***
В аэропорту Питера встречает чёрный бронированный джип с тонированными окнами. Питер фыркает про себя и садится, давая водителю самому разобраться с его багажом. Ладно, давайте так, Питер – не зажравшийся папенькин сынок, но боже, кому не нравится, когда за него таскают вещи или повара готовят именно то, что ты хочешь? Иногда, хоть и очень редко, он позволял старковским людям присматривать за ним, но это случалось очень редко. Сейчас он очень устал, так что пусть водитель сам всё загрузит. Паркер просыпает почти всю дорогу до места назначения. Просыпается он лишь тогда, когда джип начинает наезжать на ямы и ухабы, и весь салон от этого трясётся. Питер потягивается и смотрит в окно, чтобы сориентироваться. Вокруг сплошные зелёные поля, вдалеке ещё более залёный лес. Трава покачивается от дуновений мартовского ветра, Питер приоткрывает окно машины, позволяя себе насладиться чистым загородным воздухом. Тот проникает в салон, приятно оглаживая лицо своей свежестью, уголки губ Питера дёргаются в улыбке. Он любил пригороды и деревни, ему безумно нравилось навещать Логана в Канаде, когда он был маленьким, у него дома постоянно пахло машинным маслом, сигарами, свежим сеном и лесопилкой. Только позже Логану пришлось съехать, Питер не знает точных подробностей, никто не знает, всё-таки на Росомаху, как и на многих других, ведётся охота, так что это было немудрено. Пока Питер вспоминает в подробностях дом Логана, пытаясь восстановить обрывки детских воспоминаний, уже совсем близко виднеется небольшой двухэтажный домик, покрашенный бледной голубой краской. На крыльце Питер замечает еле различимый сутулый силуэт Брюса. Они подъезжают ближе, и машина останавливается. Питер тут же выпрыгивает из автомобиля и бежит к Беннеру, чуть не сбивая того с ног и заключая в очень крепких объятьях. Брюс тихо смеется, похлопывая Питера по спине. – Я тоже рад видеть тебя, малыш, – они разрывают объятие, но улыбка с лиц обоих так и не исчезает. – Хотя ты уже вряд ли малыш! – Да, я вообще-то уже выше тебя, – гордо говорит Питер. Брюс провожает его и водителя в дом, чтобы они могли занести багаж, Питер благодарит своего спутника, тот лишь сдержано кивает. Добрые полчаса Питер разбирает свои вещи и устраивается в уютной, хорошо освещённой комнате, которую приготовил для него Брюс. После чего Пит спускается на кухню, где уже пахнет терпким ромашковым чаем, запах которого он помнит ещё с детства: Беннер всегда заваривал его, когда Мстители ещё жили в башне. Он берёт свою кружку в руки, сильнее вдыхая запах, и ему становится нестерпимо грустно от того, что даже терпкий ромашковый чай не может вернуть его во времена, когда не было столько проблем. Тони и Стив так редко ругались, в их доме было так живо, потому что команда обитала в башне очень часто. Питер помнил их всех. Он с восхищением вспоминал момент, когда впервые увидел Тора. Мужчина заворожил его своей красотой и мужеством, которое чувствовалось не только в его словах, но и во всём его естестве. А ещё у него были добрые глаза, и маленький Питер любил слушать его истории о других, ещё не изведанных им мирах, про подвиги друзей и бравых воинов самого сына Одина. Питер очень смутно помнил, но любил Наташу с её какой-то грустной заботливой нежностью, с которой она смотрела на Питера. А ещё он вспоминал Клинта, тот учил стрелять его из лука, на что Тони только фыркал, объясняя своё недовольство тем, что намного полезнее было бы заняться математикой. Всё закончилось как-то неожиданно. Враги с каждым разом становились опаснее, и нахождение всех Мстителей в одном месте не казалось уж такой хорошей идеей. Тор вернулся в Асгард, Наташа с Клинтом разъехались в разные уголки мира по зову службы. Брюс стал ездить по стране, помогая разным людям, выпуская разные статьи о медицине под псевдонимом. Он не оставался на одном