***
Где-то в середине недели Антона внезапно добавили в какой-то чат. Подозрительно прищурившись, он открыл диалог и тут же улыбнулся: все собеседники были знакомы. Дмитрий Позов создал беседу слышьте, черти Дмитрий Позов пригласил пользователя Сергей Матвиенко Дмитрий Позов пригласил пользователя Арсений Попов Дмитрий Позов пригласил пользователя Антон Шастун Сергей Матвиенко: какого чёрта я здесь делаю? Дмитрий Позов: если бы ты дал мне секунду, я бы объяснил, дурак! Сергей Матвиенко: сам дурак! Дмитрий Позов исключил пользователя Сергей Матвиенко Дмитрий Позов: придурок, блин Дмитрий Позов пригласил пользователя Сергей Матвиенко Сергей Матвиенко: перебесился? Дмитрий Позов: … Арсений Попов: Дим, так зачем беседу создал? Дмитрий Позов: так вот я и рассказываю Дмитрий Позов: мои знакомые на выходных устраивают выставку Дмитрий Позов: кое для кого вход платный, но я могу прийти просто так Дмитрий Позов: я уточнил, и мне сказали, что вас тоже пустят и без денег Дмитрий Позов: вы «за» культурное развитие? Остальные собеседники молчали. Смотрели ли в расписание, искали ли отмазку, Антон не знал. Он сам задумался о том, хочет ли пойти. С одной стороны, выставки — это всегда интересно и познавательно, но с другой, Шастун не везде понимает смысл хитро выдуманных постановок и чувствует себя гусем в обществе важных лебедей. Арсений Попов: а что за выставка? Можно подробнее?Антон Шастун: словно мысли мои прочёл.
Дмитрий Позов: я точно сказать не могу, это же типо секрет, но знаю наверняка, что это не стиль Шагала и Малевича Сергей Матвиенко: типо без бесполезной мазни? Дмитрий Позов: грубиян Дмитрий Позов: но да, у них работы ближе к реализму. Картины там, постановки, мелкие скульптуры и барельефы Сергей Матвиенко: а последнее — это куски стены? Дмитрий Позов: … Дмитрий Позов: да Сергей Матвиенко: ты сам-то идёшь? Дмитрий Позов: да! Сергей Матвиенко: ладно, я тоже пойду. Буду потом хвастаться, что умный и творческий Дмитрий Позов: скорее делать вид Сергей Матвиенко: ой, да заткнись! Дмитрий Позов: Шаст, Арс, вы? Антон подумал. Погипнотизировал экран. В принципе, он был не против сходить на выставку, проветриться, поглазеть на экспонаты и поискать в них глубокий смысл. Но, если бы Арсений вдруг написал, что поедет, сомнений бы и вовсе не осталось. Арсений Попов: да, я тоже поеду. Чего зря дома сидеть, верно? Арсений Попов: Шаст?Антон Шастун: да-да, я тоже буду. Интересное приглашение!
Антон облегченно выдохнул. Они с Поповым после нового года редко виделись и провести время вместе на выставке — не худшая из идей.***
Несколькими днями спустя Шастун мялся в холле здания, в котором вот-вот должно было открыться новое культурное развлечение. Двери непосредственно в залы, как и гардероб, были закрыты. Студент нервно переступал с ноги на ногу, не уверенный, правильную ли одежду выбрал, выделяется ли он среди остальных посетителей, не умрет ли он к концу вечера от обилия своих волнений. Рука с телефоном немного подрагивала, а диалог молчал. Антоново: «ну и где вы все?» будто повисло в воздухе. — Привет! — наконец раздалось прямо за спиной, и Антон резко обернулся. Ему улыбался Дима, выглядящий лишь чуть официальнее самого Шастуна. — Здравствуй, — выдохнул с облегчением Антон, касаясь взмокшего лба ладонью, — а ты чего без шапки? — Они мне не идут, — собеседник чуть заметно сморщился, но потом слабо улыбнулся, — мне нравится, как ты выглядишь. Шастун улыбнулся в ответ, благодарно кивнув. Из-под расстёгнутой куртки его наряд был виден почти полностью. Студент очень долго думал о своём внешнем виде и в конце концов надел чёрные джинсы и футболку — ту самую, которую когда-то давно подарил ему Арс. Её принт как нельзя кстати приходился к случаю — не слишком официально, но и в меру спокойно для предстоящего мероприятия. Где-то на границе сознания Антон надеялся, что Попов этот выбор оценит. На плечо Димы вдруг опустилась чья-то рука, и на мгновение его лицо чуть заметно побледнело. Позов медленно обернулся, после чего чуть не задохнулся от возмущения. Серёжа, улыбаясь во все тридцать два зуба, махнул рукой Антону, очевидно крайне довольный собой. Шастун улыбнулся в ответ, наблюдая, как Дима, вскипев, начинает тихо шипеть на Серёжу за его «шуточки». — Ой, да прекрати, было весело, — Матвиенко беззаботно отмахнулся от собеседника и стянул куртку. Дима судорожно