Протокол "Лазарь"

      В стекла машины летели капли дождя. Разбиваясь о стекло, они, из-за высокой скорости, быстро очерчивали свои дорожки, будто слезы, и брызгами встречали свой конец на асфальте. Несмотря на то, что Игорь мог поставить свой автомобиль на «автопилот» и провести эти несколько минут в жарких объятиях Артема — а им обоим очень этого хотелось — мужчина предпочел дать немного времени им обоим. Наверное это звучит странно, ведь они не виделись уже три года как, времени хоть отбавляй, но и один, и другой были потрясены этой внезапной встречей. Поэтому, первое время они ехали молча, а потом Акинфеев сдержанно в двух словах объяснил, из-за чего весь сыр-бор.       Когда Игорь вместе с Артёмом всё же прибыли спустя час в управление, в кабинете Черчесова уже сидели Смолов с Миранчуками, Игнашевич с Кокориным и Марио с неизвестным Акинфееву парнем. Рома с Ильёй задерживались, поскольку камера Кутепова находилась на три уровня ниже камер остальных заключённых. Его преступление по весу было куда тяжелее, и чтобы достать его из камеры, Черчесову пришлось приложить чуть больше усилий. Все присутствующие дружно бросили взгляд на вошедших. Бывшие соучастники Дзюбы уже не были удивлены: раз их всех собирали, то и организатора всей заварушки трехлетней давности тоже притащили. И легко было догадаться, что они все ожидают еще одного. А вот полицейские встретили Артема с подозрением. Еще бы, это тот человек, который заставил их всех изрядно попотеть в свое время.       Никто не проронил ни слова. Черчесов лишь молча строго посмотрел на Дзюбу — с ним у него были личные терки, которые вертелись вокруг, как ни странно, Акинфеева. Все-таки были у Станислава Саламовича некоторые подозрения насчет отношений этих двоих. Еще давно, когда он связал тот факт, что Игоря шантажировали, и его ранние уходы с работы время от времени. Неспроста все это было, каким-то образом преступник привязал к себе его лучшего сотрудника. И Черчесову очень не хотелось, чтобы его худшие предположения оказались правдой.       Капитан кивнул головой Игорю на противоположную сторону овального стола, предлагая им с Дзюбой сесть. Стараясь не обращать внимания на своего «подопечного», Игорь бросил взгляд на Марио. Тот то косился на новенького рядом с собой — видимо тоже не знал, кто он и почему тут находится, — то начинал пристально рассматривать каждого из бывших заключённых, пытаясь что-то для себя понять или узнать, то смотрел на свои сложенные на коленях ладони. Очевидно, он нервничал. Это было видно по тому, как он постоянно прибирал пальцами. Атмосфера и правда была давящая, его можно было понять.       Когда, наконец, в кабинет зашли Кутепов с Зобниным, Черчесов развернул голограммы с графиками, отчётами и политикой центрального сервера. Подождав, пока новоприбывшие займут свои места, он начал:       — Итак. Для начала, познакомьтесь: этот молодой человек — агент специального отдела Интерпола, расследующий кибератаки на центральные сервера стран Нового Союза. Как оказалось, мы не первые в их списке. Денис Черышев, прошу любить и не жаловаться.       Не знакомый ни для полицейских, ни для преступников мужчина поднялся, тут же обращая всеобщее внимание на себя. Он был приятен на вид, неплохо сложен, но казалось, что его выражение лица ему… не шло что ли. Наверное, улыбка была бы в самый раз вместо всей этой строгости, но ситуация и статус к этому не располагали. Его лицо чем-то напоминало маску, да, пожалуй, так было лучше всего сказать. Подобная мысль родилась в голове Фернандеса, и он быстро попытался забыть об этом, перестать разглядывать Черышева, и сконцентрироваться на более важных вещах. А Денис тем временем, кивнул всем в знак приветствия и сел на место, давая капитану продолжить.       — Теперь о главном, — прочистив горло, Черчесов возобновил свою речь, — Для тех, кто был в «танке», а точнее в тюрьме, объясняю: на центральный сервер была совершена новая атака. И не просто атака: нашу систему взломали за считанные минуты. Выкинуть злоумышленников за пределы ядра удалось только последним средством — автоматическим кодером, запущенным Марио в ходе закрытия доступа к «сердцу» сервера. Наша проблема в том, что мы не можем повторно запустить его, иначе произойдёт крупный сбой в системе данных, и пострадают невинные люди. Но и своими силами быстро и надёжно переписать защитную оболочку системы мы не можем. Именно по этой причине, вы пятеро снова на свободе. И федерация предлагает вам сделку: вы помогаете нам защитить то, что пытались когда-то уничтожить, а мы даём вам шанс начать жизнь с чистого листа. Все ваши досье будут уничтожены, вам вернут ваши настоящие имена, имущество. Но! — тут Станислав Саламович выдержал длительную паузу, давая почувствовать каждому из присутствующих степень важности этого «но», — При малейшей попытке пойти против нас и системы, я лично посажу каждого из вас на электрический стул.       