Наверно хоть раз, но у всех в жизни было такое чувство — будто вывернули наизнанку. Это, когда такое чувство… Будто у тебя болит все… Абсолютно все тело. Каждый миллиметр стонет, но причины ты просто не понимаешь. Слабость, головокружение, апатия, состояние физического пофигизма — первые признаки депрессии.
А знаете, меня это не на миг не волновало. Депрессия и депрессия. Никогда не понимала всех этих людей: депрессия — какой ужас! К черту… Просто к черту. Просто время тянется медленнее, а тебе хочется сдохнуть. Вот она вся разница… Прошла неделя, вторая, третья, четвертая потянулась… Хах… Какая прекрасная шутка… Судьба так хорошо надо мной пошутила. Сбежала я из этого дома, а толку то что… Забилась здесь в один угол и сижу… Если бы не работа в магазине, которую мне поручили, наверно никогда бы не выходила. Дедушка никогда ничего не спрашивал. Наверно и не стоило. Он все правильно понял — я не жилец.
Свет в моей комнате всегда был отключен. Я не включала его, раздражал. Спала, по своему обыкновению, в углу подальше от окна без одеяла. Я не чувствовала холода. Бессмысленно… Как же все это было бессмысленно и просто глупо. На кой-черт?! Зачем живу… Не знаю… Я не знаю. Брожу так бессмысленно среди строчек в книжке, будто и не чувствуя их смысла.
На самом деле, тексты есть абсолютно бездарные, к ним даже не приложено малейшего старания, а ты напряженно и усердно пытаешься отыскать смысл. Ты заставляешь себя читать снова и снова эти куски несчастной бумаги. Читаешь день за днем и тщетно пытаешься найти мысль. Вот и моя жизнь. Это лишь порча воздуха, в чем нет идеи. Так я и жила. Я и все мне подобные — жадные транжиры, напрасно цепляющиеся за личные страхи умереть.
Сегодня я сидела в комнате целый день. Не моя смена за прилавком. Я прижалась спиной к старой стене дома, ноги вытянула на линолеуме. Зачем кричать, когда никто не слышит… Строчка песни крутилась в голове. Она не совсем про мою ситуацию, но чем-то завлекала. Так я сидела долго. Перед лицом держа собственную руку. Я всматривалась в линии на коже… Напрасно пыталась запомнить их расположение, глубину, потом сжимала кулак, раскрывала ладонь и все по кругу. Раз за разом, я не могла запомнить расположение этих треклятых линий.
Вдруг на одном из пальцев правой кисти я нашла небольшой шрам, он был на самом кончике ближе к ногтю на внутренней стороне ладони. Тут же в голове всплыла его история, как я его получила. В тот день Райто вернулся с работы в через чур приподнятом настроении. Я по своему обыкновению встречала его у самого входа в дом. Помню, как спряталась за главной дверью. Райто отталкивал ее, и своим видом она перекрывала мой образ. Стоило вампиру пройти хотя бы чуть чуть вперед, и я бросалась на него со спины. В первый раз он этого не ожидал, чуть не упал, но смеялся. Я держалась за его плечи, целуя в шею, а он улыбался. Ногами я обвивала его торс и в таком положении он тащил меня до комнаты. Хотя… Уверена, для него это была незначительная ноша. Мы могли часами лежать в его одежде и разговаривать наверно обо всем на свете. Я могла смеяться над его шуточками и подколками. Я готова была целовать его за любое прикосновение и просто нежный взгляд. Я любила… Так сильно любила…
Помню, как мы лежали и он вдруг сказал:
— Хочу пить.
Могла ли я отказать ему в этом желании. Разве я жалела своей крови? Нет… Я не жалела ни капли, была готова отдать каждый миллилитр. Я тогда устало вздохнула, но покорно села и отодвинула волосы в сторону. Его руки так нежно коснулись моей кожи на правой лопатке. Мурашки пробежали по телу, и он это прекрасно видел. Он будто вырисовывал на моей спине какие-то узоры. Его касания успокаивали меня, расслабляли. В какой-то миг я была уже готова просить его, чтобы Райто наконец воткнул клыки в мою плоть. Он же не торопился, все томил. Хотя, стоит признаться, это томление было даже слишком приятным.
