Удержать ветер

Клетка лисицы, перетершей себе горловые шлюзы и нейроствол, все еще пустовала, но Скайварпу мерещилось, что она лежит там — и смотрит. Мертвыми оптиками. Он вздрогнул, услышав шорох открывающейся двери, но быстро успокоился. — Встречного ветра, Лазербик. Давно не виделись. А я в твою честь назвал вот эту милашку, представляешь? Лазербик-дроид подлетела к вольеру, прутья которого Скайварп лениво пытался оттереть. Когда Лазербик-живая была не в настроении, она так глубоко процарапывала их металл, что выковыривать оттуда грязь было уже бессмысленно. Скайварп посмотрел на дроида, в который раз пытаясь сообразить, где в ней прячутся линзы… и со свистом провентилировал. Саундвейв же самоубился. Но Лазербик никто не уничтожил. Разговаривать с дроидом — вообще не очень умно, а уж не зная, кому она служит сейчас… Скрести толстые прутья решетки мокрой тканью под пристальным взглядом неизвестно кого резко стало неприятно. А потом Скайварп догадался просканировать всю лабораторию. Ржа, да уже по необычно довольному, взволнованному и радостному Шоквейву можно было понять, какого шлака тут делает Лазербик! «Подойди сюда», — вдруг потребовал Шоквейв по связи. Скайварп аккуратно протер когти, чего, в общем-то, не требовалось — и с горечью отметил, что руки подрагивают. Нездоровая ненависть порождает такой же нездоровый страх, и если в обычное время Скайварп старался не думать ни о Мегатроне, ни о десептиконах с их ржавой идеологией, то сейчас спастись было некуда. Джет из Воса может справиться и с худшим, напомнил себе Скайварп. Ноги дрожали тоже. Мегатрон не станет его убивать. Даже бить не станет, Праймус, достаточно одного взгляда, чтобы осознать — такого неудачника по жизни и трогать гадко. Скайварп понимал это умом, но не искрой и не корпусом, потому шел медленно и неуверенно. Шоквейв не злился, он был — наверное — счастлив, это чувствовалось по приватному каналу, но доверять эмоциям психа, впервые за квартекс с лишним встретившегося со своим кумиром, Скайварп не собирался. — Я сказал, подойди сюда, — повторил Шоквейв вслух, пока еще без особого раздражения. «Сюда» — это на расстояние двух шагов от Мегатрона? Шоквейв не мог не знать, как Скайварпу страшно, но молчал. Захотелось обрубить приватный канал, перестать делиться эмоциональными логами. Но тогда Скайварп вообще не нашел бы храбрости подойти и встать рядом с Шоквейвом, опустив голову и крылья. — Мегатрон, — Шоквейв всегда произносил это имя с особенной интонацией, выдающей безнадежное обожание; и сейчас, когда он одновременно положил ладонь куда-то под турбину, почти лапая за корму, Скайварпу пришлось спешно отключить динамик, чтобы не испортить все нервным смешком. — Я заключил узы искр. Эта связь оказывает сильнейшее влияние не только на саму искру, но и на все мои стремления, и я могу констатировать, что это помогло. Мне стало легче. — Я рад, что ты наконец смог справиться с последствиями эмпураты, — проговорил Мегатрон с неожиданной теплотой. — Я всегда знал, что ты найдешь выход. В Мегатроне — когда тот хотел нравиться и общался с теми, кто нравился ему, — все-таки была фантастическая харизма. Его эм-излучение подавляло — но не гневом, а чистой энергией, заражающим стремлением к успеху, не личному, общему. Скайварп упорно смотрел в пол, под ноги, но при всем желании не мог отключиться от признательности Шоквейва, от его радости… и понимал, что Мегатрон делает и как. Его умение снизойти до гражданского ученого не отменяло искренности его слов. Скайварп уверен был, что оскал Мегатрона окажется максимально похож на улыбку. Пошевелиться Скайварп смог, только когда погас зеленый портал. Открыл Шоквейв доступ только для Мегатрона, или прямо сейчас получится прыгнуть куда