Выразительный взгляд на Кутепова, лишь милостью Черчесова избежавшего этой казни за преступление, был красноречивее слов. Все пятеро бывших заключённых переглянулись, после чего Артём, как глава группировки, взял слово:       — Где гарантии, что мы можем вам верить? Вдруг вы посчитаете, что свобода — слишком большая плата за нашу работу, и упрячете обратно в «Цепь»? Или же вовсе организуете нам казнь сразу после окончания работы, в назидание, так сказать, остальным?       Игорь приложил все свои усилия, чтобы не обернуться и не посмотреть на мужчину. Он знал Артема, но куда лучше он знал Черчесова. Все же не один год они провели бок о бок ловя преступников, как Дзюба. Хотя нет, Дзюба был на несколько голов выше простых хакеров, но тем не менее… В конечном счете все они были вне закона.       Внезапно переменившуюся атмосферу почувствовали и близнецы Миранчуки. Те заметно взволновались, но ни слова не проронили, однако по легким касаниям ладоней друг друга, можно было подумать, что те общались посредством телепатии. Смолов, сидевший рядом с ними, не стал нарушать тишину, но ему пришлось тихонько одернуть каждого, чтобы не дай бог гнев капитана не настиг и их.       Черчесов навис над своим рабочим столом, сверля Дзюбу гневным взглядом. Было видно, что ярость в нем так и бурлила. Но капитан на то и был капитаном, что многолетний опыт подсказывал, как ему действовать в той или иной ситуации. Говорить он продолжил так же спокойно, как и до этого:       — Нигде. Вы либо соглашаетесь сотрудничать, либо отправляетесь обратно гнить в свои камеры.       Молчание было красноречивее слов. Каждый прекрасно осознавал и риски, и возможности. Возможно им врут, и после помощи их и правда отправят обратно в «Цепь». Это было куда вероятнее, чем если бы их и на самом деле отпустили. Но в то же время, мало кто из них мог устоять перед соблазном вновь почувствовать свободу. Хотя бы на несколько часов, даже если у тебя над ухом будет жужжать надзиратель или охранник — понятно и ежу, что их не отпустят просто так, за ними будет установлен какой-то надзор. Артём пару мгновений смотрел в глаза капитана, после чего поднял ладони над столом, откидываясь на спинку стула:       — Я только за. А ребята пусть сами решают. Вы даёте нам карт-бланш на работу, или же…       — Или, — сказал как отрезал Станислав Саламович. Он подождал, пока каждый из банды Дзюбы кивнет, соглашаясь на сотрудничество, и продолжил, — Вы разделяетесь на группы, которые будут работать отдельно под пристальным вниманием наших сотрудников. У каждой группы будут свои задачи. Во-первых: Роман и Илья — вы занимаетесь непосредственно «лечением» ядра и его защитой. Так же на вас главный шлюз. Работать будете непосредственно в управлении, вас снабдят всем необходимым. Во-вторых: Александр займётся работой «ищейки». Нам нужно найти двух сообщников главаря новой банды. Их «статус», если можно так выразиться, мы вычислили по скорости проникновения в систему. Сергей и Денис — вы будете наблюдать и помогать ему. Братья Миранчуки — вы будете работать над кодировкой нижних шлюзов. Смолов вам в помощь. И, наконец, Артём Дзюба. На твоей совести поймать нам главаря нового гадюшника. Сделаешь это — и я гарантирую тебе и твоей банде свободу. Игорь и Марио будут следить за тобой. Напоминаю: малейший шаг в сторону договорённости — и я казню вас своими руками. Надеюсь, я достаточно чётко обозначил работу?       Артём широко оскалился, разводя руки в стороны:       — Предельно. Когда можно начинать?       Черчесов опустился в своё кресло, обводя всех взглядом:       — Я распорядился, чтобы вам обеспечили доступ к вашему барахлу и жилью. Жить будете так же под надзором. Все личные вещи можете получить в архиве. Приступаете немедленно.       