Злая шутка

      Днем и ночью Корпус Справедливости, которым командовал один из Атрибутов Власти, медленно и неостановимо продвигался на юг. Гусеничные танки, похожие на широкие и приземистые вытянутые треугольники, при помощи своих главных калибров сносили возникающие на пути препятствия в виде хищных растений, толстых деревьев, земляных насыпей. Скорострельные крупнокалиберные пулеметы, оглашая пространство громким стрекотом, выкашивали выбегающих, выползающих, выпрыгивающих и вылетающих из зарослей чудовищ, которых на вторженцев натравливали друиды сепаратистов. Земные пони, закованные в тяжелую броню, выстреливая магическими лучами из кристаллов вставленных в шлемы, слаженными залпами сметали менее значительные преграды, тысячами ног вытаптывая землю и смешивая с грязью останки павших врагов. Единороги же вступали в дело только тогда, когда следовало разровнять какие-нибудь овраги и ущелья, через которые было тяжело переправить тяжелую технику...       Пегасам, бэтпони, чейнджлингам и летунам с искусственными крыльями, днем и ночью без сколь-нибудь продолжительных перерывов, приходилось курсировать вдоль широкой полосы оставляемой просеки, чтобы не позволять друидам заново засадить землю своими растениями уже позади колонны техники, тем самым перерезая снабжение армии. При помощи магии они выкорчевывали молодые деревца, зажигательными бомбами выжигали кустарники, использовали осколочные гранаты и самострелы, чтобы гонять отряды диверсантов, но и сами не рисковали углубляться на территорию все еще занятую джунглями.       Каждые сутки Корпус Справедливости проходил два-три десятка километров, непрерывно ведя сражение то с хищниками, то с растительностью, то с насекомыми. Повстанцы практически не высовывались из-за деревьев, предпочитая спускать на пони свои творения, стрелять из засад, устраивать минные поля, газовые атаки, а пару раз даже подвергли бронетехнику артиллерийскому обстрелу (похожие на огромные яйца снаряды, при столкновении с землей высвобождали воспламеняющийся сжиженный газ и разбрасывали острые осколки). Дирижаблям приходилось курсировать над наземными войсками, при первом же намеке на очередную серьезную угрозу, заливая орудийным огнем позиции врага.       И вроде бы пони побеждали, час за часом, шаг за шагом отвоевывая у джунглей территорию, оставляя за собой широкую полосу выжженной и вытоптанной земли, но вместе с тем солдаты ощущали, как противник приспосабливается к новым условиям и находит иные способы противостоять ранее неизвестному оружию: неэффективные набеги хищников, способные разве что задержать танки и тяжелую пехоту, своими телами заваливая противника, все еще продолжались, но скорее как отвлекающий фактор, заставляющий постоянно находиться начеку, а вот "лягушки" (мины, выпрыгивающие из-под земли и, взрываясь с громким хлопком, разбрасывающие на два-три метра вокруг себя острые шипы), кислотные лианы, словно змеи обматывающиеся вокруг конечностей, впиваясь в броню и плоть мелкими крючками, плюющиеся из обрубков зеленой жидкостью заставляющей шипеть металл, взрывающиеся птицы-самоубийцы, падающие на головы жеребцам своими острыми клювами и многие другие детища нездоровой фантазии полосатых магов жизни, раз за разом приносили ущерб военной машине Эквестрии. К счастью, еще при планировании данной операции, командование предвидело многие из возможных неудобств, так что службы снабжения заготовили как фильтры для воздуха и воды, так и артефакты для систем замкнутого дыхания, конденсации чистой жидкости из окружающего пространства, лечебные составы и амулеты, не говоря уже о проекторах защитных полей и оружии с броней.       Из-за обширности пространств, занятых лесом, а также рассеянности повстанцев по территориям, которые они использовали как укрытие и биолабораторию по выращиванию оружия, не было никакой возможности накрыть их штаб одним ударом, окончательно решая проблему сопротивления. Однако, по той же причине, полосатые сепаратисты не могли причинить серьезного вреда самим эквестрийцам, мощь корпуса вторжения которых была собрана в один кулак.       