***
POV Макс — Что это было, твою мать?! — Я стукнул по рулю, чем явно напугал Виноградову. Она вздрогнула и прикрыла глаза. Я был невозможно зол. Как ей вообще пришло это в голову?! Просто зачем? Я готов был порвать свою лучшую подругу. Ну или кто она мне теперь?! А кто я ей? Мальчик, который в любой момент может трахнуть ее, если что? Конечно, я мог сейчас рубить с плеча и слишком нагонять волну, но меня взбесило это до жути. Как она могла убить нашу дружбу? Я ведь ни разу даже не думал о том, что мы можем встречаться или ещё что-то. Мы — друзья! Мы с Лизой всегда смеялись, когда у нас спрашивали, вместе ли мы… Потому что мы — друзья! — Прости, — выдохнул я. Лиза отвернулась к окну и ничего мне не ответила. Я все ещё был напряжён. Из головы не выходил ее стремительный поцелуй… — Ты не ответил. — Произнесла она. — Что? — Я посмотрел на Виноградову. — Ты не ответил на поцелуй. — Снова повторила она. — Я целовалась до этого, но не думала, что настолько плохо. — Я не понимал, где сейчас мозг Лизы. Я открыл окно машины и закурил. Знал, что девушка терпеть не могла, когда я курил в машине, но сейчас не противоречила этому. — Лиз, — я закатил глаза, — мы — друзья… Были. А ты думаешь, почему я тебе не ответил… — Я провёл рукой по волосам, взъерошив привычный ёжик. — Ты делала это, потому что хотела отомстить Даше с Андреем. — Были… — Она резко повернула голову в мою сторону. — Ты считаешь, что мы больше не друзья? — А ты считаешь, что люди, которые целуются и используют друг друга, чтобы другие ревновали — настоящие друзья? — Мы подъехали к дому Лизы. Она молчала. — Я не хотела играть с тобой, прости… — Виноградова выбежала из машины и забежала в подъезд. Я даже не стал ее останавливать и успокаивать — сейчас это бесполезно. Пусть остынет, обдумает все. Мне тоже необходимо побыть наедине с самим собой, привыкнуть, что мы теперь в каком-то новом статусе, не слишком выгодном для меня.***
Мы не общаемся с Лизой уже неделю. Я вижу, как она переживает и почти ни с кем не разговаривает, когда находится в школе. Я не хотел ее трогать, потому что считал, что она должна со всем справиться сама. Она больше не надевала платья, не носила свои неудобные босоножки, а я с каждым днём все больше жалел, что вызвался ее тогда подвезти. Я не думал и не знал, что все так обернётся. Хотя, что толку сейчас говорить о том, что уже случилось. Я не мог отрицать, что теперь днями и ночами напролёт думал лишь о Лизе. И если честно, не понимал, чем ей так нравится Андрей. Мы вроде как дружили с Андреем, но я все равно недолюбливал его за то, что девчонки по нему сохнут. Наша дружба с Лизой вообще была чем-то неприкосновенным, чем-то, что нравилось нам обоим. Мы никогда не думали, что можем попасть в подобную ситуацию. А то, что такое может прийти Елизавете в голову — подавно! Это всё, правда, очень странно выглядит… А ещё я не понимал, как трезво оценивать эту ситуацию, потому что не понимал, есть в ней виноватые или нет… Больше всего меня напрягало даже не то, что я не понимаю, зачем Лиза так поступила, не то, что у нас разлад в дружбе, а то, что я действительно всё больше и больше думаю о том, что мне нравится Виноградова. Как избавиться от этого? Но с другой стороны, хочу ли я избавляться от этих чувств? Я думал об этом, когда заходил в школу. Я бесился. Я собирался завернуть за угол, к кабинету, и вдруг услышал, как разговаривали Лиза и Даша. Не знаю, зачем, но я вдруг остановился и стал подслушивать их беседу. — Зачем ты это сделала? — Спросила Дарья. — Вы с Максом встречаетесь? — Какая тебе разница? — Ого, Лиза злится. — Большая! — Кажется, Даша тоже закипает. — Раньше я думала, что буду первой, кому ты расскажешь о своем новом парне. Просто скажи мне, что Андрей… — Да, он