Хаос - это лестница

      Громадная зверюга с человеческим торсом и бычьей башкой пьяно прошагала с полквартала, после чего, облокотившись локтем о полуразрушенную стенку принялась блевать. Рейнджер тут же потянулся закрыть нос платком, но забыл что кусок тряпицы уже был натянут на нос. Его смочили в воде, но эльф предпочел бы в крепком вине, ибо пахло в разоренном Вайтстоуне ужасно. Трупная вонь, мешанина из крови, дерьма и грязи в которую превратились улочки, источающие дикий запах маленькие слепые ящеры и седые крылатые бестии… Всего не перечесть.       Тем временем монстр подался вперед, но глупо споткнулся о свои же ноги и упал лицом в свою же блевотину. Здоровенные квадратные зубы клацнули друг о друга и из разбитой мостовой полетели крошки. Снизу послышались сдавленные смешки, но Ивор лишь кинул взгляд на Мефалу и внизу тотчас же зашикали. Четверо эльфов и пятеро человеческих стрелков терпеливо ждали когда гигант минотавр либо захлебнется в собственной блевотине, что бы кстати, вполне вероятно, потому что сколько за эту неделю Ивор насмотрелся на пьющих минотавров, такие случаи были совсем не редки. Перевернется и заснет. В любом случае нигонец потеряет бдительность и тогда у отряда эльфа появится шанс.       Проявляя чудеса стойкости, минотавр сумел не только перевернуться на спину, но даже доползти еще пару шагов до мостика. О чем думал нигонец, эльфу было неведомо, потому что даже с огромными ручищами минотавра до воды бы он не дотянулся. Но такие размышления для нигонского воителя были чужды. Он раскинул длинные ноги по всему мосту, а морду с руками свесил вниз, тщетно пытаясь достать до воды. Добротный каменный мостик крошился и стонал буквально на глазах, и так уже разбитый огнем боевых заклятий и топотом черных копыт. Солдаты в городском коллекторе хихикали в кулаки, но минотавр не слышал.       Внезапно из бывшего Шахтерского переулка появились еще двое нигонских гвардейцев. Рога у них были спилены, да и ростом минотавры поменьше, и далеко не так пьяны как тот что лежал у них прямо на пути. Тем не менее, славно подшутить нал товарищем им это не мешало.       Детины разбежались и приземлились каждый тяжелым копытом на мягкую сторону коленной чашечки лежащего на земле. Пьяный минотавр завыл, а двое других заржали в голос. На хрупком каменном мостике завозились три больших туши, куцерогие толкали хромоногого вниз. Тот обрел неожиданную ясность ума и отбивался нешуточно. — Ставлю серебряный на то что первый упадет в воду. — прошептал Аерис.       Сволочь. Просто сволочь. — Ставлю два что он еще скинет тех двоих. — немедленно отозвался человек с перевязанной головой и плащом с зеленой заплаткой. — Брешешь, ушастый. Погляди на рога этого! Он из Круторылых, они не умеют терпеть боль! — ткнул Аерису другой человек, с соломенной шапкой волос. — Как уебет щас!.. Разлетятся — Ага, лысая обезьяна, а ты зырь на тех двоих — вообще спиленные! Это прислужники или какие-нибудь там детеныши. — огрызнулся эльф. — Щас, как же…       Внизу завозились. Мефала обеспокоенно посмотрела на Ивора, но рейнджер лишь махнул рукой. Ничего с этим уже не сделать, да и стоит ли? Минотавры увлечены дракой и на отряд беглецов внимания не обратят.       Неожиданно нигонец со сломанными ногами извернулся и, взревев от боли, лягнул противника в голову. Попадание было удачным, и один из нигонцев упал, держась рукой за разбитый нос и выбитый зуб. Голова минотавра с сухим треском разбила каменное перильце и нигонец всем весом упал на опору моста. Его товарищ все бил и бил круторылого по ногам, по почкам, но больше попадал по каменным опорам перил мостика. Больше издевательств мостик вытерпеть не смог. Двое минотавров одновременно прыгнули на третьего, и тут внизу что-то треснуло, щелкнуло, и громадный кусок моста ушел под воду, унося с собой трех незадачливых нигонцев.       