Череда засекреченных катастроф

У Харви не было ненависти к Трэвису Таннеру. Он ему не нравился, но объектом ненависти не был. Все адвокаты играют нечестно; или, по крайней мере, адвокаты уровня Харви. Но в этом и заключалось удовольствие: найти, как обойти закон, как использовать его и его неточности, чтобы осудить или оправдать, как в итоге победить. И всё же, были определенные границы, которые Харви не пересекал, границы, созданные защитить не только клиента, но и сам закон. Он никогда не станет портить, скрывать или подделывать доказательства. Он никогда не будет лжесвидетельствовать или заставлять клиента делать это. Какая же в этом радость, где тут удовольствие? Это просто грубая сила. Он может угрожать или запугивать, но делая это только на трибуне, а не посылая головорезов, как Таннер. Но он не ненавидел Трэвиса Таннера хотя бы потому, что Таннер стал новым вызовом. И было так приятно его сокрушить. Было здорово победить, стоять рядом с Майком у его локтя и рассказывать клиенту, что Таннер устранён, они получат по два миллиона каждый за свои страдания, за унижение, которому подверглись. – Давай заглянем в Ролло, не терпится рассказать Младшенькой, до чего же я крут, - предложил Майк, когда они вернулись к машине. Харви держал себя в руках, но был почти опьянен успехом, Майк же был как вибрирующий, натянутый нерв. Он уже открыл рот, чтобы дать согласие, как Майк вдруг добавил: - Можем взять с собой Кайла. Харви прищурился, но Майк уже уткнулся в телефон и ничего не заметил. – Он что, твой протеже? - съязвил Харви. – Он не умеет быть хорошим, - пожал плечами Майк. - Расширяю его горизонты. Мне хотелось бы дружить больше чем с одним человеком в фирме, да и ему будет полезно узнать, что такое «дружить с кем-то». Друзья. Конечно. Вообще-то сложно было отрицать, что с появлением Майка несносность Кайла стремительно испарялась, но это не значит, что ему должна нравиться их так называемая «дружба». Майк был его тайной, его личным секретом, и теперь, когда Джессика, или Луис, или ещё кто-то из партнеров хотел заполучить Майка, им надо было спрашивать его. Если Майку захотелось погулять с Кайлом, Харви приходилось делиться им. Делиться Майком с Младшенькой или другими друзьями парня не раздражало так сильно. Возможно потому, что Харви ещё ни разу не был вынужден присутствовать при этом. Майк, ради всего святого, спросил Кайла, какую он хочет пиццу. Когда Харви был помощником, он жрал, что дают, и довольствовался этим. – В общем, есть одно место в Кембридже, - заговорил Кайл за столом. - «Пиноккио». – Квадратная пицца, - кивнул Харви, пытаясь его заткнуть. Майк выглядел озадаченным, поэтому Харви пояснил: - Гарвардская знаменитость. – Эта почти так же хороша, - добавил Кайл, и Харви заметил, что Майка задело предположение, что есть место лучше Ролло. Воспоминания Харви о Пиноккио были поддёрнуты дымкой времени, но он был уверен, что не настолько она хороша, просто студентами они всегда были голодными. Юриспруденция — требовательная наука, и она может заставить тебя голодать по десять-двенадцать часов. – Тебе стоит съездить вместе со мной на следующую встречу выпускников, - сказал Кайл Майку, и теперь настала очередь Харви напрячься. Никто не будет показывать Гарвард Майку кроме него. - Увидишь, где все, с кем ты работаешь, получили дипломы. Харви заскрипел зубами, но он отлично держал себя в руках, поэтому просто подтолкнул пустой пивной кувшин к парню и велел вновь наполнить. Он выпил явно больше, чем Майкл или Кайл, и, возможно, намного больше, чем ему стоило. Он вполне твёрдо стоял на ногах, но окружающий мир был немного… расплывачатым. В такси, что они с Майком разделили для поездки по домам, он молчал, как и Майк. Харви размышлял, не воспринял ли тот его ревность за раздражение, вдруг он беспокоится, что как-то разозлил Харви. Он этого не хотел. Они отлично справились, и Майк не виноват, если ему нравится Кайл. – Зайдёшь? - пригласил он, когда они уже подъезжали к его дому, показывая, что он не в обиде. - Пропустим стаканчик на ночь, уберём вкус пива хорошей выпивкой. Завтра выходной. Можешь вновь спать на диване, если хочешь, - великодушно предложил он. Майк, похоже, насторожился, но Харви мог видеть в его глазах практически вожделение этого дивана. – Ты злишься, что я пригласил сегодня Кайла? - спросил Майк, как только они прикончили порцию выпивки, что лишь доказало Харви его правоту — Майк знал, что он ревнует, и хотел с этим разобраться. Что ж, ещё несколько глотков скотча, и это уже не будет проблемой. – Я считаю, что он недостоин твоего времени, - ответил Харви. - Но ты волен выбирать того, кто нравится, - щедро добавил он. – Он мне не «нравится», - возразил Майк, и… Что ж, ты мог бы обмануть Харви Спектера. - Мне его жаль, потому что он эмоциональная ледышка, а его зрелость держится на уровне щенка лабрадора. – Опасно заботиться о людях, - предупредил Харви, впрочем, не думая, что его совету последуют. Если бы Майк не заботился о людях, он не был бы собой, и здесь их тоже бы не было. – Да-да, я слышу этот безэмоциональный бред каждый день на работе, но я на это не куплюсь. Харви чуть наклонился, чтобы шёпотом прямо в ухо попросить не выдавать его секрет — может ему даже удалось это сказать, он не уверен. Близость их тел, то, как неподвижно стоял Майк, мелко подрагивая; ночная тоска и так много вечеров до этого; требовательная настойчивость своего эго, которое