Любовь и войны

...Прошло три года с тех пор, как Леви был уничтожен. Теперь я была могущественна, как никогда. Многие считали меня ангелом, хотя это было не так. Мои крылья были больше, нежели у ангелов, они были похожи на крылья валькирий. Я открыла в себе некоторые новые для меня магические способности, которые помогали мне теперь в повседневной жизни. В правительстве Технопанты произошли изменения. Лей отныне был главой министерства внутренних дел. Тао и Тенгфей были сняты со своих должностей с последующим запретом на работу в министерстве. *** …Через несколько дней после победы над Леви, когда я оправилась, мы с Хейвой и Рейной отправились в Сенту. Там мы нашли заточённую в бывшем подземелье Леви Татиану. Рейна, Хейва и я, объединив свою магию, расколдовали Татиану. Та будто очнулась от глубокого сна. Она помнила всё, что происходило с ней, хоть и не контролировала до этого свои действия. Татиана расплакалась и пала на колени, прося прощение у Хейвы. Они обнялись. Этот момент запомнился мне на всю жизнь: обнимающиеся мать Татиана и дочь Хейва в той кромешной темноте… Казалось, что в подземелье стало светлее. Мать и дочь наконец примирились. Татиана рассказала Хейве историю о Серджо. Оказалось, что они тайно любили друг друга, и в последствии Татиана родила Хейву. Однако Татиана не смогла справиться со своей ревностью к Серджо, и Серджо через три года после рождения Хейвы заявил о том, что Татиана надоела ему своими упрёками. Они сильно поругались. Серджо отказался видеть родную дочь, заявив, что, коли она обладает магией, ей на Технопанте делать нечего. Разозлённая Татиана в ответ на это начала искать поводы для войны с Технопантой. И в последнем бою между Татианой и Серджо последний молил о прощении, но гнев и влияние Леви сыграли свою роль. …Прошло две недели после примирения Хейвы и Татианы. В один из самых прекрасных и солнечных дней я парила в воздухе около алтаря, рассыпая лепестки роз. Сегодня выходила замуж моя лучшая и единственная подруга. — Согласна ли Вы, Хейва, взять в свои законные мужья Чонгана Фридмана? — Да, — чуть не плакала от счастья Хейва. — Согласны ли Вы, Чонган, взять в свои законные жены Хейву? — Да, — счастливо и торжественно сказал Чонган. — Объявляю вас мужем и женой! — торжественно произнесла Татиана. — Можете поцеловаться. О, этот поцелуй истинной любви!.. Он был навсегда запечатлён лучшим фотографом Технопанты. Так Хейва стала Хейвой Фридман. Она и Чонган стали пожизненными правителями Плоскогума. Их семейное счастье не имело границ. Это было единственной вечной вещью из всего, что было в моей жизни. *** …Тенгфей покинул мою жизнь навсегда. Я больше не хотела ничего о нём знать. Его гордость оказалась выше чести и достоинства. Никогда в жизни я бы не могла подумать, что он окажется таким. Мне приходилось терпеть много предательств, но это выбило меня из колеи. Я понимала, что скучала по моим друзьям все те года, проведённые в личности Серафимы, но сейчас это чувство стало более жгучим. Я понимала, что мне не хватает Тенгфея как друга. Он ведь был когда-то частью моей жизни, я любила в нём человека, готового всегда прийти на помощь и поддержать. О, как жаль мне людей, которым неподвластно сломать свою гордость и попросить прощения! Ведь эти люди обречены на печальную судьбу... Как я узнала позднее из слухов, Тенгфей уехал в Эвольвенто, а оттуда в Мейинг — город, некогда славившийся лучшими воинами. Как сложилась судьба Тенгфея далее я не узнала уже никогда. Потерял Тенгфей меня, или же это я потеряла Тенгфея? Увы, но в своей жизни ответа на этот вопрос я не нашла. Однако, несмотря на некую ненависть во мне по отношению к Тенгфею, его серьёзный взгляд карих глаз остался в моей памяти навсегда. *** Время всё идёт и идёт вперед семимильными шагами, забирая лучших людей из нашей жизни... В один из серых сентябрьских дней Лей, придя ко мне, заявил, что желает навсегда вернуться в Сенту и остаться там жить со своей новой возлюбленной. — Однако, я надеюсь, что на этом мы не прощаемся. Я буду рад видеть тебя у нас в гостях. Держи, здесь адрес, — протянул Лей мне листок бумаги с красиво выведенным адресом. Мне всегда нравился аккуратный почерк Лея. Мы обнялись. — Спасибо за всё, — тихо сказала я. — И тебе… — печально произнёс Лей. После минуты объятий Лей отошёл к двери. — До встречи, — грустно вздохнул он. — Прощай, — тихо сказала я. Лей закрыл дверь