месте, иногда сотрудничая с разными учёными и приезжая к Тони, чтобы обсудить некоторые новости науки и свои собственные идеи. Питер поднял глаза на постаревшего за эти года Брюса, и ему стало ещё тоскливее. Но что-то в его разуме подсказывало: детство, наверное, и было прекрасно именно тем, что оно не вечно. Они болтали с Брюсом о разном: о школе, о новых научных статьях, которые Питер ни в коем случае не пропускал, и ещё много-много о чём. – Итак… церковь? – приподнимая одну бровь, спросил Пит. – Ты же знаешь, не сильно я верующий, но многим людям это вселяет надежду и даже помогает, – пожимает плечами Беннер. – Я помог разработать чертёж, даю советы по строительству и реставрации, нахожу спонсоров. Это одна из многих церквей по всей Америке, они разрушены, но всё ещё являются памятниками истории. Это важно для людей. Иногда спасение мира – это не только щеголять в костюме и биться с плохими парнями, нужно и небольшими вещами заниматься. Плюс, это меня успокаивает, никакого стресса, – слегка улыбается Брюс, Питер кивает и делает глоток уже подстывшего чая. – Мы с Логаном занимаемся этой уже на протяжении месяца, я снял этот домик, а он решил поселиться прямо в более-менее целом крыле церквушки. – Логан? Логан тут? – Питер оставляет свою чашку чая. – Ну да, разве Стив тебе не сказал? – удивлённо спрашивает Брюс. Питер отрицательно машет головой. – Ну, не удивительно, он сейчас весь в работе. – Это верно, – соглашается Пит. – Стой, а разве вы с Логаном не, ну, кхм, в контрах? – Как тебе сказать, – немного смеясь, тянет Брюс, – понимаешь, одна организация решила натравить самых опасных монстров планеты друг на друга, – в его голосе какая-то ирония, – но, слава Богу, мы друг друга не поубивали, позже Логан нашел, откуда ноги растут, и мы всё замяли. Вот я и решил предложить ему помочь мне, ему немного осточертела работа учителя у Ксавьера, ну, вот он и согласился. Вроде как даже небольшой отпуск от школы. – Когда я могу его увидеть? – нетерпеливо говорит Питер. – Ну, он должен прийти вечером… – А сейчас нельзя? – Питер с надеждой смотрит на Брюса. Тот слегка удивлённо оглядывает парня, но потом тепло улыбается. – Конечно можно, Питер, – тепло говорит Брюс. – За домом есть небольшая тропинка, пройдёшь через лес, только никуда не сворачивай, выйдешь к деревне, там тебе подскажут куда идти. Питер кивает и тут же направляется к выходу. – Не заблудишься? – Не надейся! – кричит Пит, прикрывая за собой дверь.***
Дорога до деревни оказывается не такой уж и длинной, минут двадцать по ощущениям. По пути Питер решает даже не слушать музыку, он просто наслаждается звуками леса и тёплым приятным воздухом. Пожилая дружелюбная женщина подсказывает ему дорогу до церквушки, и Питер, немного поблуждав, всё-таки находит её. Церковь большая и красивая. По крайней мере, целая её часть. Несколько мужчин таскают разные балки и пытаются разобраться в чертежах. Они кричат и сквернословят прямо рядом с храмом, но Питеру кажется это довольно забавным. В одном из этих мужчин Питер узнаёт Логана. Тот замечает его издалека, точнее замечает знакомый запах парнишки. Он улыбается, тушит почти докуренную сигару и, улыбаясь, вытирает испачканные руки об не менее грязное полотенце. Не обладал бы он своим обонянием, вряд ли узнал столь повзрослевшего Питера. Старк-Роджерс еле сдерживает улыбку, когда приближается к своему любимому названному дядюшке. – Ну привет, малой, – скалится мужчина, оглядывая его с ног до головы. – Ты всё такой же худой. – А у тебя всё те же стрёмные бакенбарды, – язвительно кидает Пит. Логан долго смотрит на него. – Иди сюда, маленький засранец, – мужчина зажимает Питера в сильных объятьях, они оба смеются и внутри себя не верят, что наконец встретились. В отличие от Питера, Логан ничуть не изменился: от него всё так же пахнет сигарами, дешёвым