И упадёт небо

Хэллоуин не был моим самым любимым праздник, но всё-таки привлекал из-за особой атмосферы, своей забавности и даже странности. Это всегда было что-то волшебное, и моя семья начинала готовиться за неделю. Папа покупал сладости, мама резала салаты, а я, позже уже вместе с Эбби, моей младшей сестрой, украшала дом. Так было всегда, все мои девятнадцать лет, но кто же мог подумать, что на мой двадцатый год жизни я приму решение уехать искать своё счастливое будущее в большой город. И вот теперь этот праздник не приносит особой радости, потому что рядом нет семьи. Хотя рано или поздно я, конечно, всё равно бы съехала. К тому же я осталась не одна, у меня был Дэвид, к которому я всё-таки переехала после того, как мы вернулись из Калифорнии от Джорджа, его друга. Зато Хлоя, которая поехала вместе с нами, в Портленд возвращаться не спешила. Джордж, между прочим, сам предложил подруге ещё погостить. И она до сих пор жила у него, целую неделю. Для Хлои это хоть и не рекорд, но немаленький срок, так что можно считать, что у них серьёзные отношения. А со своим прошлым кавалером она рассталась, потому что он, как она сама выразилась, оказался безграмотным кретином. Осталось только пожелать подруге счастья и удачи в её новом романе. Я продолжала шагать по улице, думая о всяких возможных мелочах. Дэвид, как и я, привык отмечать любой праздник, даже такой необычный, в узком семейном кругу, но на данный момент такой возможности не имел. Хотя здесь с какой стороны посмотреть на ситуацию. Родители, безусловно, и есть настоящая семья, самые любимые люди, но ведь мама и папа не берутся из неоткуда. Нужно создать эту самую семью, а для этого волей неволей нужно отделиться от родителей. Люди, проходившие мимо, неслись с небывалой скоростью, сшибая всех вокруг и задевая своими огромными пакетами. Все суетились, некоторые были такие хмурые, что настроение, которого особо-то и не было, падало. В этот раз я не радовалась Хэллоуину. Каждый раз, когда я видела пестрые огни и ораву детей, наряженных в нелепые костюмы, сердце неприятно сжималось. Я уставилась вниз, на мокрый асфальт, не желая замечать кучки весело гомонящих детей, который быстро растворялись в толпе. Никаких отрицательных эмоций по отношению к детям я не испытывала, однако от ребячего визга голова всё равно болела, особенно после рабочего дня. Поэтому я ускорила шаг, быстрее пробираясь через людей. — Ой! — споткнувшись о камень, я ухватилась за мимо проходящего мужчину, пытаясь удержаться, чтобы не упасть. Вот только результатов это не дало, и я полетела вниз вместе с этим мужчиной. Многочисленные покупки из его пакетов рассыпались по дороге, а мимо проходящие люди только фыркали, недовольные тем, что мы развалились прямо посреди парка. — Слышь, ты слепая? — заверещал возмущенный мужчина, стоя на коленях и сгребая рассыпанные вещи, которые угодили прямо в грязь, в кучу. — Какого чёрта ты вообще трогаешь меня? Если ноги кривые — это твои проблемы, нечего нормальных людей с ног сшибать! — Простите пожалуйста! — залепетала я, пытаясь помочь разозленному мужчине собрать покупки, но он грубо оттолкнул меня, послал, сам упаковал свои вещи и, поднявшись на ноги, зашагал вперед с высоко поднятой головой. Я же осталась сидеть на асфальте, рассматривая небольшую дырку на джинсах. Не единственная проблема, конечно, но именно она волновала меня сейчас больше всего. Глубоко вздохнув, я наконец поднялась и уставилась прямо. Кастиэль сидел на лавочке значительно дальше меня, поэтому, дабы рассмотреть его получше, пришлось прищуриться. Но ведь невозможно перепутать его с кем-то другим, кому ж ещё в голову придёт в конце октября, который выдался действительно холодным, разгуливать по улицам с распахнутым