***
Паника. Это всё, что я ощущал момент, когда машина остановилась напротив большого здания. Я не знал, что делать дальше. Не знал, где сейчас мой отец. Больше всего на свете мне хотелось попросить шафера отвести меня обратно домой, но вместо этого я глубоко вдохнул, открыл дверцу автомобиля и выбирался на улицу. Стоило моей ноге коснуться тротуара, раздались приветственные крики, толпа репортёров ломанулась прямиком ко мне, но благо путь им вовремя преградила охрана. Но от этого легче не стало. На улице журналистов стало ещё больше, глаза поминутно слепило вспышками камер. Я просто стоял в центре всей этой заварухи и не знал, что мне дальше нужно делать. Паника захлестнула разум, и, казалось, будто сознание медленно покидает тело… Но тут на моё плечо легла рука, подбадривающие сжимая её. Вздрогнув от прикосновения, я поднял вверх голову. — Всё хорошо, — шепнул отец, и этого хватило, чтобы я полностью успокоился и расслабился. Он здесь. Он рядом. А это значит, всё будет хорошо. Внутри здание оказалось просторнее, нежели снаружи. Много света, без вычурности, во всём присутствовала сдержанность. Мы прошли по коридорам, по бокам которых были расположены панорамные окна. Я с любопытством глянул в одно из них. Там, внизу, вовсю кипела жизнь города, даже не подозревая о том, что сейчас происходит за зеркальной стеной гигантского здания в самом его центре. Стоило нам приблизиться к дверям, как я полагаю, в главный зал собраний, моё сердце забилось быстро и гулко. Несмотря на то, что рядом со мной был отец, я уже не ощущал той поддержки, что была изначально. Я всё еще считал решение отца взять меня с собой, отвратительным. Я не готов к собраниям с такими важными людьми, не готов ломать голову над вопросами от которых зависит слишком многое… я еще не готов к такой жизни. Нет. Двери открылись прям перед носом. Мои ладони вспотели ещё сильнее, а пальцы затряслись. Я сухим языком попытался облизнуть губы. Сделал шаг и… двери, до этого отрезавшие меня от этого злосчастного места, захлопнулись за спиной. В кабинете было довольно светло, несмотря на то, что большинство окон были прикрыты шторами. Синяя плитка-ковёр покрывала всю комнату. В центре стоял круглый стол из светлого дерева, за которым уже сидели трое мужчин. Отец обогнул застывшего в ступоре меня, и прошёл к мужчинам. Пожав каждому руку, он что-то сказал, от чего у каждого из них на лице засверкала улыбка. Я потоптался на месте, думая, пройти мне вперёд и присоединиться к приветствиям отца, или же остаться на месте. Но, к счастью, а может, и нет, за меня уже все решили. Отец протянул руку в мою сторону и с толикой гордости заявил: — Мой сын Ранделл. Буквально вчера он отпраздновал своё первое совершеннолетие. Мужчины оценивающе осмотрели меня с ног до головы. — Альфа — вот его статус, — продолжил отец, довольно улыбаясь, а короли стали засыпать его поздравлениями, будто это у него было день рождения и он получил тот самый статус. Я раздраженно закатил глаза и уселся на стул рядом с отцом. — Мистер Тейлор? — подал голос один из мужчин. Кто именно — я не имел понятия. Да и не очень-то и хотелось выяснять. Вместо этого, я отсутствующим взглядом уставился в окно. Сейчас соберутся еще несколько лидеров и, скорей всего, начнётся сам совет. Хм, интересно будет послушать на какие темы они будут дискутировать, какие проблемы обсудят и какие примут меры для их уничтожения. Честно сказать, меня никогда не привлекали все эти официальные встречи, но почему-то именно сейчас во мне зажглась искра непонятного интереса. — Мистер Тейлор! — резкий оклик заставил поднять голову и встретиться с весёлым взглядом тёмных глаз. Кажется, всё это время звали меня, а не моего отца… Я неуверенно поднял брови, стараясь намекнуть мужчине, что я весь во внимании. — Да? Вы звали меня? — автоматически спросил, параллельно этому