единственный выход

      Что я делаю? Громкая музыка в машине, немаленькая скорость и взгляд, направленный в пустоту. Я выжимаю педаль газа еще сильнее. Так, что стрелка доходит до 180 км/ч. Этот маршрут мне уже знаком, ведь я мчусь туда уже не в первый раз. Я знаю, что там я в очередной раз оставлю часть себя. Ту, которая просто больше не может сосуществовать с моей привычной жизнью. Мне приходится делать это втайне от всех. От родных, друзей, моей второй половинки. Так просто легче.       Зачем все это? Официальный вариант в моей голове звучит так: «мне просто необходимо это, чтобы разобраться наконец в произошедшей ситуации». Но есть еще один. Очень темный и закрытый. Который я даже не позволяю себе проговаривать даже в голове. «Я так хочу просто говорить об этом, чтобы заново прочувствовать. Создать хотя бы иллюзию и утонуть в ней на эти два часа.»       Как я к этому пришла? По зову дурацкого органа, который каждый раз трепещет при создании той самой иллюзии. Я приезжаю сюда дважды в неделю по вечерам. Стыдно ли мне? Ни капельки. Когда я паркуюсь на заднем дворе, дверь в дом уже открывается. Я вхожу и, снимая с себя верхнюю одежду, прохожу на второй этаж в зал с огромными панорамными окнами во всю стену, откуда виднеется лес. В ноябре он особенно прекрасен. Там уже приготовлено мягкое кресло для меня. Усаживаюсь и жду, пока услышу сзади себя голос. -Добрый вечер, Ксения. Как ваше настроение? – приятный женский голос доносится из-за спины. Я не вижу человека, который говорит мне это, но железно знаю, что так лучше. -Здравствуйте, все в порядке, я готова начинать. – мой голос отдает гулким эхом по огромной комнате, а я просто смотрю в окно и жду, когда мне разрешат начать. -Отлично. На чем мы остановились? Кажется, на четвертой неделе. Воспроизведите все, что вам захочется из нее. – она замолкает, а я наконец продолжаю с того момента, где остановилась в прошлый раз.       «Я лежу на кровати в своей комнате и готова буквально вычерчивать палочки на стенах, как это делают заключенные. Из всех посланий от сценаристов пока мне поступило только одно: вести себя преувеличенно характерно и высокомерно. Не думаю, что без их указаний я вела бы себя иначе, но все происходит так, как происходит. Идет четвертая неделя. Дина сидит на своей кровати напротив меня и читает. Из всех девочек она пока мне ближе всех. Была еще Диана, но сейчас она проходит лечение. Тоскливо. Я чувствую, как начинаю закрываться в себе, а это нехорошо. Но это не единственная причина, по которой я теряю настрой и мотивацию. Дина немного начинает сближаться с девочками, а я, кажется, не хочу отдавать этот крошечный мостик адекватности тому океану глупости и посредственности одноклассниц. -Я в общую комнату сначала, а потом хотела прогуляться. Ты со мной? – Дина вытаскивает меня из своих мыслей. -Что? Прости, не расслышала, - я неловко переспрашиваю, попутно приподнимаясь на локтях. -Я иду на воздух, присоединишься? – Дина слегка напряглась, глядя на меня. -Ты одна пойдешь? – я едва успела закончить эту фразу, как дверь в нашу комнату открылась без стука, и перед кроватью Егоровой стояла Гора. Я вскидываю вверх брови от возмущения и бесцеремонно разглядываю вторгнувшуюся девушку. -Ну идем мы или как? – Аня смотрит на мою соседку по комнате, совершенно не обращая внимания на меня. Это к лучшему. -Дин, спасибо за приглашение, но я воздержусь, пожалуй. – я сливаюсь, стараясь не показать своей неприязни к гостье. -Да чего ты? Давай с нами, хоть подышишь, а то ты сегодня весь день из комнаты не выходила, - Егорова заботливо уговаривает меня выйти, пока я растерянно сижу с ощущением подставы. Она ведь знает, что я за человек. И знает, как отношусь к Гороховой. Аня совсем еще зеленая девчонка. Наивная, импульсивная, но недоверчивая и будто беззащитная, несмотря на ее готовность полезть в драку с любым обидчиком. Она все решает кулаками, даже при своем интеллекте, который у нее, кстати, неплохой. А еще всегда следит за моими движениями. Я часто замечаю ее секундный и расфокусированный взгляд на себе. Она делает это будто несознательно, но регулярно. Когда я иду завтрак, когда мы выполняем испытания, когда разговариваем с Лилей. Последнее - это самое жесткое для меня, наверное. Хотя у Лили я тоже чаще смотрю на нее. Мне интересно наблюдать, как она ежится или взрывается от своих историй. Так или иначе, она во всем этом гадюшнике искреннее всех. -Эй, ну Милас, давай, ты че. Втроем веселее, - Гора переводит глаза на меня, и я вижу, как к концу фразы она будто начинает жалеть о сказанном. Я молча киваю, глядя сначала на Дину, а затем на Аню. Меня смущает, что Дина подружилась с Горой, так как я не знаю, чем может обернуться их общение. Мы спустились на веранду на заднем дворе, где Дина сразу заняла себе