Самый сложный план

Джен
PG-13
Завершён
889
Пэйринг и персонажи:
Размер:
380 страниц, 34 части
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
889 Нравится 1125 Отзывы 340 В сборник Скачать

ТЕНЕБРУС

Настройки текста
Возможно, в лучшем случае он мог надеяться на медленное, неизбежное угасание сознания, когда максихлорианы тоже станут умирать и исчезать. Тогда, наконец, он больше не будет корчиться от стыда, переживая горечь поражения, которое сам на себя навлек… Если максихлорианы вообще собирались умирать. Тенебрус не знал, сколько времени должен был занять этот процесс, но его сознание пока явно не угасало. Он попытался прощупать окрестности с помощью Силы, надеясь почувствовать что-нибудь. Что угодно. Или даже выйти на контакт с Плэгасом, как-то дать ему знать о себе, ведь ученик ни за что не допустит, чтобы он выжил, какими бы ограниченными ни были Плэгасовы способности… Но Плэгаса не было. Плэгас не просто исчез — Тенебрус не смог почувствовать даже признаков того, что он вообще здесь был… что же случилось? Как такое могло быть? Единственной органикой, которую чувствовал Тенебрус, были какие-то древние мумифицированные останки… Останки бита. Как долго он здесь пробыл? Сколько времени понадобилось, чтобы исчезли все следы пребывания Плэгаса? Эти останки провалялись в пещере много лет — десятки, если не сотни. С внезапным ужасом Тенебрус подумал: что, если ретровирус каким-то образом мутировал и побочный эффект не ограничивается блокированием прорицательских способностей? Что, если вечная жизнь будет… такой? Или еще хуже: что, если видение будущего не было скрыто от него, а каким-то образом завязалось узлом? Что, если его останки древние потому, что он уже в тысячный раз переживает свою смерть и сокрушительную правду о своем самообмане… что, если он переживает все это в миллионный раз? В миллиардный? Он не успел додумать эту мысль до конца, потому что что-то сдвинулось. В совершенно пустом, безжизненном течении Силы вдруг появилось живое, яростное возмущение. Громадная тень, которую он предвидел… точнее, просчитал десятилетия назад. Но это же невозможно! Он точно видел, что Плэгас не успеет создать Избранного, умерев от рук своего ученика раньше! Следовательно, либо Избранный был создан кем-то другим, без участия линии ситхов Бэйна, либо последний рывок Тенебруса всё-таки не пропал даром. Он сумел изменить будущее, покинув тело Плэгаса, правда, ему самому от этого уже никакой пользы не будет. Или… будет? Способность максихлориан, сейчас содержавших разум Тенебруса, к передвижению была крайне ограничена. Вернее, они могли развивать даже скорость, близкую к световой… но лишь опираясь на потоки Силы. Нужен был живой, биологический мозг, чтобы привести эти потоки в движение. И то, далеко не всякий мозг был на это способен, уж кто-кто, а Тенебрус прекрасно знал, насколько редки одарённые в Галактике. Без доступа к Силе максихлорианы представляли собой просто крошечные кристаллики. Крупнее обычных мидихлориан, сами размером с прокариотическую клетку — около пяти микрометров. Общая численность же их составляла порядка шести миллионов — порог, который, как он вычислил, Плэгас не сможет обнаружить. Само собой, этого бы не хватило на полноценное поддержание мышления. Если один максихлориан приравнять к одному нейрону. В мозгу человека — от 80 до 90 миллиардов нейронов. В мозгу битха — почти вдвое больше, 160-170 миллиардов. В мозгу мууна, как ни странно, всего 115 миллиардов — их черепа высокие, но узкие, сплюснутые с боков. Тенебруса всегда завораживала эта разница в мышлении и способностях между ним и учеником. Они оба были выдающимися даже для своих народов, славных интеллектом, но при этом насколько не похожи друг на друга! У муунов был особый отдел мозга для вычислений — этакая «надстройка-калькулятор» над почти обычным обезьяньим мозгом. Поэтому они могли считать с необыкновенной быстротой, но в теоретической математике — например, в доказательстве теорем — они были не намного лучше большинства разумных. Битхи, напротив, воспринимали математику так же, как музыку — во многом интуитивно, «всем телом», у них была остро развита синестезия. Они сначала чувствовали решение, а потом уже доказывали его логически, переводя на язык формул и цифр. Как и у людей — одно полушарие логическое, второе образное. Только каждое объёмом близко к целому человеческому мозгу. А главное, между ними гораздо больше связей! Поэтому для битхов нет противоречий между «физиками» и «лириками». Для мууна миллион — это всего лишь единица с шестью нулями. Битх же вполне способен представить себе как миллион солдат в строю, так и миллион фруктов в горке. Мозг мууна сводит