***
Куро отрезвел. Испуганное лицо друга и гнилое сердце оставили огромный шрам на светловолосом, который больше никогда не заживёт. Трещину, что расширилась до огромного, просто фантастического масштаба. —Маркус... Свист. Свист ветра и осознание того, что его друг пропал. Как морально, так и физически. Последнее, что он смог увидеть-крепкие руки бугая, что забирали человека, которого он любил.Любил и не по-детски.
***
—Мамочка! Я хочу пойти гулять! Маленький мальчик только научился выговаривать "р", как уже хочет найти себе новых знакомых. И его можно понять. —Сынок, выходи пока, папа тебя догонит. Мать, что рисовала безумно красивую картину просто не могла уделять столько времени сыну, сколько надо. Потому что дедлайны наступали на пятки, а жить на чем-то надо. И вот, Куро выбежал на улицу и поскорей направился в песочницу, которую уже занял безумно красивый мальчик, чьи волосы аккуратно спадали на лоб и прикрывали глаз. —Привет, я Куро! Давай дружить?— Радостно представился мальчик, однако ребёнок, что повернулся к нему не был счастливым. Он выглядел разбитым, отчего эльф нахмурил свои бровки домиком и склонил голову набок. —Привет, я Маркус. Давай.—Он слегка улыбнулся и уступил место новому другу, чья квадратная улыбка и карамельные глаза просто не могли не радовать. Они играли долго и весело. Марк впервые так долго не чувствовал себя счастливым. Но эти мгновенья резко прервал рывок чужой родительской руки и грубый голос. —Прости меня, Куро...спустя несколько лет.
Куро помнил Маркуса. Помнил его очертания, помнил его глаза, чёлку, что так красиво и эстетично падала на лоб и глаза. Он помнил всё. Но когда он признался матери в зависимости от какого-то красивого мальчика, его одёрнули со словами: Я не позволю, чтобы мой сын был геем. И на этом всё закончилось. Хотя погодите-ка... Это был солнечный день и после учебы, Куро решил зайти в попутную кофейню. Он спокойно сел на свое место и позвал официанта, но вдруг... —Здравствуйте, могу я вам чем-то помочь? Человек спокойно встал напротив клиента и одёрнул челку, что стала еще длиннее. С ней справляться было тяжело, но срезать её почему-то вовсе не хотелось. Куро застыл и затаил дыхание. Тот, кого он помнил и мечтал снова увидеть несколько лет вот так сейчас просто спрашивает о чем-то и даже не помнит его. Того, кто готов был дышать этим человеком. Того, кто был зависим. Зависим от него. —Маркус?... Куро хотел, чтобы это было правдой. Он безумно хотел, чтобы он вспомнил обладателя эльфовских острых ушей и они снова были вместе. —Откуда... Вы знаете моё имя? Мы знакомы? Трещина. Шрам. Больной и широкий, что даже горькими слезами не отмыть. —Ты... Не помнишь меня?.. —Простите, но вы меня явно перепутали с кем-то. Удар. Ещё и ещё. Каждое слово сейчас пощёчиной и звоном в ушах отдавался в самое что ни на есть сердце. Куро, захлебываясь собственными слезами, громко всхлипнул и выбежал из кафе. Вперёд-вперёд-вперёд. Подальше от всех. Подальше от Маркуса. Подальше от самого себя. Он никогда не думал, что будет так больно.***
Снова горячие слёзы стекали по светлым щекам. Маркус Клайд-причина его страданий, причина его зависимости и тот, кого он искал так долго оказался тем, кто никогда не был и не будет счастлив. Ни с ним, ни с кем-то другим. Эти трещины появились давным-давно. Но Куро никогда не придавал этому ни малейшего значения. Больно не от вранья, не от предательства и тем более не от разделенной любви. Причина в трещинах, что превратились в чёрную дыру, которая окончательно засосала Чона Куро-младшего. —Чон Куро, вы меня слышите? Вы меня видите? Сколько пальцев я показываю? Тьма.***
—Имя? Молчание. Он устал от этого. Устал от допросов, от терзаний своих же сомнений и от вранья, что так глупо раскрылось. —Ты меня слышишь или как? Я спросил: Имя! Марк вздрогнул от крика допросчика. Ему плевать, что с ним станет. У него есть причина жить и он точно знает, что этот человек теперь будет ненавидеть его больше жизни. Так какой смысл вообще что-то делать? —Зачем вы меня здесь держите? Что я сделал? —Если ты будешь задавать глупые вопросы вместо ответа ты помрёшь прямо здесь от дула пистолета! Имя! —Маркус Клайд. —Возраст? —18 лет. Допросчик записал все в какой-то бланк и хлопнул по столу запотевшими ладонями. —Вы обвиняетесь в 1458 статье. —Но я же ничего не сд...— —Вы обвиняетесь в скрытии своей "особенности" и в отказе к изолированию. Поэтому вы приговорены к пожизненному заключению и, возможно, к скорой смертной казне. Гнев, что так долго бурлил и кипел внутри Маркуса должен был вылиться наружу. Черная и вязкая жидкость долго не могла обитать в живой плоти и сейчас она решила показать себя. Та боль, что так долго копилась внутри наконец-то восстала вопреки всему. Темноволосый гневно блеснул глазами и дрожащие руки сжались в кулаки. —Какое право вы имеете лишать жизни невинного гражданина?! Вы хоть понимаете, что убиваете людей?! Но видимо мужчина напротив равнодушно относился к происходящему и лишь устало вздохнул. —Совсем недавно мы вычислили, что такая болезнь заразна половым путем, поэтому всех "иммунов" обязаны изолировать. Имунны. Слово противное, значит совсем другое, но именно так теперь, судя по всему называют "гнилых". —Вы даже не представляете, что я пережил... Прокурор снова поднял взгляд, отвлекаясь от документов. —Мне плевать. Рывок. Маркус прижал мужчину к стене и сжал пальцами горло. —Вы, черт побери мне всю жизнь испортили! Из-за вас я лишился семьи, друга и сейчас лишусь собственной жизни! Вы ужасны! Прокурор отчаянно пытался высвободиться и глотнуть хоть капельку воздуха, однако Марк не отпускал. Не отпускал до тех пор, пока его снова схватили и не увели в тюремную камеру, брыкаясь и пытаясь вырваться. В камере было холодно, как и ожидалось. Клайд забился в угол и прижал колени у груди, совсем сбредив и разговаривая самим с собой и думая о попытках выбраться из этого кошмара. —Никогда бы не подумал, что не хочу умирать... —Я... —Я не хочу умирать... Его мысли прервал до жути противный голос дежурного полицейского. —Номер 67, к вам посетитель. —У меня есть им... Куро?... В камеру зашел до боли знакомый и такой родной человек. Маркус было уже хотел накинуться ему на шею и извиниться миллион раз, лишь бы он его благополучно выпустил и они бы пошли домой пить чай с эклерами, да только... С ним что-то не то. —Прости, Маркус, но я не Куро. Я Идон. —Кто, прости?... —Идон. Близнец Куро.***