вздохнул и коротко простонал. — Ты пришёл в этом? — уточнил он, словно надеясь, что Серёжа снова шутит. Даже брови Антона, помнившего множество безумств, числившихся за Матвиенко, немного приподнялись. С синими потертыми джинсами резко контрастировала почти кислотная розовая футболка, усыпанная маленькими, светло-розовыми ананасами. — Да, — спокойно пожал плечами Серёжа, — эта футболка красивая. — Нельзя же на встречу с искусством так броско одеваться! — прошипел Дима, выглядящий так, словно готов в любую секунду вцепиться в чужую глотку. — Нужно одеваться либо официально, либо скромно! Чтобы ничто не отвлекало ни тебя, ни окружающих от созерцания… — Позов бессильно прикрыл глаза рукой. На Матвиенко его речь мало подействовала. Окошка гардероба приглашающие распахнулись, а следом за ними и двери в выставочные залы. Поток людей тут же приобрёл движение, выстраиваясь в очередь. Дима, продолжая громким шепотом отчитывать Серёжу, подхватил его и Антона под локти и потащил ближе к гардеробу, желая скорее войти на выставку. Шастун немного отделился от них, устав слушать, кажется, ставшие будничными споры, и прошёл немного вперёд. Скинул куртку и хотел было протянуть женщине в гардеробе, как кто-то мягко забрал верхнюю одежду прямо у него из рук и, сложив со своей, ловко просунул в окошко. — Арс! — с облегчением узнал мужчину Антон, расплываясь в улыбке. Тот слабо поклонился, словно актёр на сцене, после чего утянул студента к дверям выставки. — Я не хочу слушать их бесконечное препирательство, — подмигнул Попов собеседнику, кивая на их друзей, и тот с готовностью закивал. — Между прочим, эта футболка очень тебе идёт, — Арсений улыбнулся с долей самодовольства во взгляде, и Антон, сам от себя не ожидая, смутился. Выставка состояла из нескольких не очень больших по размеру залов. В каждом из них играла своя ненавязчивая мелодия, стоял свой неповторимый свет, переливы которого сглаживались коридорами между помещениями. В целом пространства было достаточно, чтобы люди разбрелись по разным экспонатам, не толпились и не мешали остальным. Антон тихо беседовал с Арсением на отвлеченные темы, рассматривал картины и скульптуры, по большей части радуясь скорее обществу, чем обстановке. Выставка представляла собой жизнь современного человека, и потому была расчерчена на зоны, контрастирующие друг с другом. Ярко-зелёная, травяная часть пространства, посвящённая детству, Попова, видимо, не очень затронула, потому что он всё стремился направиться дальше. Шастун тормозил его, улыбаясь вслед за детьми на масляных картинах и борясь с желанием прикоснуться к ветхим книгам со знакомыми с малых лет названиями. К естественной живописи в последние годы художники прибегали не так часто, и Антон был приятно поражён увиденным. За детством следовала жёлтая юность и оранжевая молодость, которые Арс с Антоном рассматривали дольше всего. С опаской они заглянули в красный зал, в котором обнаружились и Дима с Серёжей, снова яростно спорящие по поводу какого-то экспоната. — Ты же говорил, не будет мазни! — недовольно ворчал Матвиенко, изгибая брови и все указывая на одну из акварельных картин, пока невидимых для подходящего к товарищам Антона. — Это не мазня! — защищал нечто Позов, заламывая руки и все сдерживаясь от того, чтобы ударить собеседника. — Пускай так, но смысла в ней нет никакого! — Серёжа склонял голову направо и налево, будто пытаясь найти угол, с которого картина наполняется содержанием. — В ней есть смысл, — сквозь стиснутые зубы говорил Дима, — и если ты его не понимаешь, то тебе пора туда! — он указал на следующий проход, светивший оттенками фиолетового и даже синего. — Там нет больше любви! Антон глянул туда, куда указывал Дима. Что хотели сказать авторы? Что любая любовь конечна? Что найти вторую половинку уже не представляется возможным? Что люди одиночки? Или что любые чувства со временем потухают? Или вообще, что любовь заканчивается тогда, когда появляются Исоулы? Что ж, с последним Шастун был бы полностью согласен. — Вот возьму и уйду! — пригрозил Серёжа тем временем своему собеседнику. Тот сложил руки на груди и вскинул бровь, всем видом показывая, что именно этого и хочет. — Не-ет! — протянул тогда Матвиенко таким тоном, будто бы раскрыл многолетний обман. — Я уйду и ты вздохнёшь свободно! Я не могу тебе этого позволить, — с гадкой улыбочкой, он даже