Антиутопия

Как только дверь комнаты раскрылась, из неё «вылетел» исполин в экипировке. Его уверенные шаги говорили о твёрдости характера, который Кром’вуду приходилось усмирять. Пришелец не был жесток с уманками, но понятие мягкости было ему чуждым. Приходилось лавировать между двумя крайностями, проявляя осторожность к земным женщинам. Сейчас его гарем состоял из троих уманок, одна из которых произвела на свет детёныша. Этого было крайне мало для его положения, подразумевающее наибольшее число потомства. Невыносливость уманок раздражала его, ровно как и принятие закона о порабощении человеческой расы. От земных женщин не было толку, а спаривание с ними имело свои сложности. Сам Кром’вуд осуждал решение старейшины о распоряжении земными самками, однако был вынужден согласиться. Пришелец стремительно поднимался по службе, а несогласие с руководством могло положить конец его стараниям. Кром’вуд понимал, что уманы не стоили таких рисков. Находясь неподалёку от места свидания, Амалия дожидалась покровителя. Заметив крупную фигуру, резко развернувшуюся в её сторону, она подошла. Даже находясь в экипировочном шлеме, Кром’вуд сражал своей уверенностью. Можно было подумать, что яутжа находился в плохом настроении из-за резкости. Однако Амалия хорошо изучила повадки своего покровителя, чтобы впадать в ужас при каждом его появлении. Напротив, настроение Кром’вуда было приподнятым, и афро-американка не могла ошибиться. Амалия не раз становилась свидетельницей гнева своего хозяина. Однажды Кром’вуд практически разорвал надвое члена охраны. Уснув на посту, несчастный очнулся от жгучей боли в плече, после чего оказался уже во сне вечном. Такая суровость поражала афро-американку, заставляя быть осторожнее с пришельцем и покоряться ему. Если жестокий яутжа не щадит себе подобных, что уж говорить о землянах. Заметив, что Кром’вуд остался доволен встречей, Амалия кивнула. За долгое время она так и не овладела языком яутжа. Но вместо этого девушка научилась понимать одного единственного, от которого зависела её жизнь. Во время их общения пришелец редко пользовался телепатией. Пусть дословно разгадать мысли Кром’вуда и не получалось, Амалия распознавала его настроение. А большего от землянки, находившейся здесь в качестве рабыни, и не требовалось. Дождавшись, пока хищник уйдёт, Амалия ринулась в покои Катарины. Больше всего она боялась, что бойкая девчонка навредит себе. Этого Амалии не хотелось, ведь она ощущала ответственность за жизнь подростка. — Как ты? — Выдохнула афро-американка, вбежав в комнату, — Как всё прошло? — Хорошо, — удивилась Катарина волнению подруги, — Смотри. Удерживая обеими ладонями новых питомцев, Катарина расплывалась в улыбке. Ещё недавно она и предположить не могла о существовании маленьких животных, а сейчас обрела сразу двоих. — Мы сделаем им тер…террариумы? — Не с первого раза выговорила девушка. Амалия была в замешательстве. Всё это время, стоя за стеной комнаты, она не находила себе места. Переживая о том, что девчонка закатит скандал или истерику Кром’вуду, Амалия уже мысленно похоронила новую наложницу. Теперь же челюсть девушки свисала чуть ли не до пола, застав и хищника и уманку в благополучии. — Амалия? — Переспросила девушка, прекратив любоваться питомцами, — Мы сделаем террариумы зверятам? — Разумеется, — вышла из ступора афро-американка, — Всё уже сделано… Присев рядом с девушкой, Амалия приобняла её. На минуту ей показалось, что Катарина потеряла рассудок, ведь буквально несколько минут назад бунтовала против пришельца. Амалии пришлось обмануть Катарину, говоря о том, что Кром’вуд всего лишь хочет увидеть её и познакомиться. На самом деле это было ни к чему, ведь соитие ожидалось именно сегодня. Боясь доводить до истерики и без того напуганную Катарину, афро-американка надеялась на благополучный исход и разумность Кром’вуда. Как оказалось, и исход был благополучен и Кром’вуд разумен. — Расскажи, как всё прошло? — Хотела убедиться в домыслах Амалия, — Он быстро ушёл. — Мне так не показалось, — снова начала дерзить Катарина, — Можно и