мне нравится! — Наверное, тут Старкова обомлела и шумно выдохнула. — И делала это, чтобы он приревновал. Можешь меня обвинять, можешь не разговаривать со мной, но я не виновата, что я в него влюблена… — Резко ответила Лиза, а после ее слов наступила тишина. А потом удаляющиеся шаги. Даша, кажется, ушла. Я уже собирался выйти из своего убежища, но услышал ещё один голос. — Я так и думал. — Андрей. Я не сразу заметил, как мои кулаки сжались. — И что теперь? Гордишься собой? — Мне было очень жаль Лизу. Не самая приятная ситуация. Видимо, он стоял за спиной девочек, когда они разговаривали, поэтому, как и я, безбожно подслушивал их беседу. — Хм, — тихо усмехнулся Андрей, — есть немного… — Я хотел выйти, правда. Но Виноградова резко появилась передо мной. Она остановилась напротив меня, когда наконец подняла на меня свой взгляд. Такой боли я ещё не видел никогда. Мы ровно секунду смотрели друг другу в глаза, а затем она забежала в женский туалет. Вот тут я уже вышел из-за угла и столкнулся с непонимающим взглядом Авдеева. — Я не хотел, видит Бог… — Произнёс я перед тем, как нанести свой первый удар другу. Андрей качнулся, но устоял на ногах, а затем и сам ринулся на меня. — Сука, неужели тебе не жаль ее? — Андрей не ответил, и мы вцепились друг в друга. Из туалета выбежала испуганная Елизавета. — Прекратите! — Громко сказала Лиза. Но мы ее не слушали. Она не влезала в нашу драку, а только наблюдала за ней с испуганными глазами. Из класса выбежали наши одноклассники — в первый ряд выбежала Старкова и тоже ошарашенно на нас смотрела. — Макс, ты рехнулся? — Запыхавшись, спрашивал Авдеев. — Я знал, что между вами с Лизой что-то есть! — Спусковой механизм заработал и я начал быстро бить Андрея. — Я не собирался… — Авдеев точно не собирался отступать в драке. А его разговоры я даже слушать не хотел. Когда я нанёс очередной удар в область его живота, Даша сморщилась, будто ударил я не Авдеева, а ее. Откуда не возьмись, появилась моя мама и Елена Сергеевна с Виктором Николаевичем, который, как раз, и должен был вести у нас урок. — Прекратили оба! — Заявил строго он. — Что произошло, Максим?! — Грозно прозвучал голос моей матери. Она сложила руки на груди и ждала от меня ответа. Я почувствовал вкус металла во рту — Авдеев видимо рассек мне губу. Моя мама, не дождавшись от меня ответа, перевела взгляд на Елену: — Елена Сергеевна, с обоими провести воспитательную беседу. — Ее голос был непреклонен. — Если причина будет смехотворная, внести в личное дело. На урок, быстро! — Мама ушла, бросив на меня недовольный взгляд. Я посмотрел на Лизу — она тоже была недовольна нашей дракой. Все разошлись по классам, в помещение я зашёл последним. Но я был доволен собой, потому что постоял за Лизу. Возможно, Андрей не хотел ничего плохого, но я должен был показать ему, что он не имеет права издеваться над ней.***
С уроков я сбежал на следующей перемене. Учиться, слушать укоризненные речи Елены, а тем более, наблюдать за тем, как все мои друзья бегают от меня к Андрею и обратно, пытаясь выяснить подробности драки, никак не хотелось. Я вернулся домой и завалился на кровать, глядя в потолок. Мысли не покидал образ недовольной и расстроенной Лизы. Я вздохнул, провёл руками по лицу, а затем безвольно отбросил их на постель. Я не заметил, как сон поглотил меня, и я отключился часа на три. Конечно, я же всё время только и делал по ночам, что обдумывал свой будущий разговор с Лизой. Представлял каждую мелочь, пытался придумать различные варианты ответов на её вопросы. Я только собирался с мыслями, чтобы поговорить с подругой, как тут же переставал надеяться на лучшее и отбрасывал идею с разговором. Побродив по дому, покурив несколько раз на балконе, даже попытавшись сделать домашку, я