Моя маленькая Свобода

— Максим Александрович, почему я не могла просто приехать на мероприятие, а потом вернуться домой. — со вздохом говорю я, может всё-таки получится его уговорить. — Потому что твой дом здесь, и сейчас пришло время вернуться в Москву. Лапочка, у нас много работы, пора уже презентовать твой альбом, все ждут его с нетерпением, а потом и на гастроли отправляться, сколько ты уже не давала сольников, а? — Много. — тихо отвечаю. Последний сольный концерт был в Москве около года назад, на нем я презентовала два новых трека, которые войдут в альбом, над которым мы работали все это время. Тогда пришлось приехать на пару день в столицу, а Вику оставить с няней, это были отвратительные дни, никогда так не нервничала и не волновалась, это была наша самая долгая разлука с ее рождения. — Ты с малышкой, не боишься, что заметят? — Я пока не искала няню, и вообще надеялась вернуться в Прагу. — честно говорю я, потому что до сих пор верю, что смогу вернуться в Чехию, там мне намного легче. — Знаю, что тебе страшно, но время пришло. — спокойно говорит Максим Александрович. — Понимаю. — А она его маленькая копия, только улыбка твоя, и конечно, уши, такие же эльфийские. — проговорил продюсер с доброй улыбкой, — Ладно езжайте домой, обустраивайтесь. — И да, — голос Фадеева остановил меня прямо у дверей. — У тебя есть два дня, так что подготовься к встречи с ним. — медленно киваю и покидаю его кабинет. *** После непродолжительного разговора с продюсером, мы с малышкой отправились гулять в парк недалеко от нашего дома. Я шла по протоптанным дорожкам крепко держа за руку дочку. Тёплый весенний ветер поднимал и путал русые волосы моей девочки. Максим Александрович был прав, она, действительно, безумно похожа на своего биологического отца. Особенно глаза, такие же выразительные и задумчивые, когда она смотрит на меня, невольно пробегает дрожь по телу, на секунду мне кажется, что это смотрит Свобода. Она растёт без отца, это было мое решение, и я ни в коем случае не жалею, но сейчас, когда она становится старше и задаёт тысячу вопросов на дню, я каждый раз боюсь, что она спросит, почему у неё нет папы, как у других детей. И как ответить на этот вопрос я не знаю. Я стараюсь, как можно мягче увиливать от этой темы, но однажды мне все же придётся рассказать кто ее папа, и тогда, я боюсь, она меня возненавидит. Мое голубоглазое чудо при виде детской площадке начинает вырываться и бежать в сторону горки. Для своего возраста она чересчур самостоятельная, и очень разговорчивая. Пока у меня есть свободное время, я стараюсь как можно больше проводить его с Викторией, потому что скоро такой возможности не будет, Фадеев явно дал понять, что жить заграницу нас больше не отпустит, и как бы мне не хотелось вернуться, этого не случится. — Вика, пойдём домой, время уже много. — подхожу к дочке и поднимаю ее на руки. — Пусти, мама, я сама. — вырывается малышка. — Хорошо, хорошо. *** Приехав домой, мы поужинали и отправились в ванну, в которой устроили небольшой потоп, купание занимает отдельное место в нашем режиме, Вика безумно любит воду, что явно передалось ей от Свободы. Порой мне кажется, что от меня она ничего не взяла, и это довольно-таки обидно. Я уложила дочку в детской, а сама пошла в гостиную, выпить немного красного вина. Опустившись на подоконник и подтянув к себе коленки, я смотрела на Москву, сияние ночного города возвращало меня в прошлое, от которого я бежала, как от огня, но оно все равно меня настигло. Теперь я тут с дочкой, и мне нужно заново учиться жить, скрывать Вику в другой стране намного проще, нежели в Москве. Постоянный страх, что ее могут заметить, будет поедать меня изнутри. А если о ней узнает Максим, он просто убьёт меня. Нужно отвлечься и позвонить родителям. Набираю выученный наизусть номер и слушаю гудки. — Мам, привет, как вы? — Привет, Тина, у нас все хорошо. Лучше скажи, как вы, как Вика, ей понравилась Москва. — Мама, мы только приехали ещё ничего не успели посмотреть, только в парке погуляли. — Ну ладно, что думаешь делать? — Ох, совсем не знаю, надо искать садик и няню, думаю сейчас на меня свалится столько работы, но я не могу просто прийти в садик, и такая: здравствуйте, я Кристина