угодно? — Теперь ты можешь ничего не бояться. — Спасибо, — Скайварп ответил дрожащим шепотом. Шоквейв не убрал руку и остался непривычно близко, но ощущался… нормальным, и тем сильнее жгло искру идиотское чувство, что теперь уже ничего нельзя отыграть назад. Как будто синхронизация была постыдной тайной, бредом, галлюцинацией — а сейчас стала обыденностью. Вряд ли о ней узнает кто-то, кроме Мегатрона, но… — Я пойду? Я там не закончил. Шоквейв провел пальцами по корме, задевая царапины. Пластыри Скайварп снял, как только затянулась биоткань, но броня при минимальной чувствительности регенерировала долго. Потом Шоквейв подтолкнул вперед, сильно, так что Скайварп чуть не потерял равновесие: — Нагнись и обопрись на стол. Он до сих пор не отошел от нервного потрясения, от встречи с меха, чуть не отправившим его в послеискрие. Только так можно было объяснить тупую покорность, с которой он шагнул к столу и наклонился. Теперь, когда он ощущал невидимого Шоквейва за спиной, возмущаться было уже поздно. Тем более что с открытым приватным каналом ничего и не нужно произносить вслух. Телепорт уже не работал. Ожидаемо. — Раздвинь ноги, — приказал Шоквейв спустя почти клик тишины. Скайварп прикрыл линзы. Ржа, Шоквейв решил, что завел себе личного интербота, что ли?! Ну и чего мы ждем, пришествия Юникрона? Шоквейв стоял так близко, что Скайварп наверняка задел бы его крыльями, если бы резко их опустил. — Я собирался осмотреть твои травмы, — заговорил Шоквейв. — Но так мне тоже нравится… Не думал, что ты умеешь смущаться в таких ситуациях. — Я много чего умею, — огрызнулся Скайварп, подавая команду на сжатие стенок порта. Он догадывался, что донорский порт технически может закрыться полностью, неприятно прищемив чужие пальцы, — но не знал, что это окажется так болезненно для него самого. Всего-то пятьдесят процентов чувствительности! Он обнаружил, что дернулся вперед, почти улегшись честплейтом на стол. Шоквейв медленно, аккуратно вытаскивал пальцы, преодолевая сопротивление сузившихся сенсорных колец. — Ты не пользовался своей способностью к регенерации. Покажи мне ее сейчас. — Извини, не могу, — это ниболта не звучало, как извинение, да и налить. — Тогда энергии для коннекта не хватит. Посмотришь как-нибудь потом. — Сканер показывает, что энергии у тебя достаточно. Вот поэтому Скайварп не слишком любил трахаться с открытым приватным каналом — иногда это очень круто и усиливает кайф, но чаще ты выясняешь, что твой партнер обиделся Юникрон знает на что… и вдобавок в курсе теперь, каким идиотом ты его считаешь. — Шоквейв… мне постоянно нужны полные баки. Это у всех летучих так, и это сильнее любых медицинских команд. Я могу отрубить всю сенсорику и сосредоточиться на переработке энергона и на откатах, но это будет самый унылый коннект в мире! — Я понял. Включай регенерацию, — никакая монотонная интонация не могла замаскировать жадное любопытство, подозрительно напоминающее недавние порывы Шоквейва выдрать линзу или глоссу. Ноющая, неотступная и глухая боль на всех разодранных участках обшивки, от которой Скайварп окончательно сполз на твердую металлическую поверхность, неуклюже задрав корму и заглушая шипение ладонью, Шоквейву тоже очень нравилась. Он не ощущал ее физически, но кайфовал от доносящихся эмоциональных логов, а может, от чего-то еще. Праймус, только бы ему не приспичило трахнуться прямо сейчас! Мало ли что он там понял — вдруг он из тех извращенцев, кому хватает самого процесса, а ребут наболт не сдался? — Нет! — прошипел Скайварп как мог сердито, почувствовав прикосновение к зудящим, экстренно зарастающим царапинам. Слава Праймусу, Шоквейв послушался. Часть ран, поверхностных, тех, что затянулись бы и так через пару циклов, уже исчезла. Ныло только