В то же время, лояльные Цезарю войска Зебрики, получив поддержку Корпуса Милосердия, возглавленного самим Баттерфляем, отправившимся в военный поход вскоре после свадьбы Сунрайс Шейка и Жасмин, наступали с юга на север, стремясь соединиться с новыми союзниками. В отличие от пони, они использовали почти все те же средства ведения войны, что и их сородичи, начиная от боевых химер и разных ядов, заканчивая алхимическими зельями, позволяющими менять облик.                   ***       - Ну... - лежа на белом и пушистом облачке, темно-синяя крылато-рогатая кобыла приложила правый передний хуф к подбородку. - В общем - неплохо.       - Неплохо? - белая земная пони, только что завершившая настраивать последнюю команду для своего подсознания, возмущенно воззрилась на наставницу. - Неплохо? Я две недели, каждую ночь, вместо отдыха и тренировок занималась самым извращенным видом секса с собственными мозгами, а все, что ты можешь сказать: "Неплохо"!       - Уймись, ученица, - строгим тоном одернула ее Луна, слегка придавив своей силой, но тут же смягчилась. - Ты не занимаешься магией разума и пяти лет, но уже достигла весьма достойных результатов. Однако, я замечу тот маленький факт, что по-моему мнению "хорошо" - это когда ты можешь управлять собственными телом и разумом, без всяких там вспомогательных установок и разнообразных костылей. Меня безмерно радует, что прежде чем начинать в очередной раз извращаться над своими мозгами, ты сперва решила посоветоваться со мной, а то боюсь в ином случае, мне бы пришлось немало потрудиться, прежде чем удалось бы вернуть пускающему слюни овощу хоть капельку самосознания. И это при условии, что один из твоих "боевых режимов", не убил бы тебя до момента моего вмешательства.       В ответ на эту тираду, произнесенную тоном, будто бы принцесса говорила с непонятливым жеребенком, Женя набрала в грудь воздуха и открыла рот для ответа, но вместо длинной речи, просто выдохнула и повесив ушки, опустила мордочку, виновато пробормотав нечто невразумительное. Аликорна же, спрыгнув со своего маленького облачка, с которого она следила за работой ученицы, на большое, обошла ее сзади и усевшись на круп, обхватила передними ногами и крыльями, скрещивая их на груди синеглазки.       - Ты действительно проделала хорошую работу, Женя, и я, как твоя наставница, горжусь твоими успехами, - покровительница снов сделала паузу, затем положила подбородок на макушку своей подопечной и добавила: - Но постарайся все же не злоупотреблять всеми этими режимами: отключение какой-либо эмоции, органа чувств, блокировка памяти, либо их чрезмерное стимулирование, мало того, что окажут тлетворное влияние на личность, но еще и тело подвергнут тяжелым нагрузкам.       - Обещаю, что буду осторожна, - произнесла белая пони. - Я совсем не хочу себе навредить.       - Верю, - крепче прижав к себе земную пони, принцесса заявила: - Но если ты все же себя убьешь своими экспериментами, я тебя оживлю, напою афродизиаками, а потом запру в бане для жеребцов. Тогда урок точно пойдет впрок...       ...       Проснувшись после разговора с наставницей, Женя еще некоторое время лежала в кровати, в своей комнате во дворце Цезаря. Передними ногами она со спины обнимала молодую зеброчку, растрепанная грива которой щекотала нос и вызывала желание чехнуть.       "Пожалуй, я не хочу знать, было ли шуткой последнее обещание наставницы", - решила для себя белая кобыла, слегка поерзав, чтобы удобнее устроиться на подушке.       - ... - вздрогнув, Розита проснулась и тут же попыталась вскочить, но пересилить земную пони, занимающуюся боевыми искусствами и развивающую духовное тело, у нее не было ни малейшего шанса. - Госпожа Женя, вы уже проснулись?       - Угум, - лениво отозвалась синеглазка, после чего носом потерлась о макушку полосатой кобылки. - Может еще часик поваляемся?       Вопрос прозвучал как-то жалобно, что, впрочем, совершенно не повлияло на зеброчку:       - Вам нужно привести себя в достойный вид перед завтраком с принцем и принцессой, а потом отправляться на урок.       = "Играть?", - промелькнул в голове вопрос-образ, созданный духом-контрактором.       "Угу. Играть. Но сперва - есть", - мысленно ответила своему контрактору синеглазка, все же разжимая хватку передних ног, благодаря чему Розита смогла выбраться из-под одеяла.       = "Вкусно, играть, спешить".       - Каждый сам себе злобный Буратино, - проворчала ученица принцессы Луны, начиная потягиваться всем телом.       - Вы что-то сказали, госпожа Женя? - прекратив свою беготню по комнате, сопровождаемую сборами разных мелочей вроде заколок и бус, уточнила молодая служанка.       - Не бери в голову, Рози, - отмахнулась белая кобыла, соскакивая с кровати на пол. - Я в ванную. Ты со мной?       - Я присоединюсь к вам буквально через минуту, - пообещала полосатка, ощутимо смутившись чего-то, чего и сама толком понять не могла.       ...       Расслабленно обмякнув в воде, Женя стала ждать свою служанку. Нет, она не испытывала к Розите сексуального или романтического интереса, воспринимая ее скорее как... младшую сестру. Даже в кровать к себе она зеброчку взяла исключительно как подушку-обнимашку, поддавшись ощущению одиночества, которое снова начало накатывать с тех самых пор, как Баттерфляй и часть прибывших с ним пони, вместе с лояльными Цезарю войсками отправились на север, чтобы соединиться с корпусом Эпплджека и вместе разгромить повстанцев.       Вокруг по-прежнему было много зебр, охрана из числа эквестрийцев, да и с принцем иногда удавалось увидеться. Не стоило забывать также про уроки, происходящие в мире снов, но вместе с тем, просто поговорить стало практически не с кем: даже Жасмин, большую часть дня, занята какими-то своими делами, либо прячется под крылом у мужа (в самом прямом смысле).       Все вышеперечисленные факты стали причиной того, что белая кобыла обратила больше внимания на свою скромную и молчаливую спутницу, старающуюся казаться живой тенью. Сперва она расспрашивала полосатку о разных житейских мелочах, старалась узнать получше историю жизни, но при этом не быть слишком навязчивой, параллельно с этим проявляла знаки внимания, вроде предложения помочь помыть гриву перед сном.       Из всех тех, кто оставались во дворце Цезаря, именно с Розитой синеглазка проводила больше всего времени. Сама зеброчка воспринимала это неоднозначно: с одной стороны, ей явно было приятно внимание и она с удовольствием тянулась к общению со старшей кобылой, пусть и такой необычной, какой являлась Женя, но вместе с тем чего-то боялась, смущалась и ожидала подвоха.       Но не только играми в старшую сестру занимала свое время белая пони: тренировки с собственным духом-контрактором, в кратчайшие сроки дали толчок к качественному росту силы и скорости, а кроме того - пониманию магии. При объединении со своим духом, она научилась использовать зачатки подобия телекинеза, создания барьеров и звуковых волн. По словам шамана-наставника, в перспективе, усилив своего напарника и развив собственное духовное тело, она сможет даже летать, при этом не опираясь ни на какие артефакты.       "Я и сейчас могу летать: недолго и недалеко, и преимущественно - вниз", - мысленно хмыкнула тогда земная пони, но слова полосатого жеребца запомнила.       Зельеварение в частности и алхимия в целом, давались синеглазке намного труднее того же шаманизма: все же она предпочитала действовать, а не стоять часами над кипящим котлом, либо рассчитывать зубодробительную формулу. Некромантия и друидизм... давались - это все, чем можно было описать успехи ученицы принцессы луны, в данных областях магического искусства.       Создание закладок в собственном разуме, которые должны отключать или ослаблять эмоции, усиливать какие-либо чувства, снимать природные ограничения и стимулировать организм, стало попыткой сократить путь саморазвития, при этом поднявшись выше на ступеньку в пирамиде силы. И пусть теперь нужно будет учиться пользоваться своими "костылями", некоторые из которых повторяют действия техник школ боевых искусств, но зато земная пони смогла вздохнуть более уверенно, получив в свои хуфы парочку козырей...