Кошелева и это моя дочь, хотя с садиком обещал помочь Максим Александрович, но я не знаю, насколько скоро это получится сделать. — Может мне приехать помочь тебе, да и Вике так будет спокойней перенести переезд, нежели с няней. — Мам, ты правда сможешь? — Конечно. — Спасибо тебе огромное, я тебя люблю. — И я тебя, Тиночка, а теперь иди поспи, у вас был сложный день. *** Эти два дня пролетели словно одно мгновение, как и обещала к нам приехала мама, чему безумно была рада Виктория. Мы постоянно гуляли, открывали много новых мест для малышки, сходили в Центральный детский магазин на Лубянке, сколько счастья было в ее маленьких глазках, конечно же, мы не смогли уйти оттуда без парочки новых игрушек, но что не сделаешь для этого солнышка. И вот сейчас я стою перед зеркалом и оценивающим взглядом осматриваю себя. Завивка и укладка готовы, стрелки идеально ровно лежат на моих веках, и чёрное струящееся платье подчёркивает мое немного изменившееся после родов тело. — Мамочка, ты такая красивая. — выбегая из детской, говорит Вика. — Спасибо, маленькая, но самая красивая здесь ты, — поднимаю ее на ручки и поворачиваюсь обратно к зеркалу. — В своей пижаме с мартышками. — А ты скоро придёшь? Успеешь прочитать мне сказку? А поцеловать? — завалила меня вопросами дочка. — Нет, солнышко, сегодня сказку тебе прочитает бабушка, а когда я приду, то обязательно зайду к тебе и поцелуй. — целуй малышку в щеку и передаю на руки маме, которая все это время смотрела на нас. На телефон приходит сообщение от продюсера со словами, что он подъехал. — Так я побежала, люблю вас. — проговариваю на бегу, и возле дверей посылаю им воздушный поцелуй. Спустившись вниз, ищу глазами служебную машину и как только нахожу, быстрым шагом следую в ее направлении. Водитель любезно открывает дверцу и помогает забраться в автомобиль. — Готова? — спрашивает Фадеев. — Готова! — пристегнув ремень безопасности, отвечаю я. *** Остановившись у входа в Меркурий, Максим Александрович выбирается из машины и подаёт руку, чтобы помочь мне. — Лапочка, только я хочу заранее тебя предупредить, он там будет не один. — держа меня за руку, тихо говорит продюсер. — Это не имеет значения. — стараюсь говорить как можно уверенней. — Тогда поспешим. Поднимаемся на сороковой этаж башни в Mercury Space, черно-белый зал, панорамные окна по периметру всего пространства, открывающие завораживающие виды на Москву. — Нам нужно дать несколько интервью, помнишь что говорить? — вырывает меня из раздумий Фадеев. — Да, конечно, весь год работали над альбомом, презентация которого состоится совсем скоро, за точными датами следили в наших социальных сетях. — четко говорю я. — Кристина, не надо говорить, как робот, будь более открытой и улыбайся, чем быстрее дашь интервью и сфотографируешься для папарацци, тем быстрее поедешь домой. — Хорошо. — искренне улыбаюсь продюсеру, ведь перспектива побыстрее покончить с этим, действительно радует. — Так-то лучше. — зажимает мое плечо Максим Александрович. — Теперь пойдем. Официальная часть прошла без происшествий, как и обещала я мило беседовала с представителями шоу-бизнеса и интервьюерами, сделала парочку снимков, и на удивление ещё не разу не столкнулась с Максимом, видела его только один раз, когда все сидели за столами, но спасибо рассадке, наши столики находились на большом расстоянии, поэтому я даже не уверена, что он меня заметил. — Так ну пожалуй это все, можешь отправляться домой. — Что, Крис ты уже уходишь, но сейчас же будет только начало. Или ты опять сбегаешь? — в наш разговор включается Назима, чувствую добром это не закончится. — Я только на официальную часть, Нази, ты же знаешь, что меня ждут дома. — стараюсь как можно легче закончить разговор и отправится домой. — И что, меня тоже ждут. — не унимается казашка. — Так что нет, сегодня тусуешься со мной, пора наверстывать упущенное, все только о тебе и говорят. — Вот поэтому и не хочу, все смотрят с осуждением. — поникнув и опустив голову вниз, хмыкаю я. — Глупышка, все безумно рады тебя видеть, да для них это неожиданно, но они рады. — волоча меня за собой, щебечет Назима. — Даня мне уже все уши прожужжал. Пойдём. *** Я действительно скучала по ребятам, всё-таки целый год