разглядывая потенциального собеседника. Харизматичная внешность мужчины завораживала, даже дыхание перехватило при одном на него взгляде. — Вы очень интересная личность, мистер Тейлор. — В самом деле? — я полностью обернулся к мужчине, подмечая, что он следил за каждым моим движением. Я почувствовал, как на губах появилась лёгкая улыбка. — Вы видите меня впервые. Как сумели сделать такие выводы? — Никак. Я не делал их. О чём, конечно же, сожалею, — в его глазах плескался азарт, которого он и не думал скрывать. — Поэтому, я хотел бы узнать вас получше. Я изумлённо вздёрнул брови. Ого! Не ожидал, если честно, что кто-то проявит ко мне интерес. — Алан Вуд. Будем знакомы, — сказал он и протянул мне руку в знак знакомства. Я попытался искренне улыбнуться, и пожал его руку в ответ. В голове сразу же всплыл разговор с Биллом. «До этого мы жили в Ретреме, там ещё правит Алан Вуд. Знаешь такого?». Я мысленно усмехнулся. О да, Билл, теперь я лично с ним знаком. — Ранделл Тейлор. — Давайте поговорим о вас, — продолжил Алан. — О чём же именно? — полюбопытствовал я. — Отец, я уверен, уже всё рассказал. А вот вы… Я ничего о вас не знаю, — азарт так и сочился в моих словах. Алан рассмеялся. Мягкий смех разлился по залу и отдался лёгким эхом. — Ну хорошо. Убедили. Он рассказал, что является правителем страны Ретрем, о которой рассказывал с такой любовью и обожанием, что я проникся всей душой к его Родине. Также Алан посвятил меня в частичку своей ежедневной рутины, рассказал, чем увлекается, и так далее по списку. Однако, стоит подметить, что Вуд оказался приятным собеседником, мы даже поговорили о книгах и фильмах снятых по их мотивам, что очень удивительно, ведь на такие темы редко с кем поговоришь, а тут еще и с такой важной персоной. Но всему приходит конец, и нам пришлось расстаться, так как в зал зашёл ещё один мужчина, после чего все заняли свои места. Я — не исключение. Благо, рядом со мной сидел отец и я чувствовал себя более уверенно. Все собравшиеся начали переговариваться между собой. Кто-то даже пустил шутку, от чего лёгкая волна смеха покатилась по кабинету, и царившая в нём официальная атмосфера разрядилась. Пока все о чём-то переговаривались, я попытался принюхаться к каждому человеку. Вдруг способности уже проявились? Как-бы давно пора… Но нет. Я ничего не чувствовал от слова совсем. Возможно, Билл был прав и способности появятся чуть позже? Нужно ждать. Ждать-ждать-ждать. О-о-о, боги! Как же это сложно! — … думаю, пока можно обсудить какие-то мелкие вопросы, — подал голос, если я не ошибаюсь, Аристарх Вельф — красивый, высокий, статный, широкоплечий мужчина. В моей голове сразу же всплыла мысль о том, что он — негласный лидер этого совета. Странно наверное, но вот какая-то сильная, лидерская энергетика от него исходит. Здесь даже гадать не нужно. Он — альфа. Самый на что ни есть настоящий альфа самец. Тот, на которого можно положиться, тот, который всегда уследит за порядком, которому хочется подчинятся. И я думаю, именно таких людей нужно ценить и уважать. — Да. Хорошее предложение, Мистер Вельф. У меня тут как раз назрел вопрос, — Алан Вуд окинул присутствующих взглядом, и только потом продолжил. — Дело в том, что… Я не сильно старался вслушиваться в разговоры королей. Наоборот, их спокойные переговоры отдавались в ушах бесконечным убаюкиванием. Вскоре, меня начал клонить сон, но только я закрыл глаза и отчистил свою голову от лишних мыслей, как вдруг раздался громкий звук, похожий на раскат грома. Я резко поднял голову. Дверь с грохотом открылась, и весь шум кабинета вмиг затих. В зал вошёл мужчина в костюме цвета синего бриллианта и молча направился к нашему столу. Его твёрдая, уверенная походка давала понять, что он тот, кто привык быть хозяином своей жизни. Он бросил на стол небольшую стопку бумаг, а затем молча оглядев всех мрачным