***
Меня разбудил щекотливый солнечный луч, пробравшийся в небольшое помещение через окно под невысоким потолком… и адская боль в мышцах ног и живота. Не сразу обратив внимание на место, в котором нахожусь, и, очевидно провела ночь, я попыталась восстановить события вчерашнего дня. И кажется, у меня более-менее получилось… Побег из дома, боулинг, Эрик с телкой, бухло, слезы, и… да. Точно, марафонский забег. Номер три за этот год. Сколько можно убегать от проблем? Пора бы научиться их игнорировать. Ну уж не решать их ведь?! Оглядевшись наконец, я поняла, что спала в каком-то подвале, оборудованном под довольно-таки уютную комнату. На стенах местами висели плакаты музыкальных групп, некоторые из которых показались мне знакомыми, а некоторые оказались моими любимыми. Почти в середине комнаты стояло мягкое кресло, в котором мирно лежала моя гитара, а перед окном — небольшой рабочий стол, на котором был ужасный беспорядок. Заканчивалась комната шкафом (очевидно с одеждой) рядом с лестницей, ведущей наверх. Насилу приподнявшись на локтях, я заметила три большие белые подушки под головой и аккуратный прикроватный столик слева от кровати, на котором располагался такой же аккуратный будильник. Он показывал 11:12. И вдруг до меня дошло, что я совершила такую жесть, сбежав из дома… Что теперь делать? Я вновь почувствовала, как сердцебиение начинает учащаться, а чувства страха и паники медленно, но верно одолевают меня. Поддавшись им, я сперва негромко всхлипнула, а уж потом, когда слезы хлынули из глаз, меня охватила истерика, и я уткнулась в мягкую и чистую подушку своим мокрым лицом. Теперь пустоватую комнату наполняли мои «страдальческие» вопли, приглушенные подушкой. Я прорыдала так минуты две, прежде чем услышала скрип двери со стороны лестницы, а потом и приближающиеся тяжелые шаги. — Эмм, Кэри? — его голос… — Что случилось? Наконец я увидела Эрика, спустившегося по лестнице. В футболке «KMFDM» и серых штанах он выглядел так по-домашнему мило, что мне стало немного легче. — Как ты? — Ээ, не знаю, мне как-то совсем хреново, — голос хрипел и дрожал от чуть не разразившейся истерики. — Ноги ватные, все тело болит… К горлу подкатил очередной комок слез. — Эй, нет, не плачь, все хорошо? — Нет, нет, нет! Блять, мне так страшно! Не могу поверить, что я сбежала из дома! Моя мать сначала пойдет в полицию, а потом либо убьет меня, либо отправит в дурку!.. — Так, вдохни глубже и успокойся. — Эрик взял меня за плечи, отчего я вздрогнула. — Все будет хорошо, я тебе обещаю! Твоя мать не достанет тебя тут, да и ты можешь оставаться здесь сколько угодно, хорошо? — Он смотрел на меня своими прекрасными каре-зелеными глазами и я не могла поверить, что я тут, рядом с ним… Он снова взглянул в мои мокрые глаза и обняв, прижал к себе. Я обняла его в ответ и мы просидели так около десяти минут. — Э-эрик… могу я сходить в душ? Я чувствую себя ужасно после вчерашней «пробежки». — Да, конечно, но только перед этим ты расскажешь мне, что вчера произошло и как ты оказалась за чертой города в ворохе листьев! — Эмм, да я просто решила пробежаться… а потом устала и легла в как мне показалось уютное и мягкое местечко под осиной… Вот. — С тобой точно не случилось ничего плохого? — Как видишь, нет! Кстати, н-не мог бы ты… дать мне полотенце и чистую одежду, ведь моя совсем грязная… — Я указала на пыльные футболку и юбку. — Конечно, сейчас найду что-нибудь подходящее. Эрик встал с кровати и подошел к шкафу. Он долго искал что-нибудь, что не висело бы на мне как мешок, и наконец вытащил белую футболку и черные шорты, а затем и большое красное полотенце. — Кэри, надеюсь, у тебя нет аллергии на вишневый сироп? — Нет, а что? — я