Его руки стали медленно через плечо спускаться к моему предплечью, локтю и кисти. Райто приобнял меня со спины, приятно подогревая кожу. Он поднял мою руку, притянул ее к себе так, будто она лежала у меня на плече, ладошкой вверх.
— Я оставлю у тебя на пальце небольшой шрам… Конечно, это ужасное расточительство портить такую кожу, но я не могу удержаться.
Я прекрасно понимала твое желание, но все же решила сморозить ерунду.
— А вот штампа в паспорте тебе мало.
Ну согласитесь, ерунда. Даже глупость. Я прекрасно знала, что он имел ввиду. Разве имела эта печать хоть малейшее значение? Нет… Райто же меня прекрасно понимал, поэтому усмехнулся.
— Мне будет мало даже если этим штампом изштампую все твое тело.
Произнеся это, Райто осторожно поцеловал меня в макушку. Я понимала, что важна ему. Это чувство собственничества, которое раньше мне было недоступно и даже казалось глупым, сейчас просто будоражило и грело. Я действительно принадлежала ему. Это не нужно было доказывать абсолютно ничем. Хотя ему и нужны были какие-то вещественные символы своего владычества. Я не против.
— Так уж и быть, позволяю.
— Будто я спрашивал разрешения.
Я чувствовала, как он улыбался. Мне и самой стало смешно. Вдруг боль пронзила руку так, словно меня ударило током. Пальцем я и не думала дергать, так только хуже. Я чувствовала, как Райто вкусил моей крови, хотя и совсем немного. Он воткнул клык глубже и тогда я сжала другой рукой одеяло. Я сдерживалась из последних сил, лишь бы не закричать. Давно не ощущала этой боли.
— Прости, — вдруг произнес он.
Райто так же нежно поцеловал мою маленькую рану. Конечно это было исключительно эстетическое чувство, но мне стало легче. Я пребывала в настоящей эйфории, которая захватила меня в свой омут с головой. Райто крепче прижал меня к себе и положил голову на плечо.
— Твоя очередь, — вдруг сказала я.
— Ммм?
— Раз я принадлежу тебе, то ты принадлежишь мне. Я тобой владею, как и ты мной.
Вампир засмеялся, но лишь крепче обнял меня. На миг мне даже показалось, что он урчал, как кот.
— Пусть моя лисичка так считает.
— Лисичка? Ты тогда наглая рыжая лисья морда.
— Не отрицаю. Ну так и как же ты проявишь свое собственничество.
Я тогда расцепила лишь на миг его объятья и спрыгнула с кровати, предварительно замотавшись в покрывало, точнее натянув его на плечи, чтобы прикрыть тело. Я подбежала к стулу на котором висели мои штаны.
Оттуда я вытащила небольшую вещицу и с таким же энтузиазмом вернулась на кровать.
— Держи.
Я разжала руку. У меня на ладошке лежал маленький ключик. Может это и банально, но для меня он многое значил. Это… Подарок отца. Когда-то он привез мне его из командировки.
— На этот ключ когда-то отец запер мое сердце. Теперь я его открыла, но запираю твое.
Райто задумчиво посмотрел на ключик. В его глазах тогда читалось «Ты серьезно? «. Помню, как тогда после всего одного взгляда ты все понял. Вдруг откинув все свои предрассудки ты просто взял ключик. Это было пожалуй самое важное для меня. Райто Сакамаки, ярый атеист и вампир неверующий ни во что подобное, для меня сделал исключение. Я улыбнулась тогда и чуть не расплакалась.
Вовремя сдержав порыв я весело заявила.
— Ну все, никуда теперь от меня не денешься.
Этот шрам так и остался на моей руке. Сейчас я смотрю на него, вспоминаю всю ту историю… Я и сама не заметила, как из глаз струились слезы. Глупо… О чем я вспомнила? Чем я дорожу? Любовью? Любовью, которая настолько призрачна, что уже и не откладывается в памяти того, кого я полюбила. Лишь выдумка… Выдумка… Та, в которую я так сильно поверила. Я слабая, слабая, сумасшедшая дура.
Ненавижу… Ненавижу свое проклятое существование. Ненавижу эту жизнь!!! Я ненавижу в ней все, абсолютно все!