они всегда были рядом со мной, и отказаться от нашего общения было очень тяжело, но это было необходимо. Я стояла и разговаривала с Олегом и Даней, обсуждали релизы и мой предстоящий альбом, они спрашивали надолго ли я в Москве, или снова сбегу, думаю шутки такого плана надолго привяжутся ко мне. Но это легко пережить. И все было довольно таки отлично, пока мимо нас не прошёл Максим обнимая за талию блондинку, и мы не встретились с ним взглядом. Меня будто облили холодной водой, ведь я знала, что он не один, меня несколько раз предупреждали, чтобы я подготовилась к встрече, но к такому невозможно подготовиться. Медленные поглаживания по спине возвращают меня в чувства и я поворачиваюсь к спасителю. — Спасибо, Нази. — грустно улыбаюсь. — Малышка, наверное не стоило тебя заставлять остаться. — она как никто знает и чувствует меня. — Все нормально. Нужно выпить, чтобы хоть немного расслабиться и отвлечься, подхожу к столику с шампанским и беру в руки бокал, подношу его к немного искусанным губам, делаю первый глоток, а затем второй, и как-то получается, что я залпом его опрокидываю. Чувство спокойствия разливается по всему организму, и я немного оттаиваю. Тянусь за вторым, и сделав первый глоток, выплёвываю его обратно. — Ну здравствуй, Кристина Кошелева. — разворачиваюсь на голос, который я узнаю из сотни, если не из тысячи. — Немного ли вы пьёте, негоже вновь отыскавшемуся ребёнку так напиваться. — Тебе не кажется, что это тебя не касается. — непринужденно и беззаботно говорю я, хотя внутри меня ураган эмоций. — Да, ты права. - отрешенно говорит Максим. — Что-то ещё или я наконец-то могу покинуть твое не совсем приятное общество. Между нами летают молнии, а напряжения явно уже превысило отметку в двести двадцать. Мы прожигаем друг друга взглядом, готовые кинуться и убить противника. — Максик, я тебя потеряла. — прерывает наш немой диалог его спутница милым голосочком (фу, сейчас стошнит) — Ой, ты наверное Кристина. — протягивает блондинка мне руку. — Ой, я наверное пойду. — вторю ей приторно сладким голосом, закатив глаза, и обхожу, никак не отреагировав на ее руку. А что, мне не говорили, быть с ней вежливой. Отхожу от них в самый дальний угол, где меня никто не найдёт, нужно выдохнуть. — Не ожидала? — видимо сегодня мне не дадут побыть одной. — Чего именно? — выпрямляюсь я. — Что у него кто-то появится. — Мне нет до этого дела. — уверенно говорю. — Я так не думаю. — не сдаётся мой собеседник. — Серёж, что тебе надо. — постанываю от всего навалившегося, за сегодняшний день я испытала весь спектр эмоций. — Просто, я хотел попросить не разрушать его вновь. — Пхаахааахха! — истерический смех срывается с моих губ. — Серьезно?! — Крис, я серьёзно, он не справится с ещё одной депрессией из-за тебя. — Как похвально, — усмешка не покидает губы, а голос полон сарказма. — Не волнуйся, подходить и тем более разговаривать с ним я не собиралась, можешь не переживать за своего чувственного и ранимого друга. — Крис, не надо. Ты не знаешь, что с ним было все это время. Как я его из запоев вытаскивал, он только сейчас жить начал нормально, не разрушай его. - слишком угрюмо говорит Трущев. — Только с ней он начал тебя забывать. — Ты так заботишься о нем, просто невероятно. — делаю три медленных хлопка в ладоши. — Мне бы таких друзей. — Не забывай, ты сама сбежала и перестала отвечать на сообщения. — Хм, честно. Я не жалею, — с улыбкой произношу я, но мой тон довольно резок. — Ещё раз повторюсь, я пришла сюда не по своей воле и общаться с ним не собиралась, он сам подошел. А сейчас разрешите мне откланяться и покинуть это место, чтобы не дай бог ваш друг снова впал в депрессию. — разворачиваюсь на каблуках и слышу, как напоследок задают вопрос, хотя я не уверена, что адресован он был мне, а не стенам. — Что же с тобой стало, малая? Немного постояв, кидаю через плечо: Жизнь… И как можно быстрее покидаю зал. *** — Мамочка, — забегает в комнату с криками Вики. — Доброе утро, — целую ее в щечку, на что она заливисто смеется. — Пойдём завтракать? — Опять каша? — грустно вздыхает малышка. — Викуся, каша — это полезно и вкусно. — Фуууу, — напыщенно отвернувшись бубнит Виктория. — А если с ягодами? — улыбаюсь я. — С