одеколоном, пивом и мотоциклами; у него такие же тяжёлые большие руки, густые вечно взъерошенные волосы, а ещё отчётливый след между бровей, которые мужчина постоянно хмурит. – Готов поработать своими белыми ручками, принцесса? – Логан приобнимает Питера за плечи и ведёт его к крыльцу церкви, попутно подкуривая новую сигару. – Ну, я сюда не отдыхать приехал, – улыбается Питер, потирая нос. – Что ж, думаю, твои паучьи навыки нам пригодятся, – улыбается он. Питер останавливается, отступая на шаг от Логана. – Они что… сказали тебе? – удивлённо спрашивает Питер. Мужчина привычно хмурится и пожимает плечами. – О боже, – Питер стонет и трёт лицо. – Успокойся, Пит, всё в порядке, мы свои, – слова Логана как-то не успокаивают. – Если переживаешь по поводу рабочих, они люди хорошие, но не большого ума. Просто не переусердствуй, и всё будет хорошо. – И Брюс знает? – Он тебе не сказал? – Оказался более тактичным. Логан в ответ лишь толкает Питера локтём. Вообще-то это неприятно, у Росомахи тяжёлая рука. – Пойдём, дам тебе пива, пока папань нет рядом, – подмигивает мужчина. Старк-Роджерс тихо выдыхает и плетётся за ним внутрь здания. Питер осматривает уцелевшие витражи, пыльные деревянные лавки, старое среднего размера пианино, у стены прикрытое плёнкой. Эмоции это вызывает смутные, непонятные, но он точно восхищён. Его отец – учёный и не особо набожный, другой же отец более этому предан, но из-за частых причитаний Тони Стив смирился, и Питер был в церкви раза два за всю жизнь. Они проходят через большой зал и оказываются на кухне. Вообще здание действительно большое. Логан рассказал, что ещё в довоенное время сюда приходили обездоленные и больные люди, которым помогали молитвами, едой, одеждой и временным кровом. Поэтому комнат и коек достаточно, они совсем не пострадали, поэтому он и решил поселиться прямо здесь. Логан и впрямь не обладал особой тактичностью, так что сразу расспросил Питера о приключившемся с ним том самом инциденте. – Радиоактивный паук? – мужчина скептически изгибает брови. Питер в ответ фыркает и отпивает немного тёмного ледяного пива. Оно безумно вкусное и освежающее, на языке остаётся бархатный привкус, и Питер начинает понимать своих сверстников, вечно хлестающих этот напиток на вечеринках. – Ну, типа того, – говорит Пит и делает ещё парочку больших глотков. Логан машет головой. Он слышал про Человека-паука. Шторм предлагала пригласить его на беседу к ним в школу, но, прежде чем это сделать, стоило узнать, не вербуют ли его Мстители, Щ.И.Т. или Герои по найму. Но когда Стив позвонил и рассказал всё не в особо красочных подробностях, у мужчины были смешанные чувства. Они с Тони расспрашивали о возможностях связаться с Роуг и узнать поподробней про сыворотку, что уничтожала ген «Х», но Логан не особо их поддерживал. Он понимал, что, став человеком-пауком, маленький Старк-Роджерс буквально нарисовал мишень на своей собственной груди, и понимал беспокойство его отцов. Он бы также понял, если бы избавиться от суперсил было инициативой самого Питера, ведь никто не вправе осуждать человека за желание быть в большей безопасности для своей жизни. Но также Логан знал, что пацан выше этого и что никто не достоин этой силы больше, чем он. Пока Росомаха размышлял о своём, Питер расхаживал по комнате, рассматривая каждый её угол. Это была небольшая кухонька с проходом, выходящим в другую комнату побольше, та больше походила на учебный класс. Внутри стояли парты и учебная доска, скорее всего она предназначалась для воскресной школы. – Рося, ёбана, я себе молотком все пальцы расхуячил! Тащи пиво, родимая! Питер слышит знакомый голос, он, застыв, смотрит в дверной проём. Буквально через секунду в нём появляется Уэйд. – Питти? – Уилсон останавливается и смотрит на растерянного парнишку таким же растерянным взглядом. Он выглядит до жути забавно