плащом! Но я всё равно не могла быть полностью уверена в том, что этот странный человек, так похожий на Кастиэля, он и есть. Поэтому быстро стала пробираться через поток людей. — Привет, — улыбнувшись, я присела на лавочку рядом с Ангелом. И всё же я оказалась права, его никак нельзя с кем-то перепутать. — Здравствуй, Берта, — даже не повернув голову в моё сторону, ответил он. Было видно, что ему крайне интересен суетившийся народ. Я шмыгнула носом и натянула вязаную шапку на лоб. Кастиэль сидел неестественно ровно, и мне стало неловко. Я не хотела, чтобы всё повторилось по кругу: мне опять захотелось крепко обняться, а он в конечном итоге просто исчез бы. И что же тогда делать мне? Чёткого ответа не было, но я после его ухода решила просто не вспоминать непутёвого Ангела и строить свою жизнь без него. Нет, я бы и так, конечно, жила, не имея под боком необычное создание, но ведь зачем лишний раз нервничать. У меня была лучшая подруга и замечательный парень, который мог многое дать мне в будущем. В конце концов, нельзя было постоянно съедать себя изнутри, пребывая в ожидании того, что Кастиэль вновь появится, хотя его и не было всего-то неделю. А ещё я совсем не понимала, что у нас за отношения, мы ведь не были ни друзьями, ни парой, ни кем-то ещё. Мы оба молчали, вот только я чувствовала себя какой-то дурочкой, он же просто пристально смотрел на снующих людей. Не знаю, сколько это длилось бы ещё, если бы мимо проходящая женщина не плюхнулась на лавочку рядом со мной и Кастиэлем. Она тяжело дышала, облокотившись о спинку скамейки. — Такой кавардак! — немного отдышавшись, сказала она. — Даже на Рождество в магазинах очередь меньше! Женщина ещё какое-то время возмущалась, рассказала нам о своих двух детях — до ужаса активных и капризных мальчиках погодках, пять и шесть лет. Именно из-за этих сорванцов матери пришлось изматывать себя, бегая по городу, чтобы раздобыть больше конфет. — А вы чего, поссорились? Услышав этот вопрос, Кастиэль с интересом уставился на женщину, а я тихонько хихикнула: — Нет, — ответила я, — и с чего вы вообще взяли, что мы знакомы? — Ну… — протянула она, — незнакомые люди так не… Короче, девочка, хочешь совет? — Наверное, — нахмурившись, неуверенно пролепетала я. — Все мужики маленькие капризные дети, с ними никак нельзя спорить. Лучше согласись, но сделай по-своему. Я так в браке уже восемь лет живу. Поверь, мой ни разу не закатил мне истерики. Только корчит из себя умирающего, едва ли его температура поднимется до тридцати семи, но это мелочи. Ты молодая, ещё всему научишься! А ты, мужик, — теперь болтливая дама обращалось непосредственно к Кастиэлю, — смотри не корчи из себя обиженный пельмень, уж лучше помирись! Ты, я вижу, постарше девочки будешь, значит и опытней. Так что подумай хорошенько! Женщина, закончив полоскать мозги ничего непонимающему Ангелу, поднялась и двинулась дальше. Она двигалась не спеша, крепко сжимая в руках огромную коробку конфет, которых явно хватило бы на полгода. Когда фигура новой знакомой окончательно исчезла из поля зрения, я перестала ощущать какие-либо неудобства и встала. — Ты выглядишь озадаченным, — спрятав руки в карманы куртки, я улыбнулась. Сомневаюсь, что до Кастиэля дошла хоть часть речи дамы, желающей дать нам совет, поделиться, так сказать, опытом. Он просто вздохнул. — Опять ты начинаешь, — я переступила с ноги на ногу. — Та женщина, между прочим, права. Хватит строить из себя страдальца. Ходишь постоянно хмурый, угрюмый. Вот глянешь на тебя, и в хандру впадаешь! Я хоть и не оптимистка, но и не такая бука, как ты. Ждать от Кастиэля ответа было глупо, потому что он всё равно бы не ответил. Да и что ему сказать? Он не знает, как правильно общаться с людьми и вести себя с