и не заметил, как стукнула половина десятого вечера. Мама давно уже пришла с работы, но почему-то пламенных и поучительных речей мне устраивать не стала. Значит, был действительно тяжелый день. В тот момент, когда захлопнулась входная дверь в нашу квартиру, и мама прошла мимо моей комнаты, даже не заглянув в неё, я остро ощутил укол своей совести. Маме и так не легко с её должностью, с отцом… Так ещё и я подливаю масло в огонь. В нашей квартире была просто ужасающая слышимость. Я даже слышал, как кровать в комнате моей мамы немного прогнулась под тяжестью (я же считал маму невесомой) её тела. Она устала. Я именно поэтому не стал подходить к маме и просить у неё прощения прямо сейчас. Завтра утром, на свежую голову, я обязательно с ней поговорю и извинюсь за свой поступок. Даже, если мама скажет, что я обязан публично извиниться перед Авдеевым, я покорно соглашусь. Лишь бы из-за меня больше никто не страдал. Выкурив ещё одну сигарету, воспользовавшись маминым сном, я вернулся в свою комнату и лёг в кровать. Уснуть я не мог — я же днём выспался. Потрясающе. Всё одно к одному. Скоро появятся мысли о Лизе, и тогда я снова не смогу уснуть ещё полночи. Скоротать хоть как-то время я решил при помощи телевизора. Хоть как-то отвлекусь. Включив телек, я наткнулся на сериал «Мажор». Я закатил глаза. Ну конечно, здесь был любимый актер Елизаветы. Именно он исполнял главную роль. Почему, когда я хочу выкинуть её из своей головы, жизнь будто специально подбрасывает мне намёки на Виноградову?! Помню, как Лиза ждала новый сезон, как она пришла ко мне домой после последней серии прошлого сезона, тихо села на диван и замолчала. Я перепугался тогда до смерти. Думал, что-то важное случилось. А Лиза, будучи слишком сентиментальной и эмоциональной, просто переживала, что там кого-то подстрелили. Сегодня были заключительные серии. Даю стопроцентную гарантию, что Лиза сейчас находится в слезах, потому что показывали какую-то романтическую и милую сцену с этим парнем — всё время забываю, как его зовут. Даже не представляю, что будет с Виноградовой, если вдруг погибнет её этот «кумир». За это я и любил Лизу. Она могла быть ласковой, грубой, весёлой, грустной. Могла заряжать всех вокруг, могла плакать тогда, когда хотелось. И я всё равно любил бы её. Потому что просто не могу не любить. Громкий звук рекламы заставил меня выйти из моего мыслительного процесса. Я выключил телек и задумчиво присел на кровати. «Не могу не любить»?! Ну правда, не могу же я влюбиться в собственную подругу, ведь так? Это же просто невозможно. Всего один поцелуй… Но сколько всего было до него! Мы же реально вели себя, как влюблённая пара. Может я просто не замечал, что люблю её, потому что она всегда была рядом? Какой же я придурок. Я зарылся руками в волосах, но моё самобичевание и мои размышления прервал звук телефона. «Мне кажется, нам пора поговорить. Завтра в школе» Это было сообщение от Лизы. Я почему-то именно сейчас остро ощутил, что ломаюсь перед ней на части. Я хочу с ней поговорить, потому что хочу вернуть всё назад. Но с другой стороны, теперь я не хочу с ней разговаривать, потому что больше не хочу быть для неё, мать его, просто другом!***