левое крыло около шва — и кое-где бедра. Там, около порта, просто все было ободрано, трещины не заползали под кодпис и не мешали двигаться. Но вот царапина на крыле оказалась очень уж в неудобном месте, и приходилось напрягать серво, держа плоскость ровно, не позволяя ей вибрировать и качаться из стороны в сторону. Скайварп даже не сразу заметил, что Шоквейв вытянул его шланг из-под кокпита — только что размышлял, где бы раздобыть краску подходящего оттенка, еще и чтобы с антикоррозионными и огнезащитными свойствами, такое напыление и держится дольше… и тут вдруг понял, что это не сбой нейросети, а в самом деле чужие пальцы скребут наконечник. Тот уже стал влажным, похоже, на него попал трансфлюид с активировавшегося коннектора. Впрочем, испарялось там тоже все как надо. Сам Шоквейв почти не фонил. По связи доносилось его настороженное любопытство. Словно почуяв ответное внимание, он стиснул болт и шланг, вдавливая их друг в друга, задвигал рукой вверх-вниз. Трансфлюид так и хлюпал. Ржа, ну до чего обидно, что Шоквейв танк! Пожалуй, с кем-то колесным, даже если крупного альтмода, Скайварп бы рискнул… но с такой разницей в мощностях — наболт. Это как энергообмен при низком заряде, только перегреваешься и истощаешь чужие аккумуляторы, даже тактильный кайф какой-то не такой, потому что проц загружает еще жестче, чем от огромных доз хайгрейда. Шоквейв, кажется, завис, пытаясь расшифровать эмоции. А потом коснулся порта, повел по краю, раздвигая сегменты входа — не пальцем, наконечником шланга. Скайварп дернулся, приподнялся на локтях… и замер, почувствовав, как давит под турбину горячее дуло пушки. Этот фрагов псих… он совсем рехнулся?! Ублюдок ржавый! Ладонь Шоквейва сжимала шланг и болт крепко, уверенно терла раскрывшиеся сегменты и искрящие провода, и — если не обращать внимания на осторожные касания у самого входа — все было мокро, скользко и ароматно, верный признак хорошо разогревшихся инт-систем. Наконечник погрузился в порт, плавно, наверняка не полностью даже. Скайварп стиснул денты. Отключать динамик во время коннекта он не любил — мало ли, пока сообразишь, что нужно разблокировать и как, порт сто раз успеют порвать или сжечь. Но и реагировать на такое извращение… Прислушавшись к ощущениям внутри и снаружи, Скайварп классифицировал их как «странные». Скорее приятные, чем нет. Когти впились в край стола, гладкая поверхность холодила фейсплейт. Шланг подрагивал, передавая вибрацию раздвижным сегментам. Ничего бы не повредилось и при максимальном сжатии стенок, слишком тонкая деталь — и все равно, когда Шоквейв резко протолкнул ее до упора, всю топливную магистраль, ведущую к этому шлюзу, свело судорогой. Скайварп глухо застонал, коротко, сразу оборвав этот низкий и хриплый звук. Изо рта брызнул трансфлюид, размазался под фейсплейтом, густой и склизкий. Шоквейву явно все это нравилось. Пушка вдавливала в стол, сильно, не пошевельнешься. Фраговы донорские детали и на половинной чувствительности откликались пугающе ярко. Скайварп переступил на месте, пытаясь встать удобнее, — и весь задрожал, вслед за движением шланга внутри. Вентиляция отчаянно трещала, не успевая охлаждать корпус. — Попробуй слить немного энергона. Не бойся. Риск возгорания меньше десяти процентов, — Шоквейв потянул шланг, мучительно медленно вытаскивая. — Спасибо, уже пробовал, ржа! Ты знаешь, как это больно? На самом деле больно тогда не было — сенсорику, может, еще и выбить не успело, а нейроконтроллеры уже закоротило, так что полыхание коннектора и порта Скайварпа не вырубило даже. — Риск меньше десяти процентов, — повторил Шоквейв, вводя шланг снова, до самого дна. — Фраг… мне поболту, сколько там процентов, или трахни меня нормально, или отпусти! — он едва не выразился