быстрее. Сильно увлекшись подарком Кром’вуда, девушка и забыла о его посещении. Рассматривая узор на спинке ящерицы, Катарина будто забыла об испуге и отвращении при виде кожи хищника. О том, что эта кожа оказалась приятной на ощупь, Катарина не помнила и вовсе. — Они людей не едят? — Вытаращила глаза Катарина, — Я думала, что он пришёл меня съесть. — Как видишь, эти существа очень умны, — встала на защиту расы яутжа Амалия, — Всё вышло так, как я и говорила. А ты ещё и убегала. — Это глупо, — соглашалась Катарина, — Он бы всё равно догнал. Убедившись, что с девушкой всё хорошо, Амалия продолжила расспрашивать её о свидании. Ей хотелось выяснить причину, по которой спаривания не произошло, однако Кром’вуд остался доволен. — Страшный этот… — хотела оскорбить пришельца Катарина, — Кром’вуд. Ведь Кром’вуд? Ты про него говорила, но я забыла имя. — Вспомнила? — Смех прорывался из уст Амалии. — Нет, он сказал. Улыбка на лице Амалии не изменилась, однако смеяться уже не хотелось. Глаза девушки забегали, услышав о том, что покровитель сам назвал Катарине своё имя. Более того, они наверняка говорили ещё. — Сам представился? — Переспросила Амалия, — Да ты обманываешь. — Да лучше бы обманывала, — оглядела Катарина девушку, — В дрожь бросило от него. И как вы каждый раз с ним говорите? Голос как у зажёванной кассеты! Катарине было сложно понять сомнения Амалии, ведь обычно покровитель не разговаривал. Если тому и было необходимо что-либо сказать, он посылал короткие фразы телепатически. — Замечательно, — уже грустно улыбалась Амалия, — Вы ещё о чём-то разговаривали? — Лично я нет, — пыталась сбросить с себя подозрения Катарина, — Только Кром’вуд про семью что-то сказал. — Вот ты и убедилась, — в прежней манере заговорила Амалия, — Ему жаль, что тебя разлучили с семьёй. Но не беспокойся, мы вместе с нашим покровителем позаботимся о тебе. — Точно, — вспомнила девчушка, — Он почти так же сказал. Как же, точно не помню… «Семья»… «Кром’вуд и землянка». Он ещё ошибся в слове «землянка», какое-то другое слово поставил. — «Уманка». — Твёрдо произнесла Амалия. — Да, точно, — прищурила глаза Катарина, — Ну и язык у них, как такое выучишь… Ссылаясь на необходимость уйти к себе, Амалия вышла из комнаты подруги. В последний раз обняв девчонку и настаивая на том, чтобы та обращалась к ней при каждом вопросе, афро-американка прощалась с Катариной с тяжестью на сердце.

***

Пройдя завораживающий коридор и общие комнаты, сливающиеся в сплошную белизну, Амалия оказалась у себя. Её покои мало чем отличались от того помещения, где они только что беседовали с Катариной. Вряд ли яутжа обладали таким же вкусом, как земляне в плане интерьера. Более того, вряд ли они нуждались в уюте помещений и были знакомы с понятием домашней обстановки. Хищники ценили практичность. Амалия застыла на месте. Странное ощущение заставило её выпасть из реальности. Девушка чувствовала, как червь ревности одолевает её. Юная девушка сама того не поняла, как стала объектом раздора между Амалией и Кром’вудом. Да и возможно ли рассорить молчаливого пришельца с женщиной другой расы? Хищник по-особенному отнёсся к новой наложнице, отчего, сам того не ведая, обидел предыдущую. Яутжа не были знакомы с таким набором чувств, которые сочетали в себе уманки. Самцу хищника невдомёк, что есть вещи, отличающиеся от разума и природных инстинктов. Амалии было жаль новую пленницу, и это чувство сострадания было выше ревности. Девушке вспомнились младшие сёстры, которых в семье было не меньше шести. А уж шесть или семь, — Амалия не помнила… Страшный голод унёс жизни троих девочек, старшей из которых было двенадцать. Самая старшая из сестёр девушка, родившаяся всего на три года раньше Амалии, погибла чуть позже своего 27-летия. Из-за того, что мужчин в семье не было, встать на защиту Дианы было некому, когда уличная шпана ворвалась в их дом. Амалия не могла простить себе того, что спряталась с другими сёстрами. Как оказалось, люди грабят и убивают не меньше инопланетян. Амалия вспоминала и о собственной семье, судьба которой была