Одна дождливая ночь в Сохо

***

Драко доедает свой последний кусок шоколадной помадки и с удовлетворённым вздохом отталкивает тарелку. Настроение Поттера приподнимается через несколько кусочков тёплого хлеба и пива. Они разговаривали о квиддиче и старом министерском деле, легко спарингуя и, не желая признавать это, но Драко наслаждался. Еда изысканна, и Поттер не является такой уж ужасной компанией, когда в хорошем настроении. Он может позволить Поттеру выбирать ресторан снова, если их еженедельные встречи продолжатся. — С кем провёл субботу? — Драко не мог не полюбопытствовать. — С Джинни, — Поттер заканчивает есть свой десерт и делает последний глоток пива, — Кофе? — Да. И перестань менять тему. Ты водил свою бывшую невесту в гей-бар? — Уизлета казалась достаточно умный, чтобы не выходить замуж за кого-то, кто не заинтересован в ней. — Мы иногда видимся, — Поттер размышляет, глядя на Драко, — Ты же не собираешься сказать об этом кому-то? — Нет. — Отлично. Ты поддерживал связь с Миллисент после войны? — Булстроуд? — Драко покачал головой, — Нет, — он решает не упоминать об этом, потому что в их последнем разговоре Драко сделал ехидный комментарий о скучном внешнем виде Булстроуд, на который она ответила, что вам, Драко Малфой, полный пиздец. Оглядываясь назад на сопливого мальчишку, Драко был склонен согласиться с ней. — Ты поддерживаешь связь хоть с кем-то? — спросил Поттер. Драко действительно не хочет связываться со своими друзьями. — Мы можем поговорить об этом на следующей неделе. Ты рассказывал мне о своих выходных. — Да, — Поттер бросает на Драко любопытный взгляд, но, всё же продолжает, — Милли уже давно встречается с Джинни, мы иногда видимся. — Что? — Драко не должен удивляться, но тут нельзя не удивиться. Он удивлён, что Поттер внезапно ошивается со Слизеринцами, но больше всего он не может поверить, что за все годы гейской жизни, он был менее одинок, чем думал сначала. Драко тоже должен был об этом знать. Миллисент не была одним из его ближайших друзей (в значительной степени из-за эпической доблести Драко), но они часто бывали вместе. Он пытался обдумать откровение Поттера, — Вы с Уизли просто прикрывали друг друга? — Это довольно сложно объяснить, — Поттер нахмурился. — Я уверен, что смогу понять, — отвечает Драко. — Отлично, — Поттер закатил глаза, — Когда ты, чёрт побери, стал таким любопытным? — Когда ты, чёрт побери, стал так мастерски уклоняться от вопроса? Поттер поморщился. — Когда пресса начала фотографировать, как я покупаю трусы. Драко рассмеялся, несмотря на себя. Кажется, это застало Поттера врасплох, — Я помню эту статью. Я написал анонимное письмо с жалобой, предполагая, что их читатели предпочитают актуальные новости. — Я уверен, что ты это сделал, — Поттер ухмыльнулся, — мы с Джинн обручились после войны. Это всё было по-настоящему. Нам потребовалось немало времени, чтобы понять, что мы просто соседи. Лучшие друзья, которые просто жили вместе. Нам обоим нужно было кое-что решить. Невозможно что-либо решить с помощью быстрых цитатных перьев и камер, которые всё время маячили у нас перед лицами. Мы решили сохранить помолвку в качестве прикрытия. чтобы получить небольшую передышку, чтобы попытаться понять, чего мы на самом деле хотим, вместо того, чтобы расправляться с последствиями, которые вызвала бы расторженная помолвка. — Кто-нибудь ещё знал об этом? — разъяснение, безусловно, объясняет почему Джинни выглядела так, как будто она защищала Поттера, а не готова была проклясть его. — Люди, которые должны были, — Поттер пожимает плечами. Он дарит Драко полу-улыбку и продолжает, — Теперь тебе достаточно информации? — Пока что да, — говорит Драко. у него есть ещё сотня разных вопросов о Поттере, но они могут подождать. Кроме того, у него такое чувство, что он больше ничего не получит от Поттера сегодня. — Похоже, ты тоже хорошо провёл эту субботу, — говорит Поттер. Было похоже, что ему всё равно, но Драко также не видел ранее, чтобы кто-то ел так агрессивно. Поттер никого не обманывает, и мысль о том, что он может чуток ревновать, придаёт Дако мгновенное удовлетворение. — Ах да, — Драко дарит Поттеру ухмылку и отпивает кофе, — Себастьян и Симус. Поттер бормочет что-то грубое себе под нос. — Замечательно. Я очень рад за тебя. Это твой типаж, не так ли? Модели с грудой мышц с еженедельных ведьминских журналов. — На самом деле, не особо, — Драко осматривает Поттера сверху вниз, — Хотя мне не нравятся игроки в квиддич, если ты спрашиваешь об этом. Я предпочитаю Авроров. Поттер хмыкает под нос, но его щёки предательски алеют. Драко даже не знает настоящих имён моделей ведьминского еженедельника. Он не возражает против того, чтобы Поттер немного ревновал — хорошо держать его в напряжении, поскольку он явно думает, что он какой-то неприятный Бог секса, но он не хочет дразнить Поттера тем фактом, что люди на самом деле находят Драко привлекательным, чтобы привести к (неправильным) предположениям о доступности Драко. Потому что никогда не непревзойдённая истина заключается в том, что Драко широко распахнул руки, и предлагает отправиться вместе в отпуск на юг Франции и продаёт доступный вид с колен. Учитывая, что он проводит значительное количество времени один, Драко не нравится одиночество, и тот факт, что его любовная жизнь состоит в основном из одноразовых анонимных встреч в тёмных маггловских саунах, становится удручающим. Поттер вздрагивает, слишком быстро делая глоток кофе. — Ну, я надеюсь, что ты найдёшь Аврора, чтобы сделать всё, что ты делал с Себастьяном и Симусом, — по его выражению совершенно очевидно, что он не хочет ничего подобного. — Я не думаю, что сильно заинтересован в ещё одном поиске, — говорит Драко. Он пристально смотрит на Поттера, — Я ищу новые приключения, Поттер. Через некоторое время игра в поле становится довольно скучной. — Да, — Поттер выдыхает, изучая Драко, как будто он особенный кусок паззла, — Возможно. Драко плевать, что делают люди в спальне или за её пределами, но он всегда был ревнив. «Играй правильно, Драко, -говорил бы его отец, — Нужно делиться игрушками.» Как бы он ни работал над собой за послевоенные годы, в этом, по крайней мере, Драко знает, что он остался таким же, каким когда-либо был. Он просто не любит делиться. Поттер берёт ещё одну мятную конфету. — Я думаю, что тебе стоит называть меня Гарри, — говорит он. Что же, это уже похоже на прогресс.