грубее. — Шоквейв, я серьезно! — ему стало страшно. — Я отремонтирую тебя, если что. Успокойся, — Шоквейв оперся на пушку, если не всем весом, то большей его частью; наконечник теперь свободно двигался, быстро, ощутимо проезжая по сжавшимся стенкам. — Или я могу спровоцировать сброс топлива сам, но риск будет выше. Я лишь примерно представляю, куда конкретно направить разряд, — он слегка ослабил давление, видимо, нацеливаясь именно туда. Скайварп зарычал. Единственное, что с натяжкой сошло бы за оружие, огненный выхлоп, сейчас оторвало бы Шоквейву пушку, а ему — наверное, всю нижнюю половину корпуса. И всю топливную систему, потому что шланг явно был вытащен на большую длину, чем требовалось для запихивания в порт, он обвился минимум двумя петлями вокруг болта, прижимался к ладони Шоквейва с разных сторон, опутав ее тоже. — Держи крепко. Иначе будешь весь в отработке. Топливо хлынуло с юникроновым напором, расталкивая стенки порта, и обожгло разъемы — не все, но тех, что в самой глубине, хватило с избытком. Шланг бился и пульсировал, и продолжал вибрировать и дрожать, даже когда подача прекратилась. Внутри отвратительно хлюпало, гораздо отчетливее, чем при любой другой стимуляции. Наконечник в момент слива вроде как был плотно зажат, без щелей, но что-то ползло по ногам, не разобрать, энергон или трансфлюид. А Шоквейв уже двигал шлангом снова, проворачивая его, поддергивая так, что тонкая гибкая трубка извивалась внутри. Всасывание запустилось сразу на полную — и от щекотного ощущения Скайварп в первые наноклики располосовал кромку стола так, что чуть когти себе не поломал. Запах, резкий и терпкий, не оставлял сомнений, что энергон все-таки выплеснулся наружу и вступил в реакцию с трансфлюидом. Скайварп пошевелился уже осознанно, проскрипел локтевыми спойлерами по столу, устраиваясь поудобнее, расправил и раскинул крылья в тщетной попытке расслабить ноющие серво. Полусогнутые ноги расползались, полулежать-полустоять было квинтец как неудобно. Фрагов шланг содрогался, и эти беспрестанные спазмы проникали глубоко под кокпит, отдаваясь по всей длине топливной магистрали. — Если ты еще не заметил, мне это не в кайф абсолютно! — он произнес это громко и визгливо, чувствуя мерзкую дрожь беспомощности в голосе. — Я знаю, искорка, — откликнулся Шоквейв, равнодушно, отстраненно. Померещилось — или действительно выступил омыватель? Неловко, будто опасаясь, что шланг в режиме насоса вырвется из руки, Шоквейв достал его и повел по коннектору, от основания к скрутке на конце. Скайварп ахнул и дернул шлангом сам, пытаясь прижать его отверстие плотнее. Мокрое кольцо, с силой втягивающее жидкости и воздух, поползло по стыкам между раздвижными деталями, сначала нежно, потом — все сильнее надавливая, проталкиваясь жесткими ребрами к эндоскелету, гудящему от напряжения. — Фраг! — Скайварп выругался и зашевелил наконечником интенсивнее. — Направляй его, куда я показываю, ржа! Шланг чуть не выпрыгнул из пальцев Шоквейва, но потом дело пошло веселее. Он проводил гудящим, щекочущим наконечником именно там, где это больше всего было надо, и Скайварп благодарно всхлипывал и выгибался, терся болтом обо что попало… Пока всю фрагову скрутку, все провода, или почти все, не всосало в шланг. Стыковочные детали там не расширялись, и только самое мелкое сенсорное кольцо коннектора попало внутрь. Скайварп едва успел вырубить насосы к квинтам. — Пожалуйста, вытащи, — слава Праймусу, нейросеть между ног все еще сладко дергало, и желание перезагрузиться оказалось намного сильнее, чем злость или страх. — Они даже не искрят, — возразил Шоквейв, но ослабил хватку на шланге, позволяя аккуратно снять его с пучка интерфейс-кабелей, спутанных и мокрых. Искрить они, может, и не