В голову пришла очевидная мысль, которой всего минуту назад я страшилась. Нет… Это того не стоит… Не стоит даже задумываться… Пора разбить дуновения ветров, которые несут мой корабль в этой бездне. Парус отпустится, а пробоина наконец потопит мою корягу…
Я прижалась сильнее к холодной стене и взглянула на солнце, которое потихоньку уходило спать. Четвертая неделя подходила к концу. Сегодня воскресение. Согласно христианским представлениям я сейчас попаду в Ад. А если коснуться веры предков… Не смогу даже встретиться с ними. Я ведь ничего не сделала для своего рода. Более того, стала его концом… В любом случае, меня ждет забвение.
Ну и хорошо… Зато я забуду о мучениях, обо всем…
Я резко распахнула рубашку, срывая с ниток пуговицы. Одна из них покатилась под кровать, на которой я ни разу не спала. За окном шумели машины… Все куда-то бегут… Главное не в конец, верно?
Рукой под грудью рукой я почувствовала сердце. Оно тихо тихо билось… Так тихо, словно сейчас заглохнет. Я подумала… Всегда ли оно было так тихо? Оно ведь билось раньше громче. Кажется, умирает, причем вместе со мной.
Ногти у меня за это время прилично выросли. Да я и вообще забросила себя. Волосы никогда не распускала, мыла… Ну может на той неделе. Еще один признак депрессии — ты бомж. Выглядишь не лучше пещерного человека.
Пальцы я направила на то место, где тихо билось сердце. Я будто очертила круг. Ногти стали медленно впиваться в кожу под чашечкой лифчика.
Я почти слышала как сломаются кости, забулькает кровь, которая потом зальет весь пол. Я сожму свое сердце и сдавлю пальцы. Миг… И конец моим мучениям. Жаль мне будет ли троих людей: Дедушку, который меня найдет, отца, который потеряет единственную дочь и… Нацуми…
Эта девушка… Она олицетворение чего-то почти идеального. Того, чего всегда желал Райто… Я видела, как он на нее смотрел. К черту… Все это к черту…
Я сомкнула глаза… Темнота меня окружила… Ну здравствуй, вот и я… Мои ногти стали погружаться в плоть… Чувствую эту боль, но она кажется мне безсущной… Она где-то далеко. Один прорыв и все кончено… Быстрее бы пробить кости… Меня окутает мрак и засну в его холодных руках…
— Анекиру!
Этот возглас вытащил меня словно из-под воды. Я распахнула глаза и убрала руку от сердца. На коже остались небольшие, неглубокие раны. Дедушка… Он меня звал. Я тяжело вздохнула… Не сейчас. Не хватило всего лишь мига. Я поднялась на ноги, но те тут же подкосились из-за моей слабости. Я не помню, сколько дней не вылезала из этого угла.
Я подошла кое-как к зеркалу. Ну и видок… Ну какая есть. Верно? Не боясь показаться бомжом, коим я и являлась, я направилась к выходу.
***
Не знаю, как стоит себя вести. Я стоял напротив маленького домика, облокотившись на машину. На улице была отвратительная погода. Солнце садилось, а с востока тащились свинцовые тучи. Я смотрел на них и какие-то причудливые образы складывались в голове. Вот вот начнется дождь… Вот уже сейчас несется по Флоренции морозный вихрь… Но даже самый большой ураган в мире не сравнится с моим. Мне было противно… Противно от самого себя… Я ненавидел само свое треклятое существование.
Клянусь… Если она не простит… Анекиру…
Я смотрел на нее и не мог признать в себе эту правду… Она тонкой, белой рукой прикрыла дверь и сильнее подтолкнула ее плечом. Она обернулась ко мне… Этого просто не может быть… Словно призрак утопленницы. Кожа, которая раньше сияла словно фарфор теперь посерела… Ее не сравнить даже с тканью. Издали мне даже показалось, что и лицо моей… Анекиру будто покрылось пятнами. Я обманул себя… Она не моя… Ни на миг я не заслуживаю ее теплоты, которую… Убил…
Сейчас я с величайшим удовольствием бы растерзал себя на куски… Я бы подверг себя самой страшной пытке… И даже тысячи смертей будет недостаточно. Тогда в том центре я… Просто поддался чарам этой девчонки… Я не знаю, как она смогла это сделать, но в любом случае, она поплатилась. Это была Жоан, которая служила в моем же доме. С подачи Оригу она так осмелела. Когда Анекиру объявила о казни, Жоан прибежала ко мне сразу и попыталась разжалобить.
