руки и готовиться к приезду родителей. Дети выполняют, слезая со стульев и выстраиваясь в очередь к раковине, то и дело спрашивая Рей о чём-нибудь или шутя. Рей не верится, что ей за это ещё и платят.***
Рей с Беном вместе уже восемь месяцев. И, честно говоря, это так потрясающе, как она только могла надеяться. Больше никакого стыда, никакого утаивания чувств, никакого осуждения со стороны друзей и родственников. Только они двое, которые вообще-то делают то же, что делали всегда. С поправкой на то, что теперь Рей в любую минуту вольна схватить Бена в охапку и поцеловать. Это так окрыляет, что она повсюду ходит более лёгким шагом и улыбается сердечнее. А одна из наилучших вещей наконец встречаться с Беном в открытую — то, что, куда бы они ни пошли, ему нравится держать на Рей свои руки. Рука на её пояснице, когда они куда-то идут или стоят рядом. Ладонь у неё на коленке, когда он за рулём. Рука, обхватывающая её плечи, когда бы они ни сидели вместе на диване. И сейчас — не исключение из этого нового, но такого милого ей правила. Бен сидит в удобном кресле, его правая рука подставлена под жужжащую тату-машинку. Его ладонь держит ладонь Рей. Не для того, чтобы ему было что сжать, когда больно (он даже не морщится), но чтобы к ней просто прикасаться. Словно она его успокаивает, помогает ему сохранить связь с действительностью. Рей это радует, потому что она тоже обожает с ним соприкасаться. Она машинально гладит его по костяшкам пальцев и всматривается в процесс. — Я так и думаю, что фиолетового слишком много. — Цыц, — говорит он, но голос его нежен. Бен опускает взгляд на работу, пока явно довольный тем, что вырисовывается. — Она безупречна — была и есть. Особенно сейчас, когда мне можно просто на руку посмотреть, чтобы её увидеть. Из твоих картин эта, наверное, моя любимая. Он пристрастен, конечно, но всё же. Мастер тату останавливается и смотрит на Рей. — Картина — ваша? Сдерживая вздох, Рей лишь кивает. — Ей не кажется, что картина так уж хороша, — замечает Бен неодобрительно, и татуировщица приподнимает брови в удивлении. — Одна из причин, по которым я взялась за эту работу, — потому что подумала: как прекрасен оригинал! Вы очень талантливы. — Она склоняет голову набок и оценивающе глядит на Рей. — Никогда не думали стать тату-художницей? Рей хихикает, чувствуя, как краснеют щёки. — Ой, нет. У меня даже ни одной татуировки нет. Художница поднимает голову. — Не вопрос, сейчас мы это исправим. Рей нервно сглатывает и коротко качает головой. — Не знаю. То есть, мне кажется, они классные и всё такое — разумеется, раз уж я тут, с Беном, пока ему руку забивают, — но я как-то не думала над стилем… — Ты буквально на той неделе мне говорила, что хотела бы лисичку. Типа, Кирин тотемный зверёк, — напоминает ей Бен, безуспешно пытаясь не лыбиться. Рей зыркает на своего бойфренда. — Ну, да… — Можем это сделать после того, как закончу с Беном, — подхватывает татуировщица. — На сегодня он последний ко мне записан. Рей чувствует, как спина деревенеет от страха. На самом деле, она просто-напросто боится, что будет больно, и прекрасно понимает, как это по-детски. Оба — и Бен, и художница — смотрят на Рей выжидающе. Она бросает угрюмые взгляды то на одного, то на другую, и горбится, обезоруженная. — Ладно, — ворчит Рей и складывает руки на груди, пытаясь не поддаться растущему внутри смятению. Она опускает глаза на незавершённое тату Бена. — Но я всё же считаю, что в картине слишком много фиолетового. Бен улыбается. — А я по-прежнему считаю, что она безупречна.***
Примерно двадцать минут уходит у мастера на то, чтобы набросать забавную мультяшную лисью мордочку для Рей; та решила разместить татушку прямо над левой щиколоткой. Рей пытается не выдать своего волнения, изнывая в передней салона в ожидании Бена. Она чуть ли не подскакивает, когда он выступает вперёд и показывает только что забитую руку, обёрнутую полиэтиленовой плёнкой. Художница и впрямь проделала прекрасную работу, и чернила такие яркие, а контуры прорисованы просто волшебно. На Бене картина Рей с молниями смотрится чудесно. Он обхватывает ладонями лицо Рей и наклоняется. — Рей, ты же понимаешь, что не обязана это делать, если не хочешь? Это не конец света, я же просто предложил. Она вздыхает и трясёт головой. Бен нежно кружит обоими большими пальцами на её скулах. — Нет, всё в порядке. Она уже рисует эскиз. Он изгибает бровь. — Рей, серьёзно. Можно передумать. Если не хочешь… — Ну правда, если я этого не сделаю — буду на себя злиться. Я всегда хотела тату. Думаю, я просто нервничаю, потому что не знаю, что меня ждёт. Бен кивает и на мгновение прислоняется своим лбом к её. Она слабо улыбается, утешенная. Но когда татуировщица выходит к ним и объявляет, что она готова, если готова Рей, на последнюю стремительной волной накатывает дурнота.***
