Иногда меня пугает мое резкое безразличие к людям.
Утро никогда не бывает добрым. Слыхали? Я уверена, что да. Такие «философы», обычно не трезвые, говорят такую фразу, заикаясь, а после выдавливают: «Просыпайтесь вечером!» Так вот, такие «философы», оказываются правы. Каждое моё утро было обречено с самого отъезда отца обречены, но такого ужасного утра у меня еще не было. Не помню, как я проснулась: то ли от того, что мне солнце в глаза светило, то ли от того, что будильник полчаса звенел — не суть, главное то, что произошло после. Я из своей комнаты проследовала на кухню, как и любой другой вечно голодный подросток. На кухне суетилась мама, ловко подкидывая на сковородке блинчик. Мамины рыжие волосы спадали на спину, что обычно окружной судья не допускала: вечно собранный вид, забранные волосы, серьезные глаза. Мама вела себя очень развязно и легко, будто её с утра разбудили поцелуем в ушко и сказали: «Дорогая Лисса, я приготовил тебе завтрак и схожу на работу сегодня вместо тебя». Думаю, только это могло по-настоящему порадовать маму. Долго незамеченной я не была: мама положила сковородку на плиту и обернулась на меня. Полминуты она изучала мои заспанные глаза, покрасневший нос и другие признаки плохого самочувствия и недосыпа. — Ты помнишь, что у тебя сегодня будет лекция в десять? — Как ни в чем не бывало спросила мама. Она, конечно не «супер мама», но её безразличие меня пугало. — Факультатив, мама, не лекция, — поправила я и открыла холодильник. От туда я вытащила остатки холодного молока в коробке, которые я быстро осушила. — Это не имеет значения. У тебя дополнительный урок. — Она вернулась к готовке блинчиков. — Хоть Марина Григорьевна и запрещает тебе ходить на большинство уроков в школе, чтобы дать тебе время оправиться, но от факультативов и репетиторов тебя это не освобождает. — Да, мама, — сдавленно выдала я. Чувствуйте, какое у меня «доброе» утро? Во рту как кошки насрали, по всему телу пробегается холодок, так еще через два часа мне идти на чертов факультатив! — Мама, когда приедет отец? Я ожидала ответа: «Я не знаю, милая» или «Через две недели, милая», но получила: — А мне почем знать? Мамочка была не в духе. По ней сразу не скажешь: распущенные волосы, легкие движения… Но моя мама не была бы самой собой, если бы не меняла свое расположение духа раз в пять минут. Мама заканчивала с блинами, и вся кухня наполнилась приятным запахом домашней еды и клубничного варенья. Мамин талант кулинара не угасал ни при каких условиях. За это мамину стряпню я и обожала. — Хорошо, что Норт и Дейла уехали, — сказала я, садясь за стол и ожидая порцию блинов, — мне достанется больше! — Только не переедай, — отмахнулась мама. — Да, я вижу, что ты очень переживаешь из-за своих отношений с братом и сестрой в последнее время. В последнее время? Мама, разуй глаза! Я никогда не ладила с Нортом и Дейлой, хоть убей! — Но они ведь родные, — продолжала мама, — ты должна их любить и уважать… Вот именно, что должна. А я не буду. — Я понимаю, что они относятся к тебе не справедливо, не помогая тебе, как положено старшим брату и сестре… Мама, они ведут себя как большие дети! Если они начнут мне помогать, моя жизнь полетит к чертям! — Прости уж их, они пошли в твоего отца. Молодей, мама! Как ты мастерски стрелки перевела! Пока мама говорила о семье, я уминала изумительные блинчики, растягивая своё удовольствие и забывая о времени.***