искрили, а от напряжения ныли так, что задевать штекерами жесткий наэлектризованный край наконечника было почти что больно. — Какие у тебя настроены параметры чувствительности? — Половина, — ответил Скайварп быстро; при открытом приватном канале нельзя солгать на прямой вопрос, да он и не стал бы, если хорошо подумать. Даже просто трахаться лучше доверяя друг другу, а пытаться наладить отношения… — И так до самой искры пробивает! — Придется увеличить, — это звучало уже не как агрессивное требование, а скорее как совет. — Если ты хочешь довести меня до ребута, то да, — согласился Скайварп со смешком — и снова потерся о ладонь Шоквейва, прислушиваясь к его эмоциям. Слава Праймусу, у него вроде не было принципиальных возражений. Честное слово, Скайварп не знал бы, как реагировать, если бы Шоквейв внезапно заявил, что жертвам его экспериментов никакая перезагрузка не положена, и нечего тут мешать науке… Ржа, какого шлака от этой мысли стало еще горячее внизу? Или это от шланга, который снова прижался ко входу в порт? — И какой отклик сенсоров сейчас? — спросил Шоквейв, словно ему правда было интересно. — Семьдесят пять. Потом увеличу еще. Делай уже что-нибудь, м? — Слей энергон еще раз, — пока они болтали, наконечник проскользнул уже почти до самого дна; хоть Скайварп и должен был чувствовать острее и четче, по факту там было так мокро и жарко, что данные с сенсоров толком не расшифровывались. — Или тебе помочь? Ох ржа, вот это ощущалось гораздо мощнее, чем в первый раз… Скайварп, оглушенный и растерявшийся, не сразу сумел заблокировать подачу, а может, команды отменялись из-за тактильной стимуляции, ведь именно так вызывался сброс топлива у тех, кто медицинские программы не устанавливал. Надо, надо было подумать раньше! Он лежал на столе и тяжело вентилировал, а по обмякшим, дрожащим, неудобно разъехавшимся ногам тек горячий и пахучий энергон. Всасывание уже запустилось, но сколько придется возиться, собирая всю отработку крохотным отверстием на конце шланга? Попросить Шоквейва, чтобы побыстрее, чтобы он пощупал детали, как тогда, у стены с магнитами? Скайварп уже открыл рот — и застонал что-то невнятное, потому что палец Шоквейва толкнулся внутрь шланга, и обжигающий спазм дал понять, что экстренный слив начался и оборвался автоматически, еще раз и еще. Энергон выплескивался из центрального бака в магистраль и немедленно втягивался обратно. Праймус, да что Шоквейв творит?! Скайварпу и раньше попадались чуваки, как нарочно тянувшие лапы, куда их попросили не лезть, или шпарившие током, прекрасно видя, что партнеру никвинта не радостно от разрядов такой силы. Иногда — как сейчас — проще было перетерпеть и попробовать заговорить об этом позже, не посреди коннекта. Вот только приватный канал, мешающий притворяться, что все нормально, сбивал с толку. Сдавшись, Скайварп позволил Шоквейву делать все, что тот хотел, и даже не дернулся, когда жесткий наконечник погрузился в порт снова. Если сосредоточиться на ощущениях… это приятно. Остро, все еще жутковато, потому что разъемы уже наэлектризовались и реагировали на касания металла, — но и сладко тоже. Если не торопиться, не подыгрывать, не шевелиться вообще, перезагрузка придет от любой стимуляции, лишь бы та не прекращалась. Чаще всего Скайварпу тупо не хватало терпения на подобное. Но он бы и ворна рядом с Тандером не продержался, если бы при каждом коннекте капризничал, выпендривался и указывал, что и как делать, и остальных, с кем трахался, распугал бы очень быстро! Шланг, слишком тонкий, чтобы заполнить даже донорский, практически невинный порт, вибрировал и качался внутри, гнулся, задевая то одну стенку, то другую. И высасывал трансфлюид так, что тот не успевал вырабатываться — может, поэтому