ягодами! — радостно убегает она на кухню. Тихо смеясь, следую за ней. Моя не любительница каш, уплетает ее за обе щеки, что ещё нужно для счастья: ягод побольше. — Вика, к нам сегодня приедут гости, и мы пойдём погуляем во дворе. — помыв посуду после завтрака, сообщаю дочке. — А кто приедет? — интересуется Виктория. — Амелька и тетя Нази. — Правда? — восторг переполняет ее голубые глазки. — Правда. *** — Так о чем вы говорили? — задаёт вопрос Назима, пока наши девочки играют на площадке. — Ой, да всякую чушь, про то что я ребёнок и мне не следует много пить. — закатываю глаза, вспоминая вчерашний вечер. Потом к нам подошла его пассия, ну, а я побыстрому ушла. — Какой заботливый. Это я про алкоголь, следит за тобой. — уточняет казашка. — На это вообще все равно. Самое главное случилось потом, ко мне подошёл Сережа, начал говорить, чтобы я не разрушала Анисимова, что он не выдержит ещё одну депрессию и ещё кучу всего. — недовольно бурчала я. — Ну это правда, Максим долго восстанавливался после прекращения вашего общения. — защищает Назима этих двоих. — Пожалуйста, убереги меня от этой душераздирающей истории. — умоляя, прошу подругу прекратить этот бессмысленный разговор. — Пора собираться, как вы поедете? — Нас Сережа заберёт, через минут 10 подъедет, так что если хочешь сбежать незамеченной, поторопись. — ухмыляется казашка, вздёрнув одну бровь. — Спасибо, что предупредила заранее. — сердито ворчу я, осматривая детскую площадку. Подхожу к песочнице, и забирают оттуда перепачканную дочку. — Крис, прости. — жалобно говорит Назима. — Что? — ничего не поняв, поворачиваюсь к ней, и табун мурашек пробегает по моей спине. Сергей Викторович Трущев, мать вашу, собственной персоной. — Мама, я кушать хочу, пойдём домой. — канючит на руках Вика. — Мама?! — даже не знаю как описать выражение его лица, смесь шока, удивления и растерянности. — Сейчас, солнышко. — направляюсь в сторону подъезда. — Ну чего вы там встали, пойдёте поговорим что ли. *** — Крис, ты конченная, не, ну серьезно, ты два с половиной года, жила не пойми где, оборвала со всеми связи из-за того, что забеременела от Свободы. — для него новость, что у нас с Максимом есть дочка, стала слишком шокирующей, а то, что я никому не сказалась, вывело его из себя. — Почему не пойми где, мы жили в Праге. — мне кажется Сережа, сейчас просто вспылит от злости. — Тебя только это волнует? Крис, ты чем думала, когда это вытворяла? — Ээм, дай-ка подумать… головой. — непринужденно отвечаю. — А по-моему задницей! Нет, я, конечно, понимаю, Свобода тот ещё придурок, но скрыть от него дочь, это пиздец, кошелёк.— пуще прежнего заводится Трущев. — Я не скрыла, — возмущалась я. — Ха, а что ты сделала? — Сереж, он сам ушёл в тот день, написал дерьмовую записку, в которой сказал, что использовал меня для секса, и теперь я ему не нужна. Меня начинает угнетать этот разговор, все пытаются вправить мозги. Я понимаю, что Сережа его лучший друг, и он будет на его стороне, но почему он не хочет, хотя бы попытаться понять меня. — Крис, ну бля, он долбоеб, но ты должна была ему сказать, а не валить заграницу и воспитывать дочь одна, это ненормально! — кричит Сережа, размахивая руками в разные стороны. — Все! Хватит, я устала каждому говорить одно и тоже, Анисимову я ничего не скажу, и даже не смейте уговаривать, решения не поменяю, а если тебе вдруг вздумается ему рассказать, я уеду вместе с Викой навсегда, и никогда не вернусь. Понятно? — выпаливаю на одном дыхании, если Максим узнает, я незамедлительно увезу дочку, чтобы он не смог нас найти. — Крис. — Нет, я все сказала. — резко произношу, чтобы наконец-то закрыть эту тему. — Ты ненормальная Крис. Вот мне интересно, а как ты ей на вопрос про папу отвечаешь? — недовольно проговаривает Трущев, вскидывая одну бровь. — Серёж, не надо, ей итак тяжело пришлось. — стала защищать меня Назима. — Прости Крис, но я просто не понимаю? У Свободы есть дочка, которой уже два года, и он об этом не знает, и самое главное, что она от тебя, мартышка, у вас есть дочь, у меня в голове не укладывается. Ничего не ответив ему, я отворачиваюсь к окну и разглядываю деревья, погружаюсь в свои мысли. — Крис, я не смогу, прости, но я не смогу такое скрыть от него…