Злая шутка

      Лежа на узкой и довольно жесткой, но чистой кушетке, застеленной пушистым серо-коричневым клетчатым пледом, Жасмин откровенно грустила. Уже давно она подготавливала план, благодаря которому сможет на несколько дней выбраться из дворца, чтобы без постоянного присмотра нянек и охраны посмотреть на то, как живут обычные зебры, пообщаться с ровесниками и вообще...       Принцесса не могла сказать, что ей плохо жилось: отец любил, братья баловали, учителя донимали своими нравоучениями и наставлениями... Однако же молодой кобылке, у которой оказался крайне непоседливый характер, который приходилось скрывать от посторонних, чтобы не уронить честь семьи, было откровенно тесно в ее золотой клетке. Именно это и стало причиной того, что зеброчка стала регулярно убегать из комнаты, чтобы найти на свой круп приключения...       Сколько Жасмин себя помнила, у нее никогда не получалось найти общий язык с одногодками из семей аристократии Зебрики, будь то военные, политики или торговцы. Все и всегда старались ей угодить, подольститься, похвалить, а затем (лет в десять) стали появляться первые женихи. Повезло еще, что отец не торопил дочь с выбором, мягко журя за грубые отказы в адрес очередного воздыхателя.       Сбегать из-под стражи, чтобы изучить дворец и внутренний двор с каждым разом становилось все сложнее, так что зеброчка ожидала, что годам к двенадцати ее вылазки вовсе прекратятся, ведь "Принцесса не должна...". Обнаруженный в личных покоях потайной ход, о котором по всей видимости забыли если не сотни, то десятки лет назад - точно, изменил все: больше не нужно было придумывать способы, как пробраться мимо истуканов-стражников и обманывать нянек. Однако, возникла другая проблема: если принцессы не будет в спальне после заката, во дворце поднимется тревога и Химеры весь Рим с ног на голову перевернут, после чего беглянку ожидает суровая взбучка (не говоря уже об утрате такого удобного лаза).       Когда Жасмин хотела чего-то добиться, она шла к цели с упорством броненосца, ничего и никого вокруг себя не замечающего. Во время одной из вылазок, она познакомилась с жеребятами пекаря: невысоким и худощавым Али, а также его старшей сестрой. При первой встрече, в пыльной замарашке, забавно коверкающей низкую речь, никто не признал ту самую принцессу, которая ежедневно красуется на публике в дорогих нарядах и украшениях, буквально излучая высокомерие и гордыню. Только вот скрывать свою личность удавалось недолго и через месяц (а может быть и раньше) друзья обо всем догадались, но обещали никому не рассказывать, пусть и бурно выражали свои эмоции по поводу теперь уже общей тайны.       Шли годы и дочь Цезаря научилась изображать из себя обычную зебру, легко переходя с высокого слога на низкую речь и обратно, парой штрихов в прическе и грубой одеждой меняя свою внешность настолько, что никто и подумать не мог, с кем на самом деле общается. Она примелькалась на кухне, научилась готовить и иногда помогала с мытьем полов, в первые разы вызывая у друзей хохот неуклюжими попытками передвигать тряпку кончиком хуфа, чтобы не замочить ноги.       Известие о том, что скоро в Зебрику прибудет принц Эквестрии, чтобы заключить брачный союз, в котором ей предстоит быть невестой, прозвучало как гром среди ясного неба. Жасмин конечно понимала, что рано или поздно (лучше поздно нежели рано) будет вынуждена стать чьей-то женой, чтобы приблизить к пристолу Цезаря какой-нибудь аристократический род, тем самым скрепляя государство дополнительными кровными узами, но пони... Даже в страшном сне принцесса не могла себе представить, как улетает в чужую страну, жители которой на протяжении веков воровали их кобыл и убивали жеребцов.       Серьезный разговор с отцом показал, что на этот раз он не отступит. Доводы, которые преподносил Цезарь были убедительными, только вот пусть ум и понимал логичность данного поступка, сердце никак не желало его принимать. В тот день, а точнее - ночь, она сбежала из спальни и несколько часов проплакала в объятьях Лилии, которая утешала младшую кобылку шепча на ухо разные глупости...       