***
Почему меня преследует такое чувство, что эта ночь окончательно и бесповоротно изменит жизни нескольких людей?***
— Есть! Получилось! — Восторженный шепот «сокамерницы» вывел блондинку из легкой дремоты. Цепь с шумом упала на бетонную поверхность, приближая девушек к свободе на одну руку. — Да! Я знала, что это сработает! — Что? Неужели… — Робин приблизилась к Уайт настолько, насколько позволили оковы. Действительно, теперь с левой руки Кэролин свисала цепь, которая уже не приковывала ее к бетонной стене. — Мы обязательно выберемся отсюда, вот увидишь! — Сдерживая ликования, девушка принялась ковырять оковы, закрепленные на правой руке. «Да зародится же надежда вновь!» — прозвучало в голове блондинки. После проведенных в бетонной камере около трех часов, от страха уже совсем ничего не осталось. Появилась злость, гнев, в душе роился комок ненависти к преступнику, что так больно разъедал что-то в груди. Хотелось собственноручно вырвать желудки этим выродкам, да так, чтобы они еще долго умирали в мучениях… Ой, кажется, это уже перебор… Тем не менее, эти подонки обязаны понести наказание за содеянное. — Хей, Робин… — Не отвлекаясь от попыток разогнуть железное кольцо, Кэри все же обратила внимание на состояние подруги. — Ты в порядке? — Что? Я? — Андерсон очнулась от глубоких размышлений. — В порядке ли я? Да, я в абсолютном порядке, ведь я сижу в каком-то ебаном подвале, прикованная к стене чертовыми кандалами, а тот факт, что со мной в одном помещении сидит растерзанный труп, просто делает меня счастливой! — Робин еле сдерживала себя от того, чтобы не закричать. Надзиратель зашевелился. — А где этот ебучий Партер?! Съебал скорее, пока и его не закрыли? — Чувиха, пожалуйста, потерпи совсем немного, — операция по спасению была под угрозой срыва. — Только пожалуйста, не шуми, я тебя умоляю, Робин! Я обещаю, я вытащу нас отсюда, только подожди! Чтобы не разбудить «смотрителя», Уайт подхватила железную цепь свободной рукой. Осторожно опустив конец, крепящийся к стене, она продолжила освобождать себя. Кухонный нож уже давно погнулся, но все же был еще в состоянии спасать свою обладательницу, а также оставался достаточно острым, чтобы им можно было защищаться.***
Остановив машину у дома на Кали Плейс так, чтобы мистер и миссис Кларк не заметили, Дилан задумался. Время шло, а громкие идеи, зарожденные «кошмаром о будущем» постепенно таяли в ночи, как и надежды на исправление общества мирным путем. А что, если мысли, навеянные тем сном — лишь заблуждение, воображение, да и вообще всего лишь далекая от реальности иллюзия? Что, если этот сон — всего лишь сон? Так хочется верить, что это и вправду… Хотя, уже плевать. Но начатое нужно закончить. Отмахнувшись от дурных помыслов, Водка вышел из автомобиля. Ловко и легко перебравшись через высокий забор, он уверенным шагом подошел к окну «дамы сердца». Только представив ее, так мило спящей в своей кровати, что-то внутри вдруг будто наконец осознало, что сейчас придется изъясняться в чувствах! Дышать вдруг стало тяжело, но на душе появилось приятное легкое ощущение; сердцебиение участилось до бешеного ритма, а в голову стали лезть одни лишь приятные воспоминания с Марго. Неизлечимый романтик. Несмело постучав в окно на первом этаже, Дилан стал ждать ответа, однако, поначалу никакой реакции не последовало. Тогда, постучав еще раз, но уже чуть более настойчивее, юноша увидел, что в уютной комнате появился источник света. Спустя еще пару мгновений, в комнате появился стройный силуэт, который и открыл окно. — Господи, Дилан? Что ты здесь делаешь? Сердце колотилось в груди, будто жаждая внимания к себе. — Слушай, не могла бы ты прокатиться со мной кое-куда? — Сейчас? Но… — отвернувшись куда-то, девушка посмотрела на часы. — Сейчас только три часа ночи, чувак! Да и вообще… …На самом деле, несмотря на поздний час, девушка до сих пор не смыкала глаз. Обычно в такое время она уже давно отдыхала от мирских забот, но почему-то именно сегодня в голову лезли