Исход боя вызвал как дикий смех, так и живейший интерес у беглецов. Аерис и человек с заплаткой переругивались, можно ли считать это технической победой одного или другого, но Ивор уже не слушал. Отряд вылез из городского коллектора и осторожно скрылся в подворотне.       Вайтстоун грабили уже добрых десять дней, армия Даса Звенящего ушла на северо-восток, захватывать земли Бешеных Псов и Кровоглазых Быков. В городе остался гарнизон в пару сотен рогатых и какой-то племенной вождь минотавров. Рабы и трое магов-чернокнижников не в счет, эти почти не выходили на разрушенные городские улицы, отсиживаясь по своим ставкам.       Вайтстоун. Какой-то чин в форме градоначальника лежал на перекладине разбитых городских ворот, зажаренный в медном быке. Семь осадных башен в порошок разлетелись от мощных заклятий чернокнижников, двойной ряд стен и частокол лишь задержали нигонскую волну. Ивор вместе с Мефалой и Аерисом встал на стену, как и должен поступить мало-мальски уважающий себя мужчина. Да, эти люди были для Ивора никем, его настоящие братья погибли в таверне от рук… Думать об этом было слишком больно, и капитан предпочел отогнать эти мысли.       Далеко не все люди успели скрыться в тоннелях коллектора и извилистых ходах катакомб. Нигонцы устроили на улицах кровавую баню, разбивая черепа и ломая кости, каждый дом местные жители превращали в крепость, но сопротивление было тщетно. Как только арьеград подземной армии сметающей лавиной пронесся по уже мертвому городу, в разрушенные ворота вступили чернокнижники. Ивор понял, что здесь уже он никого не спасет, и дай Единый спастись бы самим. Вместе с Мефалой и Аерисом рейнджер просто скрылся в переулке, а потом и в недрах города. По факту он дезертировал, но совесть эльфа не грызла. Да, капитан Грастис плюнул бы в лицо солдату, поклявшемуся защищать город с трусливо сбежавшему с мокрыми штанами. Но Ивор не клялся и штанов не обмочил, хоть за это спасибо Единому.       В разбитых и горящих переулках Ивор находил сражающихся, умирающих, и так же как он бегущих людей, и те, кто еще мог соображать, присоединялись к эльфам.       В коллекторе эльфы вместе с горсткой выживших со стен нашли ораву испуганных и раненых жителей, среди них было много солдат с сорванными знаками различия. Эльф лишь цокнул языком, но не стал осуждать. Первобытный страх заставляет забыть о долге, о чести, о семье и о звании, оставляя лишь основной инстинкт — выживание.       Там рейнджер нашел настоящего градоначальника. Эйр Свирепый Вепрь тронулся умом, а один из его охранников рассказал что его маленькую дочку разорвали на куски слепые мелкие ящеры. Эльф только покачал головой — никогда не понимал привязанности к детям, да и не любил их, но зато отлично знал как угроза жизни и благополучию ребенка меняет отношение родителя к похитителю. Людей в правом нижнем туннеле над третьим водонапорным пунктом оказалось не так много — человек тридцать, сорок, все кто успел добежать сюда со стен. Трущобы, центральный район города и крепость Свирепых Вепрей потонула в огне, и в те подземелья наверняка ушли тысячи людей. Извилистая сеть катакомб уходил вниз и на север гораздо дальше, выход из подземелья был километров за семьдесят, и эльфы могли уйти от нигонцев. Ивор думал так и сделать, как только в городе уляжется суматоха, но кое-что ему помешало.       Сквозь решетку в потолке машинально выставленный Ивором часовой заметил как двое чернокнижников спускали с небес на город гигантские огненные смерчи. Дома, укрепленные редуты и каменные кладки, строящиеся на века сыпались как карточные домики от раскаленных вихрей маны. Самое ужасное было в том, что чернокнижники обрушили Храм Света в нижнем распаде города. Громадный чугунный колокол падая с высокой колокольни мало того что пробил навылет пол на третьем этаже, но еще и на втором и первом. Сейчас этот колокол лежал врывшись до половины в серый камень подземелья, совершенно блокируя путь в центр города. Сукину сыну Аерису показалось это очень смешным, что вера даже сейчас, когда наверху происходит хаос, умудрилась блокировать путь авантюристам, в прямом и переносном смысле. Ивору бы его волю к жизни.       