— Для Гайдна большим событием послужила Великая Француская Революция, произошедшая в… Учитель по истории безрезультатно насильно засовывал в наши маленькие головы большую порцию информации. Многие ученики судорожно конспектировали, я вполне могу их понять. Но были и те, кто просто сидели и слушали, просто слушали. Не делали пометок, не задавали вопросов, они просто… Отсиживались? Поэтому я не люблю общаться с людьми — с кем поведешься, от того и наберешься. Ну, если честно, то я отчасти принадлежала к обоим типажам — я записывала через раз. Голос учителя казался мне смазливым, поэтому я старалась отставлять его непонятную болтовню на второй план. Время тянулось до жути медленно. Весь факультатив длился полтора часа, а мне казалось, будто двадцать четыре часа. Не подумайте, я полностью уважаю венских классиков и их творчество, я просто слышу эту же тему из уст этого же учителя уже в третий раз. Каждый год, на уроках мировой истории мы проходим чертову культуру Западной Европы, каждый божий год! Наконец, учитель сказал «продолжим позже» и я сорвалась с места. Я, будто дикарка, ломанулась из класса вон, потому что смазливое лицо учителя мне уже надоело. Кажется, я не одна отличилась некультурщиной: сзади ко мне подошли девушка и парень, которых я видела на факультативе. — Как тебе лекция? — Спросила брюнетка, мило улыбаясь. — Как будто блохи в моей голове сыграли десятичасовую версию самой ужасной джазовой песни. Парень — блондин среднего роста захохотал. Я тоже криво улыбнулась и решила было пойти своей дорогой, как брюнетка сказала: — Я Диана, а это — Ник. Мы новички в вашей школе и ищем хорошую компанию. — Я на роль «компании» не подхожу. — Сказала я с самой противной миной, которую только могла изобразить. — Идите поклеитесь… Не знаю, к Резниковой! Ей новые прихвостни всегда пригодятся! Парень, Ник, кажется, состроил брови домиком. Ой, какие мы нежные! — Мы не хотим в прихвостни, — заверила Диана. — Мы хотим дружить. — Я — не лучший вариант. Я вообще с детского сада ни с кем не дружила. — Это видно, — так себе съязвил Ник. Я и получше могу. — Так, как тебя зовут? — Между тем спросила Диана. — Её Императорское Величество дочь Нортона и Лиссы Огневых, мисс неприятность, также мисс бездарность… — сморщивщись, прочеканила я. — Ой, вы что не записываете? В «Википедии» бы про меня прочитали! Я всемирно известный дефект природы! Ладно, мне пора… Я попыталась удрать, но не тут-то было — Диана и Ник встали на моей дороге. — Слушайте, ребята, — начала я, — я благодарю вас за желание наладить мой социум, но… Отойдите пожалуйста. Я хочу домой. Ник сдвинул брови домиком. — Мы не уйдем, — сказал парнишка-камень. Больно он уж настаивал на том, чтобы я с ними начила водиться. — Да ладно, Ник. Мы не может её заставить!***
Факультативом мой сегодняшний школьный день не окончился. Мне позвонил завуч и сказала, что я обязана явиться на классный час. Для справки: классные часы я ненавижу. На классных часах выбираются старосты, распределяются активности и все в таком духе. А я, как надеюсь вы успели заметить, терпеть не могу своих одноклассников! Я не ненавижу человечество в целом: было же много выдающихся личностей, физиков, химиков, авторов-классиков… Все они были по своему уникальны и не они принимали и распространяли чужое мнение, они сами навязывали его другим. Мои же одноклассники по уровню развития не обгоняют мою пятилетнюю сестренку Николь, зато чужие мнения о политике или экономике они распространять горазды. Как и обычно, я пришла на классный час и села за первую парту. Обычно такие изгои общества как я садятся сзади, но обычно на задних партах толкучка, ведь каждый хочет посидеть в телефоне незаметно от учителя. Тут работает реверсивная психология: чем ближе ты сидишь, тем меньше ты привлекаешь внимания. Противоречиво? — Да. Но это работает. Все расселись. В класс властной походкой вошла директриса и учительница. Директриса была словно змея в своем черном обтягивающем платье, грозно сверкала своими зелеными глазами, поправляла и без того идеальную укладку из копны блондинистых, почти белых волос. Наша классная руководительница, Наталья Генадьевна, еле шагала, перебирая ногами