прикосновения порой походили на царапание? Рука Шоквейва, теплая, колющаяся статикой, аритмично задевала напряженный вход, мокрый и дрожащий коннектор и то, что между. Больше Шоквейв не пытался ничего трогать пальцами, даже шланг не теребил и сильно не сжимал. Вот и славно. Разносортные ощущения со всех участков инт-систем не накладывались друг на друга, и размеренные движения казались единственным шансом ребутнуться хоть когда-нибудь… если не отвлекаться. Если увеличить чувствительность еще чуть-чуть, если приподнять корму, если расслабить порт и позволить ему раскрыться, чтобы сенсоры дразнил уже не сам шланг, а взбитый, пенящийся, хлюпающий трансфлюид, быстро ползущий от форсунок и заливающий все… — Выключи насос, — резко потребовал Шоквейв, и ясно было, что он задумал какую-то очередную ржу. Очередной фрагов эксперимент. Как же не вовремя! Недовольный и не пытающийся это скрывать, Скайварп настроил максимальный отклик сенсоров и перехватил управление шлангом, но Шоквейв теперь вцепился в него, почти пережимая. — Эй, а можно я сначала ребутнусь, а потом выключу? Мне даже сосредоточиться тяжело! — Нет, — донеслось сзади, и Скайварп действительно уже слишком шлаково соображал, чтобы понять, насколько Шоквейв серьезен. Чего он вообще хочет? — Подожди, — прохрипел Скайварп, отчаянно вцепившись в стол; голос трещал статикой, искра пульсировала часто и беспокойно. Изо рта снова брызнуло. Он изо всех сил напряг предплечья, не давая корпусу рухнуть вниз и вляпаться в трансфлюид с прожилками энергона. Треск вентиляции оглушал — и, конечно, гул пушки, накапливающей разряд, Скайварп не услышал. Если она вообще издавала какой-то звук. Насос закоротило и вырубило, внутренний экран засыпало системными предупреждениями, и Скайварп ослеп. Он мог только ощущать. Жаркое топливо, мчащееся по шлангу, распирая и обжигая его изнутри. Жесткие пальцы, пережавшие его у наконечника. Запах собственного разгоряченного корпуса, испарения трансфлюида. А потом энергон ошпарил порт, затекая вглубь, и Скайварп почти упал фейсплейтом на тыльную сторону своих когтей, увидел неожиданно близко и четко их стальной блеск и исцарапанный, полосатый металл стола под ними. Ему подумалось на мгновение — он умирает. Так резко и больно колотилась искра, содрогаясь и рассылая энергию по всей нейросети, выкручивая серво, заставляя раскинуть крылья и поджать инт-системы, судорожно стиснувшие то ли шланг, то ли пальцы, то ли все сразу. Хотелось хныкать, а может, выругаться, но динамик не подчинялся, и не было сил даже задуматься, что происходит. Первым ребутом мысли выбило окончательно, и остались одни ощущения. Такие мощные, что он смог лишь скорчиться на столе и пережить эту бурю, погрузившись в нее, позволив ей подхватить корпус и нести куда угодно, пусть на скалы, поболту… Сенсорика не отказала — но отказало все остальное, и Скайварп едва не навернулся со стола, попытавшись просто посмотреть на Шоквейва. Линзы были в капельках омывателя или конденсата, и свет ламп рассыпался оквинтительно красивыми искорками. Праймус, как же хорошо! — Спасибо, — шепнул Скайварп торопливо, отгоняя воспоминания о том, что это было фрагово извращение и он такого точно не хотел. Его накрывало не только постперезагрузочной эйфорией, но и эмоциями Шоквейва, и терять эту звенящую, потрясенную, заполненную недоверчивым теплом близость… Даже если потом Скайварп пожалеет о своих словах, сейчас он разрешил себе немножко побыть идиотом. Зато искренне, а? — Иди сюда. Ну пожалуйста, Шоквейв, дай я тебе хоть отсосу! Ржа, ну это было просто оквинтительно, я вообще давным-давно так классно не трахался… — он продолжал болтать, не вникая в собственные слова, и пытался приподняться на локте, чтобы при этом не соскользнуть