числа к цифрам, мозг битха — цифры к числам. Векторная алгебра, тензорное исчисление, интегралы — всё это битхи в первую очередь представляли себе, а потом уже применяли формальные правила. Мууны стремились как можно сильнее оторвать свои вычисления от реальной жизни — комфортнее всего им было в «башнях из слоновой кости», где они могли манипулировать чистыми деньгами, не видя того, что эти деньги приносило. Битхи же всегда искали прикладного выражения своих талантов — возможности ощущать те силы, которые их мозг приводил в движение. В силу этого весьма странным может показаться, что именно битх Тенебрус постиг Силу через вычисления и модели, а муун Плэгас — интуитивно, через мистику. Но на самом деле — ничего страшного, если понимать их происхождение и предназначение. Вычисления Тенебруса никогда не были формальными операциями с цифрами. Он настолько развил своё образное мышление, что видел всё окружающее как векторы, поля сил, спектры возможностей. Великая Сила, которая сама была чем-то вроде энергетического поля, легко поддавалась подобным расчётам — и одновременно многократно увеличила возможности к ним Тенебруса. Что же до Плэгаса, то как раз математиком он был посредственным (по меркам своей расы, конечно). Девяносто процентов сородичей дали бы ему в этом немалую фору, Хего Дамаск с детства считал лишь на уровне весьма одарённого человека. Не будь он наследником влиятельного клана Дамаск, он бы никогда не поднялся высоко в иерархии муунов. А всё потому, что был уникальным в определённом смысле мутантом — сама Сила, игры наследственности и вмешательство Тенебруса изменили «вычислительную надстройку» его мозга так, что она наилучшим образом подходила для решения одной специфической задачи — понимать «язык» мидихлориан. Существование такого «языка» Тенебрус вычислил раньше, но сам его освоить не смог — как не смогло бы ни одно существо из живущих. К большому изумлению Лорда Ситхов, для его освоения требовался талант именно к цифрам, а не к числам — он был скорее цифровым, чем аналоговым, напоминая формальные языки программирования. Хотя подобную математику и подобные программы не использовал никто в Галактике. Контролируемый синдром саванта — вот что такое по сути был Дарт Плэгас. Инструмент под определённую задачу. Но инструмент великолепный. Так или иначе, та горсточка максихлориан, которую Тенебрус создал, не могла бы вместить даже содержимое мозга человека, что уж говорить о битхе. Но от них и не требовалось это делать. Они содержали лишь архив, схему, запись его личности, плюс небольшой сгусток воли, который должен был направить их в новое тело. Этот сгусток ни в коей мере не был самим Тенебрусом, не более чем сперматозоид можно считать отцом. У него было остаточное самосознание, даже способность принимать решения — но в очень узком спектре возможных действий. Только когда максихлорианы попадали в чужой поток Силы, этот заряд воли разворачивался в полноценную личность. Можно сравнить это с голограммой — световые волны, проходя сквозь плоскую картинку интерференции, реконструируют объёмное изображение. Битхи были известными мастерами голографии — Руджесс Ном сам этим делом увлекался, прежде чем стал Тёмным Лордом. Приспособить соответствующие навыки к другому энергетическому полю оказалось не столь трудно. Для интеллекта его уровня, конечно. Именно из-за этого, осознал Тенебрус, он и попал в петлю времени, снова и снова проигрывая воспоминания своих последних минут жизни. В последние мгновения он осознавал, где находится, но тут ёмкость оперативной памяти кончалась и максихлорианы сбрасывали его разум к последнему моменту. Это была страшная пытка… но также и единственный способ сохранить его сознание постоянно активным в отсутствие притока чужой Силы, только на фоновых колебаниях энергии планеты. Как только появился внешний источник энергии — оперативная память расширилась и он вышел из петли. Даже ошибка Тенебруса пошла ему на пользу — такая петля была лучше, чем сон без сновидений, потому что слишком велик риск не проснуться никогда, упустив приближение подходящего носителя. Но НАСКОЛЬКО подходящего… тот самый Избранный, для захвата которого и были созданы максихлорианы, сам к нему явился! Кто-то другой усмотрел бы тут иронию самой Силы, но уж Тенебрус точно знал, что Сила — не личность и к иронии не способна. Только случайные флуктуации, завихрения потока. Правда, теперь он далеко не младенец, судя по ауре. Это сильная, самостоятельная личность, вдобавок прошедшая обучение. Хотя обучение на удивление кривое. Кто это с ним так бездарно поработал, интересно знать? Даже то, что сделал сам Тенебрус с Плэгасом — шедевр по сравнению с этим. Но