Странная история господина Стейна и мистера Хайтоппа

      Стейн слегка приподнял тонкие губы, но вряд ли кто-то из собравшихся в этом просторном кабинете с огромным панорамным видом на Сити*, заметил это. Мозги этих прихлебаев сейчас были заняты переживаниями за собственные задницы. Шёл разбор полётов, и им явно не поздоровиться. — Кучка неудачников, способные только тратить мои деньги!       Ирацибета была сегодня в ударе! И хотя все уже давно привыкли к тому, что директор — леди довольно эмоциональная (это мягко сказано), но каждая её тирада была похожей на извержение вулкана, такая же неожиданная и испепеляющая всё на своём пути. — ПОШЛИ ВОН!!! ВЫ — ЖАЛКАЯ КУЧКА ИДИОТОВ!!! — лицо Ирацибеты сравнялось с цветом её волос, но гнев на милость она менять не собиралась. — Я, что, непонятно изъяснилась?!!! Вон!       «Боже, зачем так орать?» — Стейн погладил длинными худыми пальцами виски, болезненно отозвавшиеся на крик. Он наблюдал, как потупив головы, людишки почти на цыпочках начали выходить из кабинета, не решаясь взглянуть на разъярённую начальницу. Мда… они явно нарывались на наказание похуже, чем лишение премий. Кримс права, все эти люди — кучка идиотов.       Опустившись на напоминающее трон черное кресло с высокой кожаной спинкой, Ирацибета тяжело, почти измученно вздохнула и спрятало лицо в маленьких ладонях. Стейну было её почти жалко. — Эта дрянь не понимает, что делает! — Кримс снова заговорила обычным, повелительным тоном, выпрямя спину и жестко взглянув на Илосовика большими карими глазами, единственным украшением своего широкого лица с массивным лбом. — Пусть пишет, что хочет. На компанию это никак не повлияет.       Ох уж эти семейные ценности! А почему многие так превозносят их? Стейн готов благодарить высшие силы за то, что сохранили его от пут родственных связей и семьи, в который раз убеждаясь, какое это вязкое смердящее болото. Семейство Кримс не было исключением.       Мирана снова хочет выставить себя в лучшем свете. Конечно же, за счёт сестры. Старый трюк, пора бы уже придумать что-то новое.       Все таблоиды и новостные ресурсы заполонили выдержки из Мираниного интервью, в котором она смачно и планомерно поливает сестру и её компанию дерьмом. Загрязнение атмосферы нефтяными продуктами, неуплата налогов, выводы капитала через афшорные компании… не хватало только обвинения в геноцидах, или в том, что Ирацибета продала душу дьяволу. Причём сама Мирана благородно заявила, что не имеет с компанией «Кримс» ничего общего. Как мило! Интересно, так ли она пела, если бы после смерти Олерона компания досталась ей, а не старшей сестре? — Это всё дешевый трюк! Если бы не выборы в Парламент, то она бы не раскрыла свой паршивый рот! — злость Ирацибеты была вполне понятна. На носу конец месяца, инвесторам можно было показать идеальный показатель роста доходов, а это интервью не может не сказаться на компании. А если откинуть всю денежную подоплёку, то Ирацибета в который раз получает пощёчину от своей ангелоподобной сестрёнки. Ах, семья, как же это прекрасно!       А отдел по работе с общественностью так бездарно прохлопал удар по репутации «Кримс». И пусть он не способен причинить серьёзные убытки, болезненность его почувствуют все. Эта «жалкая кучка идиотов» ещё легко отделалась. Стейн заставил бы их за этот промах работать чуть ли не бесплатно, а лучше запереть в офисе на ночь, и не выпускать пока они не придумают как бы улучшить ситуацию. — Конечно, она хочет набрать очки за нас счёт. Но это вряд ли удасться. Воевать с «Кримс» всё равно что воевать с морскими волнами. Безумно и безрезультатно. — Стейн говорил тихо и вкратчиво, не стараясь успокоить. Он пояснял и так очевидные факты.       Надо ли говорить, что и Ирацибета это знала. Ей бы вовсе не замечать это интервью, а радоваться жизньи богатой наследницы и успешной владелицы самой влиятельной нефтяной компании во всех Великобритании. Но прежние незажившие раны саднили, и каждый раз, когда лицо идельной сестры маячило в медийном пространстве, Ирацибета вспоминала, что она — нелюбимая дочь Олерона и Элсмиры Кримс, и ничто этого не изменит. Ну и пусть!       