Как бы это было не странно, но вчера я заснул через полчаса после прихода сообщения от Виноградовой. Видимо, мой организм уже не выдержал постоянных недосыпов и выключился самопроизвольно. Я сегодня выглядел, как никогда, брутально. Белая рубашка, брюки с наглаженной стрелкой, туфли с заостренным носом. Да, я класса с пятого знал, что все девчонки в нашей школе — мои. Ну, кроме Даши, Лизы и Вики. А, ну ещё Светы Тимофеевой — та взаимно вздыхала по Харитонову, бесившему меня с детства. Я никогда не старался завладеть женским вниманием. Я настолько к этому привык, что просто перестал замечать, как девушки сохнут по мне, стоит мне только один раз, мельком, посмотреть в их сторону. Я вышел из своей комнаты и, на самом деле, хотел порадовать маму своим презентабельным видом, а не футболкой и замызганными брюками с кроссовками. Но мамы дома не было. Извинился, блин. На столе на кухне я лишь увидел записку, где было написано, как мне отыскать свой завтрак. Она вновь поздно приходила с работы, а уходила из дома ни свет, ни заря. Эта долбанная школа высосет из неё все силы. Хоть мама и не выглядела при учениках уставшей, я знал, как ей тяжело. Я решил не медлить и отправиться в школу, потому что за выбором одежды, подобно какой-то девчонке, время пролетело незаметно — я почти опаздывал на урок к математику. Я зашёл в здание школы и практически сразу был остановлен окликом моей классной руководительницы. Как не старался я пройти незамеченным на урок, у меня не получилось: — Максим! Подойди ко мне! — Женщина стояла около лестницы, что вела на второй этаж. — Елена Сергеевна, вы знаете, мне через второй этаж ну никак не попасть на математику — она же у нас в другом крыле! Скажите «спасибо» архитекторам! — Я улыбнулся так, словно она тут же должна была меня отпустить. Но я понял, что мой юмор Крылова не оценила, так как она ни капли не изменилась в лице — всё такая же грозная. — Мало того, что ты уходишь с уроков, никого об этом не предупредив… — Ну, началось! — Так ты ещё и драку устраиваешь в школе, где подобное поведение просто недопустимо! — Елена Сергеевна… — Я ещё не закончила! — Я вскинул бровями и поймал себя на мысли, будто меня, словно пятилетнего мальчика, отчитывает мама. Их тон был чертовски схож. — Макс, если ты думаешь, что Мария Владимировна, на правах не только твое мамы, но и директора, закроет на это глаза, то ты ошибаешься! Ты и Андрей понесете строгое наказание. Так как ни ты, ни он до сих пор не назвали мне причину вашего показушничества, вы оба отправитесь на исправительные работы. — Ух ты, куда же? На Урал, снег чистить? — Я усмехнулся, потому что настроение вмиг исчезло. — Перестань паясничать, Максим! — Ещё строже (хотя, куда уж ещё строже) проговорила Елена. — Будете мести школьный двор до тех пор, пока в Африке не выпадет снег! — Она хоть и пыталась шутить, но всё равно была обозлённой на мой поступок. — С Марией Владимировной я уже договорилась — она считает, что это заставит вас с Андреем сблизиться. — Мы же не влюбленная парочка, чтобы нас сближать! — Выплюнул я. — Умерь свой пыл, Морозов! — Повысила голос учительница. Я тут же замолчал и опустил глаза. Сверху, со второго этажа, кто-то спускался. Я и Елена Сергеевна не обращали на это внимания. — А теперь, скажи мне, почему вы подрались с Андреем? Он не назвал мне причину. Сказал, что вы просто тренировались перед уроком физкультуры. — Ух ты, как благородно… — Я поднял глаза на лестницу и увидел Лизу. Она сжимала в руках перила и пристально смотрела на меня. Я сглотнул, а потом продолжил. — Елена Сергеевна, драка с Андреем была оправданной. Я действительно начал её первым. Хотите — на работы отправляйте, хотите — двойки ставьте, но я своего поступка не стыжусь, понятно? — Максим… — Елена хотела сказать ещё что-то, но я взлетел по лестнице к Лизе и перебил учительницу: — Елена Сергеевна, у меня урок. Не хочу пропустить ещё и этот день. — Я поставил жирную точку в нашем с ней разговоре. Я подошёл к Лизе и тихо сказал: — Если хочешь поговорить, то сейчас самое время. — Я сказал это и поднялся на второй этаж, завернув в туалет. Лиза, спустя пару секунд, побежала за мной. Елена смотрела за тем, как мы поднимаемся по лестнице, но ничего не сказала, только вздохнув. Даже думать не хочу над тем, что мы с Лизой сейчас будем обсуждать.