Сингулярность

Это была самая странная игра в гляделки, на которую когда-либо нарывался Узумаки Наруто. Вот уже четверть часа он не мог отвести взгляда. Флегматичный брюнет не просто выделялся среди остальных пациентов - он мозолил глаза не хуже мухи, которая мельтешила около левого уха с самого начала сеанса. Черные лохмы объекта наблюдения торчали на затылке, придавая ему кошмарно небрежный видок. Мрачные черные глаза, изредка скрываясь под веками, насмешливо смотрели на Наруто, а лишенные яркого пигмента губы с определенной регулярностью изгибались в мерзкой усмешке. Одет он был тоже примечательно: в темно-синюю рубашку с закатанными рукавами, черные джинсы с лохматыми дырками на коленках и кеды в умилительную синюю полоску. Дополняли образ запястья, богато усыпанные браслетами всех видов, расцветок и форм. Черные резиновые, разноцветные из бусинок, зеленые с бешеными треугольниками, металлические, плетеные, пластиковые – разнообразие поражало воображение коллекционера. Только с цветочками там или бабочками не хватало... Все это добро закрывало запястья целиком и автоматически привлекало внимание к рукам – удивительно красивым, с острыми костяшками и худыми пальцами. Очередь рассказывать о себе дошла до «муха» - так Наруто окрестил неведомого чудика. Узумаки превратился в слух, чтобы расслышать все до последнего слова. - Учиха Саске, - голос у существа оказался под стать внешности – необычный, вызывающе приятный. – Ненавижу натто и сладкое. Обожаю секс, музыку, помидоры и рисовый пирог. Это все. - Саске-кун, а как же… проблема? - умиротворяющим тоном спросил врач Хатаке. - Не надо делать вид, что кому-то интересно, почему я оказался на этом стуле. Мы все должны пройти лечение, я такой несчастный и больной, бла-бла-бла, - Саске подмахнул себе рукой, из-за чего браслеты на его руке забрынькали. Незатейливое действо гипнотизировало всех сидящих рядом. - Мы для этого тут и собрались. Вы все – мои пациенты, нуждающиеся в особенном лечении. Мух демонстративно закатил глаза, а завершив «кульбит», снова уперся взглядом в Наруто. - Спросите лучше блондинчика, у него такое лицо, как будто он хочет рассказать нам безумно интересную историю. Хатаке что-то записал в своем блокноте и повернулся к Узумаки, очередь которого должна была подойти через человека, но сбилась, благодаря Саске. - Узумаки Наруто, - мысленно досчитав до пяти, растерянно начал парень. Пальцы перебирали ярко-салатовую затяжку-шнурок толстовки, помогая сосредоточиться и успокоиться. – Люблю рамен и ошируко. Терпеть не могу салат. У меня много любимых дел, особенно сильно нравится ухаживать за цветами. Что касается диагноза, то… - Не нужно стыдиться, Наруто. У нас у всех есть проблемы, это не делает тебя особенным, - подбодрил врач. - Проблемы точно есть, - взгляд снова метнулся к муху, который решил дополнить фразу высокомерным хмыканьем. – Но я о них ни черта не знаю. Поэтому и рассказать не могу. Знакомство продолжилось, как и навязанная игра «кто кого заглядит до смерти». - Инузука-а-а Киба-а-а, - затянул парнишка, раздражающий всех равномерным покачиванием на скрипучих ножках стула. Его рассредоточенный взгляд был направлен в потолок. – У меня неврастения. Киба всем показался человеком себе на уме. Золотая печатка на среднем пальце, цепочка на шее и серьга в ухе немного не вписывались в облик стандартного подростка в джинсах, белой футболке и кроссовках. - В твоей карте есть заметка о нарциссическом расстройстве личности, - Какаши попытался вытянуть еще что-нибудь полезное. - Ну, допустим, - снисходительно кивнул Киба. – Я – бог. Имею право не рассказывать детали. Инузука заметил на рабочем столе Хатаке маленькое зеркальце и, полностью отключившись от мира, погрузился в созерцание своего несравненного лица. Какаши понимающе кивнул. - Следующий… - Гаара Сабакуно, - мрачновато начал худощавый рыжий парень. Он, в противоположность Инузуке, смотрел в пол, себе под ноги. И среди цветастой кучки в своей темной одежде выглядел самым мрачным: черная толстовка, черные джинсы, черные кроссовки. Выделялась только кроваво-красная серьга в ухе. – У меня делирий. - Ребята, разве я говорил, что на первой встрече обязательно рассказывать только о своей болезни? Вы можете рассказать, что вам нравится, чем вы занимаетесь… - Мне нравится цвет крови. Мне нравится… как кишки, намотанные на палку, переливаются в лучах солнца… - Сукаблядь! Слегка пораженные эстетическими предпочтениями Гаары, все дружно обернулись к доселе молчавшему парню. - Простите-простите, у меня синдром Туретта, - раздражающе потряхивая ногой, объяснил тот. – Кстати, меня зовут Ходзуки Суйгецу. И еще… еще… возможно, у меня синдром Стендаля. - Ничего не понял, - мрачно вздохнул Гаара. - Синдром Туретта – это тиковые расстройства, в том числе спонтанное выкрикивание ругательств. Стендаля – чересчур… волнительная реакция на красивые вещи. Например, на картины или на красивых людей, - пояснил Хатаке. Суйгецу как-то странно заулыбался в сторону Саске, но тот был чрезвычайно занят высверливанием дырки во лбу Наруто и «комплимента» не заметил. Долбанные гляделки затянулись до самого конца встречи. Даже Какаши был вынужден заметить