подавить его сознание уже точно не получится. Этот Избранный — человек, а люди — на редкость упрямый народ, хуже в этом плане только забраки. С другой стороны, после тысяч циклов в петле времени амбиции Тенебруса существенно снизились. Он больше не желал власти над всей Галактикой… точнее, конечно, не отказался бы, но не ценой «всё или ничего». Просто снова жить, дышать, разговаривать — уже великая победа. Между тем, корабль, в котором, судя по всему, находился Избранный, завис над местом погребения битха и турболазерным импульсом (хм, турболазер на столь маленьком кораблике — любопытно, похоже, кораблестроение продвинулось вперёд за прошедшие годы!) проделал дыру почти до пещеры. Свод рухнул, окончательно раздавив то, что осталось от тела Тенебруса. Но максихлорианы не пострадали, они скользили в микроскопические щели между камнями, оживлённо роясь. Даже если его вдруг откажутся откапывать, собранной энергии хватит, чтобы самостоятельно пробиться на поверхность! Там, правда, он снова застрянет в петле времени, но это уже не страшно — ветер подхватит микроскопические частицы и рано или поздно куда-то их принесёт. В город или к одинокому путешественнику — да пусть даже к зверю какому-нибудь, не так важно! Однако главный приз не спешил от него уходить. Похоже, он прекрасно знал, что именно ищет. Несколько бластерных импульсов, немного работы притягивающим лучом — и на кристаллических пылинках впервые за много лет заиграл солнечный свет! Корабль Избранного приземлился рядом. Аппарель откинулась, выпуская наружу человека. Тот ещё только осматривался, а облако максихлориан уже окутало его, проникая в ноздри и уголки глаз, чтобы затем проколоть самые тонкие стенки сосудов. Нырнуть в кровоток — а там свобода! И вдруг его порыв был остановлен, словно он с размаху врезался в бетонную стену. Чья-то железная воля (вовсе не Избранного) властно и непреклонно удержала все максихлорианы в воздухе, за несколько сантиметров от желанной добычи. — Не торопись, Тенебрус, — произнёс женский голос. — Сначала нам надо договориться. Битхи не склонны к сильным эмоциям, поэтому Тенебрус не был сильно шокирован. Но удивлён — точно. — Кто ты? И как ты смогла меня увидеть? Даже Плэгас, который знал о мидихлорианах практически всё и ощущал их, как никто другой, не мог увидеть максихлорианы. Тенебрус специально создал их такими, используя весь свой опыт в проектировании стелс-кораблей. — Понимаешь, Тенебрус, ты достаточно хорошо спрятался от живых. Возможно, даже слишком хорошо — будь ты замаскирован чуть похуже, тебя бы кто-нибудь нашёл и вытащил из этой пещеры уже давно. Но я уже три тысячи лет как мертва, и за это время успела выучиться некоторым трюкам, для живых недоступным… Возможно, если бы твою пыль просто несло ветром мимо — я бы её тоже не почувствовала. Очень может быть. Но когда другой призрак пытается влезть в МОЕГО подопечного — я его почувствую обязательно. Извини, приятель, место уже занято. — Я не призрак! — возмутился ситх. Разумеется, он слышал о призраках Силы и даже пару раз сталкивался с ними лично. В работе Тёмного Лорда такие вещи являются рутиной. Но всё это было… несерьёзно. Слабое эхо когда-то жившего разумного, простое повторение его типичных реакций. Нечто подобное использовал и сам Тенебрус — заряд воли, который должен был направить максихлорианы на захват нового тела, был как раз таким набором упрощённых реакций. Но считать ЭТО — бессмертием, продолжением жизни в какой-то мере — увольте! Максихлорианы были совершенно иным решением — внешне похожим, это он признавал, но неизмеримо более совершенным. Они содержали полноценную личность, всю память, весь опыт, они могли принимать все те же решения, что принял бы Тенебрус при жизни, и самое главное — они позволяли обучаться дальше, продолжать развитие! А обучение, самосовершенствование — и есть настоящая жизнь. Но то, с чем он столкнулся сейчас, тоже не было похоже на призрака. Тенебрус вызвал из памяти это лицо — Митра Сурик, Изгнанница. Что она делает здесь, вместе с Избранным — это отдельный вопрос. Но главное, если она не соврала насчёт обучения после смерти… — Ты тоже нашла способ сделать свои мидихлорианы бессмертными? Три тысячи лет назад? — О нет, о таких экспериментах я бы даже и подумать не могла, — развела руками гостья. — Не переживай, твои авторские права на этот вирус никто не оспаривает. Никто никогда не делал ничего подобного, и сомневаюсь, что сделает в будущем. — Тогда как же ты смогла сохранить полноценное мышление после смерти?! — Тенебрус был совершенно сбит с толку. — Как бы тебе объяснить… На моей родной планете существовала пословица «Красота в глазах смотрящего». Так вот, к