***
Дни напролёт мир тонул в тумане и забвение. Это оказалось так легко — поддаться соблазну и плыть по течению, ничего не решать и пустить всё на самотёк. Дурацкая работа, которая успела осточертеть за полтора года, осталась в прошлом. Расчёта вполне хватало на то, чтобы проводить каждый бессмысленный новый день в алкогольном дурмане. Учёба тоже оказалась где-то за бортом, как и все переживания, связанные с ней. Теон просыпался ближе к обеду или ещё позже, затаривался в магазине спиртным и бродил по просохшим, солнечным улицам. Весна в этот период жизни казалась особенно отвратительна, словно какая-то насмешка природы. Внутреннее тоскливо-серое настроение никак не соответствовало ярко-зелёному цветущему миру вокруг. Дядя Эурон снова вернулся в Берлин к своей бывшей, будущей, настоящей женщине, которая его ждала там. Больше не с кем было посоветоваться. Аша пропадала на работе или со своими друзьями: создавала иллюзию нормальной жизни после развода, а может, и действительно смогла прийти в себя. Теон слишком погрузился в свой крошащийся на осколки мир, чтобы интересоваться этим. Отец был неприлично счастлив со своей леди-медсестрой — тоже не замечал ничего вокруг. А где же пропадал Рамси, Теон понятия не имел. Звонки Теон сбрасывал, так как не хотел слышать в очередной раз, что его жизнь катится по наклонной, и надо взять себя в руки. Надоело! Он никому ничего не должен. Порой он ощущал себя застывшим в вакууме, в котором ничего не движется, не меняется и не происходит. Каждый день проходил одинаково. Время от времени он выбирался на какие-то вечеринки, встречи с одноклассниками из многочисленных школ, в которых когда-то учился. Однако с некоторых пор ловил себя на мысли, что общение утратило смысл, единственным причиной появления на подобного рода мероприятиях была халявная выпивка. Впрочем, отразилось это где-то на краю сознания и тут же забылось. Какая в общем-то разница? Намного комфортнее оказалось напиваться у себя в комнате или бродить по улицам в компании очередной бутылки. Жизнь стала не то чтобы лучше, однако куда терпимее и спокойнее. Всегда проще плыть по течению, чем против. Поздним субботним утром Теон спустился на кухню, есть не хотелось вовсе, а после вчерашних возлияний нещадно трещала голова. Однако же от кружки крепкого чая он бы не отказался. Картина, невольным свидетелем которой он стал, повергла в глубочайшее замешательство. Мисс Уильямс — отцовская леди-медсестра — пекла на кухне блины: пышные, высокие и наверняка вкусные. Папа же в фартуке стоял у раковины и мыл посуду. Теон даже протёр глаза, решив, что почудилось. — И ты представляешь, эта стерва мне заявляет: «Ну это же собака, подумаешь, цветы вытоптала, посадите новые», — мисс Уильямс тряхнула крупными светлыми кудрями и нервно вздёрнула острый подбородок, перевернув очередной блинчик. — Я сказала, что напишу заявление в полицию, пускай она свою псину держит на цепи. А она ещё и хамить мне начала. Вот ведь угораздило поселиться рядом с такой старой клушей. — Не то слово, Молли! У нас вот соседка справа — та ещё маразматичка. Кормит голубей, а они нам весь участок загадили, сволочи! — живо поддержал свою даму папа. — Одни идиоты кругом! — согласилась мисс Уильямс, наливая новую порцию теста на сковороду. Теон отвернулся к стене и прикусил губу, чтобы случайно не заржать. Это можно назвать идиллией — папа с его женщиной понимают друг друга с полуслова. Он даже моет ради неё посуду! Не то чтобы это какой-то подвиг, но папа терпеть не может домашнюю работу и раньше никогда этим не занимался. Тем временем мисс Уильямс поправила белый в розовый цветочек фартук и обернулась к Теону, помахивая пластиковой лопаткой. — Есть будешь? Он помотал головой. Похмелье ещё не отпустило и при мыслях о завтраке становилось тошно. — Как дела в университете? — внезапно поинтересовался папа. Скинул фартук и придирчиво оглядел домашнюю рубашку на предмет пятен от теста. Раньше ему было всё равно. Теон пожал плечами и постарался сохранять равнодушное выражение лица, однако зажигалка в руках дрогнула и прикурить получилось далеко не с первого раза. — Нормально, пишу диплом. Папа, похоже, удовлетворился подобным ответом и кивнул. Мисс Уильямс махнула рукой: — На крыльцо выметайся курить. Нечего дымить на кухне. Теон досадливо цокнул и поднялся с подоконника. Препираться не стал — голова и так гудела. На улице оказалось тепло, солнце пригревало плечи сквозь куртку. Он