в своих широких черных брюках. Наталья Генадьевна была пораждением скромности и изящной красоты, которые меня, как бы иронично из моих уст это не звучало, привлекали в людях. Пока директор властным взглядом обводила класс, Наталья Генадьевна раздавала всем бланки. Такие тесты я уже видела: вопросы касательно школы, столовой, дружбы. Они делались просто для «галочки», ибо после их проверки, все результаты отправлялись либо «а» — родителям, либо «б» — психотерапевтам и психологам. Зачем? Я вам не психолог, я понятия не имею. Наталья Генадьевна пристроилась рядом с директриссой, и с милой улыбкой начала: — Мы с Еленой Алексеевной решили возродить давнюю традицию… — В конце первого полугодия мы устраиваем школьный бал! — Подхватила Алексеевна: явно это была её идея. Нет. Боже, есть ли ты? Новости были хуже некуда — школьные балы это просто… Казус. Я никогда их не любила, не потому что меня не приглашали на танец или еще что-то в таком духе… У меня просто сохранилось очень много неприятных воспоминаний на этот счет. Пока я погрузилась в неприятные раздумья, класс взревел: так всем хотелось пощеголять в вечернем платье подруку с каким-нибудь симпатичным идиотом, аля «кавалер на один вечер». (прим.беты: ага, типо парень/девушка на один вечер, только детская версия) — Еще у нас для вас очень приятные новости, — после относительного успокоения класса сказала Наталья Геннадьевна. Я уже начала сомневаться в смысле выражения «приятные новости», ибо предыдущие «приятные новости» на счет бала меня далеко не порадовали. — У нас в классе будут учиться новые ученики! Э-э… В целом, я переживу. Когда новички поймут, что я изгой общества сами быстро от меня отлипнут и я буду наслаждаться собственным обществом. — … их зовут Диана Фрезер и Ник Лазарев… Кажется, я не переживу… — … и они переведились из школы с углублением языкознания «Green day». Моя прошлая школа? Это объясняет откуда они меня знают… Возможно мой портрет все еще висит на доске почета. — … и они начнут учебу завтра же… Зашибись. Я подавляла желание встать и в голос крикунуть: «Чего хорошего в прибавлении народа в класс? Меньше народу — больше кислороду!» — но присутствие директора меня о-очень смущало на какие-либо активные действия. Кстати о директрисе. Я в этой школе только три года, а её я всем сердцем ненавижу. Это не такая ненависть как к одноклассникам, это ненависть идет на первобытном уровне. Когда я вижу Мортинову Елену Алексеевну, я хочу достать ствол и прострелить её голову. Еще только когда я переводилась, Мортинова чуть ли не плюнула мне в лицо. — Мы отвлеклись от темы, — оторвала меня от злого взгляда на Мортинову Наталья Геннадьевна, — подпишите бланки, заполните их и сдайте в конце. Класс затих и начал писать. После традиционной «Фамилия, имя класс», я прочитала первый вопрос и впервые за сегодня поразилась наивности людей. Первый вопрос звучал: «Зачем вы ходите в школу?» — да-м, неоригинально, не правда ли? Варианты ответов были еще хуже: «а» — чтобы развиваться; «б» — общаться с друзьями; «в» — меня просят родители; «г» — хочу в будущем стать успешным человеком. Сразу понятно, как надо отвечать, чтобы получить тот результат, который ты хочешь. Нужно просто отвечать так, как хотели бы, чтобы ты ответила учителя. Все вопросы были однотипными. Я отвечала либо «знание — сила, поэтому я учусь», «учителя — самые лучшие люди на планете» и тому подобное. Если подумать логически, если у меня будет высокий балл, то от меня отстанут и я наслаждусь относительным покоем.***