Приподняв подбородок, красноволосая Ирацибета улыбнулась маленьким ртом, став, как заметил Стейн, почти красивой. В конце концов, она больше походила на место владелицы «Кримс»; в отличии от её сестры, которая охотно надела на себя маску неземного существа, борца со всем плохим за всё хорошее, она была земной женщиной из плоти и крови, суровой и справедливой с подчинёнными, готовая как следует наказать за промахи и щедро наградить за успехи. Ирацибета показывала свою ненависть и любовь открыто, не размениваясь на лицемерие и открытую ложь. — Всё же, это нельзя оставлять просто так, — продолжил Стейн. — Ты чертовски прав! — Ирацибета встала с кресла и подошла к огромному панорамному окну, вид из которого вызывал головокружение у не привыкших. Её фигурка, одетая в приталенные черные брюки и тёмно-бардовую блузку с длинными рукавами и оборками вокруг горла, казалось удивительно миниатюрной на фоне величественных небоскрёбов, этих идолов XXI века. Вид на Сити* с высоты птичьего полёта пугал и вместе с тем завораживал своей устрашающей красотой. — Мы покажем, что не являемся корпорацией зла, — в голосе Ирацибета слышались те упрямые нотки, которые возникали каждый раз, когда она желала доказать что-то кому-то невидимому.       Стейн кивнул, но про себя возмутился. У них и так дела идут более чем прекрасно. Пускай те ничтожества твердят всё что угодно, но деньги, единственное верное мерило всего и вся, всё также будут у «Кримс». Малообразованные деревенщины считают, что пересев на электронные автомобили они нанесут компании вред, даже не подозревая — половина из всего того, что его окружает, так или иначе сделано из нефти или её отходов. Пластик из игрушек их детей, дешевый нейлон в одежде, косметика, средства личной гигиены и многое другое. Люди не представляют насколько зависят от чёрного золота.       «Кримс» не нужно выставлять себя в выгодном свете. Даже если их объявят филиалом Преисподни, людишки всё равно будут покупать товары, а толстосумы вкладывать в их производство. Но Ирацибету всё равно слишком волнует то, что о ней думает быдло. Глупо и сентиментально. — Люди любят благотворительность, — продолжила между тем Ирацибета, начав расхашивать по огромному кабинету. Стук её каблуков гулко резонировали в ушах. — Люди любят халяву, — криво усмехнулся Стейн, поправляя ворот белоснежной рубашки, — и тех, кто её предоставляет. Правда их любовь длиться не слишком долго. — Так или иначе, нам нужно устроить благотворительный вечер от имени «Кримс». Позвать журналистов, если надо, заплатить им. Дать рекламу в соцсетях и массмедиа. Весь Лондон должен узнать о нём в течении трёх дней. — К чему такая спешка? — недоумённо вскинул брови Илосовик, ведь начальница нарушила стройный ряд его мыслей. Обычно подобные мероприятия планируют минимум за месяц. Только тогда он сможет успеть сообщить всем кому надо и подготовиться. А эти три дня… Что это за срок? — Приурочим вечер к Хэллоуину, — пояснила Ирацибета, но Стейну легче не стало, — и сделаем вид, что держали всё в тайне. Загадочность и внезапность — разве это не признак элегантности?       Шумно и тяжело вздохнув, Илосовик понял, что эти три дня будут просто безумными. И от ночного сна придётся к чертям отказаться. Если бы Ирацибета не платила ему около половины миллиона в месяц, то в гробу он видал эти подготовки к этому детскому утреннику, на котором вместо сопливых спиногрызов будут сливки лондонского бомонда и толпа журнашлюх, готовых написать что угодно за лишний доллар. — И возьми себе в помощники Тайма, — Ирацибета наконец остановилась в аккурат у кресла и положила на верхушку спинки скрещенные ладони. Красный лак хищно поблескивал в холодном свете ламп. — Он неплохо справляется с делами, — произнесла Кримс, чуть сщурив карие глаза.       Конечно же неплохо! Хансли Тайм как никто другой умеет работать мозгами, но зачем-то бездарно превращает свою жизнь в глупый цирк, работая на побегушках у Ирацибета. Стейн никак не мог понять, какого чёрта творит этот идиот? С таким образованием, способностью и хваткой он мог давно создать своё дело. Но пусть Тайм выбрасывает в мусорку свои возможности, в конечном итоге, каждому своё.       Стейн никогда не был знатоком человеческих душ. Иногда он почитывал кое-что по психологии, но логика поступков большинства индивидумов была для него загадной сфинкса. И в итоге, Илосовик решил, что просто 99,9% людей — идиоты. И этим позже многое объяснял.       Что ж, труба зовёт! Он попрощался с начальницей, почти по-дружески улыбнулся выходя из кабинета. Дела не ждут, тем более когда ему, словно джину из арабской сказки, придётся в три дня организовать такую хэллоуинскую тусовку, о которой потом будут писать и говорить ещё целый год.