нам с тобой это в полной мере относится. Возможности, характер и настроение призрака Силы очень сильно зависят от возможностей, характера и настроения того, кто его наблюдает. А также от представлений наблюдателя о нём. Мы во многом предстаём в чужих глазах такими, какими нас надеются или боятся увидеть… Призрак не может спросить у посетителя гробницы, каков результат последних гонок на Татуине, если этот посетитель гонками в жизни не интересовался. Чем сильнее форсъюзер-медиум, тем легче ему что-то передать, но одновременно — тем сильнее искажения, которые он вносит своей Силой в наши образы. Исключениями являются только призраки, привязанные к материальным носителям информации — проводники голокронов, ты со своими кристаллическими пылинками… Информацию, которая заключена в носителях, можно передать вне зависимости от того, насколько собеседник готов её принять. Но это не значит, что память обычных призраков неполна — Сила в любом случае хранит полный набор воспоминаний, вопрос только в доступе к ним. Звучало… довольно похоже на правду. — Ни один голокрон не содержит и сотой доли той информации, что сохранена в максихлорианах! — с гордостью сообщил Тенебрус. — Но каков твой материальный носитель? Я его не чувствую… — А мой носитель зовётся Анакин Скайуокер. Видишь ли, я — другой тип исключения. В моём случае субъективность восприятия является двусторонней. Я, конечно, меняюсь от того, какой меня видят, но могу и сама менять наблюдателя. И уж своего ученика за прошедшие месяцы мне удалось настроить на оптимальный приём данных, с минимальными искажениями. «Ты — ноль, формирующий связи, высасывающий жизни других, откачивающий их волю и доминирующий над ними. […] Ты — брешь, которая должна быть закрыта. Ты передаёшь свою боль, свои страдания через Силу. Внутри тебя мы видим нечто худшее, чем учения ситхов. То, что ты несёшь, может означать смерть для Силы… и смерть для джедаев», — процитировал Тенебрус старинный манускрипт. — Да, я всегда была той ещё стервой, — согласилась древняя тень. — Не знала, что тот монолог мастера Врука кто-то сохранил… — Дарт Трайя записала многое — и не всё это хранилось в Академии на Малакоре-5. Повелительница Предательства всегда сохраняла резервные архивы. — Ну да, понимаю… этого требовала сама её суть, не так ли? Так же, как суть Сиона требовала страдать, а Нигилуса — жрать… — Да, предавать самой и быть готовой к предательству со стороны других. А твоя суть такова, что ты можешь уничтожить меня, даже будучи призраком… — Я могу сделать кое-что похуже, Тенебрус. Я могу запечатать тебя здесь повторно — теперь уже навсегда. И позаботиться, чтобы тебя никто никогда уже не нашёл. Но я не хочу этого делать. Я полагаю, что мы вполне можем сотрудничать. — С обычным джедаем я бы никогда не пошёл на компромисс, но с тобой… да, это возможно. Ты не светлая, ты не тёмная, ты нечто куда страшнее. И ты достойна изучения. — Насчёт изучения — успехов не гарантирую. Но если хочешь попытаться — пожалуйста, мешать не буду. В таком случае выбирай, какая конкретно форма сотрудничества для тебя удобнее. Всё ещё хочешь тела Избранного? Бери, я потеснюсь, Силы тут на десятерых таких паразитов как мы хватит, Анакин даже и не заметит. Но придётся удовлетвориться ролью наблюдателя. Я буду каждую секунду за тобой следить, и если замечу попытку захватить контроль, повлиять на его характер или поведение… или хотя бы то, что мне покажется такой попыткой… В общем, тебе не понравится. Я две сотни лет провела, наблюдая за Императором ситхов. Не то чтобы мне это нравилось, но кое-чему я от него научилась. И второй вариант — мы можем залить тебя в тело, не имеющее собственного разума — какого-нибудь младенца или клона. Оно, конечно, будет менее одарённым, но зато ты получишь свободу действий — поможешь нам в некоторых делах и ступай себе на все четыре стороны. Такое предложение могла сделать только Изгнанница. Джедай бы никогда не отдал беспомощного разумного на расправу Тёмному Лорду — как из соображений гуманизма, так и из осторожности. С другой стороны, ситх легко пожертвовал бы младенцем, но не стал бы предлагать никакой сделки. Он бы просто засунул невезучего предшественника в самое убогое, слабое и уродливое тело, какое сумел бы найти, после чего методично выбил бы из него все ценные знания. — Я выбираю Избранного, — без колебаний решил Тенебрус, не обратив внимания на случайный каламбур. Он был битхом и знания ценил превыше удовольствий. В конце концов, он бессмертен, так что рано или поздно насладиться свободой ещё успеет. А вот возможность изучить одновременно живую рану в Силе и рождённого той же Силой ребёнка, да ещё во взаимодействии… Такой шанс