После классного часа я пошла не той дорогой, по которой хожу обычно (я на ней как-никак труп нашла). Я шла самой людной дорогой, которую я только могла выбрать. Зачем? — Я не имею понятия. Просто, так захотелось. Может, по дороге куплю что-нибудь. Я спокойно себе шла, как вдруг, словно отпрыск сатаны в раю, появилась она — Маришка Резникова. Маришка Резникова была моей одноклассницей со времен «Green day». У нас произошло, кхм-кхм, не понимание с самого первого класса. Маришка меня никогда не задирала, не обзывалась, но когда наступало время олимпиад и прочих школьных «состязаний» начиналась кровная война. Какое место я займу по олимпиаде по английскому значило для меня столько же, сколько для Кардашьян селфи. Когда я ушла из «Green day», я думала, что Маришка признает свой выигрыш. Но она перевелась в след за мной. Не могу представить её недоумение, когда я отказалась участвовать в олимпиадах. Она как-то остановила меня у выхода со школы, и Резникова напрямую спросила меня, чего это я ослабила хватку. Не помню, как я тогда ответила, вроде бы как-то иронично пошутила… Вероятно, её это задело. Вот теперь-то, она задира с высоким стажем! Резникова быстро записалась в список любимиц директрисы и собственноручно провела компанию ввода в нашу школу совета учеников! Теперь она — его глава, а другие члены — её прихвостни, которые выполняют каждый писк Резниковой. Как-то раз, от нечего делать, я поболатировалась в студ. совет. Мой эксперемент увенчался успехом: я стала школьной главой среди старост или что-то в этом духе… Не успела я просидеть на этом месте год, как Резникова психанула и вытеснула меня, временно поставив на моё место мою сестру Дейлу, но та пыталась уступить мне место, а когда ей отказали — ушла. Сейчас на этом месте королева зла лично. Для справки: занимать два места в студ. совете запрещено, это противоречет школьным правилам. Но любимице директрисы можно. Сейчас Маришка щеголяла в полупрозрачной блузке и черной, немного пышной юбке. В последнее время она стала очень ярко краситься, чем стала еще сильней привлекать внимание парней. Изначально мне показалось, что Маришка подходит ко мне, но после я заметила еще двух знакомых мне личностей. Диану и Ника. Резникова задрав нос топала к ним, явно с какими-то не очень хорошими намерениями. Я решила воспользоваться тем, что я осталась незамеченной и проследовать за Резниковой. — Привет, — сказала королева зла натянутым дружелюбном тоном. Ой-ой-ой, не поладок в Датском королевстве. Такой тон плохой знак. Диана вроде как кивнула, а Ник вообще проигнорировал. — Я представитель студ. совета, — сказала Резникова, — меня зовут Маришка. Слышала-с, вы новенькие, да? — Ну и? — Спросил Ник, но Диана его одернула. — Да, это верно. Мы перевелись из школы «Green day», — как Диане удаётся быть такой спокойной? — Я знаю. Я тоже раньше там училась. Я хочу предложить вам очень хорошую вакансию: тебе, Диана, предлагаю стать главой школых старост, а тебе, Ник, ответственным за библиотеку. Ник фыркнул. — Заманчиво, — безупречно наигранно улыбнулась Диана. Кстати, я все это время просто стояла неподалеку, а никто из них этого не замечал… Странно. — Так вы согласны? — Стать твоими прихвостнями? — Спросил Ник. Я вдруг пропиталась большой симпатией к этим двоим. Они смотрели Резниковой в глаза, плюя на её статус, красоту и прочее, да и держались вполне уверенно. Я поняла, что это самое время вмешаться. — Прости, Резникова, змеиное гнездо не заказывали, — сказала я подходя ближе. Маришка резко обернулась на меня и глянула своими грязно-голубыми глазами. — Куриц тоже, Огнева. Должна признать, ловко. Я сложила руки на груди. — Брысь, Резникова. Это тебе не рынок рабов, научись пользоваться «Google Картами». Резникова было уже открыла рот, чтобы сказать что-то едкое, но потом она его закрыла и удалилась. — Ловко ты её, — с уважением сказал Ник. — Ага, эта Маришка та еще штучка… — добавила Диана. — Я, возможно не вовремя, но предложение дружить все еще работает? Меня зовут Василиса Огнева и так я нашла моих первых за три года друзей.