Сними же свою маску (рабочее название)

Они со Старком подъехали к дому Питера, преподаватель любезно предложил подвезти его до дома и уставший парень не смог отказаться. Водил Старк лихо, в отличии от осторожного и спокойного Хэппи, что поначалу даже пугало, на каждом крутом повороте или мигающим светофоре Питер жмурился, чего Старк не замечал, глядя на дорогу. Еще бы он смотрел на Паркера, тот бы тогда предпочел из машины выйти и пешком пойти, чем дальше изображать из себя камикадзе. — Паркер, я тут подумал, ты бы и правда мог мне помогать с проектом, наверняка ты бы хотел этого, — уверенно сказал Старк, откинувшись на сиденье. — Уже возомнили, что мысли мои читать умеете? — А разве я не прав? — усмехнулся Тони, с вызовом глядя на парнишку. — Если вы, — Питер сделал паузу, особенно выделяя последнее слово. — Хотите, то я, конечно, не могу отказаться. — Договорились, Паркер, — Питер снова был удивлен, что Старк даже не стал спорить, а того все больше забавляло наблюдать за мальчишкой и тем, как быстро сменялись эмоции на его лице, словно бегущая строка на лбу, транслирующая все его мысли. Тони вдруг потянулся к нему, и Питеру показалось, что он хочет обнять его на прощание, он неловко и машинально потянулся в ответ, но услышал щелчок. — Я всего-лишь хочу открыть дверь, это не обнимашки, —Питер покраснел под насмешливым взглядом, скомкано попрощался и, не дожидаясь ответа, вышел из машины, мечтая скорее оказаться подальше от Тони. И на кой черт он согласился? *** Питер в который раз откладывал тетрадь в сторону и начинал задумчиво смотреть в никуда. Задачки, которые обычно не представляли для него никакой сложности, сегодня совершенно не давались, он весь вечер не мог сосредоточиться и привести мысли в порядок, в голове царил полный хаос. Теперь надо было как-то совмещать подработку, учебу и помощь Старку, и еще сделать так, чтобы Мэй это особо не беспокоило. Еще и последние дни общения со Старком вызывали бесконечное количество всевозможных эмоций и переживаний и Питер уже устал одергивать себя каждый раз, когда он начинал думать о нем. И даже учеба, которая всегда помогала отвлечься и установить хоть какой-то порядок, была сейчас бессильна. Он вспоминал, как Тони умеет улыбаться, как хмурится, когда думает, что его никто не видит, как иногда прикусывает нижнюю губу, размышляя, вспоминал, с какой горечью он смотрел на него той ночью, и не мог сопоставить эти воспоминания с привычным образом саркастичного и насквозь фальшивого в своей любезности профессора. Словно существовало два Старка, один — так ненавистный зазнавшийся профессор, другой — открытый, настоящий, со своими эмоциями и переживаниями Тони. И Питеру нравилось, когда он был именно таким, когда можно было увидеть в его глазах что-то едва уловимое, но искреннее, и это цепляло, заставляя хотеть увидеть больше, узнать, и Питера это пугало. Он давно не пытался узнавать о людях больше, чем необходимо для приятельского общения, не пытался лезть в душу, помня, что чем меньше знаешь, меньше привязываешься. А сейчас все это рушилось у него на глазах, он не мог оставаться равнодушным и ему хотелось узнавать Старка дальше, оправдывая себя простым любопытством, ведь таких он просто еще не встречал. Дело ведь только в этом, правда? Питер вздрогнул, когда хлопнула входная дверь. Он спустился вниз и увидел Мэй, она устало снимала с себя сапоги и, увидев Питера, улыбнулась ему. — Привет, Мэй, — он обнял ее. — Знаешь, Хэппи сказал, что ты симпатичная. Они засмеялись, но Мэй все-таки немного смутилась. Она тоже сочла Хэппи симпатичным в тот раз. *** Преподаватель истории Локи Лафейсон был необыкновенным, ребята слушали его в полной тишине, ловя каждое его слово. Его тихий голос завораживал, а пронзительный взгляд, брошенный в сторону тех, кто пытался нарушить тишину, напрочь отбивал желание говорить. Питеру он понравился, история, как предмет, никогда не казалась ему интересной, а Локи с первой же пары сумел полностью изменить свое мнение на счет этого. Девочки тихо вздыхали, почти так же, как на парах по физике. Локи снова был в черном костюме, и даже рубашка под пиджаком