выпадает не то что раз в жизни — раз в истории Галактики! Причём никто не сказал, что изучение должно ограничиваться одним лишь пассивным наблюдением! Да, Митра запретила влиять на него посредством Силы, и Тенебрус не собирался этот запрет нарушать — он не сомневался, что древнее чудовище сможет реализовать все свои угрозы в полном объёме. Но даже она не сможет запретить Скайуокеру задавать вопросы, а Тенебрусу — на них отвечать. А это уже очень много, особенно с учётом того, что никто из них интеллекта битха не имеет. Да, Изгнанница будет видеть каждую его мысль, но видеть — ещё не значит понимать. Правда, сохранить этот самый выдающийся интеллект, находясь в теле Избранного, оказалось гораздо сложнее, чем Тенебрус мог предполагать. Хотя чисто технически ничего сложного здесь не было. Митра не солгала, да и его расчеты оказались верны. Выделенного ему потока Силы в сочетании с объёмом памяти максихлориан с избытком хватало на то, чтобы поддерживать полную эмуляцию мозга битха в изолированном пузыре личного восприятия. Другое дело, что сам этот пузырь оказался на удивление нестойким. Тенебрус до сих пор не подозревал, насколько мощной бывает Тёмная Сторона, питаемая бешеными человеческими страстями. Воистину, Сила Необузданная ей имя! Он впервые подумал, что учение джедаев, требующее постоянного контроля эмоций, возникло не на пустом месте. Если у других видов постоянно такие гормональные бури бушуют… Странно, что они в чёрную дыру не коллапсируют или Сверхновыми не взрываются сразу после пробуждения Силы! Стоило ему хоть немного ослабить концентрацию, он тут же начинал думать, как Анакин Скайуокер! Возвращение прежней ясности рассудка могло занять несколько часов! Какое уж тут интеллектуальное превосходство… Освободители между тем не собирались тратить своё время впустую, чтобы дать ему получше адаптироваться. Они пришли с конкретной целью, и как только убедились, что Тенебрус подконтролен, сразу же перешли к ней. — Изменить самую Темную Сторону? Да, в принципе это возможно. Мне известны два способа сделать это. — Что за способы? — Вейдер до боли в пальцах сжал подлокотник кресла. — Назовём эти способы условно законным и незаконным. Если провести аналогию с компьютерной системой, то законный способ использует пароль администратора, а незаконный — дыры в системе. Для законного способа необходим совместный ритуал двух Темных Лордов Ситхов: учителя и ученика. — Об этом можно сразу забыть. Что нужно для «незаконного» способа? — Ну почему сразу забыть? — не согласилась Сурик. — Один ученик у нас уже есть. И я даже готова его тебе на время уступить. Ты ведь Тёмный Лорд? — Только в историческом смысле. Умерев, я выбыл из соревнования. Существует всегда только двое. Даже если бы я сумел воскреснуть, обретя собственное тело, учителем это меня бы не сделало — фарш назад не проворачивается. Мне бы понадобилось для начала как минимум убить нынешнего учителя. — Яма сарлакка! — Вейдер так ударил кулаком в стенку, что переборка из дюрастали прогнулась на полметра. — Столько времени впустую! Получается, все эти месяцы мы просто гонялись за собственным хвостом! Мы же это всё и затеяли ради того, чтобы убить Сидиуса! Давай «незаконный» способ, может, хоть там будет что-то полезное… — Погоди. Ты хочешь сказать, что искал величайший ритуал, изменяющий саму суть Тёмной Стороны, только ради того, чтобы прикончить своего мастера?! Парень, а ты случайно не пробовал охотиться на крыс, бросая в них дредноуты с орбиты? — Это было не единственной причиной. Ну, а что мне ещё было делать? Сидиус не просто лучший боец, с этим бы я как-нибудь справился. Но он повелевает самой Тёмной Стороной — чем сильнее я стану, тем больше попаду под его власть. Это изначально нечестная игра, вот я и ищу способ переписать правила. — Переписать он хочет… Вейдер, а ты вообще в курсе, что с того момента, как ученик бросает вызов учителю, все властные полномочия последнего над первым утрачивают силу? И будут восстановлены только в том случае, если учитель победит в бою, но решит ученика по каким-то причинам не убивать? — Не знал… Я был уверен, что Сидиус просто первый, кто достиг такой степени контроля над умами адептов… — Ну, по крайней мере ты задумывался о том, как выполнялось Правило Двух в предыдущих поколениях, если учитель обладал такой тотальной властью. Уже неплохо. В чём-то ты конечно прав. У меня, например, такого контроля над Плэгасом не было, иначе ситха с два он бы смог меня завалить камнями. Тем не менее, в принципе такое управление возможно. И всегда было возможно, вопрос только в должном мастерстве. Старик Бэйн был конечно дураком, но не настолько, чтобы не учесть подобную