взглядом, пересёк кабинет и занял своё место за общим столом. Спустя только, наверное, полминуты, я осознал, что мужчина сел напротив меня. Короли неуверенно переглянулись и устремили всё своё внимание на брошенные на стол бумаги. Мне, возможно, показалось, но лица двоих королей заметно побледнели, стоило им взглянуть в эти странные бумаги. Мне вдруг до жути захотелось узнать, что же там такого написано… Вошедший же мужчина с каким-то равнодушным интересом вглядывался в лица присутствующих, глаза его лениво перебегали с одного лица на другое и… вдруг остановились на мне. Этот ледяной взгляд заставил оцепенеть. С трепещущим, как бабочка в паутине, сердцем, я молча смотрел в ответ, пытаясь вспомнить, где же я видел эти изумрудные глаза. Но долгие бессонные ночи давали о себе знать — голова тут же загудела, стоило мне её напрячь. — Мистер Кейн, вы уверены в правдивости этой статьи? — подал голос Аристарх, в то время, как остальные мужчины молча наблюдали за происходящим. Меня внезапно посетила мысль. Мистер Кейн… Уилл… Уилл Кейн!.. — Врезавшееся в голову тяжёлым камнем осознание, заставило поперхнуться воздухом. Как же я раньше не догадался, что он тоже будет здесь! Кажется, ему я тоже запомнился, потому что он не сводил с меня свой немигающий взгляд, который, как мне казалось, становился всё твёрже и твёрже. — Вы считаете, что мои журналисты лгут? — в голосе короля появилась странная минорная нотка, лицо потемнело, и наконец, он оторвал от меня свой леденящиё душу взгляд, и устремил его на Аристарха. — Ни в коем случае, Мистер Кейн, но… — Но? — Уилл медленно, с невозмутимым спокойствием, сквозившем в каждом движении, поднялся из-за стола. И тем не менее, несмотря на его безмятежный вид, я почувствовал исходящую от него угрозу. Непроизвольно сжался под проницательным взглядом этих зелёных глаз. Он грациозно подцепил со стола стопочку бумаг и, остановившись позади темноволосого мужчины, с которым я ещё не успел познакомиться, медленно зачитал: — «Сегодня, пятого июня, ровно в двенадцать часов ночи, давно разыскиваемая группировка, торгующая запретными веществами, а также совершавшая насилие в сторону граждан, была замечена на границах Лунора и Ливесии. Мы предполагаем, что кто-то из людей этих двух стран, непременно оснащённые властью, принимали участие в побеге мафиозников», — мрачно зачитал он статью, и вновь оглядел всех пристальным взглядом. На несколько секунд повисла тишина, но абсолютно не комфортная. Мужчины переглянулись, и я не сумел понять этот безмолвный разговор. — Как сообщили ваши журналисты, «предатели» были с двух сторон. Но с чего такая уверенность, мистер Кейн? У вас есть хоть какие-то доказательства, что кто-то из моих в этом замешан? — мужчина, позади которого всё это время стоял Уилл, слегка обернулся к нему. Но я успел заметить, как его глаза испуганно метнулись из стороны в сторону. — Конечно есть, мистер Хард. Предатели уже найдены и наказаны. Они во всём сознались, и, конечно же, сообщили, кто им помогал с другой стороны границы. Поэтому, — он достал из внутреннего кармана пиджака какие-то документы и небрежно бросил на стол перед темноволосым мужчиной. — Я передаю эти документы вам. В них чётко указаны все личности, которые участвовали в этой операции, естественно, с вашей страны. Как выразился Уилл, мистер Хард, в тот же момент как получил бумаги, сразу же приступил к их прочтению и, по ходу этого дела, его лицо всё больше и больше приобретало испуганно-бледный оттенок. Уилл же, наблюдая за переменами в настроении короля, пустил еле заметную полуулыбку, и лишь потом медленно и степенно, с видом победителя, отошел от мужчины. — С эти вопросом разобрались, — он вышел в центр, чтобы было его видно, а затем он вновь пробежался недоверчивым взглядом по всем нам, но я тут же отвёл глаза, когда его взгляд задержался на мне