Рейнджер поседел. Огненно рыжий ежик волос, сбритый из-за путевых тягот, покрылся инеем горя, а на лбу пролегла четкая белесая линия. На щеках и плече его были кровавые следы от ногтей. Его собственных ногтей.       Когда эльф уже почти потерял сознание от боли, страха и дыма, какая-то часть его успела заметить распахнувшуюся дверь и одноглазую рожу Пейриса. Тот отравился какой-то дрянью и не пришел в «Трех Толмачей», поэтому он и выжил. Эльф вытащил и его, и Мефалу и Аериса. Одноглазый даже прихватил один лук из кучи еще не прогоревших, но тетива уже была перерезана, а эльфийское дерево полопалось и покрылось трещинами. Ивор знал, зачем Пейрис рисковал жизнью залезая в горящий дом, и был позже ему благодарен. Именно из этого лука будет пущена та самая стрела, что оборвет жизнь ему.       Прежде чем хоть как-то встать на ноги и оправиться от действия зелья из вытяжки шестипалого кролика, Ивор кричал что-то невразумительное, хватался за нож и пытался бежать по двум отчетливым колеям в дорожной пыли, но где-то глубоко внутри сам понимал что это бесполезно. К тому же остаточный эффект после вытяжки мышцы бешено сокращал все мышцы, обгоревший рейнджер долго валялся в дорожной пыли. Мефала же отстраненно сидела в углу, обняв руками колени и тихо раскачиваясь взад-вперед. На ее волосах так же пролегла мертвая полоса серебряного снег. Аерис был пьян.       Ивору казалось, что высшая точка отчаянья уже настала. Но когда, повалявшись в пыли, он понял, что и те девять парней погибли напрасно, и золото они потеряли, и город, в котором обретались оставшиеся четыре эльфа вот вот развалится перед нигонской армадой, эльф завыл. Завыл как воют дикие звери, осознающие весь ужас своего положения. Так воет волк, преследуемый сворой псов. Зверь бежит от кроваво-красных флажков, и выбегает на свой номер. Ивор уже ждал милосердную стрелу охотника., но все же инстинкт выживальщика сумел взять верх.       Позже, когда сердце от горя смерзлось в кусок льда, Ивор много думал об этом. Не секрет что люди произошли от эльфов — меньше надо было обезьян насиловать — и только эльф в самой страшной ситуации может найти такой выход, о котором загнанный зверь даже не станет думать. Бытует мнение, что скорпион, окруженный огнем сам себя жалит, сводя счеты с этой сукой судьбой. Ивор видел скорпионов пару раз, и ему казалось что мнение ошибочно. Но вот окруженный разбойниками торгаш может наложить болт на тугую тетиву, обратить перекрестье прицела себе в лоб и резко выжать лог. И очень мало кто, оказавшись в совершенно безвыходной ситуации сможет увидеть свет в конце. Ивор смог. И он не желал никому такого опыта, который был у него.       Выжившие просидели в коллекторе два дня. Их убежище располагалось очень близко к земле, поэтому никто не решился зажечь костер. Не дай Единый вызвать подозрение струйкой дыма или еще чем. Подумав, Ивор решил что из подземелья-то дым не должен быть виден, да и к тому же полгорода горит, но спорить не стал. Крутой спуск в коллектор был недалеко от ворот. Какой-нибудь случайный снаряд из катапульты или огненный шар нигонского чернокнижника мог прилететь в подворотню и своротить с фундамента маленький каменный домик, что стоял прямо над входом в убежище. Тогда единственный выход наружу завалило бы обломками, и выживших замуровало. Пожалуй, в этом случае эльф все же выбрал милосердную стрелу, нежели медленно умирать от голода и жажды.       