вероятность. Мастера контроля сознания среди ситхов не такая уж редкость. Он не мог допустить, чтобы какой-нибудь любитель махать руками испортил ему всю преемственность, не допуская среди учеников даже мысли о бунте. И он прописал в Тёмной Стороне, чтобы ученик всегда желал убить учителя, не взирая ни на какие ментальные барьеры. — Вонючий хатт! То есть я десять лет терпел этого ублюдка не из-за его могущества в Силе, а лишь потому что он меня банально обманул, не раскрыв все аспекты Правила?! На самом деле я мог перерезать его поганую глотку в любую минуту?! — Не преувеличивай, — остудила его Сурик. — Если Палпатин не мог изменить твои намерения относительно его убийства, это не мешало ему управлять всеми остальными твоими мыслями, которые с ним напрямую не связаны. Для умелого манипулятора такой свободы более чем достаточно. — А сейчас этого достаточно мне! — прорычал Вейдер. — Чтобы пойти и прикончить его! — Эй, потренироваться сначала не забудь, убийца императоров! Ты часом не упустил из виду, что он не только лжец и манипулятор, но и боец весьма сильный? Не уровня Вишиейта, но в этом поколении — однозначно лучший? Я, конечно, тебя погоняю, как смогу, но если начнём прямо сейчас, это не меньше полугода, чтобы только на мой уровень выйти — а я против Вишиейта была пустым местом. — Никого никуда гонять не нужно, — покачал массивной головой призрак битха. — Когда захотите выполнить Правило — просто дайте мне на десять минут управление телом. Вы, Митра, сможете следить, чтобы я не сделал ничего во вред, и даже намерений враждебных или своекорыстных не имел. Я полностью открою вам разум, покажу, что собираюсь делать и почему. — Даже если предположить, что я пойму разум битха — с чего вы взяли, что справитесь с Императором лучше нас двоих? — Госпожа Изгнанница, вы знаете, в каких случаях ученик ситха убивает своего учителя подло — в спину или во сне, вместо того, чтобы честно вызвать на поединок? Только в двух. Во-первых, когда он хочет верховной власти поскорее, и не готов ждать, пока превзойдёт учителя — зато готов ради этого пожертвовать даже частью знаний. И второй вариант — когда он видит, что учителя превзойти не сможет никогда, даже через сто лет. Ни я, ни Плэгас не были такими глупцами, чтобы взять себе слишком нетерпеливых учеников — это свойство характера сразу видно. И тем не менее, нас обоих убили подло, застав врасплох, выбрав моменты, когда мы по разным причинам потеряли бдительность. — Хотите сказать, что боевое искусство ситхов деградировало в течение двух поколений? — Абсолютно верно. Плэгас бы никогда не справился в честном бою со мной, а Палпатин — с Плэгасом. Я допускаю, что этот Сидиус — такой одарённый самоучка, что уже превзошёл меня в общем понимании Тёмной Стороны. Очень может быть. И что в определённых техниках, таких как контроль сознания, он превзошёл и меня, и Плэгаса — практически уверен, совсем без талантов его бы в ученики не взяли. Но конкретно как боец он не стоит даже одной дольки моего мозга. Посмотри в меня. Во мне нет сомнений в этом. С момента его смерти прошло 77 лет. Немалый срок. Но ещё больше за это время СЛУЧИЛОСЬ — Республика перенесла такие перемены, какие раньше не постигали её за тысячи лет. Война Клонов. Истребление джедаев. Преобразование в Империю. С ума сойти можно, сколько упущенных возможностей! Такой праздник жизни, триумф, к которому готовились тысячу лет — и без него! Но Тенебрус заставил себя прекратить нытьё. Тосковать о потерянном имеет смысл, когда ты жив. Страдание порождает боль, боль переходит в ненависть, ненависть питает Тёмную Сторону. Обида, чувство несправедливости, уныние — всё это можно трансформировать в источники Силы… когда у тебя есть живая, дышащая плоть. Когда ты просто тень, сгусток энергии — твоими единственными партнёрами должны быть логика и выгода. Да, как у жалких муунов. — В этой Галактике есть кто-то ещё, кроме Палпатина, — заметил он, изучив последние сводки. — Ты имеешь в виду, ещё один Тёмный Лорд? — нахмурился Вейдер. — Возможно. Ещё одна сила, которая играет судьбами триллионов разумных. Некто, способный координировать сверхсложные системы. По правде говоря, даже не все Владыки Ситхов могли это делать. Каждый из нас в первую очередь вкладывал Силу в то, к чему он привычен в своей повседневной жизни. Я использовал Силу для инженерных расчётов, Плэгас — для экономических, Сидиус, похоже, делает то же самое с политикой, ты применяешь её для пилотажа… Но мы говорим «экономика», подразумевая «искусство делать деньги», и говорим «политика», подразумевая «искусство захватить и удерживать власть». Есть, однако, и иные аспекты… Наука об организации перемещения ресурсов, об