ними, ничего не знает о чувствах и не понимает человека. Поэтому я схватила Ангела за руку и потянула на себя, чтобы он понял, что стоит подняться. — Приглашу тебя в гости. Познакомишься с Дэвидом, может и перестанешь быть таким напряженным. — Это не лучшая идея, — коротко сказал он, но всё-таки пошел следом за мной. Перед праздниками дома всегда как-то по-особенному уютно, но когда речь шла о Хэллоуине, дело обстояло иначе. Повсюду были натыканы малоприятные моему глазу украшения, в магазинах чуть ли не дрались за самые дешевые конфеты, а дети доставали тем, что трезвонили в дверь и требовали сладостей. Дэвида дома не оказалось, а когда я ему позвонила, выяснилось, что сменщик сломал ногу и теперь ему придётся провести весь вечер, собственно, и ночь, в баре. Посетовав, я всё-таки успокоилась, потому что отказать было уж крайне неудобно, а то вышло бы так, что он подвёл своё начальство. Сомневаюсь, что выручка бара будет большой без… бара. — Так что? — я поставила тарелочку с бутербродами на стол и уместилась на диван рядом с Кастиэлем. — Может, расскажешь что-нибудь? Например, как там дело со спасением мира? — Миру скоро конец, — коротко сказал он, откинувшись на спинку дивана, а я тяжело вздохнула. Теперь ясно, почему он так выглядит и ведет себя: он в полном отчаянии. Но хоть головой о пол не бьётся, я бы, очутившись в такой ситуации, наверное, уже давным-давно сошла с ума, причём буквально. — А твои Винчестеры тоже так считают? — Они ищут выход, но это совершенно бесполезно. — Почему ты так уверен в этом? И почему сдаёшься? Люди, самые обычные, пытаются что-то придумать, а ты ноешь! — недовольно воскликнула я. — Я Ангел, Берта, и знаю, что выход есть только один, но Дин и Сэм не пойдут на это. — У всех есть выбор, — я пожала плечами, — сам ведь говорил. Верный, неверный… дело даже не в этом, ты всё решил за них. Начинаешь утверждать, что твои друзья ничего не придумают. Ты говоришь глупости, Кастиэль. — Ты не понимаешь. Глянув на него, я возмущенно фыркнула. Господи, ну как Дин и Сэм терпят его и при этом водят крепкую дружбу? Мне вот сейчас хотелось отвесить ему оплеуху. Но вместо этого я поднялась и стала нервно озираться по сторонам. Теперь я точно была уверена, что нормально общаться у нас всё-таки не получится. Мы или ссоримся, или…  — Ты тоже многого не понимаешь! — я фыркнула. — Вот как ты например снимаешь напряжение? — Я не… — начал было Кастиэль, но я быстро перебила его, и так понимая, что он ничего нового не скажет, только пробубнит своё «не знаю» или «не понимаю»: — Вот Хлоя цепляет какого-то парня в баре и проводит с ним всю ночь в отеле. А поскольку это совершенно не мой вариант, я поступаю банально и просто объедаюсь кексами. Что делаешь ты? Уверена, что ничего, поэтому и ходишь такой… хмурый и скучный! — Я не чувствую напряжения. — Хорошо, — я хмыкнула. — А хочешь, я докажу обратное? — Ты не сможешь, потому что это невозможно. — Но я могу попробовать? — я помню, мы с ним уже как-то говорили о чувствах и вроде бы доказала ему, что даже он, Ангел, что-то да чувствует. Однако, видимо, мои слова совершенно не задержались в его голове, поэтому сейчас придётся повторить, хотя лучше уж доказать на практике. — Наверное, — он непонимающе нахмурился, а я, недолго думая, бросилась ему на колени и крепко поцеловала в губы. Тело, которое я чувствовала под собой, было ужасно твёрдым, спина совершенно прямой, и никакой реакции, разве что теперь Кастиэль был ещё более горячим, чем во время последней нашей с ним встречи. Через несколько секунд, когда до меня дошло, что он так и будет сидеть статуей, я поспешила отстраниться и вскочить на ноги, кусая губы и наблюдая за его реакцией. Ангел сидел ровно, не шевелясь, только смотрел прямо и совсем