Путь в глубину катакомб, как и дальше в город блокировал разрушенный собор, и в сущности у охреневших от горя людей остался узкий каменный мешок и небольшой пятачок прямо над входом, где и разместились три десятка раненых и измученных людей. Рейнджер отобрал у какого-то мужика плащ и разрезал его на длинные полосы. Мужчина даже не взглянул на него, хотя был раза в полтора шире эльфа и с плохо споротым погоном сержанта на плече. Достав свою фляжку с самогоном он как мог пропитал каждую полосу и раздал их горячечным. Это сейчас они без сознания. А проснуться завопят.       Ивор судорожно сглотнул, увидев сбоку от потока нечистот солдата с распоротым животом и приплавленным к голове шлемом. Нос, глаза и кожа на лице превратилась в сплошной сплавленный кусок. Не жилец.        Эльф четко понимал что надо делать. Он сразу решил прорываться за стены, ибо промедление смерти подобно. Дохнуть в и так умирающем городе не хотелось. Другой вопрос — как сбежать из города?       Первая ночь после захвата города была ужасной. Рейнджер, стоявший часовым у лестницы, то и дело вздрагивал от истошных женских криков и нестройных песен на греческом. Иногда эльфу мерещилось хлопанье гигантских крыльев, а иногда — маленьких. Сунуться в непривлекательную подворотню никто из нигонцев не соизволил, тем более что самые богатые и лакомые кусочки были всегда в центре.       Когда наконец забрезжил рассвет, измучены были все выжившие. Ивор взял обоих эльфов с собой, чтобы найти хоть какой-то еды и дров, но неожиданно к нему присоединились еще один парень — в большом коричневом плаще с нелепой зеленой заплаткой и перевязанной головой Это оказался Лэнс, парень из трактира в квартале отсюда. Он сказал что недалеко есть схрон продуктов, до которого нигонцы вряд ли доберутся. Говорят, что надежда ослепляет… Но как бы то ни было, Ивор его взял.       Вылазка в город так рано была самоубийственной. Единственное, на что надеялся Ивор — так это на то что бежать им буквально метров триста, да и место было бедное и скучное для нигонцев. Однако если же их заметит хоть кто-нибудь…       Слава Единому, обошлось. В схроне действительно оказался нехитрый харч — три ведра картошки, связка луковиц да корзина хлеба. Так же в подсобке нашелся морской паек — маленький бочонок солонины и всего лишь четыре галеты. Ивор был огорчен, однако когда узнал что буквально во всех галетах водились долгоносики… Бр-р-р! Как только моряки это едят…       Как бы то ни было, до убежища эльфы добрались быстро. Измученные люди встретили их как спасителей, и жизнь в тесном каменном мешке стала чуть лучше. Вылазки проходили все чаще и чаще, эльфы видели подземных солдат, бесцельно шатающихся по захваченном городу и командиров, обычно обдирающих туши людей и быков.       И спустя три дня Ивору, уже ставшим безоговорочным командиром выживших, пришла в голову мысль. Бык силен и могуч, одним ударом он разбивает голову и каменную стену. Против быка тяжело идти с мечом. Но одна точная и смертельно-острая стрела пробивает череп быка, и громадная туша падает наземь.       Рейнджер не хотел говорить об этом людям. Во-первых — сейчас стояла задача просто выжить. Боеспособных солдат было хорошо если десять человек. Трое охранников Эйра, который уже ходил под себя и что-то мычал сквозь тряпку, Ланс, два рядовых, сбежавших со стен, шорник, какой-то здоровенный бритый мужик и пузатый бондарь.       Во-вторых, и это его удивляло — из-за Мефалы. Она расстроится, скажет что Ивор не такой, он не хочет убивать этих солдат, которые просто выполняли приказ, это все окружение на него так влияет, или что-то в таком духе. Буквально пару дней назад, когда авантюристы только заезжали в Вайтстоун, эльфу было в общем-то плевать на чужое мнение. Надо сделать — значит надо. Но теперь все изменилось.       Голова одного из детин показалась над водой. В реке плавали трупы, куски дерева, вещи, мусор и прочий вздор. Ивор не заметил как выступил из подворотни на освященный луной пятачок, не услышал шиканье друзей и отмахнулся от тонких рук Мефалы. Эльф видел лишь белесую проплешину, ярко сияющую меж спиленных рогов. Эльф достал инструмент.       