Антиутопия

*** Корабль с заговорщиками прибыл. Его командиры не поспешили бы пристыковаться к единой станции, заметив новые конструкции ранее. Однако отменить процесс было нельзя. Большой корабль воина элиты и несколько маленьких вселяли ужас. Неизвестность не пугала, ведь будущее было предопределено. *** — Это мальчик, — доложил воину элиты один из охотников, — Великая Комета одарила тебя благом, светлый Кром'вуд. Лицо хищника не выражало эмоций, сохраняя невозмутимость. Как только Кром'вуд прибыл домой, он не показал ни одной эмоции. Впрочем, таким его лицо было и ранее, что всегда мешало раскусить его истинные намерения и желания. Скрывать хищнику сейчас было нечего. Он размышлял. Знатная самка, дочь предыдущего вождя, разрешилась здоровым мальком. Это первый и единственный мальчик, рожденный от союза Кром'вуда и Синг'аары. Этот мальчик был желанным и нужным. Но ведь рожден он от чрева опасной заговорщицы. — Каковы будут распоряжения, светлый Кром'вуд? — Напомнил о себе охотник. Приподняв голову и зашевелив мандибулами, воин подал жест хищнику, чтобы тот удалился. Решить подобный вопрос в одночасье невозможно. Необходимо не только определить судьбу детеныша, но и его матери. Допустим, малька, как и было положено когда-то, отделят от самки и отдадут на воспитание в общину, где из него сделают воина. С Синг'аарой же все обстояло сложнее. Она все еще приходится дочерью и сестрой вождям. Более того, ее влияние велико. Поступить с ней как с недальновидной Йо'рой не выйдет. Причина не только в разных положениях, но и обвинениях. Зрелую хищницу полагалось казнить, перед этим лишив всех чинов. Однако подлости в поступках самки не было, да и ее вину нужно было доказать. Доказав ее, можно запустить цепочку и выявить связи Синг'аары, где одним из звеньев окажется Кром'вуд. — Доложите светлой Синг'ааре о нашем визите, — дал поручения Кром'вуд. Хищнику было необходимо встретиться с самкой лично. Она была одной из самых умных воительниц, с которыми ему приходилось контактировать когда-то. В невозмутимости Кром'вуда теплилась надежда на то, что они вместе смогут найти выход. *** Поглаживая выгравированное изображение, Катарина отпускала мысли куда-то далеко, на одну из звезд, где ей когда-либо приходилось бывать. Она видела их так много, что забыла о базовых вещах. Как теперь выглядят лягушка и ящерица, оставшиеся в гареме ее первого покровителя? Амфибия и рептилия, изображенные с помощью луча, напоминали питомцев Катарины, но все-таки отличались. Хищник, нарисовавший их лучом, взял за основу фото из учебных пособий. Идеальные пропорции и четкость силуэта, без цвета и жизни. Совершенное и бездушное изображение. Правильное и уничтожающее любую конкуренцию. Таким будет ее мир при Кром'вуде, чудом воскресшим. Таким он был когда-то давно, до страшных потерь и прекрасных звезд. Вкусив свободу, пусть и полной горечи, Катарине не хотелось возвращаться к цикличности. Не хотелось к покровителю, ранее вызывающему у нее неоднозначные чувства. *** — Приветствую тебя, добрая Синг'аара, — кивнул вошедший в помещение воин, — Как твое здоровье? Этот вопрос был неуместен, хоть и достаточно правилен для регламента общения высших хищников. Сначала нужно спросить о здоровье, а затем вынести смертный приговор. И все очень сыро, без недопустимых эмоций, которым им обоим взяться неоткуда из-за чистоты крови. — Да будет светел твой век, Кром'вуд, — пыталась подняться хищница, но теперь силы покинули ее окончательно, — Община верила в твое возвращение. Впервые за много лет светлые глаза хищника потеплели. Он уважал дочь своего вождя и считал ее равной себе. — Ты надолго исчез, воин, — хрипло сказала самка, — Были неблагоприятные перемены. Подойдя к самке ближе, хищник сел рядом с