чуть-чуть покраснел. — Ты живой? — уже спокойно спросила я, щёлкнув пальцами перед его лицом. Кастиэль вздрогнул и посмотрел на меня испуганными глазами, а потом схватил меня за руку и резко потянул на себя. Я вскрикнула и упала на него, больно ударившись ногой об угол стола, который стоял не так уж и далеко от дивана. — Ты точно в порядке? — теперь несколько неуверенно и настороженно осведомилась я, будучи крепко прижатой к Ангелу. Моя голова покоилась у него на груди и я слышала, чувствовала, как стучало его сердце. Нет, оно не колотилось в бешеном ритме, наоборот, спокойно и размеренно стучало. — Нет, — тихо прошептал Кастиэль в ответ. Я, если быть честной, нервничала не меньше его, так теперь мне почему-то стало неудобно перед ним. Хотя ничего особо удивительного в этом не было, я же сама прилипла к нему. И только сейчас до меня дошло, как же я напортачила. Мало того, что озадачила Ангела, так ещё и чувствовала себя последней дрянью из-за этого дурацкого поцелуя. Как мне теперь смотреть в глаза Дэвиду? Нужно быстро прекращать это. — Кастиэль… — боясь сделать лишнее движение, позвала я его. — Да? — Ты прости меня, пожалуйста, я поступила, мягко сказать, плохо. — О чём ты? — Обо всём, — всхлипнув, я тихонько вздохнула. — Ты должен уйти, и желательно сейчас. А я просто дура! Самая настоящая дура! Вместо ответа Кастиэль медленно поднял руку и нерешительно прикоснулся к моим волосам. Я не знала, как правильно реагировать на такие жесты с его стороны, потому что не могла понять, что это значит, да и значит ли вообще. В итоге я смущённо сжала руку в кулак, чувствуя невероятную духоту. — Как думаешь, ничего нельзя поделать? — я не знала, понял ли он, что я имела ввиду, но речь шла непосредственно о том, что делать дальше. То есть стоит ли нам общаться да и что это за общение вообще? Мне захотелось разреветься. — Не знаю, — он покачал головой. — Но ты должна пообещать. — Что же? — я тихонько всхлипнула и нахмурилась, перебирая всевозможные варианты в голове, хоть это и было совершенно бесполезно. Разве я могла угадать, что твориться в голове у Ангела. — Ты должна ждать. И только я хотела открыть рот, как телефон разразился оглушительной трелью. Дэвид радостно сообщил, что он всё-таки смог кое-что придумать и через час будет дома. На душе стало ещё гаже. — Чего ждать? — внезапно разозлившись, шикнула я и приподнялась так, чтобы наши с ним лицам оказались на одном уровне. — Мучительной смерти? Или, может, жизни в настоящем Аду? — Меня, — совершенно спокойно, без каких-либо признаков агрессии сказал Ангел. — Что? — Ты должна ждать меня. — Ну и глупость, — широко улыбнувшись, я хотела свести всё в шутку, удивленная таким заявлением, но лицо Кастиэля так и оставалось серьёзным, поэтому мне пришлось перестать строить из себя клоуна, хоть его просьба действительна была глупой. — Ты удивляешь меня, и с каждым разом всё больше. Как правильно понять тебя сейчас? Я, конечно, могу ждать тебя, но какой в этом смысл? И чего ты вообще добьёшься? Только испортишь жизнь и себе, и мне заодно. Если я всё правильно поняла и такова твоя цель, то… я прошу тебя перестать издеваться. — Я не издеваюсь. — Тогда зачем эти безумные разговоры? Я не твой друг, Кастиэль, у меня, я уверена, нет ничего общего с твоими друзьями и я уж точно не смогу постоянно оказывать помощь. В конце концов я стану бесполезной. И всё. — Этот мир такой, каким мы выбираем его видеть. Ты же сейчас видишь перед собой только стены и постоянно наталкиваешься на них, но нужно искать другую дорогу, — назидательно ответил он, так и не проявив ни одной эмоции. Однако он снова противоречил себе, несколькими минутами ранее он говорил обратное. — Не теряй веру, Берта. — Хорошо, — я покорно кивнула, — обещаю.