Это было произведение искусства. Ненависть, боль, инженерный ум и опытность стрелка воплотились в чудовищной силы луке. Ивор мог часами рассказывать о стрелах, луках, композитных частях плеча и пользе прямых и рекурсивных луках. Но это!.. Собранный в потемках канализации лук был чуть ли не во весь рост эльфа, подходящее дерево для столь огромных плечей пришлось искать по всему кварталу. В конце концов, Ивор нашел в том самом разрушенном соборе оскверненный малорн Эльрата, прекрасное дерево со светлой древесиной, священное в вере людей. Поскольку самая главная стрела из этого лука предназначалась именно человеку, то эльф решил что малорн подойдет. Эльфийский лук со сгоревшей тетивой исчез в суматохе боя.       С Аерис предложил сделать специальный шар на конце плеча, чтобы тетива проходила через заушину и потребляла меньше силы. Поколдовав над луком, друид смог и что-то даже зачаровать, и закрепить небольшой металлический шар на каждом конце плеча. С ними и с гигантской длиной самого оружия сила удара будет чудовищна, больше чем из арбалета.       Стрела для такого лука была почти как болт, но значительно длиннее. Четырехгранный наконечник расходился в сторону, обхватывая тяжелое железное утолщение. С тихим гудением чудовищный лук раскрылся, обнажая свою мощь. Мышцы на руках напрягись. Эльф прицелился. Минотавр все еще качался на волнах, опираясь на какой-то чурбак. Проплешина.       Вместе с выдохом вылетела стрела. Для Ивора время как будто замедлилось. Толстая длинная стрела немного сместилась из-за направления ветра и поэтому попала не в проплешину, а в основание рога, но и этого оказалось достаточно. Убийственная сила длинного тяжелого лука словно чуть подняла минотавра над водой и вырвала половину черепа, орошая замусоренную реку мозгами и кровью.        — Да мы теперь… снайперы. — Прошептал Ивор, завороженно глядя на труп минотавра и поглаживая свой лук.

***

 — Я?! П…почему я?! — Созерцатель ошалело перебрал по полу щупальцами.  — Потому что ты, Аджит Созерцающий, отличный командир и дипломат. Увы, не могу сказать такого же о своем сыне. Да, города людей он раскалывает на раз-два, но это лишь потому что они не были готовы. — царственный Гуннар в серебрянной кирасе, инкрустированной голубым золотом, сидел с другой стороны зеркала и поглощал виноград с рук авлийской красавицы с нежно-зелеными глазами.  — Ваше Величество, но я был дипломатом много лет назад, еще до ранения! Если вы помните, именно из-за моей ошибки мы брали ту колонию под Нигоном, это я не сумел договориться с Белыми Ножами! — очерняя себя, Аджит очень рисковал. В нигонской армии нельзя льстить и подобострастничать, равно как и ругать себя почем зря. За это могут выгнать с должности, а быть главным командиром экспансии Аджиту чертовски нравилось. Потому что не надо было делать больше ничего! Болотная армия в восемь когорт до сих пор не объявилась, Трисса захватила Тайдвотер, а Сепхиннорф и Тобольг медленно продвигаютя в центр топей, выдавливая живую силу противника. С таким большим количеством драконов, которых Аджит благоразумно разделил, нигонские войска даже не потели, беря город за городом и громя таталийские когорты. Все шло как по маслу главный болотный город — Маршанк пал бы меньше чем через месяц, а то что он пал в этом Аджит не сомневался. И тогда что? Зайди в город, поставь свое знамя да построй флот, все! Забирай награду! Но нет, сейчас этому… Даже в мыслях Аджит не стал бы хулить Гуннара. Сейчас великому владыке требовалось от Созерцателя еще и это!..       