со стола. Пока Скайварп был в отключке, Шоквейв положил его на бок, на самый край, крыльями к себе, и сейчас, когда мокрые ноги едва подчинялись, а руки двигались тяжело и вяло, не получалось даже сообразить, удобнее будет встать на четвереньки или просто сесть. Наконец он полулег на спину, неловко, неуклюже — и не затыкаясь ни на миг, словно Шоквейв мог воспользоваться этим нанокликом молчания и включить свою гребаную логику. — Ржа! Ох, прости… — он замер на середине движения и изогнул шею, заглядывая Шоквейву в линзу. — Я сейчас без энергона, а лучше хайгрейда, вообще ничего не это самое. Но если ты будешь так добр и принесешь мне пару колб… — Ты явно не потерял столько энергии, — возразил Шоквейв; и показалось, с упреком. — Ладно, как хочешь, — легко согласился Скайварп. Так же легко он закинул свободную руку на бедро Шоквейва, подтаскивая к себе, и вцепился когтями другой в край стола, чтобы приподняться. Одной рукой Шоквейву, наверное, не очень удобно было ловить Скайварпа, падающего на пол, но он как-то справился. Мелькнула перед оптикой сияющая красная линза, блеснули обрамляющие ее тонкие детали. А потом Шоквейв наклонился, прижимая к столу пушкой, согнутой в локте, и Скайварпу осталось только смотреть на несуразно массивные пластины обшивки, видимо, в альтмоде собиравшиеся в поворотный механизм ствола, или в его основание, Юникрон разберет. Так и приступ клаустрофобии заработать можно, думал Скайварп, выкручиваясь и упираясь крыльями и локтями. Лежа фейсплейтом вниз, он не замечал, как в этом фраговом закутке тесно. — Глубже повреждения есть? — спрашивал Шоквейв нервно, и Скайварп снова мотнул головой, потерся о пальцы, щупающие порт, и сдвинул ноги, ловя чужую ладонь и крепко стискивая. — Что ты делаешь? Крылья зазвенели о стол, на линзах выступил омыватель — но титаническим усилием Скайварпу удалось не заржать. Что бы там ни проходило по приватному каналу, Шоквейв явно ничего не понимал и фонил тревогой. Скайварп поерзал кормой по гладкому столу, замирая от блаженства, и сжал бедра сильнее, до отрезвляющей боли. — Никаких повреждений, — выдавил он наконец, улыбаясь, как спарклинг. — Просто мне хо-ро-шо! — У всех джетов так? — недоверчиво уточнил Шоквейв, наконец распрямляясь и оборачиваясь… э-эй, а еще потрогать?! — Зачем тебе другие джеты? — Скайварп фыркнул и потянулся к его руке — и когтями, и корпусом, отчего как-то странно проскользнул вперед по мокрому столу, чуть не запихнув себе левый каблук под корму. — Нет-нет, ты только мой… Даже меня не каждый раз так вставляет, ясно? Ну иди сюда, я хочу тебя внутри, и во рту, и еще как-нибудь, не знаю только, как! Он не знал, изменит ли это что-нибудь в их отношениях с Шоквейвом, но всегда считал, что лучше сделать и жалеть, чем тормозить и сомневаться. Сейчас в Скайварпе было так много любви и восторга, что он бы со всем Кибертроном поделился, не только с одним меха! Конечно, он понимал, что все это лишь из-за сенсорики, которая впервые за квартексов шестьдесят не вырубилась после коннекта, потому что системы не зафиксировали травм, и за это следовало благодарить Праймуса, а не Шоквейва, не знающего, что пускать разряды в топливный насос — так себе идея… Может быть, Скайварп попробует объяснить ему потом. Когда глосса перестанет заплетаться, а взгляд — цепляться за пятна отработки на шкафах и на потолке, провоцируя идиотское хихикание. И на Шоквейве, немного, но на руки ему попало, и на плечо, ржа-а… Тот стоял над Скайварпом, опустив линзу, и слабо шевелил антеннами. Сканировал, что ли? — Полежи спокойно хотя бы десять кликов. Энергон я принесу, — пробурчал Шоквейв наконец и поспешно скрылся из поля зрения. Но та мешанина эмоций, что долетала по связи искр, точно была позитивной.