заявляло права хотя бы на частичку Майка, чтобы он перестал заниматься ерундой и на худой конец избил Кайла... Всё это накрыло его с головой. Харви порадовался своим плавным ловким движениям. Скользнув рукой по талии Майка, он развернул их так, чтобы опереться на кухонную стойку, и, притянув Майка в объятия, поцеловал, удерживая рукой за затылок. На пять, может быть шесть секунд это было прекрасно. Появился трепет из-за нового партнера, радость от того, что кто-то раскрывается ему и сдаётся, и полнейший катарсис от наконец-то, наконец-то обладания Майком. А потом Майк чертыхнулся и отступил, оттолкнул, и Харви его отпустил. Майк выглядел как минимум потрясенным, и тёплое чувство триумфа столкнулось с тяжелой реальностью. Он пьян, он на десять лет старше Майка, он недостаточно хорош. Они из совершенно разных миров или, по крайней мере, теперь жили в разных. Он угрожал их дружбе. И Майк, скорее всего, натурал. Харви медленно облизнул губы. Что ж, никогда не отчаивайся.* – Я не жалею о том, что сделал это, - сказал он, аккуратно отстраняясь от Майка, немного сползая со стойки. - Мне лишь жаль, что всё пошло не так, как я надеялся. Не волнуйся, больше не повторится, - и добавил с явным сожалением: - Не поверишь, сколько мне пришлось выпить, чтобы осмелиться хотя бы на это. Майк что-то говорил, он почти его не слышал: о том, что они поговорят утром — что было удручающе, и что пора ложиться — что Харви б с радостью, вот только Майк имел ввиду диван. Он обнял его, и Харви не смог от этого отказаться. Может, это всё, что ему достанется. Он бесшумно переоделся в спальне, прислушиваясь, как Майк в другой комнате расстилает одеяло на диване. Он подождал, пока Майк не устроится, чтобы самому лечь в постель, просунув ладонь под голову и подумав, что он слишком много думает. Стремление бороться, контраргументировать, как и положено юристу, инстинктивно нарастало. Что, если Майк его не понял? Иногда они словно говорили на разных языках. Он хотел, чтобы Майк знал, что это не разрушит их отношения, что есть место между коллегами и любовниками, где они могли бы… могли бы устраивать ночные киномарофоны и есть рёбрышки, травить шутки, и всё будет хорошо. Он может с этим справиться, Майк может, и на утро это будет пьяная неловкая выходка, о которой они забудут. Вот только Майк ничего не забывает. Харви хотел его так сильно, как никогда не хотел другого мужчину. Даже не из-за секса, хотя он был уверен, секс был бы отличный, лучший — неловкий и забавный, и это было бы большим, чем просто хорошо проведённое время. Эгоистично — желать быть всем для этого странного парня, доставщика пиццы с острым как бритва умом, но пусть Харви будет эгоистом. Жадность, за неимением более подходящего слова, — это хорошо.** Харви любил охоту, но какая тут охота — только медленно нарастающая изжога. Дружба, которая вытянула его из скорлупы, когда он отчаянно в этом нуждался, пусть и не хотел признавать. Теперь заполучить мужчину не составило бы труда, но он возжелал именно этого мужчину. Не смог добиться и не смог даже привести веский заключительный аргумент. К чёрту. Харви полежал ещё немного, чтобы быть достаточно трезвым и убедительным, но в итоге плюнул на это. Майк уже должен был спать; он только… Аккуратно проверит его. Однако когда он вошел в гостиную, замешкавшись у двери, Майк поднялся, будто и не спал. Харви настороженно сел рядом. Он же клоузер, он этим зарабатывает. Он сможет это сделать. Харви пытался найти верные слова, переубедить его хотя бы в том, что в его помощи не было ни капли скрытых мотивов. Что Майк заслужил то, что получил, и подтверждает это каждый день. Не всё получилось так хорошо, как он хотел, но вышло, по его мнению, как минимум прилично… – Но правда в том, что я влюблён в тебя уже очень давно, - услышал он самого себя. Чёрт. Харви чувствовал, что ему становится легче, убедившись ещё раз, что у них ничего не получится, что ему следовало понять, что Майк натурал, как вдруг Майк сказал: – Я был с парнями раньше. Да, отлично, парень, теперь проверни нож. – Значит, просто… не я, - понял Харви, отводя взгляд. – Харви, посмотри на меня, - приказал (приказал!) Майк. Харви неохотно повернулся, готовый оспорить своё дело… Губы Майка прижались к его губам, нос ткнулся в скулу, глаза закрылись. Это застало его врасплох, он едва успел ответить, очнувшись, но Майк отстранился, и Харви потянулся за ним. Уже позже, Майк утверждал, что после поцелуя состоялся целый разговор об обязательствах и рисках. Он клялся, что цитировал Джерри Магуйера, чтобы разрядить обстановку. Харви сомневался, так ли это, но он ничего не помнил об их разговоре. Он лишь помнил, как опустился с Майком на диван и навис над ним, удерживая на месте, чтобы сделать то, чего хотел. Целовать Майка, пробовать его на вкус (скотч и пицца, не лучшее сочетание, не то что бы это волновало Харви на тот момент), снять с него футболку или хотя бы приподнять и почувствовать его кожу, очерчивая пальцами рёбра Майка, и улечься щекой там, где они заканчивались. Надёжный. Домашний. Мой. Он понял, что перестал двигаться, только когда Майк начал мягко поглаживать его по голове. Ему даже не хотелось шевелиться; то, что ему было позволено так делать, уже многое значило. В итоге они оказались в постели, слишком уставшие и всё ещё пьяные для чего-то большего; целуясь и медленно отключаясь под путешествие губ Харви по шее Майка, они заснули.