взаимный интерес двух его пациентов друг к другу, подпитываемый раздражением и легкой злостью. Как профессиональный психопатолог, он сразу заинтересовался этими двумя. - Может быть, кто-то еще хочет что-то сказать? Прежде чем мы заселим вас в один дом, желательно узнать друг друга получше… - Там будут отдельные комнаты? – не отрываясь от омута злых черных глаз, спросил Наруто. - Будут, - Какаши чиркнул в блокноте. - И они будут закрываться на ключ? – поинтересовался Учиха. - Будут. - А туалет? – как-то кровожадно спросил Гаара. - По два на этаж. Четыре санузла на пять человек. Может быть… мы все-таки попробуем поговорить о вас? - Нахуйблясука! - Ладно-ладно, - примирительно вздохнул Какаши. – Значит так. У вас есть один день, чтобы собрать необходимые вещи. Запрещено брать с собой любую технику и еду, всем необходимым вас обеспечат. Лечение, предположительно, будет длиться два месяца. - Покидать дом можно? Прогуляться, например, - Саске впервые отвел взгляд, и Наруто не смог скрыть удивления. Он откинулся на стуле и, наконец, оставил в покое шнурок. Новость о запрете на технику не очень-то радовала. Никаких телефонов, ноутбуков, следовательно, и интернета. Чем они будут заниматься все это время? Читать книги, общаться друг с другом и смотреть жвачник, если он там имеется? Что не сделаешь ради шанса поправиться. - Очень нежелательно. Ночью все обязаны быть внутри. Что касается времяпрепровождения… И только Узумаки вздохнул с облегчением, насмешливые черные глаза снова обратились в его сторону. - Вам придется проходить кое-какие тесты, играть в игры и выполнять мои задания. Все это для того, чтобы как можно более подробно изучить ваши проблемы и найти подходящее решение. Я знаю, что каждый из вас предпринимал попытки вылечиться, но они не дали серьезных результатов. При этом вы все не сдались, значит, надежда еще есть. Какаши улыбнулся. Будучи человеком отзывчивым и падким на улыбки, Узумаки улыбнулся ему в ответ, а после с удивлением обнаружил улыбку и на лице Саске. Теперь он растерялся окончательно – мух вел подлую двойную игру и понять, что он задумал, оказалось не так-то просто. Хотя, что взять с насекомого. Вообще-то Саске не любил чувствовать себя навязчивым. Он в принципе не любил навязчивых ярких людей, поэтому никак не мог понять, что именно его заинтересовало в Наруто. Казалось, что он может смеяться так громко, что заложит уши. Казалось, он прямолинеен, откровенен и может вести себя крайне вызывающе. А еще, судя по реакции на «гляделки», Наруто - упертый баран. В то же время, при всей пестрой многоцветности, под первым слоем прятался второй, куда более любопытный. Саске видел его и не мог заставить себя выбросить из головы простую мысль, что этот, потаенный слой… Темная сторона. Темная сторона Узумаки Наруто. Учиха чувствовал себя уютно в обществе, пусть и ненормальных, но парней. Что касается девушек, то они раздражали Саске до нервного тика – всегда вились поблизости, ссорились, пытаясь набиться в пару. Какаши пророчил ему два месяца спокойствия... Оказалось, почти спокойствия. Благодаря блондину, даже сомнительного спокойствия. Итак, Саске не любил чересчур ярких людей, которые забивают своей аурой все пространство и сигналы с Марса. Наруто с первой же секунды являлся его единственным исключением из правила, хотя, конечно же, не знал об этом. Ярко-салатовая толстовка, темно-синие джинсы, кеды. Саске заметил тонкую веревочку на шее – видимо, под одеждой Узумаки прятал какой-то кулон. Это сразу же добавило ему баллов таинственности, ибо Учиха давно помешался на всяческой украшательной белиберде. Наруто бесил. И веселил. Раздражал, цеплял, царапал. Интересовал… - Ладно, ребята. Раз так, пожалуй, на сегодня достаточно. Завтра у крыльца в восемь утра вас будет ждать автобус, так что не задерживайтесь. Выходя из кабинета, они с Наруто мимолетно соприкоснулись плечами – Саске едва не взвыл от того, что произошло у него внутри. Взрыв. Словно все органы, перевернувшись внутри несколько раз, бухнулись на свои места. Легкая дрожь, прошедшая по телу, не осталась незамеченной. Наруто положил руку Учихе на плечо: - Ты в порядке? Выглядишь так, как будто что-то болит… Саске среагировал прежде, чем успел обдумать ситуацию. Его рука агрессивно смахнула чужую, да таким резким рывком, что даже Гаара вздрогнул. Узумаки отпрянул, а Саске как ни в чем не бывало, продолжил свой путь. Наруто растерянно смотрел ему в след, пытаясь понять, что, мать вашу, произошло в кабинете Хатаке. Сперва этот странный парень глазами разбирал его на запчасти, потом лыбился и теперь среагировал вот так – как будто к нему прикоснулась мерзкая медуза. Узумаки подозревал, что это связано с психическими отклонениями и теперь его тоже мучало любопытство. Короче говоря, знакомство прошло совсем не так, как того хотел Хатаке. - Нампизда! – подытожил Суйгецу, держась за сердце – вспыльчивый Саске был таким красивым, что взволновал его до глубины души. Гаара печально вздохнул, то ли соглашаясь с выводом Суйгецу, то ли досадуя из-за короткой, но красноречивой сцены между блондином и брюнетом. Последним из кабинета величественно вышел Киба… зачем-то забрав зеркало с собой.