так неприкрыто, что мне стало не по себе. В прошлую нашу очень неприятную встречу от таких вот его «взглядов», по телу пробегали мурашки, вот и в этот раз я испытал знакомое ощущение… — Теперь мы можем перейти к следующему. Только сейчас я заметил, как близко Уилл стоял к Аристарху, и мне хватило доли секунды, чтобы сравнить этих двоих. Теперь забудьте всё, что я говорил о Вельфе. Он просто напросто меркнет на фоне этого зеленоглазого зверя. Абсолютный лидер и авторитет — вот, что я могу сказать о Уилле, учитывая все последние события. Никакая уверенность и сила Аристарха даже близко не стояла с его энергетикой. Но, несмотря на всё это, этот человек был мне неприятен. Его манера одаривать меня пристальным испепеляющим взглядом, вводить в замешательство — просто ужасна. А если еще к этому добавить все те угрозы, которыми он обсыпал меня в тот отвратительный вечер, то сердце начинало сковывать страх. Кажется, только сейчас я осознал всю степень опасности, которая, возможно, ожидает меня, пока я нахожусь рядом с ним. Я почувствовал на себе взгляд — колкий и холодный, словно мне за шиворот закинули комок снега, и тот жжёг ледяным огнём. Я проморгался, зажмурился, пред глазами всё прояснилось, и я пересёкся с ним взглядом. Рука дрогнула — появилось резкое желание дать этой самодовольной сволочи по лицу и стереть с него эту наглую ухмылку. Похоже, я слишком долго рассматривал то мистера Вельфа, то его, и он всё понял. Уилл поправил пиджак, стряхнув с него несуществующие пылинки. Его лицо засветилось неподдельным удовольствием, а улыбка стала шире, обнажая ровные белые зубы и… клыки… В его фигуре, даже когда он стоял неподвижно, чувствовалась своеобразная уверенность и мощь. Я упрямо сжал губы в узкую полоску и попытался смотреть ему в глаза, но через несколько секунд не выдержал и отвёл взгляд. — Итак, на чём мы остановились? — в его голосе проскользнули довольные нотки, заставившие меня стиснуть зубы. Он просто удовлетворил своё мужское эго. — Ах, да, вспомнил. Мои люди, наконец, сумели задержать нескольких членов из этой группировки, а остальных же потеряли из виду, — улыбки в его голосе уже не было. Предельная серьёзность, и только. — Мистер Хард, мистер Вуд, напомните мне, не я ли просил вас получше стеречь свои границы, чтобы эти мафиозники не смогли ускользнуть? Теперь вы видите результат — у меня не получилось всех словить. Некоторые сейчас бродят на свободе. И, как мне сообщили, некоторые из них прорвался на нейтральную территорию, а это чревато очень плачевными последствиями. Уилл ещё раз прошёлся вдоль панорамных окон, а затем приблизился к своему месту. Двигался он с поразительной, необыкновенной грацией хищника, абсолютно расслабленного, но готового к атаке в любой момент. Плавно опустился в кресло, вероятно, давая возможность высказаться королям. Те молчали, а я не понимал одного — Уилл применяет такую хитрую тактику в этих дискуссиях, что её никто не может распознать. Он, вроде бы, очень уважительно обращается к коллегам, но в тоже время, давит укорами за промахи, как маленьких детей, которые очень сильно провинились перед родителями. — А теперь, господа, представьте, как всё могло бы сложиться, если бы вы прислушались к моему совету, и на некоторые время закрыли границы, — он снова так бесстрашно разговаривал с четырьмя правителями, словно он босс какой-то компании, а они — его работники, которые где-то облажались. — Мистер Кейн, вы сейчас указываете что нам делать? — кажется, мистер Хард решил его, наконец-то, осадить. О, да, давайте, поставьте этого зазнавшегося выскочку на место! Зелёный взгляд Уилла потемнел, а выражение его лица я так и не смог для себя расшифровать. — А я разве не прав? — задал Уилл встречный вопрос, на что король никак не возразил, лишь молча опустил глаза, вероятно, понимая, что да, всё-таки прав.***