управлении государством как системой. Некоторые называют её политэкономией, другие — кибернетикой, третьи — менеджментом… Так вот, если предположить, что кто-то вложил Силу в эту отрасль знания… увидим мы как раз то, что видим сейчас. Кто-то потихоньку, незаметно для Сидиуса, перестраивает всю экономическую систему Галактики… — В какую сторону перестраивает? — А вот это самое интересное. В сторону совершенно утопическую и никому совершенно не нужную. В сторону роста эффективности, стабильности, безопасности, богатства… В сторону того, что дилетанты назвали бы процветанием… Пальцы Вейдера, направляемые Тенебрусом, с нечеловеческой быстротой и гибкостью метались по клавиатуре, отправляя десятки запросов в Голонет и выстраивая из ответов информационную систему. — Я очень отдалённо могу представить себе, КАК он это делает, но в упор не понимаю, ЗАЧЕМ и КТО. Ни одному ситху, да и вообще тёмному адепту, подобное в голову не придёт. Благоденствие замедляет эволюцию, мешает естественному отбору, лишает разумных мотивации. А ни один джедай, да и вообще светлый адепт, не смог бы залезть в политику столь глубоко, не свалившись при этом на Тёмную Сторону. Для них это одно из величайших искушений… — А ты можешь вычислить ГДЕ? — с интересом спросила Митра. — Когда жив был — точно не смог бы. Но сейчас, когда я по сути сгусток чистой Силы, и не ограничен возможностями биологического тела по части восприятия… Предел моих вычислительных возможностей лимитирован по сути только количеством доступной Силы, так что если тебе это действительно интересно… Это ты у нас королева — администратор энергетических мощностей Избранного. — Подождёт. Кем бы ни был этот неизвестный игрок, он нам сейчас не враг — а вот насчёт тебя я до сих пор в этом не уверена. Сейчас нам нужно проверить, насколько достоверны твои утверждения насчёт того, что Сидиуса ты можешь одной левой. Лезть на Тёмного Лорда только на основании слов одного призрака — как-то слишком щедро по отношению к тебе. Нужно опробовать твои возможности в деле. — Легко. Назначь противника, дай мне управление — и я его уничтожу. — Пусть выбирает Вейдер. Я ещё недостаточно разбираюсь в современной обстановке, ты, как понимаю, тоже. Анакин, у тебя есть на прицеле кто-нибудь достаточно сильный, достаточно недружелюбно настроенный, но при этом всё же не настолько страшный, как Сидиус? Чтобы мы с ним в принципе могли справиться и сами, если дела пойдут не так, но с трудом? — Дай подумать… если я продолжу вырезать джедаев, выживших после Приказа 66, вы с Шаак Ти меня сами убьёте. А все ситхи и Инквизиторы слишком плотно повязаны с Сидиусом, и нападать на них — значит вывесить большой плакат «Я здесь». — Так сражение не обязательно должно быть насмерть, — возразила Митра. — Если мы выиграем у той же Шаак Ти десять учебных боёв из десяти… — Обязательно! — отрезал Вейдер. — Только сражаясь за свою жизнь адепт Тёмной Стороны может раскрыть весь свой потенциал. Никакие тренировки этого не дадут. — Так то Тёмной. Шаак Ти — джедай. Настоящий, а не непонятное недоразумение вроде меня. Ей не нужно злиться, чтобы показать всё, что она умеет. А то, что ты будешь биться не в полную силу — это даже хорошо. Значит, у нас останется определённый запас нераскрытых возможностей для боя с Палпатином. Если Тенебрус сможет справиться с мастером-джедаем, не испытывая страха за жизнь — я поверю, что его умения действительно так хороши, как он говорит. — Ладно, попробуем так, — буркнул Вейдер, хоть и не убеждённый окончательно. К середине пятого боя, однако, Тёмной Стороны у них уже было более чем достаточно. Шаак Ти впервые в жизни оказалась по-настоящему напугана. Даже убегая от клонов, исполнявших Приказ 66, она не испытывала страха, а здесь… Хоть и бой с союзником, хоть и не всерьёз, но… впервые в жизни джедайка не могла сделать с противником ровным счётом ничего. Тенебрус в теле Избранного оказался настоящим монстром. Каждое движение тогруты оказывалось просчитано и разложено на составляющие раньше, чем она его начинала. Это не было предвидение — Тенебрус был его лишён, но он в таком и не нуждался. Он просто учитывал все возможные векторы движения противника, встречая их скупыми, но точными контрмерами. Шаак Ти же его предвидеть не могла в принципе — как все ситхи, он был мастером по затемнению чужого восприятия. Первый бой он выиграл менее чем за секунду, пятый — за восемь секунд. На этом Митра и Кел-ет единодушно велели прекратить, поскольку Шаак Ти уже готова была сама пасть на Тёмную Сторону — гнев и страх в ней подошли к опасному уровню. Пришлось уже ей отсиживаться в поле исаламири и медитировать, изгоняя мрак из своих мыслей. — Ты случайно