Одна дождливая ночь в Сохо

— Мы не принимали коллективного решения. Все начали расходиться… Тео пошел работать в инвестиционный банк в Гонконге. Он ушел первым. Они с Блейзом всегда были близки, поэтому, когда тот приезжал навестить Тео, то возвращался с множеством рассказов о другом мире. Это показывало ему, что в жизни есть нечто большее, чем Косой переулок, Хогсмид и люди, которые шепчутся о нас, куда бы мы ни пошли. Он свободно владел достаточным количеством языков, чтобы переехать в Европу. В конце концов он устроился на работу в Милан. Вроде, он провел некоторое время в Испании и Португалии и теперь вернулся в Италию. — Чем он занимается? — вопрос прозвучал достаточно любопытно, чтобы Драко поверил в его искренность. Он был уверен, что у Министерства наверняка есть сведения о местонахождении любого, кто хоть отдаленно связан с Пожирателями Смерти, но он также мог поверить, что Поттер не из тех, кто занимается бумажной работой. — Он работает в моде, не поверишь. — В общем-то, я верю, — Гарри, кажется, был рад слышать хорошие новости о Блейзе, несмотря на их скандальную историю, — ты знаешь что-нибудь о Паркинсон? — Она тоже уехала, живет в Нью-Йорке. Она начала свой собственный бизнес. Кексы или что-то в этом роде, — Драко позволил себе криво усмехнуться, — я удивлен, что ты не столкнулся с ней там.       Щеки Гарри порозовели. — Я… Я так и сделал. Каким-то образом она узнала, что я в Нью-Йорке, и пригласила меня выпить кофе.       Мысль о том, что Гарри знает о друзьях Драко больше, чем он сам, приводила его в неоправданную ярость. — Зачем же ты спрашивал о ней, если вы такие хорошие друзья? — Мы вовсе не друзья, — Гарри поднял руки в защитном жесте, — это был один кофе. Я попробовал один из тех кексов, которые она делает, и она сказала что-то вроде: «Мне жаль, что я пыталась передать тебя Темному Лорду, Поттер». И это было чертовски неловко, если честно. После этого мы больше не встречались. Я думаю, она просто хотела попытаться загладить свою вину. Она сказала, что после войны это было крайне нелегко. — Я заметил, что ты не задумывался, легко ли мне было, когда ты был занят общением с врагом за каппучино с кексами. — Драко не смог сдержать горечь в голосе. За последние несколько лет он не слышал от Поттера ни звука. Досадно, что Поттеру удалось оказать Пэнси такую любезность на совершенно другом континенте. — Это не совсем так, — Гарри возился с оборвавшейся ниткой на своем джемпере, — я думал о том, чтобы связаться с тобой. — Но ты решил, что Панси больше заслуживает твоего благословения, не так ли?       Гарри поморщился.  — Это было не так, честное слово. Она сама связалась со мной. — Я тоже связывался с тобой! — Драко помнил, как писал серию жалких, безнадежных писем, когда все шло от плохого к худшему.       Губы Гарри дрогнули. — Ты связался со мной, чтобы пожаловаться на процедуры Министерства, которые я внедрил. Ты не сказал: «Давай выпьем кофе, я бы с удовольствием извинился за то, что был придурком.» — Это все еще был контакт. Ты мог бы, знаешь ли, прочесть между строк. Кроме того, моя мать спасла тебе жизнь, неблагодарный ты болван, — Драко сложил руки на груди и разъярённо посмотрел на Гарри, — меня не волнует, что ты считаешь, будто никто из нас не заслуживает твоей помощи, но то, что ты ухаживаешь за Паркинсон, скорее выделяет меня, как человека, которому ты не потрудился даже ответить. Я уже много лет живу в той же стране, что и ты, и написал тебе множество жалоб. Ты не мог бы потрудиться уволить Кэлла, чтобы дать мне возможность поцеловать ваш героический зад, чтобы сделать жизнь немного лучше для меня?       Щеки Гарри вспыхнули румянцем, и он провёл языком по губам.  — Ну, в этом-то и была проблема, Малфой. — В чем была проблема? — кожа Драко горела от гнева, внезапная ярость пульсировала в нем. Поттер все тот же бесящий придурок, каким он всегда был, принимая решения, основанные только на его напыщенной самоуверенности, решая, кого следует спасти, а кого оставить на горькое осуждение прессы для каждой ведьмы и волшебника с собственным мнением. — Поцелуй мой… как ты выразился? — героический зад.       Драко чуть не выплеснул своё пиво. — Ты не пригласил меня на кофе, потому что я гей? Это самая лицемерная чушь, которую я когда-либо слышал. Полагаю, ты не хотел поощрять меня на случай, если я попытаюсь заманить тебя в свой будуар, чтобы трахать до потери сознания. Ты такой самонадеянный. — Твой будуар? — Губы Гарри дернулись, и румянец на щеках исчез. — Ты имеешь в виду свою спальню?       Драко издал сдавленный звук. — Отвали, Поттер. Я занят, будучи разгневанным. — Это не потому, что я думал, что ты попытаешься отделаться от меня или что-то в этом роде, — тон Гарри был, по крайней мере, извиняющимся, — я не хотел тебя видеть, потому что думал, что это будет странно, — он неловко поёрзал на месте, его голос звучал робко, — думаю, я больше беспокоился, что мне придется признаться в некоторых вещах самому себе.       Драко уставился на Гарри, во рту у него внезапно пересохло…  — Что?