неизвестна. Если в гибели мужа можно было усомниться, то смерть двоих сыновей была очевидна. Выйдя замуж в двадцать один год, афро-американка поначалу сомневалась в поспешности своего решения, однако сомнения быстро развеялись. Её семейную жизнь можно было назвать счастливой, хоть и не безоблачной. Рождение сначала одного, затем и второго ребёнка, и вовсе укрепило их отношения с мужем. Наверное этого она и пыталась добиться от Кром’вуда… Когда на Землю обрушилось бедствие, Амалия была вынуждена бежать из родного городка в более безопасный, объединившись с семьей, в которой родилась. Увы, когда крушение добралось и в ранее безопасные участки, погибли многие члены семьи. Сначала немолодые родители, чьи заболевания усугубились из-за тяжёлых условий, потом сёстры. О судьбе оставшихся девочек она не знала, как и собственных детей. Ей хотелось верить, что всё произошло безболезненно. Потом её доставили сюда, как и тысячу других молодых женщин. По каким-то, известным только расе яутжа принципам, Амалию распределили под покровительство Кром’вуда. Потеряв многочисленную семью и надежду на возвращение, ей выпала возможность построить новую жизнь, которой и жизнью было назвать сложно. Несомненно, Амалия, как и другие наложницы, ни в чём не нуждалась, однако отношения с покровителем было невозможно сравнить с предыдущими.        Слепо подчиняясь Кром’вуду, который никогда не был жесток с ней, Амалия пыталась убедить себя в собственном счастье. Ей хотелось обрести мужа в лице хищника, однако добиться этого было невозможно из-за других пленниц. Доброта и чуткость Амалии позволили ей добиться благосклонности самца яутжа, однако любовью это назвать нельзя. Потом Амалия родила дочь, в точности напоминающую своего отца. Младенца тут же забрали, отдав его на воспитание в клан женщин расы яутжа. Афро-американка едва ли переживала из-за этого, ведь даже кормление дочери не подразумевало грудного молока. Как и новорожденная рептилия, дочь Амалии вовсе не нуждалась в матери. А теперь судьба подкидывает ей смесь тепла и колкости в лице Катарины. Сразу проникнувшись к девчонке, Амалия обрела в ней младшую сестру. И это ощущение не стоило ревности к бесчувственному покровителю, который, как оказалось, говорить то может, только не хочет.

***

— Да не укусит, — насмешливо произносила Энн, — Давай, попробуй. — Врёшь, — подозревала Катарина англичанку, — По глазам вижу. Обе девушки находились в одном из участков коридора, снабжённым удивительной техникой. Всё на этой планете отличалось от уже знакомого, обогнав человеческие технологии на несколько веков. Энн обещала показать Катарине фонтаны, однако фонтанов девчушка не увидела, держа в голове картинку мраморной ёмкости и струящейся воды. Вместо этого её взору было представлено подобие кухонной вытяжки, находившееся рядом со своими «сородичами». Каркас этой утвари был прочным, однако само приспособление выглядело очень тонким и плоским. Как только Катарина поднесла руки к таинственному фонтану, из него ливнем пошла жидкость. Это была не вода, но жидкость можно было пить. — Ну вот, — указала на воду Энн, — Молодец. — Ничего себе… Одновременно все устройства превратились в источники изобилия, удивляя этим Катарину. Странным было то, что инопланетная вода исчезала у основания пола, едва успев попасть на него. — Привыкнешь, — без злобы улыбалась Энн, — Здесь много интересных вещей. — Я телевизоры видела, — подхватила Катарина, — Прямо у входа. — Это специально для нас придумано, — объяснила девушка, — Нажимаешь на экран, а там объёмная картинка в воздухе появляется. Выбираешь подходящее, узнаёшь новости для себя… — Какие? — Например, о том, когда тебе ждать встречи с покровителем, — проявляла терпение Энн, — Ты ведь не думала, что у него всегда найдётся минутка, чтобы всё переговорить с тобой с глазу на глаз? Одно только упоминание о новом посещении пришельца заставило Катарину напрячься. Вряд ли в следующий раз она сможет избежать истинного назначения свидания. Этого хотелось не допустить, но все пути к старой жизни были закрыты. К своему