Аджит распорядился послать самых быстрых гонцов в ближайший нигонский город и теперь сидел себе в Дидвуде, попивая вино и почитывая прекрасные религиозные трактаты, равно как и военные донесения. Менять что-то ему совершенно не хотелось. — Однако, как ты тут все устроил. — впервые улыбнулся Гуннар. — Сидишь себе, планы рисуешь. А твои командиры осаждают города. Правильно, Аджит, так и нужно. Я помню что просил тебя лишь захватить Дидвуд. Не волнуйся, твоя пещера с золотом тебя ждет. Но послушай, Созерцатель, тебе нравится Уст-Ната? — Ли… литературная столица Нигона? Конечно, ваше величество! — Аджит бывал в Уст-Нате несколько раз. И каждый раз оставался поражен знаниями ученых мужей, величиной мудрости и совершенно непохожим менталитетом, что имеют тамошние старцы. Созерцатель хотел бы там поселиться, но уж в больно неудобном месте располагалась колыбель знаний, да Аджит, никогда не слывший таким уж богачом, подумал что цена на двухэтажный домик в сталагмите была чертовски высока. Работа заставляла его возвращаться туда еще пару раз, но лишь за тем чтобы отправлять в брак откровенную графоманщину, что выходила из-под костяных палочек некоторых авторов. И вот, какое-то время Аджит работал цензором. — Так вот, если ты полетишь в Браккаду, встретишься с Солмиром и передашь ему мое предложение, я сделаю тебя градоначальником Уст-Наты.       Аджит почувствовал что отмирающая кожа на затылке покрылась каплями пота, а гнойник на правом нижнем щупальце лопнул. Он чертовски хотел быть главой Уст-Наты. Ах, Созерцатель мог бы говорить о нем часами! Там правят не женщины, а мужчины, в гильдии магов нет запрета на изучение ни светлой людской магии, ни трактатов иноверцев, Темный Мессия, да там же есть само Учение Ур-Гаша!.. Этих книг всего две на свете, Дракон Хаоса сам ее написал! Демоны подарили копию главной литературной столице чернокнижников, и черт побери, не прогадали! Демонология это просто нечто! Короче говоря, Аджит слышал что…       Хватит. Нельзя уже так долго молчать. — Великий Владыка, быть может вы… Объясните конкретно, что мне передать Архимагу? — Слушай же, Аджит Созерцающий. Мой человек в стане врага сказал что Катерина отправилась в Браккаду. Если титаны и джинны сойдутся в битве с моим непутевым сыном, то судьба последнего будет незавидной. Я не хочу чтобы Великий Джинн вступал в войну, ибо мощь его колоссальна. Обещай ему все что хочешь, земли, драконов, богатства, титулы — но сделай так чтобы его армия не вмешивалась в войну. Мне нужны порты. Если ты вылетишь сейчас, то ты встретишься с Катериной. Не мне тебя учить, что говорить ей. Найди слова. Скажи что мне не нужна столица. Пообещай что я верну захваченные земли. Придумай что-нибудь, в конце концов! Джинн не должен вступать в войну. Время великого зла подходит. И я не хочу чтобы браккадцы нам помешали.       В этот момент глаза верховного лорда подземелий ярко блеснули огнем, и в их зеленом блеске промелькнуло черное недобро, а потом все залил красный огонь. Аджит знал что это за чувство. Аджит испытывал его всего раз, но ему хватило.       … Во время первой войны, когда во главе Нигона стояла еще королева Мутаре, Аджит осаждал Кастелятус. Отряд у него был небольшой, состоящий из чернокнижников и медуз, так как минотавры и рабы были все перебиты рыцарями Катерины. Демоны прислали из своих огненных недр подмогу. И Талос Всемогучий, что это были за твари!.. Представьте себе насмешку над природой, безволосую и краснокожую тварь, будто состоящую из одних только мышц. Козлиные копыта и вьющиеся бараньи рога были чем-то страшным в бою, демоны даже не брали оружия! Железо плавилось в их огненных лапах, и кое-кто из криганских командиров пользовался этим. Раскаленным металлом обливали массивную тушу демона, полностью заваривая голову, грудь и передние… руки, что ли. Потом уродец становился на четвереньки, в холке достигая размеров небольшой лошади. В пылу боя такой монстр врубался в ряды щитоносцев и рыцарей, слепой, дикий, и до безумия сильный.       