увидел, как сестра приближается к дому. Когда они поздоровались, Аша задала дежурный вопрос «Как дела?». Теон также привычно ответил, что всё в порядке, однако сестра, похоже, заподозрила, что это враньё. — Какие планы на сегодня? — зачем-то спросила она, поставив на крыльцо объёмный жёлтый пакет с продуктами из магазина. Теон решил, что не стоит распространяться о том, чем он собирается заниматься на самом деле и, глядя вдаль, сообщил: — В библиотеку пойду, буду для диплома материалы искать. — Молодец, — Аша одобрительно улыбнулась. Они помолчали. Теон понял, что буквально тонет во лжи, но отступать было уже некуда, поэтому он просто решил сменить тему. — Прикинь, папа там моет посуду! Эта Молли готовит на нашей кухне, и они обсуждают соседей. Аша усмехнулась, тоже достала сигареты. — Думаю, они подходят друг другу. — Наверное… прямо как два зеркала, которые поставили друг напротив друга. Их объединяет ненависть к миру. По-моему, это немного пиздецово, — активно жестикулируя, пояснил он. — Папе с ней хорошо — это главное, — подвела итог сестра. Когда они вернулись в дом, папа со своей дамой планировали поход на рынок. Теон подозревал, что мисс Уильямс ходит туда не только потому, что по её мнению, там лучше мясо и овощи, а ещё и потому, что можно всласть поругаться с продавцами. Папа живо поддержал её идею. Галантно подал ей пальто, а мисс Ульямс подхватила его под руку, когда они вышли из дома. Аша поднялась к себе, а Теон какое-то время глядел им вслед. Мисс Уильямс была невысокой полной блондинкой чуть моложе отца. Может, за её хамской натурой скрывалось что-то ещё, что сумел разглядеть в ней папа? Она явно была энергичной и трудолюбивой. Папа всю жизнь оставался домоседом, однако Молли вытаскивала его в свет, и кажется, ему это нравилось. Возможно, ему не хватало именно этой жажды жизни и бурной деятельности в последние годы: мама ведь раньше тоже организовывала все семейные праздники, развлечения и поездки к родственникам.***
Выходные Теон провёл весело: кое-кто из старых приятелей пригласил на вечеринку. Похоже, именно этой свободы так давно не хватало, словно глотка свежего воздуха в душном помещении. Никаких планов, сроков и обязательств. Домой он вернулся только в понедельник и проспал почти до самого вечера. Сегодня идти никуда не хотелось. Он разогрел в микроволновке оставленный отцом ужин и лениво переключал каналы на телевизоре, когда сестра вернулась с работы. В этот раз раньше обычного. — Нужно поговорить, — строго сказала Аша, появившись в дверях гостиной. — Ладно, — невозмутимо отозвался Теон, оторвавшись от телевизора. — Какого чёрта ты творишь?! Хочешь учёбу завалить? Я сегодня была в твоём университете, и узнала, что ты давно уже там не появлялся. Диплом он пишет, как же! Ещё хватило совести мне врать! — укорила она, встав напротив дивана и заслонив спиной телик. Теон опустил голову, не хватило даже сил оправдываться, и он молча выслушивал гневную тираду сестры. — О чём ты думаешь вообще?! — Просто устал, надоело всё! Все только и твердят о том, что я что-то должен, — так и не взглянув на сестру, проговорил он. Аша села рядом и взяла его за руку. — Ты не понимаешь разве, как это важно? Неужели не жалко трёх лет, которые потратил на учёбу? Хочешь остаться в пабе? Без диплома хорошей работы не видать, — уже более мягким тоном убеждала она. Теон вздохнул и промолчал: возразить было нечего, но и делать ничего не хотелось. — Папа тебя убьёт, если узнает, — предупредила Аша напоследок. — Ну, естественно, я, по-моему, только за тем и нужен, чтобы вы все на меня орали. — Да потому что ты ни делаешь ничего! — резко ответила Аша. — Я могу сходить с тобой к ректору, придумаем что-нибудь вразумительное, ещё не поздно всё исправить, — сбавив тон, решительно предложила она. Теон шевельнул плечом. — Можно попробовать. Однако следующий день вновь потонул в алкогольном тумане. Решать ничего не хотелось совершенно, проще было отгородиться от проблем и позабыть о них. Аша, похоже, сильно разозлилась. Они здорово поругались вечером, а наутро Теон уже не мог толком вспомнить, что же наговорил. Правда стало стыдно и он понятия не имел, что же теперь делать. Нет, конечно, жаль было потраченного на учёбу времени, да и в целом, он ведь не глупый и прекрасно понимал, что Аша права, что работа в пабе — это явно не предел мечтаний. Пожалуй, основной проблемой являлось то, что Теон просто не находил в себе сил на то, чтобы взять себя в руки и бросить пить. К этому очень быстро привыкаешь: не нужно думать о завтрашнем дне и грядущих трудностях, не нужно оправдывать чьих-то ожиданий и горевать из-за промахов. И уж конечно, можно позабыть о девушке, которая разбила сердце. Что ж, Теон прекрасно понимал, что жизнь катится под откос, но ощущение, что всё это происходит не с ним, оставалось до сих пор. Он решил уже, что завтра начнёт всё с чистого листа, однако завтра, как известно, не наступает никогда.***