Всё не так ужасно. На самом деле Рей даже стыдно за то, как она себя накрутила. Определённо, ощущения ровно такие, каких ты и ожидаешь от жужжащей иглы, которая быстро-быстро проникает тебе в кожу. Но боль скорее раздражает, нежели расстраивает, и, так как татуировка маленькая, через пятнадцать минут художница уже практически заканчивает её набивать. Даже сидя на стуле, с нею рядом, Бен всё равно умудряется стоять на страже. Её рука — в его руке, и он то и дело её сжимает, словно пытаясь Рей подбодрить. Её успокаивает, что он заботится о ней так обстоятельно, даже если в этом и нет особой необходимости. Закончив работу, художница аккуратно вытирает остатки крови, а затем рукой в перчатке обмазывает свеженькую татушку густой прозрачной мазью. — Взгляните и скажите, как вам. Рей опускает взгляд на свою ногу, радуясь про себя, что сегодня надела шорты. Татушка незатейлива; просто контуры. Потом можно будет добавить цвéта, но она и сейчас хороша. Линии точны, и нарисованной художницей для Рей лисичке удаётся быть сразу и хитрюгой, и очаровашкой. Рей тут же сражена наповал. — Ох, я в восторге! — радостно восклицает она, затем наклоняет голову набок и разглядывает тату, будто бы пытаясь запечатлеть в своём сознании её вид с каждого ракурса. Художница довольно хлопает в ладоши, которые до сих пор в перчатках. — Я рада! Затем она начинает рассказывать о том, как ухаживать за свежей татуировкой, и Рей очень внимательно и увлечённо её слушает. Они выходят из тату-салона почти сразу после этого. Бен возится с краями плёнки, удостоверяясь, что исколотая кожа на руке надёжно защищена. Они садятся в его машину, и Рей, улыбаясь, откидывается головой на подголовник и смотрит на своего парня. Ах, это до сих пор так приятно — думать о нём как о своём парне. — Ну что, готовим ужин у тебя? Бен замирает, вставив ключ в замок зажигания, затем бросает быстрый взгляд на её кивки; кадык подпрыгивает, когда он сглатывает. — Д-да, если хочешь. Рей смущённо моргает. — Конечно, хочу. Мы же так и планировали. Миг он смотрит на неё, затем медленно кивает. — Да, отлично. Он быстро заводит машину и выезжает с парковки, и Рей остаётся лишь подозрительно на него коситься.***
— Бен. Ты меня отвлекаешь. Он целует её в затылок. — М-м, да ну? — Ну да. — Рей прикусывает нижнюю губу и пытается сосредоточиться на жарке стейков. — Если по твоей милости я спалю этот кусок, то этот — будет твой ох… Бен отводит в сторону её волосы, облизывает ушную раковину, и Рей задыхается. Она ощущает его улыбку, когда он вжимается лицом ей в шею сбоку. — Я тебя люблю, — мурлычет он ей на ушко, обнимая за талию. Он пододвигается так, что теперь её спина вжимается в него, и Рей не может не прикусить губу, ухмыляясь. — Я тоже тебя люблю. Она переворачивает стейк и глубоко вдыхает соблазнительный аромат, источаемый шкварчащим на сковороде мясом. Объятия Бена на её талии немного ослабевают, и он утыкается носом в место, где шея соединяется с плечом, после чего совсем отступает. — Я ещё купила Крафтовские* макароны с сыром и могу приготовить их на гарнир, если хочешь. Знаю, не очень-то цивильно, но они вкусные, поэтому пофиг. Рей перекладывает стейк на уже ждущую рядом с плитой тарелку, подпевая песне, что доносится из гостиной. Где-то полгода назад Бен прикупил колонки с «Алексой», и с тех пор не отказывает себе в удовольствии проорать, чтобы та врубала что и когда ему хочется. На всю громкость. Сейчас из изящной колонки ревёт Green Day, и Рей пританцовывает, заряженная энергетикой этой музыки. Это же та группа, которую Бен слушал в самый первый день, когда Рей его повстречала. И она, конечно, любит их трепетной любовью. — Как пожелаешь, малая. — Голос Бена звучит откуда-то из другой комнаты, и Рей бросает взгляд в ту сторону, а затем идёт к кладовке; она заглядывает внутрь, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. И берёт две разные коробки фирмы «Крафт». — Я купила оригинальные и ещё одни, в форме Губки Боба. Мне показалось, прикольно будет. Мгновение она прислушивается в ожидании ответа и, так ничего и не услышав, морщит лоб. — Бен? Тишина. Рей разворачивается, хмуря брови и так и держа в руках обе пачки макарон с сыром. Тут она и находит Бена Соло вставшим перед ней на одно колено. ________________ * Krart, макароны с сыром, полуфабрикат