не был знаком с одним парнем по прозвищу Числовик? — поинтересовалась Митра. — Нет, а кто это? — Да так, один мой знакомый из старых времён. У него был очень похожий стиль боя, разве что без светового меча… — Вот световой меч меня и беспокоит, — заметил Вейдер. — Я согласен, что как фехтовальщик ты безусловно велик, однако Шаак Ти не применяла против нас ни телекинез, ни Молнию Силы, ни другие атакующие техники — джедаям они запрещены. Сидиус же — известный мастер во всём этом. — Трюки для запугивания детей, — отмахнулся Тенебрус. — Погасить и нейтрализовать все эти техники значительно проще, чем призвать и активировать. С твоим энергетическим резервом и моим восприятием — ни один камень просто не сдвинется с места и ни одна молния не вспыхнет. — Он прав, — кивнула Сурик. — Телекинез — самое эффективное оружие против не-одарённых, а Молния — против тех одарённых, что существенно уступают в защитных техниках или в скорости реакции. Но мы втроём как минимум равны Палпатину во всём этом, так что драться ему придётся честно. — Втроём… Вопрос в том, как объединить вычисления Тенебруса, твои навыки в боевых техниках и мой поток Силы, чтобы мы не мешали друг другу… — О, за это не волнуйся, — призрачная джедайка как-то нехорошо улыбнулась. — Объединение разнородных сил и координация отрядов — моя специальность. — Простите, что прерываю вас, уважаемые дар-джетиизе, — раздалось в переговорнике, — но у нас непредвиденная ситуация, которая может потребовать вашего внимания. Только что из гиперпространства вышел истребитель-транспорт типа «Ком-рк», передающий опознавательный код Дозора Смерти. Он идёт на посадку в наш ангар, так что если вы хотите атаковать его — что нежелательно в связи с мандалорскими традициями — рекомендую отдать приказ прямо сейчас. У нас не так много времени до сближения. Вейдер прислушался к Силе и на его губах расплылась улыбка. — Нет уж, пускай садится. Этого гостя я буду очень рад видеть. Похоже, Тёмный Лорд пришёл к нам сам… не иначе, услышал, что у нас тут вакансия учебного пособия для смертельного поединка открылась. Вид забрака с кибернетическими ногами и тазом, в тёмном плаще и чёрно-красных татуировках, делавших его похожим на ситхов древности, ничего не сказал Тенебрусу, но судя по всему, он был один такой. Ото всех остальных, исключая Ура, но включая, как ни странно, Изгнанницу, последовала волна узнавания и негативных эмоций. — Дарт Мол, — Шаак Ти не спрашивала, она констатировала факт. — Как ты смог выжить после боя на Набу? — Моя ненависть помогла мне, — усмехнулся забрак. — Тебе, джедай, этого не понять. — Хочешь закончить тот бой? — Вейдер шагнул вперёд, включая меч. — Или может, хочешь вернуть своё место у ног Сидиуса? — Ни то, ни другое, — Мол оставался спокойным. — Ты мне не враг, Вейдер, и не напрашивайся — у нас обоих есть более актуальные враги. Причём общие. — Да ну, и какие же? — Дарт Сидиус и Оби-Ван Кеноби. — Оби-Ван — мой! Не смей к нему прикасаться! — Ха. Что ж, я могу сказать то же самое, поэтому, Вейдер, предлагаю сделку. Против Сидиуса тебе любая помощь пригодится, не так ли? Правило Двух — для дураков, ты, я вижу, даже джедая к этому делу приплёл. Если в бою с ним один из нас погибнет, вопрос решится сам собой. Если же оба выживем — сможем сразиться между собой за право прикончить Кеноби. Вейдер прищурился. Конечно, техники Изгнанницы и Тенебруса выглядели многообещающе и сами по себе. Но дополнительное пушечное мясо, знающее стиль боя Сидиуса, в любом случае лишним не будет. Особенно учитывая, что любой из союзников, как светлых, так и тёмных, мог предать его в ключевой момент. — Прежде чем я тебе отвечу… сначала один вопрос и от меня, Мол. Как ты узнал, что я Дарт Вейдер? — Мустафар, Вейдер, Мустафар. Там ты успел засветиться ещё со своим старым лицом. После того, как Сидиус увёз тебя, я посетил планету и извлёк из банков памяти горнодобывающей фабрики много интересного. На тебя самого мне плевать, раз ты больше не лоялен Сидиусу… но ты был ключом к моему мастеру, так что я собрал о тебе много интересных сведений. «Он может быть полезен, — мысленно шепнул битх. — Упрямство забраков хорошо известно, да и Сила в нём велика. А убить его мы всегда успеем». «Сам вижу, не учи учёного», — огрызнулся Вейдер. — Ладно, Мол. Союз до смерти Сидиуса — и ни секундой дольше. — Дольше мне и не нужно, Вейдер. Что скажет твоя союзница-джедайка? Шаак Ти пожала плечами. — Скажу, что в нашей партии становится многовато Тёмных Лордов. Мне одной за вами всеми не уследить. Пригласим ещё одного джедая — и я с вами. — У тебя есть кандидатура на это дело? — Да. Асока Тано.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.