и ушёл. Я повертела листок бумаги в руках, но так и не отважилась прочитать адрес, написанный там. — Faihaim, — произнесла я. Листок бумаги тотчас же вспыхнул и начал медленно гореть. *** …Рейна Леманн навсегда осталась жить в Экзилите. Временами я навещала её и Акиву, который так же предпочёл остаться там, вблизи своей давней подруги. Дружба Рейны и Акивы смогла перенести так много лет разлуки… Это была одна из самых невероятных вещей, с которыми мне приходилось сталкиваться. *** …Мира, оставив Тао в борьбе с Тенгфеем, побежала в министерство внутренних дел. — Иоанн! — испуганно воскликнула Мира, вбежав в кабинет Иоанна Леванда. Она застала брата за бокалом вина. Лицо Миры приняло гневное выражение. — Хватит пить! Там битва, а ты тут попиваешь вино! — Где там? Что произошло? — недоуменно спросил Иоанн, вставая из-за стола. — На главной площади. Тенгфей Тао убивает, Хейва, Сиаофанг или как там их сражаются с Леви… В общем, хаос полнейший, — раздражённо сказала Мира. — Как Тао убивают?! ЧТО С НИМ?! — испуганно закричал Иоанн. — Тенгфей начал драться с ним. Я взяла в руки саблю Тао… Тот начал подавать мне знаки, чтобы я помогла ему. — И что ты сделала?! — Ну, ничего, — глядя как на глупого мальчика, сказала Мира. Иоанн побледнел. — Что значит ничего?! Он же просил тебя спасти его!.. Тем более, вы же вроде бы с ним вместе! — Слушай, я не хочу, чтобы меня ранил этот сумасшедший Тенгфей. Убьют — и пусть. Таких, как он, будет ещё много. Тем более, он мне не особо-то и нравился. Я любила его внимание, а всё остальное мне ни к чему. От услышанного Иоанн побледнел от гнева на сестру ещё больше. — ЧТО ТЫ ТАКОЕ ГОВОРИШЬ?! ДА ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЫ РАЗРУШИЛА ЕГО ОТНОШЕНИЯ С СИАОФАНГ! — И что? — недоуменно спросила Мира. — Каждый сам за себя. Иоанн взял в руку бутылку вина и бросил её об стену. Та разбилась вдребезги. Иоанн бросился на площадь. Однако, он никого уже не застал там. — Господи, почему я прикрывал Тао… Я же видел, что происходит… — вслух подумал Иоанн, мысленно ругая себя за то, что сделал тогда. Он развернулся и двинулся обратно в кабинет. Вернувшись, он обнаружил Миру, мирно лежащую на его диване. — Собирайся, — холодно бросил ей Иоанн. …Мира и Иоанн навсегда исчезли из жизни Тао. Они покинули Ансценденсо и зашились в каком-то далёком забытом городке. Иоанн не мог стерпеть того душащего его чувства стыда перед Тао и Сиаофанг; он понимал, что мог остановить Тао, и тогда, возможно, не случилось бы всего того, что произошло. Миру же не особо волновало это, она даже не вспоминала о Тао. В её жизни было ещё очень много мужчин, однако, ни один не смог заставить её влюбиться в него. Мира любила внимание и подарки, а людей она не умела. *** …Много времени я провела в странствиях по Технопанте и Плоскогуму. Я искала спокойствия и уединения в самых пейзажных местах этих дорогих моему сердцу планет. Не раз я оказывалась в местах, в которых некогда, будучи счастливой, останавливалась с моими на тот момент друзьями. Однажды вечером, вернувшись в Ансценденсо, я гуляла по парку в одиночестве, размышляя о философских вещах. Внезапно тишину прорезал голос, раздавшийся за моей спиной. — Сиаофанг… Прошло два года… Я молю тебя… Прости меня. Мира предала меня. Я обернулась. Тао… — Мне не нужна жизнь без твоего прощения. — Я простила тебя ещё два года назад, — холодно сказала я. — Тогда… Ведь всё будет, как прежде? — с надеждой в голосе спросил Тао. Я ничего не ответила ему. Я лишь посмотрела в его глаза. Глаза, некогда горевшие его любовью ко мне… Слёзы подступили к глазам, но моё самообладание взяло вверх. Я осталась неприкосновенна для эмоций, переполнявших мою душу. Я опустила взгляд. — Не молчи, — нетерпеливо сказал Тао. Я взглянула на Тао. Чёрные взъерошенные волосы, ярко-голубые глаза, так знакомое мне лицо, но… Всё же что-то в его чертах стало грубее. Он стал чуждым для меня. Я распрямила крылья. — Прости за всё, что было. Прощай, — сказала я и вытерла глаза. Слёзы всё же пробились наружу. Я взлетела высоко в небо, освещённое полной луной и осыпанное яркими звёздами. Где-то там далеко виднелся Плоскогум, а ещё дальше — Земля. О, как любила я летать так высоко в облаках! Эти полёты стали моей жизнью. Они всегда напоминали мне о тех временах, когда мои крылья были невидимыми. Когда моими крыльями была моя любовь, некогда мирно льющаяся по венам и артериям.