странные мысли и идеи. И все они сопровождались вопросами, которые никак не собирались воедино. Словно пчелы в улье, все это роилось в голове Маргарет, которая совсем позабыла о таком чувстве, как счастье и радость. Кажется, вот ты днем — тебя окружают люди, кто-то из них друзья, кто-то из них родители. И пусть чувство одиночества и терзает тебя, когда рядом есть кто-то, с кем можно поговорить — это чувство не актуально. А ночью… затянувшиеся шрамы словно вновь открываются, и ты остаешься один на один со своими самыми сокровенными страхами и воспоминаниями… Ты не прекращаешь думать и, гоняемый собственным воображением, пытаешься найти верный выход. «Выход из чего?» — спросят многие, однако, ответ уже давно имеется. Выход из чертовой рутины, что с каждым днем растворяет твою личность в потоке серых масс и заставляет подчиняться системе… Назревает вопрос: неужели ты один единственный такой человек, что мучается этой проблемой? Разве нет такого человека, который бы мог стать убежищем, укрытием от дурной реальности, который бы мыслил как и ты? Честно говоря, Маргарет уже давно почувствовала, что он точно есть. И не где-то в пространстве и времени, а совсем рядом, будто она каждый день видела его выразительный и задумчивый взгляд, в котором горело ярким пламенем желание менять мир… И тут раздался стук в окно, который, спустя какое-то время повторился. —…Ладно, — сдалась Кларк. — Дай мне пару минут. По истечению трех минут Маргарет успела сменить пижаму на более подходящую к погоде одежду в виде джинс и утепленного худи, не забыв накинуть на плечи излюбленную куртку-бомбер.***
Поджав ноги под себя, Марго смотрела в боковое окно, наблюдая за быстро пролетающими деревьями, с которых ветер заботливо сдувал снег. Почему-то голову переполняли странные мысли, которые активно намекали на что-то, чего девушка совсем не видела. Нет, своим нутром она чувствует, будто упускает что-то, что вот-вот выскользнет из рук. Сердечный ритм учащался с каждой минутой, а щеки то и дело краснели. От мороза? Да нет. Только бы Дилан не заметил. Парень, что сидел совсем рядом и смотрел на дорогу, выглядел таким спокойным. Смотря на него, Кларк и самой становилось безмятежно и умиротворенно на душе. Его глаза, что выглядели уставшими… На самом деле, всегда, когда Марго проводила время с ним, его глаза будто излучали свет, словно забывая о перенесенной боли, что скрывали за собой. Его волосы, что спадали на лоб, руки, на которых то и дело иногда появлялись новые порезы (он не знал, что Маргарет их замечает)… Ей всегда было приятно находиться рядом с ним. Ни с чем не сравнимое ощущение, когда Марго находилась рядом с ним… Это не были какие-то «бабочки в животе», или что-то в этом роде, это чувство намного глубже всякой дешевой романтики, это… Что? Неужели… это и есть любовь? Не может быть, Дилан — тот самый человек, о котором шатенка так долго грезила? Это и есть тот самый «принц на белом коне», который сможет понять и принять все бушующие океаны, что переполняют юную деву в куртке. Наблюдая за другом, Кларк еле уловила тот момент, когда глаза Дилана вдруг сомкнулись, а руки выпустили руль. Откинувшись на спинку кресла, Клиболд совсем потерял контроль над автомобилем. — Дилан, очнись!! — Зарясла его за плечи девушка, продолжая визжать. Внезапные крики вывели Водку из сна, однако, контроль уже выпущен из рук, а машина движется на скорости без малого пятьдесят километров в час. — Сука, вот дерьмо! Снова взяв контроль над управлением, Дилан вовремя увернулся от авто, что мчалось по встречной полосе. Наконец сбросив скорость, BMW Дилана благополучно съехало в кювет. —… — Черт подери блять, Эм, я так устал, — юноша чувствовал тебя виноватым в том, что чуть не случилось. — Прости, я просто… — Прекрати, не говори так, все ведь обошлось. Несмотря на произошедшее, обстановка была более чем подходящая. Лунный свет падал на бледные лица, скрывая недостатки и обнажая все достоинства внешних данных, не забывая подчеркнуть глубокую