Этот черный огонь был в глазах командира этих тварей, Рашки. Огненный джинн забавлялся от любого насилия, особенно от жестокого и бессмыленного. Аджита нельзя было назвать образцом для подражания в плане милосердия, да и не поощерялось оно в Нигоне, просто Созерцателю казалось что избивать своих же солдат, вырезать лопатки и заставлять измерять шагами собственные кишки как-то… слишком, что ли? Так самый ужас был в том что эти самые солдаты только что захватили для Рашки крепость! А он над ними издевается! Воинстину, Аджит, видимо, был слишком мягкосердечен. — Да, ваше величество. Я вылетаю завтра.       Гуннар улыбнулся рядом сверкающих крепких зубов и накинул на одеяло темное покрывало.       Аджит застонал. Созерцатель откинулся на пол и голова в более "домашнем" мягком шлеме стукнулась о войлочные подушки. Нигонец весь пол ими оббил, чтобы не больно было падать. Черной бархатной мантии, в которой было чертовски жарко на нем тоже не было. Домашний бежевый халат и мягкий шлем, просто для приличия. Аджит вяло шевельнул щупальцем и немой дроу, понимавший хозяина даже с полужеста, пошел раздавать приказы. Седлать дракона... Аркат Пламенный и Эльрат Всемогущий, ну вот за что это ему! Он просто хотел выжить! Драконов Аджит вообще боялся и предпочитал бы чтобы эти твари жили больше в легендах и сказаниях. Не зря же существует учение об Элементальных Драконах. Эльрат, Силанна, Ургаш, Асха, Аркат, Илат и Маласса, все! Хватит семерых на целый мир! А ему тут пять драконов в одном с ним замке. Дикость!        Шесть драконов отправились с Триссой, двенадцать с Тобольгом, двенадцать с Сепхиннорф. Пятерых Аджит оставил в своей ставке. Неожиданный удар вполне имел место быть, какие-то таталийские сволочи все равно пролезали через защитные укрепления, воровали еду, гадили в пищевые загоны и иногда резали нигонские глотки. Аджит уже и частокол вдвое выше поставил, и туннели под городом все затопил, и Изнанка Города перевернулась вверх дном, но партизан найти так и не смогли. Но в целом это была мелкая проблема, двести легионов, которые дали Аджиту могли стерпеть гибель пяти-шести солдат в месяц. Карательные рейды, чтобы стража не расслаблялась проводились в порядке регулярной дисциплины.       Аджит немного полежал, раскинув щупальца. Немой ушел ругаться с рабами и мастеровыми, скоро вернется. Надо вытереть гной и снова его обтереть. Опухоль на правом полушарии с захвата Дидвуда выросла еще на полпальца. Хочешь не хочешь в Браккаду ехать надо. Лечебные чары изучают там. Да и в Эрафию неплохо было бы наведаться, лекарей и целителей там в избытке. Этак он может и вовсе превратиться в лужицу гноя.       А ему ведь клетка нужна. Или какая-то коробка обшитая снаружи железными полосами, но изнутри оббитая войлоком. Ждать пока ее еще сделают... На драконе-то он не удержится. Нужно будет делать привалы чтобы обтирать и лечить Созерцателя. Второй дракон для немого и двух чернокнижников. Без охраны лететь нельзя. Третий дракон для чернокнижников... Мда, эта целый косяк драконов.       Аджит перевернулся и кое-как поднялся. Если все пойдет хорошо и в Браккаде он не задержится то обернуться можно дней за десять-пятнадцать, зависит от погоды. Погода, дьявол! Теплые шубы, шапки, дублеты, теплая маска с балохоном, простудиться еще не хватало. Чего, четвертый дракон что ли... Нет уж, улетим на трех.       Созерцатель достал чернильницу и вытянул рукой в напальчнике пергамент. После чего он написал три одинаковых письма.       "Уехал по поручению Гуннара Молчаливого. Буду через две недели. Занять позиции, дальше не продвигаться. Если отыщите болотную армию, разбить. Города не осаждать. Аджит, командир экспансии. "       Подумав, Аджит решил ничего не добавлять. Что им надо, то знают. Про Браккаду и Солмира знать необязательно. Предоставить им свободу действий... Плохая идея. До Триссы ворон летит за десять часов, а до медузы с минотавром за день. Так что переписка была вполне возможна, с детальным указанием что куда и как делать в городе. Созерцатель вздохнул. За что?..