в дурацкой женской соломенной шляпе. Ещё на нём нет ни следа его супер крутого красного костюма, только майка-алкашка и затёртые старые джинсы. Питер невольно скользит по изуродованным рукам, кожа выглядит так, будто её сняли с Уэйда, пережевали, выплюнули и надели обратно. Струпья и рубцы прямо как в тех ужасных фильмах, которые показывает на уроке биологии. У Питера образовывается ком в желудке, линия рта слегка дёргается, это слишком для него. У Уэйда в руках толстовка, он натягивает её и застёгивает до самой шеи. Питеру становится стыдно. Он не умеет держать лицо. – Уэйд, – коротко говорит Питер. – Так вы знакомы? Отлично, – выдохнув, говорит Логан. Знакомить Уилсона с нормальными людьми – это всегда проблема. Дело даже не в его лице или коже, он был просто ёбнутым, и не для всех это было, так сказать, выносимо. – Мы лучшие друзья! – улыбается Уэйд и подходит к Питеру, уверенно приобнимая его за плечи. – Не такие уж и лучшие, – Питер уворачивается из полуобъятия и, нахмурившись, смотрит на Уилсона. Уэйд только улыбается в ответ, и Питер бесится ещё больше. – Рося, боже, ты что, пьёшь прямо в храме божьем? Хоть бы на крыльцо вышел, грёбанный Джесси Кастер! – Уэйд неодобрительно машет головой и выхватывает бутылку с пивом у Питера. – Ещё и мою куколку спаиваешь! Логан только показывает Уилсону фак и, допив пиво, собирается удалиться из комнаты. – Эй, верни! – Рося, твою мать, у него уже алкогольная зависимость! Куда это ты съёбываешь? От ответственности не убежишь. – Не оставляй меня с этим придурком! – Сами разбирайтесь, – машет рукой мужчина. Оба уже начали вызывать головную боль своими криками, так что он попозже расспросит об их знакомстве. Обязательно расспросит. Когда Логан исчезает из комнаты, повисает небольшое молчание. Питер выдыхает, даже не собираясь драться с Уэйдом за свою бутылку с пивом, и идёт к холодильнику, чтобы взять новую. Питер с лёгкостью открывает алкоголь и, делая один большой глоток, внимательно смотрит на Уэйда. – Итак, – Уилсон, задумавшись, ковыряет пальцем деревянный стол, – как насчёт горячего богохульного секса в стенах святыне господней? – Питер только фыркает. – Что? Ты же достиг возраста согласия? Я надеюсь. – Это же нихуя не значит, что я согласен. – Боже, Питти, я тебе рот с мылом вымою. – Заткнись. Питер смотрит в пол, у него руки чешутся, чтобы дать в морду этому идиоту. Они только пять минут находятся в одной комнате, а Питер чувствует, будто неделю. Он решает, что не обязан вообще проводить тут время с Уилсоном, лучше пойти помочь Логану или ещё что-нибудь. Питер думает, что пиво никуда не денется и у него теперь вся жизнь впереди, чтобы его пробовать и смаковать, так что он отставляет бутылку и идёт к выходу, обходя Уэйда, чтобы не задеть того плечом. – А ну стоямба, – Уилсон скрещивает руки на груди, оглядывая удаляющуюся фигуру Питера. – Ну чего тебе? – Питер, хоть и не хочет, разворачивается и ждёт, когда этот идиот скажет, что ему нужно. – Что такое? – Уэйд подходит ближе и наклоняется к Питеру. В комнате плохое освещение, у Уэйда живые голубые глаза, они отвлекают от бесчисленного количества шрамов, покрывших лицо, которые так сильно заботят Питера. Но он просто смотрит Уэйду в два горящих голубых огонька, и они ровно такие же, как в их первую встречу. – У тебя что-то с лицом. – Это у тебя что-то с лицом, – злобно говорит Питер. – Да, оно похоже на овсяную кашу. Никто не любит овсяную кашу, – хмыкает Уэйд. – Но я не об этом. Питер молчит. Уэйд особо никогда не воспринимает то, что ему говорят по поводу его внешности. Он живёт с этим слишком долго. – Ты исчез и даже грёбанной записки не оставил, – разрушая паузу, говорит Питер. – Я думал, ты сдох. – Я не могу сдохнуть, ты же знаешь, – спокойно говорит Уилсон. Питер отводит взгляд и слегка мнётся. Да, он знает, но это не мешает