выразительность глаз, что так ясно выражали состояние души… — На самом деле, я хотел сказать тебе то, о чем так долго молчал, Эм, — осторожно взяв тонкую руку подруги и накрыв ее своей ладонью, Дилан пытался подобрать нужные слова, но это у него плохо получалось. — Послушай, последние два года я не могу не думать о тебе, Эм. Сначала я не понимал, что со мной; в голову просто лезли всякие идиотские мысли о дурном обществе и о том, как бы мне хотелось найти единомышленника во всем этом дерьме. — С каждым словом Марго все больше узнавала в нем себя, не понимая, как она могла упускать такое все это время, при этом не переставая внимать Дилану. — И я нашел Эрика и обрадовался, надеясь, что мысли ни о чем прекратят терзать меня. Но я глубоко сомневался, это было совсем не то, что я искал! — Отблеск луны отражался в голубых глазах Клиболда, выставляя его таким уязвимым сейчас. — А совсем недавно я наконец понял, чего мне нахватает, Эм, я, я… Глаза обладают удивительной способностью начинать разговор перед тем, как губы зашевелятся и могут продолжать говорить, когда губы уже давно сомкнуты. — Я тоже, Дилан, я испытываю к тебе те же чувства… Еще одно мгновение, еще один вдох… и эти губы слились в том самом первом поцелуе, который по своей проникновенности сравним с наркотиками…***
Последняя цепь, что стояла между смертью и свободой с грохотом пала на бетонный пол. Жажда отмщения переполняла освободившуюся Кэри, что крепко сжимала заточенный до переезда нож. — Так что насчет меня, эй? Немного раздраженный голос Робин подействовал как оплеуха для Уайт и привел ее в себя. — Что? Ах, да, точно, прости. — Девушка склонилась над подругой, теперь уже пытаясь помочь ей. — Нет, нет, я не это имела в виду! — Так что же? — Это вообще не рационально, так действовать! — А что ты, блять, предлагаешь? Бросить тебя здесь?! — Это начало действовать на нервы Кэролин, почувствовавшей вкус крови. — Иди и вызови полицию, слышишь?!.. Кое-кому этот спор очень не понравился. Девушки вмиг замолчали, когда услышали тяжелое дыхание рядом. — Никто из вас ничего не вызовет и выйти отсюда живыми даже не надейтесь. Температура крови в венах достигла точки кипения и сейчас Кэри уже медлить не стала. Сжав холодное оружие еще крепче, чем раньше, с разворота она со снайперской точностью нанесла удар в брюхо мужчине средних лет, что стоял ровно позади нее. — Сдохни, вонючий ублюдок! Рубашка похитителя побагровела в месте ранения, однако, его выдержке можно было позавидовать. Просто так сдаваться он не собирался. — Не так бы-быстро, дерзкая дрянь! — С этими словами крепкий мужчина схватил тонкое запястье разъяренной бестии, но она успела взять единственную надежду на спасение в другую руку, которой и нанесла решающий удар точно в печень. Мужчина раскашлялся, но оттолкнул девушку от себя. Теперь Уайт могла только наблюдать, как и Андерсон, которая не могла пошевелиться. Потянувшись куда-то в карман, он достал оттуда уже окровавленный нож-бабочку, которой вершил кончину девушки в леопардовом платье. Хромая, он подошел к Уайт, которая уже была наготове. Но, неожиданно быстро мужчина подбежал к Кэри и, снова схватив ее, прижал к бетонной стене. — А ведь все могло быть по-другому, если бы ты то-только не искала проблем на свою голову… Он замахнулся ножом над головой девушки, готовясь нанести контрольный удар ровно в висок так, чтобы Кэри мгновенно умерла, но… Где этот страх?! Почему она не умоляет оставить ее в живых?! Где предсмертная истерика?!.. Она серьезна и надменна, в ее глазах искрами сверкает ярость, но в них нет страха!.. — Ты слишком долго думаешь, — громко прошептала Робин, которая, оперевшись спиной о стену, сильным рывком толкнула нападавшего. Тот выпустил девушку, пошатнулся, схватил рукой истекающее кровью место ранения и в последний раз посмотрел на Кэри, держащую двумя руками рукоять ножа так, что костяшки чуть ли не проступали через кожу. Окровавленный нож на секунду завис в воздухе, а потом со скоростью света