Моя ошибка была непростительно. Я предал ее, так еще и извалял в грязи, посмеялся… А потом она повергла меня в шок, заставила себя бояться.
Оригу… Меня абсолютно не интересовали эти треклятые два миллиона. Они были безразличны мне… Как и ей. За несколько дней до кончины у дворецкого началась предсмертная агония. Он лишился рассудка… Кричал… Так истошно кричал, что мне самому хотелось скорее его добить. А вот Анекиру… Нет… Она смотрела на это… Она стояла на балконе и наслаждалась каждым звуком крика. Она будто впитывала его в себя и получала столько удовольствия, что не ощутишь от наркотиков… Холодная улыбка, которая не смела уходить с лица и глаза… Глаза, полные злобы и ненависти. Ей нужен был каждый его хрип и стон… Она мстила… За что-то мстила, вот только… Вокруг этой мести она выстроила все свое существование… Эта жажда крови стала осквернять ее душу, заражая и убивая… Пока горела жажда мести и она была горячая…
В какой-то миг, я вздрогнул тогда от ужаса… Как она на меня посмотрела… В один всего лишь взгляд Анекиру вложила столько гнева, что он обескуражил меня, сбив с ног ударной волной… Она так была похожа на одну из сторон моей матери… Это было самое страшное открытие в моей жизни… Эта девочка… Которая только вчера мило улыбалась, смотря на меня… Смеялась… Целовала… Просто лежала рядом и молчала… Теперь… Бесчувственная, холодная, жестокая, бесчувственная змея… И сделал ее такой никто иной, как я…
Пожалуй и за это меня можно убить тысячу раз и того будет недостаточно… Но что же случилось потом? Жажда мести потухла… Не было теперь того, вокруг чего можно построить жизнь. И тогда… Анекиру стала холодеть. Да… Она медленно стала оборачиваться призраком.
Я же… Вместо того, чтобы просить прощения… Добил ее… Опять предал… Я сломал ее… Уничтожил, извалял в грязи и посмеялся… Подонок.
Теперь же… Передо мной живой труп… И такой ее сделал я…
— Анекиру…
— Зачем ты приехал?
Она спросила так спокойно и холодно, что я невольно поежился. Она говорила, будто я ничем не отличался от прохожих. Взгляд же был… Пустым…
Я сорвался с места и пошел прямо на нее. Анекиру так и стояла, как вкопанная в землю. В миг я очутился рядом с ней… Я не видел ее почти месяц… Все это время… Безвылазно сидел в комнате лишь иногда выходя на обед… Ни о какой работе и речи не шло… Я… Мне было плохо без нее…
Наверно уже давно нужно было все понять… Я не могу без нее… Хотя бы просто так, но она должна быть дома… Рядом со мной… Пожалуйста…
Мои руки легли на ее плечи и пальцы несильно сжались. Вдруг… Я почувствовал запах крови… Он был слишком настойчивым, чтобы его не ощутить. Она ранена… Или… Я…
— Ты ранена? — спросил я как можно мягче.
Анекиру сделала шаг назад и скинула мои руки со своих плеч. Она делала это не агрессивно и не резко. Скорее никак… Как что-то очевидное.
— Зачем ты приехал? — повторила она.
— Вернись домой, — выпалил я.
Мне стало так наплевать на все, что происходит в этом мире… Мне стало так плевать на законы, семьи, обычаи, традиции, людей, вампиров… На все… Я был столь глуп, что сам убил того, кого желал бы сохранить… Простит… Или нет… Я не знаю… А смог бы я простить?
— Домой? Это куда?
Я схватил ее за руки. Запах крови стал настойчивее и я перевел взгляд на пальцы. Правая часть была испачкана… Кровью.
— Анекиру, я… Я понимаю, что…
— Понимаешь? — она меня тихо перебила, — Что же? Что ты понимаешь?
— Я… Ты в праве ненавидеть меня… То, что я сделал, это… Я сам ненавижу себя за это… Пожалуйста, я прошу только выслушать меня…
Я увидел, как в ее глазах стояли слезы. Анекиру… Она все еще. Вдруг девушка убрала руки. Она посмотрела на свою ладонь… Рука предательски дрожали, но она упорно ее удерживала перед лицом… На пальце я вдруг заметил небольшой шрам… Я сразу вспомнил откуда он… Внутри что-то шевельнулось… Душу связало крепким узлом и я… Готов был убить себя. Здесь и сейчас вырвать свое чертово сердце, которому давно пора уже сгнить.
