Одна дождливая ночь в Сохо

— Думал, что я уже женат, у меня трое детей или что-то в этом роде? — Гарри криво улыбнулся Драко. — Глупо, не правда ли? — Не совсем, — Драко скорчил гримасу, — не могу сказать, что когда-нибудь захочу жениться, — среди чистокровных с убеждениями, как у его отца, о браке говорили так, что Драко это возмущало. Отказ от брака — это акт неповиновения. Последнее, что он решил оставить навсегда после смерти своей матери. — Я тоже не уверен, что меня интересует что-то такое, — Гарри нахмурился, — но мне хотелось бы, чтобы кто-то был рядом. Может, мы могли бы выпить чаю.       Сердце Драко сделало кульбит, что было очень плохим знаком. Он посмотрел на Гарри. — Я могу только представить, что какой-нибудь болван будет грызть дорогие туфли и мочиться на ковер. — Спасибо, — Гарри усмехнулся, — тогда этому моему таинственному парню, наверное, не стоит оставлять свои дорогие туфли валяться где попало. Или он должен перестать быть таким снобом и попробовать носить кроссовки для разнообразия.       Драко содрогнулся при этой мысли, хотя ему очень понравился намек на то, что будущий партнер Гарри разделяет те же вкусы, что и Драко. Может быть, он все-таки сможет простить Поттеру его грубость. Он, вероятно, был бы из тех, у кого есть клубок меха, который был бы абсолютной прыгающей повсюду угрозой. Тогда он бросит на тебя щенячий взгляд и будет немедленно прощен. — Я уверен, что ты встретишь кого-нибудь, если ты этого хочешь, — Драко провёл пальцами по вырезанному на столе сердцу. Линии его хаотичны, и это делало его необъяснимо грустным. — Думаю, я просто боюсь, — Голос Гарри прозвучал тихо, — не из-за прессы, я бы справился, если бы там было что-то важное. Просто люди, которых я люблю, имеют привычку уходить. — Мне это знакомо. — Мне жаль твою маму, — сказал Гарри. — Угу, — Драко покачал головой в знак признания, даже не глядя на Гарри, — давай только не сегодня. Я не хочу говорить об этом в этот вечер. — Окей, — к счастью, Гарри не давил, — О чем тогда ты хочешь поговорить? — Твоя борьба со славой и богатством, — Драко закатил глаза, прежде чем посмотреть на Гарри, — может быть, *моногамия просто не для тебя? Не исключено, что можно быть совершенно счастливым в нетрадиционных отношениях.       Гарри тихо рассмеялся:  — Не уверен, что это так. — Я не люблю делиться своими вещами, — честно признался Драко. — О, нет, — напряжение, когда Гарри встретился с Драко глазами, посылает мощный всплеск желания через Драко. Гарри Поттер станет причиной его смерти, — я тоже. — Тогда я надеюсь, что ты найдешь кого-то, кто сможет терпеть твое общество достаточно долго. — Большое спасибо. — Не за что, — Драко безмолвно изучал свою почти пустую бутылку, прежде чем допил остатки пива, — еще выпивки? — Да, пожалуй, — Гарри одарил Драко еще одной из тех улыбок, от которых у того начинало бешено колотиться сердце, — спасибо.       Драко пробрался к бару и удивился тому, насколько вокруг холодно без пульсации теплой магии Гарри, гудящей рядом с ним.

***

      Они выпили уже три стакана, когда Гарри задал Драко вопрос, которого он так долго ждал, хотя он был таким же прискорбно неготовым ответить на него, как и тогда, когда Гарри впервые появился в жизни Драко. — Почему ты не поддерживаешь связь со своими друзьями? Драко скорчил гримасу:  — Это довольно самонадеянно. — Разве? — Если ты хочешь, чтобы я ответил, то я должен задать тебе один вопрос, — ответил Драко.       Гарри обдумал предложение. — Это справедливо. Мне всё ещё интересно. — После войны мы держались вместе, — Драко барабанил пальцами по столу, разговор возвращал воспоминания о том, как он сгрудился вокруг скрипучих столов в «Трех метлах» и шел по Диагон-Аллее, когда люди вокруг кидали им колкие комментарии: "Пожиратели Смерти!". Он вздрогнул и на мгновение закрыл глаза. Воздух наполнился ароматом ванили (Панси), сливочного пива (Грег), сигаретного дыма (Тео) и характерного одеколона Забини от Либерти. В мгновение ока всё это исчезло, Драко снова открыл глаза, возвращаясь в настоящее. — Мы думали, что при численном превосходстве безопасность будет обеспечена для нас, но, похоже, все стало еще хуже. Некоторые люди думали, что мы были вместе, потому что мы пытались продолжить то, на чем остановились наши родители. — Я помню, — в тоне Гарри не было осуждения или неодобрения. Он был серьёзен, но бесстрастен, ни извиняющийся, ни торжествующий, — они просили нас присматривать за всеми вами, когда Визенгамот не снимет все обвинения с тех, кто не достиг двадцати одного года. — Я знаю, — Драко прекрасно осознавал присутствие бесцеремонных Авроров, куда бы они ни направлялись. Казалось, что за каждым разговором внимательно наблюдают издали, — пресса ненавидела нас так же сильно, как и обожала вас, и вскоре мы поняли, что совместное времяпрепровождение делает прямо противоположное тому, что должно было сделать, а именно — обезопасить нас и помочь нам снова интегрироваться в общество. — Ты просто перестал говорить? — Все немного сложнее, — Драко пожал плечами.