вонзился в самое сердце преступника. И для него свет погас навсегда. Долгая пауза длиною в вечность повисла в воздухе, пока Робин наконец не отважилась заговорить. — Кэри-и… — Робин лишь держала голову двумя руками, словно боясь выплеснуть из нее мысли. — Мы… убили его? Девушка в черной футболке наконец очнулась от оцепенения и наклонилась к телу, чтобы пощупать пульс. — Да. Он мертв. После этого силы покинули дьявола во плоти и тот упал без чувств на бетонный пол, еще не осознавая, что произошло. Но грохот и громкие выстрелы, послышавшиеся откуда-то сверху расслабиться не дали никому. На мгновение все стихло, а затем, после глухих приближающихся шагов, тяжелая чугунная дверь медленно со скрипом открылась, пропуская воздух в бетонную камеру.***
Примчавшись к аккуратному двухэтажному дому на Эймс Корт, Эрик заметил отсутствие какого-либо освещения в окнах, однако, на часах было три часа ночи, возможно, Кэри уже легла спать. Покинув машину, Харрис пошел в сторону входной двери, ведь он знал, что мистера Уайта дома точно нет. Если уж Кэри не услышит, можно будет и в окно забраться, совсем как в первый раз… Позвонив в звонок, парень стал ждать. Но прошло около двух минут, а за дверью ни единого шороха. Позвонив еще раз и в общей сложности простояв у входа около семи минут, Эрик решил действовать по-другому. Обойдя дом так, чтобы оказаться прямо под окнами комнаты подруги, он как обычно ловко забрался на ветку, что была прямо напротив окна. Одним движением открыв себе вход, юноша наконец оказался внутри, но… Бросив взгляд на кровать девушки, он увидел лишь смятое одеяло, с силой откинутое назад, будто кто-то, кто лежал здесь, очень торопился. — Кэри? — Раздалось в пустом пространстве. Ответа не последовало. — Детка, это я… Во внезапно открывшейся двери появился темный силуэт, чьи очертания были хорошо знакомы Харрису. В руке этот некто держал наготове бейсбольную биту. — Харрис? Твою мать! Настольная лампа наконец прояснила личность неизвестного. Алекс Партер собственной персоной в доме Кэри. В три часа ночи. С битой в руках. — Ты! — Оскалившись, словно разъяренный зверь, Реб накинулся на спортсмена. — Что ты здесь делаешь, ублюдок?! Отвечай мне!.. — Успокойся, идиот! — Отшвырнув Харриса в сторону, джок вытянул биту вперед, защищая себя от новых нападок Эрика. — Это не лучшее время для выяснения отношений, чувак, — он глубоко вдохнул, прежде чем продолжить. — Кэри вместе с Робин сейчас в опасности… — Что? Что ты, блять, такое несешь? — Их блять похитил психопат! Тот самый, что живет в доме напротив! — Кому-то не помешало бы успокоительное. — Да не пизди, уебок. — Харрис достал из шкафчика припрятанные сигареты Кэри, которые Алекс тут же выбил из его рук. — Ты, конечно, можешь и дальше оставаться здесь и пинать хуи, но тогда, а возможно уже сейчас твоя драгоценная сучка подохнет, потому что какой-нибудь псих перережет ей глотку… — Заткнись, иначе… — Иначе что? Это мое последнее предупреждение, Харрис. — Партер закинул руку с битой за спину. — И я блять не шучу.***
Спустя какое-то время парни уже стояли перед багажником Эрика. —…И только попробуй, чертов засранец, сказать кому-то об этом. — Все вопросы потом, а сейчас ближе к делу. Реб еще раз прищурился и посмотрел на Партера. Доверия он не внушает, однако Кэри не могла бы так жестоко сдать его полиции — с помощью урода-Партера. Еще раз подумав, он молча открыл багажник. Партер тоже не проронил ни слова. Уже через минуту они оказались перед злосчастным домом. Казалось, там и вовсе никого нет, но, когда Алекс настойчиво постучал в дверь, не прошло и полминуты, как им открыл мужчина лет тридцати. — Вам чего? — Грубым голосом спросил он. Партер, хоть и придурок, но ему потребовалось около секунды, чтобы понять, что на тумбе с обувью лежит тот самый Тульский-Токарев, который носила Кэри. Кивнув Харрису, он вытащил из-за спины биту, в то время как Эрик направил ружье прямо на преступника, которому пришлось отступить и пропустить в дом парней.