нервно оглядывалась, поправляя полотенце на голове. — А разве твои родители не дома? — Нет, они уехали к сослуживцу отца в Шайенн на три-четыре дня. Так вот, я приготовил тебе завтрак с вишневым сиропом, надеюсь, тебе понравится. Господи, как мило! Эрик приготовил мне блинчики! Я аккуратно отломила кусочек вилкой. — Вау, Эрик, очень вкусно! Я и не знала, что ты так классно готовишь! — Да ладно тебе, — он, опустив глаза, улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь? — Спасибо, уже лучше. Так чем сегодня займемся? Домой мне теперь точно нельзя, разве что если ты хочешь попрощаться со мной навсегда, — невесело усмехнулась я. — Не знаю, у меня не было планов на этот день. — Может просто посмотрим фильмы и послушаем музыку? — Почему бы и нет? Кстати, я тут достал твою гитару из машины, сыграешь что-нибудь? — Ох, ты правда хочешь, чтобы у тебя кровь из ушей потекла? — Да чего ты, я же знаю, что ты хорошо поешь! — Лаадно, как знаешь. Он скрылся в дверях кухни, и я вышла за ним в просторную гостиную. Посередине стоял мягкий диван средних размеров, а перед ним телевизор с видеомагнитофоном. — Вот, держи. — Он передал мне инструмент и уселся на пол напротив дивана, где с гитарой на коленках устроилась я. — Так, сейчас я сыграю кое-что… свое любимое, хе-хех, — я села удобнее и затянула: — I`m so happy, cause today i found my friends… Эту песню я знала просто наизусть, да так, что пальцы сами дергали нужные струны, так что я осторожно следила за взглядом Эрика. Он, словно завороженный наблюдал за моими руками, осторожно касающимися грифа и струн и все еще немного трясущимися, внимал моему тоже все еще дрожащему, но чистому голосу, словно ангельскому песнопению… Или мне кажется? Преувеличение — явно не лучшая моя черта.***
Но парень действительно наслаждался ее движениями: тем, как она время от времени откидывает волосы назад, как нежно ее голос переливает слова песни, которую, он кажется, знал, как она утопает в его одежде… Как избавиться от этих, таких ненужных и лишних сейчас чувств? И где же они, черт возьми, были раньше?!***
Я вытянула последний аккорд и вздохнула. Мне кажется, или музыка залечивает мои раны? — Ну вот, надеюсь не слишком пло… — Да ты шутишь? Это было шикарно! — Правда? — Смутившись, я опустила глаза. — На самом деле, мне мало кто так говорил… Я никогда не откровенничала с малознакомыми людьми и людьми вообще, так что я быстро спохватилась и перевела тему. — Может выберем фильм? У тебя есть «Молчание ягнят», или что-то такое? — Нет, но есть «Леон». Как насчет него? — Обожаю! Эрик поднялся с пола и вытащил из шкафчика коробку с кассетами, и, найдя нужную, он вставил ее в проигрыватель под телевизором.***
Время близилось к полуночи. Пару раз звонил Дилан, которого мы звали смотреть фильмы вместе, но он ссылался на домашние дела. За весь день мы пересмотрели почти десять фильмов, и все из них мне более чем понравились. И не только из-за сюжета, актерского состава или еще чего-то, а потому, что я пересмотрела их вместе с Эриком. Как же мне уютно и спокойно рядом с ним. Ничто не заставит мое сердце и мысли волноваться или вообще испытывать какие-то неприятные чувства, если он здесь, со мной, оберегает меня от всего дерьма этого мира. Между нами есть какое-то расстояние, которое я бы назвала «дружеским», но оно не мешает мне слышать его успокаивающие дыхание и биение сердца. И в то же время мне было так печально от осознания того, что какая-нибудь другая девушка может сокращать это «дружеское» расстояние до минимума… Но я стараюсь не думать об этом и концентрироваться на более приятных моментах, которых здесь предостаточно. Господи, почему этот момент не может длиться вечно?