Следующим утром, спустившись на кухню, Теон обнаружил неожиданного гостя. Рамси пялился в телик и уплетал домашние вафли, приготовленные сестрой вчера. — Здорово. А я уже хотел тебя разбудить, — сообщил он, жестом предлагая сесть напротив. — Сдвинься только, а то телик загораживаешь, — бросил он, стоило Теону опуститься на табурет. Теон молча кивнул и отсел подальше, не решаясь начать разговор. Наверняка Рамси злится из-за того, что он сбрасывал его звонки. Пауза затянулась, Рамси продолжал увлечённо смотреть какой-то мультик про бегающих по снегу собак и игнорировал его ровно до тех пор, пока не началась реклама. Теон занялся приготовлением чая: ароматный дымок взвился над любимой жёлтой кружкой, и он потянулся к вафлям, горкой наваленными на большом блюде. Заиграла бодрая музычка из рекламы жвачки. Рамси резко перехватил его руку, и Теон вздрогнул. — Какого хрена ты на звонки не отвечал? Теон вздохнул и отвёл глаза. — Не хотел опять слушать, что я проёбываю свою жизнь. — Поздравляю, теперь я пришёл сказать тебе это лично! — бодро воскликнул Рамси и двинул ему в плечо. — Очнись, уже, блядь! Аша мне всё рассказала. Если не прекратишь бухать, окажешься реально на дне. Ты что, этого хочешь? У тебя есть выбор… пока что, — сделал акцент на последних словах он. — Так уж и «на дне»? — фыркнул Теон, затянувшись сигаретой. — Со временем, — невозмутимо подтвердил Рамси. Теон задумчиво побарабанил пальцами по столу и выдохнул дым в серый потолок. — Я, кажется, понял. И давно ты заделался её цепным псом? Хочешь выслужиться перед Ашей? Думаешь, притащишь ей трофей в зубах, и она почешет за ухом «какой хороший мальчик», — едко выплюнул он. Видел, как побледнело лицо Рамси, как он гневно играл желваками и стискивал кулаки. В следующий миг Теон оказался прижат лицом к столу. Кружка с грохотом покатилась на пол, расплескав брызги чая по бело-жёлтой плитке и рассыпалась осколками крашеного фаянса. Правую руку Рамси завернул ему за спину, и Теон едва не взвыл от боли. — Думай, что несёшь, идиот! Я ради тебя пришёл! Не хочу, чтобы ты себе жизнь испортил и жалел потом об этом! — Рамси резко двинул ему в бок и так же стремительно отпустил, быстрым шагом покинул комнату. Теону стало невыносимо стыдно. Он долго сидел на кухне, растирая стрельнувшее болью плечо и глядя перед собой. Злость давно стихла, а вот едкий осадок остался. Кажется, в это раз он сам нагородил чушь. Мельком взглянул на осколки, надеясь, что плитка не пострадала — пару лет назад папа всё-таки сподобился сделать ремонт на кухне и заменить старый линолеум. Рамси торчал на крыльце, курил и глядел под ноги, металлические носки тяжёлых ботинок блестели в ярком свете солнечного утра. Теон опустился рядом, и старые деревянные ступени скрипнули. — Прости, ладно, я сам не знаю, что на меня нашло. Перепил вчера и… Да просто надоело, что все меня учат жить! — он схватился за больную голову и горестно вздохнул. — Свинья ты, но так уж и быть, прощаю, — вытолкнул сквозь зубы Рамси. — Постараюсь тебе помочь, если ты всё-таки этого хочешь. Теон молчал, раздумывая. Может, ему и нужна была передышка, но за последние недели он совсем потерял связь с реальностью и погряз в собственной лжи. Рамси и Аша не враги ему, и в глубине души он понимал, что они и вправду беспокоятся. Он столько раз пытался всё наладить, но ничего не получалось. Может, от того, что действительно не мог справиться с этим самостоятельно? — Санса тусит теперь с каким-то пацаном на «Феррари». Я их видел возле универа. Знаешь, как это… паршиво? — произнёс Теон, осознавая, что до сих пор никому не излил душу. Рамси молча положил тяжёлую ладонь на плечо. — Вот сука. Она мне никогда не нравилась — слишком избалованная, — вынес вердикт он. Теон вздохнул и помолчал. Легче не стало. — Может, выпьем немного? Башка трещит после вчерашнего. — Не-а, я пообещал, что не буду. — Кому это? Рамси изобразил загадочную усмешку, и Теон понял, что знает ответ.