сделал ещё один шаг навстречу Позову. Тот закатил глаза, но больше ничего не ответил. Рассмотрев последний экспонат в этом зале, Арс смущенно глянул на спутника. — Честно говоря, мне не нравится идея о конечности любви, — признался он тихо Антону, готовый к непонимающему взгляду и даже насмешкам. — Хорошо, что ты это озвучил! — к большому удивлению Попова улыбнулся Шастун. — А то я всё думал, что бы такого сказать и не идти. — Тогда мы, видимо, закончили? — Арс подмигнул и шутливо протянул спутнику руку. Тот с легким промедлением принял предложение, и вместе они прошлись по залам в обратном направлении. Уже у окошка гардероба Арсений вдруг столкнулся со знакомым. — Антон! — он улыбнулся, и Шастун сначала дёрнулся, спустя секунду понимая, что обращаются не к нему. Смутно знакомый студенту парень крепко обнял Арсения, после чего это сделала и девушка, стоящая рядом. — Потрясающая выставка, — сказал Арс своим товарищам, — вы не пожалеете. — Меня Ксюша вытащила, — Антон беззлобно хмыкнул, девушка же в ответ почти ласково ткнула локтем ему в бок и, дружески помахав Попову, потащила к залам. Арсений повернулся к Шастуну. — Это знакомый из Средневековья, — с готовностью пояснил он, хотя Антон и не просил. — Он вроде ничего, — только из вежливости растянул в улыбке губы студент. На выходе из здания, Арс вдруг остановился и посмотрел на Антона вспыхнувшими глазами. — Что? — настороженно уточнил тот. — Я приглашаю тебя к себе с ночевкой! — объявил Попов. — Прямо сегодня! Пойдёшь? В первую секунду Антону показалось, что ему это снится. Во вторую — что Арсений шутит. В третью он радостно кивнул, все ещё слабо веря в происходящее.***
— Проходи, располагайся, — дверь в темный коридор квартиры раскрылась, и Арсений пропустил гостя вперёд. Антон опасливо ступил в прихожую, наугад пошарил по стене в поисках выключателя. Раздался щелчок, и все пространство, наконец, залило желтым светом. Попов скинул свою верхнюю одежду, забрал у Антона его и, повесив аккуратно в шкаф, потащил студента к кухне. — Я вижу томатный оттенок твоих щёк, сначала горячий кофе, — заявил Арсений непреклонным тоном. — Можно тогда уж чай? — понимая, что не сможет отказаться, попросил Антон. — Ладно, — смилостивился собеседник. После целой кружки дымящегося напитка Антон чувствовал себя до краёв наполненным каким-то неосязаемым теплом, струящимися по венам и сочащимся из кончиков губ, расползшихся в блаженной улыбке. — Тебе надо переодеться, — по-прежнему командным тоном заявил Арсений, появляясь в кухонном проеме, — в уличных штанах я не позволю тебе ночевать! — брови Попова были сведены к переносице, но тон был слишком мягким, чтобы поверить в серьезность сказанных слов. В итоге Антон остался в своей футболке и длинных серых носках, а Арсений одолжил свои домашние желтые шорты, которые были студенту чуть-чуть коротковаты. — Посмотрим фильм? — предложил Попов, плюхаясь на диван и беря ноутбук на колени. — Давай, — согласился Шастун, — примостившись рядом, — а какой? После непродолжительных споров они наконец пришли к единому выбору и включили кино. Потом еще одно. И еще. — Я, кажется, потерял нить повествования, — широко зевая и жмурясь, сообщил Антон Арсу. Они сидели на диване, соприкасаясь локтями, не чувствуя дискомфорта и лишь пытаясь не отключиться посреди реплики. — По-моему, я не нажал на паузу, и мы уставились в статичную картинку, — безжизненно сонным голосом выдавил Арс, хлопая ресницами и стараясь держаться в сознании. Шастун что-то нечленораздельно ответил ему, после чего положил голову на плечо и мгновенно заснул, немного сильнее прижимаясь к хозяину квартиры и слабо приулыбаясь во сне. Арсений скосил на него глаза, после чего тихо закрыл крышку ноутбука и убрал его подальше. В темноте комнаты мужчина широко улыбнулся. Они несколько часов провели с Антоном вместе, высмеивая косяки фильма, хватаясь друг за друга в приступах смеха или ужаса, иногда останавливая фильм и просто разговаривая о жизни. Всё это было так по-домашнему, по-семейному, что Попову хотелось плясать от нахлынувшей бури внутренней теплоты. Однако вместо этого мужчина поудобнее уложил Антона на себя, свою голову положил на него и почти сразу провалился в сон, спокойный и глубокий, напрочь лишенный сновидений.***