сожалению Катарина начинала понимать, что ее жизнь и судьба теперь полностью зависят от Кром’вуда. Хитрый яутжа уже сумел найти подход к уманке, ранее не знакомой с хорошим отношением со стороны мужчин. Более того, девушка в принципе не была знакома с мужчинами и не имела с ними ничего общего. Ей доводилось видеть их лишь изредка, когда те покидали свои разрушенные жилища, чтобы найти пропитание для своих семей во время затишья. Она в прямом смысле не знала ничего о мире, кроме того, что происходило в ее семье. Кром’вуд решил завоевать ее доверие путем новых открытий, а после и ее саму. — Кстати, он сегодня придёт, — добавила Энн, — Только сильно не кричи, когда он покажет своё лицо. — Как? Опять? — Чуть ли не вскрикнула Катарина. — Я вообще удивляюсь, как тебе удалось сохранить девственность, — давила Энн на девчонку, — Остальных он особо и не спрашивал. — Не знала, что у тебя настолько хорошее воспитание, — осекла Катарина собеседницу, — Раз кроме пришельцев других мужчин ты не знала! Придя в себя после прибытия на планету яутжа, Катарине вернулись и её силы. Более того, появились и ранее отсутствующие. Печальные события «подогревали» темперамент девушки. — Посмотрю я на тебя завтра, — злорадствовала Энн, — На тебя и на то, что после тебя останется. — Ничего не будет, — злилась Катарина, — Сейчас же со мной всё в порядке? Ничего и не изменится. Я не похожа на тебя и на других. — Скажи об этом Кром’вуду и жди его ответа, — бросила Энн, — Лучшим для тебя будет быстрая смерть от этого титана. В худшем… Ты ведь понимаешь, во что превратятся твои органы после спаривания? Прежние страхи возвращались к девушке. От недавнего равнодушия, постепенно перерастающего в симпатию, ничего не осталось. Энн удалось не только спровоцировать Катарину на гнев, но и злобно подшутить над ней. — И что будет? — Пыталась сохранять невозмутимость Катарина. — О, ты действительно хочешь знать? — затянула Энн, — Ты ведь подозревала, что они отличаются от нас? Так вот, яутжа «имеют» человеческих женщин так, как делают это со своими. Только есть один момент… Землянки не способны такое выдержать. И тебе повезёт, если уже на первых секундах ты потеряешь сознание! Тело Катарины трясло от услышанного, а ненависть к яутжа лишь возрастала. В голове не укладывалось, что вполне себе добрый пришелец сможет сотворить с ней такое! — Враньё, — пыталась сама себе поверить Катарина, — Тогда вы с Амалией давно бы умерли! — Ну так Амалия уже родила двоих детей, самец яутжа ей особо не навредит… А представь, что будет с тобой? Худенькая, хрупкая. Да он тебя уничтожит. — А тебя ублюдок не тронул? — вновь употребила Катарина обзывательство, — Амалия сказала, что ты даже беременела. — Так есть одно средство, которое избавляет от беременности, — не останавливалась Энн, — Оно здесь растёт. Тёмные глазища девчонки округлялись при каждом новом высказывании Энн. Выходит, Амалия обманула её, когда говорила о благосклонности Кром’вуда. Катарина поверила словам англичанки, после которых хотелось умереть. Почему-то слова Энн засели в сознании крепче, чем убеждения Амалии, защищающие хищников. — Я даже покажу это растение, — Энн по-дружески взяла под руку девушку, — Только сразу его не хватай, а то выйдет как с фонтанами. Спустившись по широкой лестнице, ведущей к фундаменту, где жили наложницы, Энн подвела Катарину к растениям. Пусть Катарине и не было с чем сравнить эти диковинки, они показались ей опасными животными. Англичанка же прекрасно понимала, что девчонка и понятия не имеет о таком цветке, как мухоловка. Хоть это экзотическое растение и было идентично земному, мух оно не ловило, людей тем более. — Это оно, смотри хорошенько, — указала Энн на цветок, — Стебель бесполезен, но сами цветы очень ценны. — Так они же колючие, — дотронулась Катарина до длинных шипов, — Как их есть? — Из них лекарство делают, дурочка, — сдерживала смех англичанка, — Надо сорвать и перемолоть. Это растение было похоже на земное, однако имело более прочную структуру, что выражалось в острых зубчиках цветков. Голыми руками их было