была темного цвета, подчеркивая бледность его кожи, волосы убраны в хвост, только несколько непослушных прядей выбились из прически. Единственным человеком, которого Локи никак не впечатлил — была Мишель. Она скучающим взглядом смотрела в тетрадь и что-то чиркала себе на полях. Сидящий рядом с ней Питер недоумевал, как можно было не проникнуться столь увлекательным рассказом. Внезапно в аудиторию, словно смерч, влетел Старк. — Лафейсон! — он прорычал имя историка, который хитро прищурил зеленые глаза, улыбаясь в предвкушении. — О, профессор Старк, вы почтили нас своим присутствием, чем же мы заслужили такое внимание? — Не ерничай, сам знаешь, — Тони, не смотря на негодование, все равно пытался держать себя в руках, говорил он тихо, не давая повода обвинить его в грубости или подумать о нем, что он несдержан, он выглядел так, словно невзначай зашел на чашечку чая, только глаза его выдавали. Студентам, сидевшим на галерке, разговор преподавателей слышен не был, для них они просто мирно о чем-то беседовали, своем, преподавательском. Питер же навострил ушки. — Хорошо, только, давай не при студентах, встретимся после пары и обсудим. Ребята все-таки начали перешептываться, о том, что у преподаватели на дух друг друга не переносили, они знали с самого начала, только слепой не заметит, как они смотрели друг на друга, встречаясь в столовой или в коридорах, но причина этого до сих пор так и осталась неизвестной, хотя, студенты и были излишне любопытными, влезать в дела декана и историка никто не осмелился. — Нет, не после пары, а сейчас, Локи, можем выйти из аудитории, — Старк настаивал на своем. — Ты только усугубишь свое положение, — туманно ответил Локи, но Тони его понял, тяжело выдохнул и направился к выходу. У дверей он остановился и взглянул на Питера. — Паркер, не забудь занести списки посещаемости. Как только Старк закрыл за собой дверь, Локи продолжил вещать, как ни в чем не бывало, но Питер уже не мог спокойно слушать и вникать, как вначале. После окончания лекции Локи попросил Питера подойти к нему, Питер даже не обратил особо внимания, преподаватели часто просили его остаться, потому что он был старостой. Но на этот раз все было не так просто. — Питер, я тебе сейчас кое-что скажу, ты выслушай, хорошо? — О чем вы, профессор? — Как я мог заметить, вы со Старком часто общаетесь, я бы хотел предупредить тебя, он… — Мистер Лафейсон, — Питер перебил Локи, не желая начинать разговор о Старке, ему почему-то совсем не хотелось ничего знать о нем от Локи. — Я общаюсь с каждым преподавателем ровно столько, сколько мне необходимо в силу того, что я староста. Поэтому, извините, но мне бы не хотелось быть между двумя огнями и знать то, что вы хотели мне сказать. — Как скажешь, Питер, только, помни, я предупреждал. — До свидания, профессор. Питера ждали Мишель с Недом, они вместе собирались зайти в столовую на перерыве. — Чего он от тебя хотел? — полюбопытствовал Нед. Мишель снова была какой-то излишне задумчивой. — Да как обычно, дела старосты. — Ты только не забывай, я твой зам! — он пихнул Питера под локоть. — Конечно, об этом забудешь, ты говоришь это слишком часто, Нед, — заметила Мишель. — Будешь ходить со мной на собрания, не переживай, — Питер обнадежил друга, а сам подумал, что можно будет и слинять самому, им не обязательно ходить туда вместе, а раз Нед очень хочет быть его замом, пусть помогает. Они зашли в столовую и замерли. Мест практически не было, на перерыве, видимо, обедать решили все. Они обошли столовую, но не нашли ни одного свободного стола. Ребята уже расстроились и решили поесть в другой раз, но тут к ним подошел мистер-не-выражаться. — О, привет, ребята, хотите, можете сесть за стол со мной, — очевидно, старостой было быть не так плохо, Стив подмигнул Питеру, явно узнав их компашку. Ребята молчали, Мишель странно насупилась. — Мистер Роджерс, добрый день, да, спасибо, мы будем признательны, — Питер ответил за всех, Нед кивнул, но Мишель качнула головой, краснея, и, ничего не говоря, выбежала из столовой. — И что это с ней? — спросил Роджерс, но ему никто не ответил, ребята были удивлены не меньше него.