Антон проснулся резко, словно кто-то за шкирку вытащил его из дремоты. Он резко поднял голову, принимая сидячее положение, и Арсений, спавший на нем, от такого движения отлетел в другую сторону. Приложившись лицом о сидение дивана, мужчина проснулся. Он взглянул на студента, почесывающего висок. — Прости... — виновато попросил Шастун, — я почти всегда так дёргано встаю по утрам... — Ничего-ничего! — Попов замахал руками, хотя и его лицо с одной стороны начинало слабо зудеть. — Завтрак? Антон только неловко кивнул. Сначала они сидели в немного напряженной тишине, глядя каждый в свою еду и думая о чем-то отвлеченном. Но уже скоро студенту надоело молчание, и он поднял глаза. — Какие планы на неделю? — с небольшой неловкостью спросил Антон. Арсений, будто этого и ждавший, расплылся в дружелюбной улыбке. Шастун выходил из его квартиры только через минут сорок, до сих пор посмеиваясь от всего того, что они успели обсудить за утро.***
— Ты еще больший придурок, чем я считал изначально, Шаст! — Серёжа добродушно рассмеялся, ловя испепеляющий взгляд Антона. — Это я и без тебя знал, — проворчал он, — я не для этого тебя пригласил сегодня. Матвиенко драматично пересек комнату и рухнул на стул. Антон уже рассказал Серёже, что последнее время чувствует себя немного странно — больше, чем обычно. В последнее время он всё чаще думал о Попове, а подумав крайне смущался, краснел и опускал взгляд. — Да ты влюблён в Арса, — совершенно спокойно заявил Серёжа, глядя на Антона немного насмешливо. — Что?! Не-ет! — протянул Шастун, в очередной раз пряча глаза. — В этом нет ничего такого, он довольно обаятельный, — сказал Матвиенко более серьёзно. — Я не влюблён в Арсения! — отчеканил Антон, поднимая полыхающий раздражением взгляд на своего товарища. — Посмотри фактам в лицо, — не унимался Серёжа. — когда что-то случается, кому первому ты рассказываешь? — Арсу, — без задней мысли выпалил Шастун. — А когда появляется свободное время, с кем первым тебе хочется увидеться? — С Арсом, — уже медленнее и неувереннее ответил собеседник. — Так, а если представить, что тебя кто-то касается и тебе нравится, — подумав, Матвиенко добавил, — я имею в виду, обнимает там кто… То кто это должен быть? Антон промолчал. Он, чуть нахмурив брови, смотрел в одну точку мутными глазами и осознавал. Серёжа по-дружески хлопнул его по плечу и тихо вышел из комнаты. — Вот тормоз, — хмыкнул он себе под нос. Антон не мог поверить происходящему. Неужели он действительно снова влюблён? Неужели в Арсения? Последний раз Шастун был влюблён в одноклассницу, и это закончилось не лучшим образом… Но ведь Попов был совершенно другим. Мог ли он быть влюблённым в Антона в ответ? И если нет, то продолжат ли они общение? Не отвернётся ли мужчина от Шастуна, если узнает о том, что, кажется, нравится тому больше, чем как друг? Антон на мгновение представил Арса. Всего такого яркого, живого, улыбчивого. Его голубые глаза и мелодичный голос, темные волосы и изящные руки. Его маленькие привычки и случайные фразы, которые отчего-то надолго засели у студента в памяти. Шастун прикрыл глаза и хмыкнул. — Я действительно влюблён в Арса, — тихо сказал он шепотом, не открывая глаз.***
Несколько следующих дней Антон размышлял, стоит ли ему признаться в симпатии мужчине или оставить всё как есть. От второго варианта внутри каждый раз что-то опускалось, но сбрасывать его со счетов Шастун не собирался. Он вышел из университета после пар и глубоко вздохнул. Ещё один день позади. Антон поднял глаза вперёд, и по телу пробежала волна мурашек. Там, на выходе из территории, его ждал Арс собственной персоной! Он широко улыбался и, заметив, что Шастун смотрит прямо на него, подмигнул. Ноги Антона немного подкосились. Он подумал, что вряд ли сможет удержать чувства в себе, если они с Поповым даже просто будут видеться. А в следующее мгновение парень уже на всех парах бежал к стоящему мужчине. И Арс, увидев это, тоже пошёл ему навстречу, неосознанно ускоряя шаг и даже чуть распахивая руки. Антон буквально налетел на Арсения, тут же попадая в его крепкие объятия. Попов, чуть не упавший навзничь сначала, прижал Шастуна к себе ещё немного сильнее, сжимая ткань его куртки в кулаках. Антон в свою очередь умиротворенно положил голову тому на плечо, пряча лицо где-то в шее. Единственное, о чем в этот момент думал студент, — чтобы из его рта не вырвалось тихое «я влюблён в тебя», в правдивости которого он только что сполна убедился.