Жасмин еще лелеяла надежду на то, что если она не понравится молодому аликорну, то он сам откажется от свадьбы, либо же выберет кого-либо другого. При первой встрече она разыграла сценку, которую отец свел к шутке, вызванной волнением дочери. Личное знакомство с Евгенией, ученицей принцессы Луны, несмотря на все провокации, тоже прошло достаточно мирно.       Достаточно быстро принцесса поняла, что глупо пытаться расторгнуть помолвку, которую правители государств уже почти заключили, а потому решила исполнить свою давнюю мечту: хотя бы на несколько дней стать обычной зеброй, живущей в большом городе. План был простым и вроде бы надежным, да и знающих о нем можно было пересчитать по количеству ног (Розита, пусть в ее верности зеброчка не сомневалась, знала только часть правды, так как в ином случае могла взбрыкнуть, из самых лучших намерений выдав госпожу ее отцу).       Все испортила Женя: как поняла Жасмин из разговоров стражников, ворвавшихся в комнату Али и его сестры, глупая пони зачем-то заявилась в ее покои и раскрыла подмену, после чего подняла тревогу. В этот момент в душе кобылки что-то екнуло, ведь она представляла себе то, что могут сделать с бедной Розитой, за попытку выдать себя за сбежавшую принцессу. Не сразу до нее дошло то, что сама она находится в ничуть не меньшей опасности, так как они с сестрой Али уже приняли оборотные таблетки и на ближайшие дни поменялись внешностью. Попытка объяснить ситуацию кому-то из Химер, привела только к приставленному к горлу когтю зебромантикоры и обещанию показать место зазнавшейся прислуге.       Испуганная, растерянная, сбитая с толку, Жасмин и не заметила того, как оказалась в каменном мешке с единственной дверью, узкой лежанкой и почти полным отсутствием света. В панику ей не позволял впасть только страх за тех, на кого она накликала беду своим жеребячеством...       Когда в камеру явился отец, принцесса хотела броситься ему на шею и просить прощения, но замерла наткнувшись на холодный взгляд. Цезарь (а в этот момент назвать его папой язык не поворачивался) доходчиво объяснил, что все, кому нужно знать о ее настоящей личности, уже в курсе, но пока действие оборотной таблетки не пройдет, ей придется изображать из себя служанку-пленницу. Зачем это было нужно? Оказалось, что за кобылкой охотятся какие-то преступники, симпатизирующие повстанцам, так что из-за своего поступка, она вполне могла оказаться настоящей пленницей и предметом торга... если вовсе не племенной кобылой для какого-нибудь самоуверенного жеребца, жаждущего усадить на трон своего потомка.       - Игры закончились, моя дорогая: тебе тяжело и я это знаю, - посмотрев на дочь более мягко, перед уходом произнес венценосный жеребец. - За наши ошибки и заблуждения, которые мы творим без сомнения, жизнями платят простые ребята - кобылки, жеребчики и жеребята. Власть - это бремя, а не награда; я крови напился, мне больше не надо. Хуже гражданской войны, без сомнения, только война на уничтожение... Прости, дорогая, если пугаю, но детство прошло, так всегда и бывает.       Цезарь ушел, а его дочери в камеру пронесли пару пледов, ковер, пару кувшинов с напитками и немного еды. Ее условия содержания были гораздо более мягкими, нежели у других заключенных, ночью же приходил отец, который рассказывал о ситуации во внешнем мире, делился своими собственными приключениями в жеребячьи годы, а иногда просто сидел рядом и молчал, напоминая собой старую скульптуру, готовую рассыпаться от малейшего порыва ветра. Жасмин не понимала до конца, что же случилось, но в эти дни они словно бы стали ближе друг к другу, чем были все годы ранее.       Некоторое облегчение вызвала новость о том, что Женя вступилась за Розиту и служанка сейчас находится под ее покровительством, вне влияния со стороны других зебр. За это деяние, глупую пони, сующую свой нос куда не следует, можно было частично простить...       ...       Дверь камеры открылась и в помещение хлынул яркий свет, после чего через порог переступил зачастивший в темницу гость.       - Здравствуй, дочка дорогая, я смотрю, ты все скучаешь? - изогнул губы в усмешке Цезарь, подходя к лежанке.       - Папа, лучше не шутите, а о деле говорите, - Жасмин приняла сидячее положение и тряхнула гривой.       - Будь по твоему, в этот раз, не до шуток нам сейчас, - не стал спорить с дочерью жеребец. - Заграничный принц уже, нас заждался во дворце. Мне скажи свое решение: ты готова?..       - Без сомнения, - словно бросаясь в воду, выдохнула принцесса.       - Вот и чудно, дорогая, - улыбка тронула губы правителя. - Я тобой горжусь.       - Я знаю, - отозвалась зеброчка, соскакивая на пол и вставая на все четыре ноги.                   ***       "Как же это... напряжно", - подумала Женя, разглядывая испуганную (уже вторую на ее памяти) фальшивую принцессу.       Однако же ситуация не успела перерасти в полноценную панику, как от дверей раздался вполне узнаваемый звонкий голос:       - Зебры, пони, остальные... почему такие злые?       Все взгляды переместились к источнику голоса, чтобы увидеть входящую в спальню Жасмин, которую сопровождали двое зебродраконов и мастер Октавий, весело посверкивающий глазами из-под полуприкрытых век. Зеброчка же, пользуясь общим ошеломлением и не давая никому вставить хотя бы слово продолжила, обращаясь уже к кобыле, которая ее заменяла:       - Дорогая, извини, задержалась я в пути. На сегодня ты свободна, можешь в комнаты идти.       - Благодарю, принцесса, - споро поднявшись на ноги и низко поклонившись, незнакомка поспешила к выходу, стрельнув злым взглядом в сторону белой пони.       - У вас есть ко мне вопросы, предложения и угрозы? - вновь вернула к себе внимание Жасмин, осматриваясь холодным взглядом. - Если нет, то я прошу: покиньте комнату мою.       Подкрепляя слова своей подопечной, алхимик молча изобразил жест, словно бы звал кого-то за собой и развернувшись вышел прочь. Тут же стражники и остальные зебры, обходя госпожу по широкому кругу, последовали за ним, стараясь не вызывать недовольства принцессы.       Земная кобылка, неуверенно переступив передними ногами, покосилась на дверь и тоже хотела уйти, ощущая себя крайне неуютно из-за того, что опять влезла куда-то не туда. Однако хозяйка покоев приняла решение за нее:       - Женя, разве ты слуга, чтоб тебя я прогнала?       - Не слуга, - согласилась ученица принцессы Луны.       - Лучше ты скажи, тогда: ведь мы - друзья? - двери уже закрылись, оставляя двух кобыл наедине. - "Нет" или "да"?       "Как-то слишком уж стремительно все меняется: еще минуту назад я сама была допрашивающей, а сейчас, как-то неожиданно стала допрашиваемой. И ведь нельзя не ответить, так как это будет автоматически означать "нет"", - мысли роящиеся в голове не отразились на выражении мордочки синеглазки, за которым внимательно следила младшая кобылка.       - Да, Жасмин, мы - друзья, - про себя же земная пони добавила, что только друзья смогут терпеть все выкрутасы этой полосатки.       - Я... очень рада, - уголки губ принцессы приподнялись и она сделала несколько шагов вперед, после чего порывисто обняла напрягшуюся собеседницу передними ногами. - По заслугам и награда.       - Чт... Ммм? - ощутив на своих губах мягкие губы младшей кобылки, ученица принцессы Луны широко распахнула глаза.       - Хихи, - отстранившись, Жасмин прикрыла рот правым передним копытцем, - Ох, Женя, ты бы видела себя. Мне конечно крайне лестно, что следишь за мною честно, но коль мы с тобой - подруги, будь добра, под страхом муки, не совать свой нос туда, где совсем не ждут тебя.       Веселость в поведении зеброчки, резко сменившаяся серьезностью, почти переходящей в озлобленность, выбила Женю из колеи не хуже чем выходка принцессы секундами ранее. Подобное сбивало с толку и, чего уж врать себе, пугало, заставляя напрягаться и ожидать непонятно чего. Как дурная служанка, память, что сидит в закоулках мозга, услужливо подкинула картинки из прошлого, где похожим приемом пользовалась одна пони...       - Мы с тобой договорились? - поторопила собеседницу с ответом Жасмин.       - Да, - односложно ответила белая пони.       - Хорошо, - удовлетворенно прикрыв глаза, кивнула принцесса. - Тогда идем.