— Ну что ж, я искренне рад, что этот совет состоялся и мы решили большую часть интересующих нас вопросов. Я, оперевшись о стену, не мигая, смотрел на то, как отец, медленно выходя из кабинета, прощался с каждым из правителей. Что-то мне подсказывало, что это «прощание» продлится ещё как минимум полчаса, как максимум — весь день. Поэтому пока решил подвести мини-итоги. Было ли интересно на этом собрании? Да, конечно. Я познакомился с новыми людьми, много чего узнал, а с приходом этого зеленоглазого зверя, любопытство вовсе возросло до небес. Но в тоже время, когда он буравил меня серьёзным взглядом, хотелось куда-нибудь спрятаться. Складывалось ощущение, что он всё время пытался что-то разглядеть и понять. Но я не намерен был вести себя как дичь, за которой охотятся. Прямо смотрел в ответ, не желая признавать своё беспокойство. А он, в место того, чтобы задуматься и отвести взгляд, упивался моим вниманием и чувством превосходства. Вдоль позвоночника побежали мурашки. Для него это всё игры от скуки, азарт, не более… Наверное, я и дальше бы стоял и дожидался, чем кончится возня отца, как вдруг он, наконец, обратил на меня внимание — подал знак, что выйдет к прессе с остальными правителями, и зовёт меня с собой. Я задумался: а нужно ли мне вновь стоять под светом камер и вспышек фотоаппаратов? Нужно ли слушать эти дикие возгласы, терпеть чужие мимолётные прикосновения… Терпеть, когда донимают вопросами о личной жизни, чтобы потом переврать ответы на потеху публике?.. Нет, благодарю. Я, пожалуй, останусь тут. Я глянул в глаза отца и отрицательно мотнул головой, понимая, что на свете всё ещё есть вещи, на которые я никогда не решусь… На удивление, отец понимающе кивнул и слегка улыбнулся, а затем стремительно развернулся и пошёл к выходу из зала, дальше, по длинному коридору. Но едва ему стоило скрыться за поворотом, как тут же включился инстинкт — ощущение угрозы. Мне стало неприятно от такого ощущения. Стайка беспокойных мурашек пронеслась по спине, и я поспешил осмотреться. Выстеленный ковром коридор был пуст: ни охраны, ни персонала, никого. Стало чуть спокойнее. Я вновь облокотился о стену и прикрыл глаза. Тревога утихла, из чего я сделал вывод, что это был какой-то сбой организма, который, благодаря совершеннолетию, пытается «адаптироваться» к новым примочкам. Я почувствовал взгляд чьих-то глаз — осторожно открыл свои и резко снова их зажмурил. Противные холодные мурашки страха побежали по спине — даже сквозь ресницы я отчётливо видел его фигуру. Я зажмурился, пытаясь сопротивляться неприятному чувству, которое накатывало вновь и вновь. При возникновении его образа в голове к горлу подступил ком, а сердце сжалось. — Ты боишься меня? — спросил тихим голосом, в котором отчётливо слышалась лёгкая ирония. Я тревожно втянул воздух, силясь определить опасность, которую сулил этот человек. Наконец, я обрел способность мыслить. С величайшей трудностью открыл глаза, и столкнулся с ледяным взглядом зелёных глаз. Мужчина стоял слишком близко, опираясь одной рукой о стену, рядом с моим плечом, и смотрел так странно и задумчиво. Я чувствовал исходящий от его пиджака аромат дорогого одеколона, ощущал его горячее дыхание на своём виске. Такое грубое нарушение личных границ! — Я чувствую, как быстро-быстро колотится твоё сердце… Чувствую исходящий от тебя страх. Я сглотнул ком в горле. Меня охватил жар, голова закружилась. Попытался дать себе мысленный подзатыльник и перестать так реагировать на мужчину. — Мистер Кейн… Прошу, отойдите. Вы стоите непозволительно близко. Это нарушение личных границ, — страх и гнев возросли с такой силой, что внутри открылось второе дыхание. Я с вызовом посмотрел в его глаза, давая понять, что он меня больше не напугает. Уилл смотрел на меня, как на какую-то диковинку — с интересом и странным азартом в глазах. Но, должен признаться, он