отдельное плетеное кресло, оставив нам с Аней небольшую софу. -Дин, я тут это, до точки и обратно, ок? – так я сообщаю, что мне срочно необходимо покурить, и ухожу в нашу так называемую «точку». Спустя несколько метров, за моей спиной я замечаю Аню, которая неспешно идет за мной. Я сбавляю шаг, предоставляя возможность ей нагнать меня. -Чего встала? – Гора слегка отстраняется назад, когда буквально упирается в меня. -Тебя подождать решила, а ты в своих мыслях витаешь, чуть с ног меня не сбила вон, - не знаю, почему, но я заняла оборонительную позицию, слегка сгорбившись и опустив голову, поглядывая исподлобья. -Хотела бы сбить с ног, сбила бы другими, более действенными, способами. – она ухмыляется и покачивает головой из стороны в сторону. – Слушай, Милас, я правда не хочу конфликтовать… - она говорит это точно не своим голосом, - но ссука, ты прям вынуждаешь периодически, ты же норм баба по словам Денчика, что не так-то? – к ней снова возвращается ее голос. -Я веду себя так, как получается. Строить из себя кого-то – не строю. У меня бывают заскоки, но это мое, нос совать туда не надо. – я обрубаю все. -Защищаешься так? – тембр снова приобретает тот чужой, неизвестный мне, оттенок. Она разворачивается возле дерева и закуривает. -Мне не перед кем здесь защищаться, - я отвечаю ей, а сама хочу всадить себе пощечину за этот гонор. Она видит, что я увиливаю от ответа, и слегка меняется в поведении. -Ксюш, я не для каких-то корыстных и подлых целей спрашиваю, я правда хочу узнать, что ты за существо такое, и зачем держишься особняком. – Аня присаживается на поляну под кроной дерева и кладет голову на свои руки. -Ты тоже так защищаешься, я же не спрашиваю лишнего, - в голове какая-то часть судорожно орет: «Милас, завали ебальник и поговори по-человечески». Повисает пауза, после которой я решаюсь заговорить. – Давай так, я отвечу, если ты тоже ответишь на мой вопрос. -Ну, валяй, - она смотрит на меня снизу в верх, щуря один глаз от вышедшего солнца. -На последней встрече с Лилей, да и с преподавателями ты много чего сказала про зависимость. На чем сидела? Как вообще попробовала? Сколько продолжалось? – я замечаю смену интонацию и в себе. -Здесь три вопроса, - она начинает картавить прежде обычного и поднимается на ноги. – Отвечу на один. Сидела на жесткой химке. Истории, как я вальяжно раскуриваю травку и чувствую легкость, не про меня. В ход шло все, от марок до порошков и хуже. Качество, сама понимаешь, какое было. Маленький город, все сваренное хуй знает где и уж тем более из чего. – она выпаливает все как на духу, а я ловлю себя на мысли, что ей сейчас действительно хуево. – Вопрос исчерпан. – она картаво и красиво ставит точку в своем монологе и поднимается на ноги. – Теперь ты. -Ну а что я? Меня просто переломало в какой-то момент. Точнее не так, моментов было много, но добил один. – я делаю мелкую паузу, чтобы перевести дух. -Это то, о чем ты читала в библиотеке? – перебивает Горохова, оставляя во мне смешанные чувства. -И это тоже, но здесь другое, - я растерянно не знаю, куда деть от нее свой взгляд, чтобы не встретить ее. – Когда ты лишаешься единственного родного человека, который замечает твои маленькие победы и отвлекает от случившихся неудач, который вот просто рядом, потому что он родной не только по крови, но и душой, так вот, когда такой человек умирает, характер просто гнется и сминается как мусор в брикетах. Я не отрицаю, что эти тяжелые черты моего характера не взялись из ниоткуда, они всегда во мне были и даже могли проявляться, но после такого, ты за них будто не ручаешься больше. Это похоже на биполярку, и я даже не знаю, в какой момент страшнее. Когда ты только сталкиваешься с этим или же когда всецело принимаешь эту вторую сущность и потакаешь ей. – я наконец замолкаю и перевожу взгляд на Гору. Аня стояла спиной ко мне, опираясь на дерево и утыкаясь лбом в тыльную часть ладони. Молчание длилось примерно минуту, а потом она просто налетела на меня и обняла. Так удивительно просто и по-свойски. Так, как могут люди, не лишенные человечности и понимания. В тот момент я впервые почувствовала ее запах. Это был купаж крепких сигарет, остатка терпких духов и древесного аромата, исходящего от ее волос. Она не всхлипывала, не шмыгала носом, не задыхалась, она издавала странный звук больше похожий на тихий-тихий вой. -Гора, эй Гора, Ань, - я окликаю ее так, как только мне позволяет статус нашего общения, - ну Малая, ну хватит что ли, уж не этого я добивалась своим рассказом. – я отстраняю ее от себя, придерживая за плечи. – Хочешь скажу о тебе то, что ты точно не ожидаешь услышать? – мой заговорщический тон заставляет ее наконец подняться с моего плеча. – Когда ты расслаблена, ты очень легкая. Аня сдавленно хохочет, а я ощущаю, что нам обеим стало проще.»