взять невозможно, поэтому Энн решила посмотреть на то, как девчушка справится с этой задачей. — И что будет, если выпить лекарство? — Выпытывала Катарина у приятельницы. — Ты сорви сначала, — продолжала глумиться Энн, — Но только смотри, покровитель не должен об этом узнать. — Почему? — Тысяча вопросов возникало в голове. — Это его любимый цветок, — больно покусывала Энн губу, чтобы не засмеяться, — Если не досчитается цветочков, заставит тебя проглотить целый куст. — Что это за жестокость, — кружилась голова у Катарины, — Это невозможно! — Возможно, — отрицала англичанка, — Здесь до тебя жила девочка, которой приглянулась эта экзотика… Поставив эту красоту в свои покои, несчастная и представить не могла, что Кром’вуд впадёт в бешенство. Я лично видела то, с какой силой он заталкивал в рот девушки колючие цветы. — И что было? — Как результат, у неё пошла кровь изо рта, — опустила глаза в пол Энн, — Желудок несчастной разорвало, но зато больше никто и близко не подходит к этим растениям. Воспринимая всерьёз рассказ наложницы, Катарина едва могла сдерживать слёзы. Убедившись в том, что спасения из этого страшного места не будет, она решила рискнуть. — Но если не узнает? — Надеялась на одобрение Катарина. — Тогда ты спасена, — утвердила Энн, — Примешь это лекарство и яутжа на тебя даже не посмотрит. Оно полностью, как бы выразиться… «блокирует» твои женские участки. — И ты пила его? — И сейчас пью, — притворялась англичанка, — Однажды от него был выкидыш, а теперь Кром’вуд и не зовёт меня в спальню. Он потерял ко мне интерес. — И меня не тронет, если я буду это пить? — Ну конечно, — протянула Энн, — Только не переусердствуй. Я должна предупредить, что большая доза этого лекарства может убить человека. Будучи завороженной видом шипов розоватых цветов, Катарина терялась в пространстве. Надо же, чтобы защититься от напористости пришельца, надо пить эту дрянь. А ещё велик риск быть убитой или жестоко наказанной покровителем, когда тот заметит исчезновение нескольких цветков. Решив действовать, Катарина попыталась сорвать несколько штук, но руки сильно обожгло. — Кто же это при свидетелях делает? — Усмехнулась Энн, — А если я ему расскажу? — Не надо, — умоляюще смотрела девчонка на англичанку, — Не говори ему, я прошу тебя… Глядя на беспомощность Катарины, девушка мысленно восхищалась собой. Пусть запугивание наивной девочки и не входило в её планы, это делало жизнь заметно веселее. — Ладно, пойдём, — вновь появилась ухмылка на лице Энн, — Тебе ещё готовиться.

***

Мышцы пришельца были напряжены до предела, когда тот покидал место недавней тренировки. Ежедневные занятия были необходимы для сохранения тела в нужной форме. Вскоре Кром’вуду предстояло отправиться на охоту, где ему как никогда понадобятся приобретённые навыки. Не только будни, но ещё и мысли пришельца полностью занимала подготовка к предстоящей охоте. За долгое время тренировок учеников, которым предстояло впервые отправиться на незнакомую планету, Кром’вуд в первые уделил время себе. Однако своим телом он владел в совершенстве, поэтому большее количество времени было отведено начинающим охотникам. Глядя на то, как совсем юные особи становятся зрелыми, Кром’вуд ощущал тоску. Пусть хищники и жили гораздо дольше уманов, ему было необходимо потомство. Позади множество брачных сезонов, которые оказались безуспешными. Единственным выводком Кром’вуда было несколько дочерей, одну из которых родила пленная уманка. Яутжа мечтал о сыне, которого тот непременно сделает лучшим из воинов, поделившись с ним своими знаниями. А сейчас приходится тренировать подростков и мальков, не имеющих никакого отношения к его ДНК. На сегодня вновь была назначена встреча с новой уманкой. Самочка показалась ему хилой и нервной. Кром’вуд пришёл к выводу, что уманка, хоть и достигла возраста согласия, по сути была детёнышем. Ему не хотелось травмировать пленницу, к тому же, для этого не было серьёзных причин. Слабая уманка точно не могла помочь Кром’вуду в рождении новых яутжа, тем более мальчиков. Это было смешно и неосуществимо.