Махнув рукой, чтобы все расходились, Черчесов коротко бросил:       — Игнашевич, задержись.       Сергей послушно остался на своём месте, в то время как остальные начали выходить из кабинета. Им ещё предстояло забрать свои вещи, кроме того, всем не терпелось поскорее вернуться домой. Кутепов и Зобнин шли вместе, но будто отдельно друг от друга. Наверное, не стоило их ставить в пару, ведь Зобнин долгое время был сильно зол на предателя. А вот братья Миранчуки шли бодро, периодически кидая неприкрытые жадные взгляды на Смолова. Кокорин же своей компанией доволен не был. Он просто молчал, двигаясь чуть позади Черышева.       Однако, прежде, чем все покинули кабинет, к капитану подошел Акинфеев. Он коротко попросил Марио приглядеть за Дзюбой, пока сам хотел кое-что уточнить у Черчесова.       — Прошу прощения, капитан… Возможно не совсем в моей компетенции оспаривать ваше решение, но зачем вы приставили ко мне Фернандеса, — Акинфеев чуть не прикусил себе язык, когда хотел произнести «к нам», — Он ведь еще стажер, не лучше бы его отдать в распоряжение менее… рисковой группе?       Говорить Игорь постарался максимально нейтрально. Марио под носом действительно его напрягал по нескольким причинам. Во-первых, он и правда еще молод и неопытен — статус «стажер» не просто так существует. Во-вторых, — этого уже знать начальству было необязательно — Игорь надеялся взять быка за рога и, в свободное от работы время провести время с Дзюбой, пока это было возможно. Наверстать упущенное за несколько лет. Он и сам до конца, кажется, не понимал, как сильно соскучился. А присутствие Фернандеса вряд ли позволит им открыто проявлять свои чувства.       — Игорь… — Черчесов внимательно на него посмотрел, — Дело не только в том, что ему надо подучиться у профессионала вроде тебя. Понимаешь, я не могу закрыть глаза на то, что в прошлый раз этот ублюдок таки нашел извилину, на которую он надавил — и ты помнишь, к чему это привело в прошлый раз. Фернандес будет работать с вами для подстраховки, чтобы подобная ситуация более не повторилась.       — То есть, вы его подослали в качестве… дополнительной охраны? — тяжело было не сказать «няньки», потому что по факту так оно и было. Это подтвердил и сам Черчесов.       — Именно, — процедил капитан, — Пойми, я делаю это для твоей безопасности. И это не обсуждается.       — Вас понял, — кивнул Акинфеев и, развернувшись, покинул кабинет. В коридоре его встретили Марио и Артем. Все трое направились к лифту, чтобы спуститься в архив. По дороге Игорь и Артем обменялись взглядами, понимая, что не все так гладко, как они успели предположить. Хочется им или нет, а со стажером под боком придется мириться.       ***        — Серёжа, у меня есть к тебе одна просьба.       Игнашевич поднял удивлённый взгляд на капитана. Они нередко общались в неформальной обстановке, но то было за пределами работы. Сейчас Станислав выглядел очень взволнованным, уставшим и даже разбитым.       — Я слушаю, Стас, — с готовностью и поддержкой в голосе ответил мужчина.       Черчесов поднялся из кресла, сворачивая все голограммы.       — Будь предельно осторожен и с Кокориным, и с этим Денисом. Я не доверяю ни тому, ни другому. А рисковать своими лучшими сотрудниками попусту я не люблю. Хватило того, что случилось с Игорем.       Сергей внимательно смотрел на Черчесова, пока тот говорил. Он был единственным, кого Черчесов посвятил в ситуацию Акинфеева. Сам Игорь о его осведомленности не знал, но ведь и Игнашевич был не из тех, кто треплется направо и налево. К тому же, он был хорошим другом Игоря, поэтому, понимая, как тяжело было тому после всего произошедшего, он просто за ним приглядывал, но незаметно.       — Стас… Может не стоило выпускать этих… особенно Дзюбу. Я им не верю.       Станислав покачал головой, отворачиваясь к окну, за которым вновь лил дождь:       — У нас нет другого выхода, Серёжа. Мы должны рискнуть. Иначе то, куда мы вляпались, может обернуться для нас катастрофой похлеще взрыва атомной бомбы.       Станислав обернулся, на его лице застыла усталая улыбка:       — Просто пообещай мне беречь себя, друг мой.       Сергей кивнул, его губы тоже тронула слабая улыбка:       — Обещаю.       За окном капли дождя продолжали рассекать пространство и врезаться в стекло. Они распадались яркими огоньками цветов снаружи — ядовито-неоновыми слезами стекая вниз, в пустоту.