Вдруг Анекиру улыбнулась. Нет… Это была не радость и даже не боль… Эта улыбка так сейчас напомнила мне Канато… Неужели и ее я лишил рассудка…
— Райто…
Она тихо тихо прошептала мое имя, не смотря в глаза… Она и раньше так любила называть меня по имени… Всегда произносила его с особым искусством… Вдруг я встретился с ней взглядом. Улыбка слетела с губ…
— Я любила тебя… Так сильно, как только могла… Сейчас же понимаю, что любила я лишь свою мечту… Ты же… Хах… Так сурово вернул меня в реальность.
Ее слова разрывали меня на куски. Алые, будто кровь глаза словно поблекли от натиска горя… Она не останавливалась…
— Я помню каждый удар… Помню, как ты… Улыбался… Помню твои глаза… Мне до сих пор страшно и… Больно…
— Анекиру…
Я пытался что-то сказать, но она подняла руку. Я замолчал.
— Я любила, а потом все рассыпалось… Знаешь… Это было в последний раз. Я никогда уже не полюблю… Никого… Можешь радоваться.
Это и был мой приговор… Все… Кончено… Анекиру в этот же миг развернулась и хотела уйти в дом. Нет… Я не мог ее так отпустить…
***
Вампир обхватил хрупкое тело руками. Райто прижал Анекиру к себе, не давая и надежды на освобождение. В глазах вампира поселился такой ужас, что титаны Тартара того испугаются. Он прижимал ее к себе, будто желая сберечь последнюю надежду… Только бы сберечь…
— Нет… Нет…
Он продолжал шептать это из раза в раз. Райто так был похож сейчас на себя маленького… Что-то последнее… Единственное вырывали из его рук… Что-то такое, чего нигде уже не найдешь. Упустит — навсегда останется во тьме…
— Не отпустишь, поеду с тобой, — вдруг произнесла девушка, давая надежду и тут же безжалостно ее отбирая, — А потом убью себя у тебя на руках…
Райто замер… Он не верил услышанному… Значит лучше в Ад, чем с ним в один дом… Лучше спуститься вниз и пройти все круги, чем хоть изредка видеть его лицо. Райто разжал руки… Он смотрел в одну точку в район дверного глазка… Тогда, когда эта же дверь хлопнула и закрылась пред ним…
Хорошо… Пусть все будет так… Вампир повернулся спиной к дому… Значит Ад… Туда и ляжет его дорога… В самые глубины преисподней… Хватит с него этой жизни…
***
Ветра сменяются, как и все в этом мире. Даже самая прочная стена однажды падет под властью времени и воли. Что уж говорить о сердце… Пройдет день, два… И мир станет совсем другим… Пройдет третий день и за собой он принесет лишь одно — либо любовь, либо поминки… Наверно, стоит верить в истинную любовь, но она не должна слепить человека… Глаза всегда должны быть открыты…
Три дня… И исход будет ясен. Все станет настолько однозначным… Человека нельзя поменять, что уж говорить о вампире… Его характер останется с ним… Однако, можно писать его память… Именно она станет новым надзирателем… Она будет вести туда, куда следует идти… Так, однажды двое дойдут до конца дороги одиночества… Они дойдут порознь, но встретятся и сплетутся… Станут однажды единым целым…
Три дня… Всего три дня… Они пройдут, и к старой итальянской вилле подъедет дешевое такси. Откроется дверь… На землю ступит нога… Человек шаг за шагом будет приближаться к заветной двери. Когда-то прекрасный сад зарос чепыжами. Сразу видно, что слуги все изгнаны. Здесь живет лишь один отшельник, ушедший в свои печали.
Человек подойдет к двери и постучится… Тишина… Раздадутся шаги и дверь распахнется. На пороге будет стоять молодой парень. Ему вроде бы не больше двадцати пяти. Кажется, полон сил и энергии. Он расчетлив и хитер. Однако, лишь дурак не увидит и не почувствует его отрешенности от жизни…
Человек взглянет на вампира и принесет либо осознание своего счастья… Что возможно она вернулась… Простила и вернулась, ибо истинно любит своего убийцу… Либо же… Будет принесен седым мужчиной… Черный конверт, где будет написано имя его дочери… Последнего лепестка сакуры…
