Одна дождливая ночь в Сохо

      Пол фыркнул. — Потому что Министерство любило притворяться, что его не существует, хотя они чертовски хорошо знали, что существует. Он послал сотни писем-кричалок к ним и в Пророк. Он даже использовал звучное очарование, чтобы произнести речь в хогсмиде, прежде чем авроры кинули его в Азкабан на пару ночей для поощрения девиантного поведения или какой-то такой гнили. Я думаю, они выдвинули обвинение, чтобы убрать его с дороги. После этого он прицепился к ложе оратора на Комптон-Коммон, так что, по крайней мере, люди здесь были проинформированы. — С какой стати им притворяться, что его не существует? — Драко бросил на Гарри нервный взгляд, потому что он был очень похож на гриффиндорца готового броситься в бой головой вперёд. — В нашем мире никто никогда не говорил о ВИЧ или СПИДе. Никто в правительстве магглов тоже долгое время не делал этого, но маггловская пресса… Ох, им было, что сказать, и ничего хорошего, поверь мне. Гейский рак, как они его называли. Как будто тебя тошнит от того, что ты гей. Наши никогда ничего не упоминали. Ни Министерство, ни пресса, ни Святое Мунго. Никто. Не похоже, чтобы наши родители хотели признавать что что-то маггловское нельзя вылечить магией. Они не хотели, чтобы люди знали, что в волшебном мире нас столько же, сколько магглов, и что половина нашей партии всё время была в маггловских барах. — Мне вот интересно, как они объясняли все смерти, если никто не говорил об этом? — Драко знал достаточно об истории магглов, которую он подтянул за эти годы, чтобы знать, что смерти были значительными, и из горького опыта он полностью осознавал тщетность использзования магии, чтобы попытаться вылечить некотрые блезни.       Кадык болезненно дёрнулся, как будто он пытался успокоиться, прежде чем ответить. — Когда люди умирали в восьмидесятых, они относили это к войне. Они сочиняли истории о проклятьях, зельях и случайных атаках. Со всеми этими убийствами люди были готовы верить в это. После того, как Сами-Знаете-Кто исчез, — ну, вы и так знаете, как и при каких обстоятельствах, Гарри — они просто перестали говорить о смертях вообще, — голос Пола охрип от эмоций и… гнева, — никто не знал, что мы ведём здесь другую войну. Только наши бои были с болезнью, которую никто не мог понять, и с теми самыми людьми, которые должны были нас защищать. — Сколько? — Гарри говорил спокойно, но со слабо подавленной яростью. Мощные волны магии, исходящие от него, наделяли Драко первым истинным чувством Аврора Поттера за долгое время, — Сколько человек погибло? — Тысячи в Великобритании. Сотни геев, бисексуалов и наших транс-ведьм, — Пол дотронулся до улыбающегося лица Джонатана Эштона, — Другие тоже, те, которые не были частью нашего маленького мирка в Сохо, но, как и мы, они были людьми, о которых вежливое общество хотело бы позабыть. Этих не видел более двадцати шести. — В Министерстве должны были быть люди, готовые помочь, — грудь Драко сжали тиски, ледяная рука сжимала его сердце, когда он смотрел на улыбающееся лицо молодого человека, потемневшее от времени, — Люди пытались что-то сделать? — Некоторые магглы — да, — Пол грустно улыбнулся, — Леди Ди приходила сюда однажды. Единственный маггл, в чьих костях не было ни капли магии, которую можно впустить на Литтл Комптон-Стрит, не будучи частью нашего сообщества. Мы выставили Бантинга и, вероятно, нарушили сотню различных законов, но к этому моменту мы бы сделали всё, что угодно, но они даже не позаботились о том, чтобы бросить нас в Азкабан. Они просто игнорировали происходящее и притворялись, что этого места не существует. Мы должны были заботиться о себе, и, в конце концов, именно маггловский мир дал нам лечение и информацию, необходимую нам, чтобы научиться защищать себя. Никто и никогда не находил лекарство при помощи магии, и я не уверен, сколько действительно пробовали. — Кто-то пытается сейчас? — спросил Драко. — Не совсем. — Пол пожал плечами, — Пару человек к Мунго. Основные из них — магглорождённые, но мы всё ещё далеко позади. Если бы магглы не предоставили нам доступ ко всей их информации и лечению, мы бы потеряли намного больше, и мы бы всё ещё теряли их. Проблема не исчезла, но маггловские методы лечения изменили асё, и они становятся вё лучше и лучше.       Пол сделал вдох, прежде чем продолжить, и Драко заметил, что его руки дрожали, когда он сжимал их вместе.       