ему… переживать? Именно, чёрт возьми, переживать, они же вроде как напарники, возможно друзья, это естественно. – Прости, Барби, у меня были дела, – пожимает плечами Уэйд. Он самодовольно улыбается, оглядывая Питера. Этот мальчик – произведение искусства, думает Уилсон, ему даже посмотреть на такого нельзя, ну, разве что чуть-чуть. – Ты скучал по мне? – Да, пошёл ты, – выдыхает Питер и улыбается. Совсем чуть-чуть, уголком рта. Но Уэйду этого достаточно. – Мне плевать вообще. – Не-не-не, Питти-пай, моя сладенькая конфетка! Теперь не отвертишься, ты скучал по нам! Боже, как мило! У меня из сердца сейчас расцветут нарциссы и сэндвичи с ветчиной. Почему сэндвичи? Что за тупые вопросы, Питти? Ты не любишь сэндвичи с ветчиной? Мы любим. Особенно белый. Ты, как я понимаю, тут надолго? Ебанись! Будем тусовать вместе, ездить на велосипедах, слушать Nickelback, и никаких тебе злобных террористов и насильников. Есть правда Логан, он хуже, косит под Линкольна, вот чудак, думаю, мы с тобой сможем вместе угорать над его бакенбардами. – Господи, если слова действительно имеют вес, то ты придавил меня ими, – смеётся Питер. – Да, я только начал, деточка.***
Строительство продолжалось достаточно быстро. Питер нашел общий язык с рабочими, много времени проводил с Логаном, буквально ходил за ним по пятам, пытаясь наверстать упущенные годы. Мужчина был не против, рассказывал ему про Канаду, школу Ксавье и Людях Х. Большую часть времени Питер чинил сломавшееся оборудование, рабочие одобрительно хлопали по плечу, приговаривая «у парня-то котелок варит». На самом деле, для Пита это были скорее внеплановые каникулы. Он хорошо проводил время в компании добрых простых людей, а вечерами приходил Брюс, и они собирались возле костра и спорили вместе о всякой «научной херне», как называли это Логан с Уэйдом. Сегодня был особенно тихий вечер, дело шло к полуночи, рабочие уже разошлись по домам, так что Логан, Брюс и Питер сидели, по-семейному болтая о прошлом. – Да я надрал тебе задницу! – Ну не скажи, – усмехнулся Брюс. – Именно, – уверенно сказал Логан. – Не берём в счёт то, что ты буквально разорвал меня пополам, это жульничество! – Ох, ну раз так, то ладно, друг, с тобой спорить плохая идея. – Ну, а я о чём, – довольно улыбнулся Росомаха, подкидывая дровишки в огонь. – Слушай, пацан, сгоняй за пивом, а то у старика уже пусто. Питер кивнул и, оставив плед, в который так удобно закутался, отправился внутрь церкви. В здании было темно, только лёгкие лучи лунного света, проходящие через разноцветные витражи, освещали помещение. Пыль витала в воздухе, неприятно щипая нос. Питер нахмурился, проходя сквозь коридор деревянных лавок. На самой последней расположилась тёмная фигура, Питер узнал в ней Уэйда. Парень останавливается, боясь даже вздохнуть, вокруг тишина, даже лёгкое дуновение ветра не гудит за окном. Питер пытается быть тихим, приближаясь к наёмнику, но дурацкая половица скрипит, и этот звук разносится по помещению, ударяясь об стены. – Подсматривать некрасиво, паучок, – Питер чувствует в его хриплом тихом голосе лёгкую улыбку. – Уэйд, – Питер боится говорить более громко, потому кажется, будто этим он что-то разрушит. Он более уверенно приближается к Уилсону, становясь напротив него, в его тёмном силуэте он различает руки, сложенные в молитвенном жесте. – Что ты делаешь? – Пеку пряничных человечков, как видишь, – он разъединяет ладони и упирается спиной в лавку. Он с улыбкой смотрит на Питера, и в темноте еле различимо то, насколько у него странный взгляд. – Ты… – Пеку пряничных человечков, Питти, – грубее говорит Уэйд и встаёт с лавки. – Беннер и Рося там? – Питер в ответ хмурится и кивает. – Ну вот и славно, пойду посижу со старпёрами. Он обводит Паркера и направляется в сторону выхода. Питер смотрит ему в спину, пока тот не скрывается за огромной деревянной дверью.