отошёл, позволяя мне блаженно выдохнуть. — Не ожидал тебя здесь встретить, — повёл носом, будто что-то вынюхивая в воздухе, и что-то в его глазах заставило сердце пропустить очередной удар. На его лице появилось выражение надменности и самодовольства. — И уж тем более не думал, что ты доживешь до своего совершеннолетия. В голове тут же пронеслись все угрозы и очень реалистичные фантазии по их исполнению, которые подкидывало мне воображение на протяжении всей недели. Ледяной страх пронзил моё нутро ледяной иглой. Я на мгновение закрыл глаза, приказывая себе успокоиться. Всё хорошо. Злость поборола страх, и я посмотрел ему прямо в лицо: — Что же вам нужно от меня? Если это всё из-за амулета, то я спешу вас разочаровать. У меня его уже давно нет. — Я знаю, — самодовольно ответил, продолжая уничтожать меня взглядом, наблюдая, как свирепый зверь за добычей. — Тогда к чему всё это? К чему все эти игры, гляделки, нарушение личных границ и маниакальное преследование? — меня начинали раздражать его повадки, его халатное отношение ко всему, что его окружает. — Я просто могу. Я стиснул зубы и изо всех сил попытался стоять спокойно, чтобы не послать этого напыщенного типа и его самодовольную ухмылку, которую он носит, словно корону, к демонам в бездну. — Если вы пытаетесь меня запугать — зря стараетесь. Вы не внушаете страх, — едко выплюнул, и попытался обойти его, как он резко шагнул мне навстречу и вдавил в стену. — А сейчас? Я слышу, как участилось твоё сердцебиение… чую, как запах страха поднимается из каждой клеточки твоего организма… — медленно протянул, буквально пожирая глазами. — Неужели и сейчас ты скажешь, что я не внушаю страх? — его мягкий смех заставил вздрогнуть еще сильнее. Раздражение и злость затуманивали мне глаза, но я держался, по крайней мере старался сдерживаться. Но всему есть предел. Я попытался высвободиться из его хватки, но он лишь сильнее сжал меня в своих тисках, не позволив даже полноценно дёрнуться. — Да… вы! — злобно прорычал, не желая сдаваться. Наконец мне удалось высвободить одну руку, которой я наивно попытался ударить его в челюсть, но он перехватил её, и в следующее мгновенье выкрутил так, что я оказался в свободе от его тиск, но он крепко накрепко держал меня за запястье. Я возмущённо дёрнулся, видя на его лице ухмылку. — Отпустите же! Он покачал головой с таким видом, словно я его развеселил. Хотя кого я обманываю! Конечно ему весело! Накопившаяся злость распирала изнутри, я еле держался на ногах. С трудом проглотил ком, набухший в горле, покрепче сцепил зубы и с силой вырвал руку с его хватки. Потер запястье. Оно горело после прикосновения мужчины. Он держал меня крепко, но осторожно, возможно, чтобы не навредить. Это странная забота злила лишь сильнее. Как будто я фарфоровая кукла, которую он боится сломать раньше времени… — Вы просто отвратительны! — прошипел я, стремительно пятясь назад. Руку всё ещё жгло, как если бы я держал ладонь над огнём, позволяя тому облизывать кожу. — Не торопишься ли с такими громкими заявлениями? — он стоял на месте и ничего не делал, как всегда выглядел непоколебимо и смотрел на меня. — У меня достаточно оснований так полагать! — наплевав на всё, я развернулся к мужчине спиной, и ускорил шаг, желая как можно скорее убраться от этого ненормального подальше. И только зайдя за второй поворот, я начал потихоньку успокаиваться. Боль в руке прошла, адреналин спал. Сердечный ритм, вроде, тоже пришел в норму. Когда я увидел отца, идущего мне навстречу, только тогда я сумел почувствовать себя в безопасности. Но несмотря на это, что-то тревожило меня. Одна мысль не давала покоя, здравый смысл восставал против неё, но терпел поражение. Я почему-то был уверен, что получилось у меня уйти только потому, что Уилл этого захотел. Будто он наигрался и остаивл жертву в покое. До следующего раза.