Гарри казался таким же несчастным, как и Драко. — Должен же быть способ помочь?.. — Не без изменения многих мнений в первую очередь, и это не битва одного человека, — Пол положил руку на плечо Гарри. — Он любит помогать, — тихо проговорил Драко. Он никогда не понимал острое желание Поттера помогать. Неудивительно, что на маленькой улочке Комптон-стрит чувствуется что-то неземное. Небольшая территория имела обширную, сложную историю, которая также неизвестна волшебному миру, как и существование самой улицы. Он гудел горькой смесью трагедии с радостью и вызовом, разумной магией в кирпичах, тёплых от огня битвы, — Спасение людей — дело Поттера. — Я вижу, — Пол улыбнулся Гарри, — Ну, если это поможет тебе почувствовать себя лучше, ты всегда можешь сняться для плакатов, чтобы бар выглядел немного более особенным. — Что угодно, — сказал Гарри. Его голос дрожал, — Я сделаю всё, что угодно.       Улыбка ПОла исчезла, и он сжал руку на плече Гарри. — Ну же, давай же. Ты уже многое сделал. Есть ещё много таких, кто умер бы, если бы не ты. Сам-Знаешь-Кто нашёл бы Литтл Комптон-Стрит в конце концов, и я не могу себе представить, что было бы, если бы он это сделал. — Этого бы не случилось, — пробормотал Драко. Он почти чувствовал, как глаза Пола сверлили в нём дырку, и поднял глаза, жар поднялся по его щекам, — Я знаю достаточно, чтобы быть уверенным в этом. — Я вижу, — Пол изучал Драко, как будто пытался его понять, — Полагаю, твой отец не очень-то хорошо знал о вещах, о которых половина наших не хотела говорить. — Он научил меня не прощать, чтобы я был в безопасности, если ты это имеешь в виду, — Драко невесело улыбнулся. Он знал, что в глубине души методы его отца были рождены из желания сохранить жизнь Драко и помочь ему добиться успеха. Всё это быо так неуместно. Такой ужасный, жалкий беспорядок.       Пол пробормотал что-то, что прозвучало, как «ёбаные Пожиратели Смерти», себе под нос. — Если тебе когда-нибудь понадобится совет, или ты захочешь купить презервативы, а Теско не возьмёт твои кнаты, иди в маггловский магазин на Дин-стрит. Есть один или два целителя, которые знают, о чём они говорят в Мунго, но не так много, и тебе могут дать зелье или что-то, вроде плацебо. — Я уже бывал на Дин-стрит, — ответил Драко, — он посмотрел на Гарри и мог сказаь, что его разум сейчас кружится, — Я знал, что не могу наложить защитные заклинания на магглов, не нарушив закон и не совершив ещё одного проступка, и они бросили бы меня в Азкабан и выбросили бы ключ. Лучший целитель моего отца не стал бы рассматривать важность секса с магглами, не говоря уже о других мужчинах. Мунго не дал мне никакой информации, кроме того, что я уже знал, но я всегда просто записывал это, как Малфой. Через некоторое время я перестал доверять целителям.       Пол вздохнул. — Волшебники не могут быть наполовину высокомерными придурками, думающими, что они невосприимчивы ко всему. Есть много вещей, которые нельзя исправить с помощью магии, и дело не только в этом.       Драко сглотнул, и перед его глазами замелькали фотографии матери. Он видел её в тончайших бархатных одеждах или тяжёлых шелках, с жемчугом и суровым выражением лица. Чаще всего в эти дни она представала в ночной рубашке, её светлые волосы были разбросаны по подушке. Она улыбалась ему, как будто ей было грустно смотреть на Драко. Мой дорогой мальчик. Я просто хочу видеть тебя счастливым.       Драко никогда не рассказывал ей о своих предпочтениях, но почему-то он был уверен, что она и так знала. — Рак, — сказал Драко, — Его тоже нельзя вылечить магией. — Нет, — ответил Пол. Его взгляд смягчался, когда он смотрел на Драко, теряя холодное недоверие, — Ты немного знаешь об этом, не так ли? — Моя мать, — выкинул Драко. Он не мог смотреть на Гарри, потому что он не думал, что сможет вынести жалость, а он уверен, что она будет в его взгляде, — Мунго помогло бы ей. Я понимал, что использовал маггловские средства, когда это необходимо. Отец настоял на частной клинике, которая потратила так много времени на магическое лечение, что, когда они поняли, что единственным вариантом было маггловское лечение, ибо слишком поздно, Драко уже давно подвергал сомнению убеждения своих родителей, но смотреть, как его любимая мать умирает от рака, гордости и неуместного чувства волшебного превосходства, было последним жестоким ударом, который укрепил его желание захлопнуть дверь в своё прошлое, вместо того, чтобы следовать по пути стратегического покаяния своего отца. — Я этого не знал, — рука Гарри лежала на спине Драко, тёплая и твёрдая. — Никто не знал, — Драко пытался вернуть в норму дыхание, — Официальные отчёты сохранили подробности. Это было очень давно, — он поборол свои слёзы, которые щипали его глаза, — Кто-то упоминал о выпивке? — Я сделаю тебе один огневиски, — Пол повёл их обоих обратно в паб, — Не смотрите так мрачно, вы, оба. Мы уже теряем бизнес, и я не хочу, чтобы вы двое отключали игроков. История важна, но мы не позволяем нашим трагедиям определить нас. Всё в порядке? — Да, — Гарри кивнул, стиснув зубы. Он всё ещё казался рассеянным и погружённым в свои мысли. Когда они вернулись в паб на Кристофер-стрит, Пол включил музыку, и они молча пили.