ней. Переступив через собственные устои, яутжа коснулся шершавой руки Синг'аары, после чего крепко сжал ее. Конечности самки были холодными и приобрели синеватый оттенок, как и кожа вокруг мандибул. Время грозной хищницы подходило к концу, что было понятно без исследований. — Ты осчастливила меня, дочь А'кро'на, — сказал Кром'вуд намного тише, приобняв самку другой рукой. Почувствовав аккуратное прикосновение крупной руки к дред-локам, хищница закрыла глаза. Кожа на ее веках была темной и потрескавшейся. — Твой сын станет достойным охотником, — рассказал хищник о планах на родившееся дитя, — Он не запятнает честь своих предков. Жвала слабеющей хищницы собрались в полуулыбку. Синг'аара была рада такому исходу. Как и положено, ее ребенок продолжит дело предков и не будет утилизирован, потому что не принимал участие в заговоре. Самой же ей места в общине нет. К счастью для всех, жить хищнице оставалось недолго. — Что делает охотник, когда враг поблизости? — Попыталась игриво пощелкать жвалами самка как раньше. — Становится незаметным, — ответил Кром’вуд заговорщице. Тело хищницы отяжелело в руках Кром’вуда. Бывшая соратница закончила свои дни у него на руках, так и не объявленной официально предательницей. По позвоночнику самца пробежала неприятная змейка, а в грудной клетке что-то кольнуло, хотя тот никогда не жаловался на здоровье. *** Находясь под пристальным вниманием охраны, свита Цир'тона шагала в сторону камер, расположенных под землей. Катарина никогда не была в тюрьмах, предназначенных для яутжа, однако понимала неприятность ситуации. В подвал просто так не ведут. Исключение — в случае спасения матерью своих детей. Матери здесь не было. — Объект, порядковый номер не обозначен, — возмутился один из стражей, заметив, что номер Катарины не отображается в базе данных. — Она не объект, — заступился за девушку один из арестованных юнцов, — Она королева. Только и успел молодой хищник сказать пылкую фразу, как его череп взорвался от четкого выстрела стража. — Запрещено, — аргументировал свое действие воин, — Измена. К глазам девушки подступили слезы от удушья. Проглотив слюну, она боролась с подергиваниями на лице. Кусочки растерзанной головы валялись под ногами будто корка арбуза. Юнец не мог представить, что прежний мир мог вернуться к забытому порядку так быстро. Теперь все предупреждены. — Объект, порядковый номер не обозначен, — настаивал на своем охотник, — Объект, предъяви свои данные. — У-3011! — Вырвалось у Катарины давно забытое имя, — У-3011! Уманка, вжавшаяся лицом в стену из-за действий стражи, чувствовала себя униженной и слабой. Этот номер, когда-то данный ей хищниками, разом поставил ее на место, напомнив о происхождении. Королевы Катарины здесь больше нет. *** Медленно передвигаясь по камере из-за оков, девушка нервно перебирала пальцами. Ее беспокоила не ее судьба, а жизни горстки подростков, прибывших с ней. Она только что потеряла одного бойца, который необдуманно назвал ее статус, тем самым совершив измену. Катарина оказалась умнее пришельца и не стала перечить хищникам с оружием. Больше всех союзников ее беспокоила судьба Ир'вора. Как ей казалось, этот молодой охотник не раз выручал свою королеву и одаривал нетипичным для хищника теплом. Девушка боялась потерять существо, ставшее ей родным. На всем имеющемся свете дорог был только Ир'вор. — Господи, если ты здесь..., — шепотом говорила девушка в пустоту, — Не забирай его, верни его мне... Я все сделаю, только сохрани его. *** Если с умирающей самкой, убить которую кодекс не позволял из-за ее болезни, было все очевидно, то с уманкой дело обстояло сложнее. Не было ни одного закона, под который попадала бы ее ситуация. Мир постепенно возвращался к старым устоям, среди которых людям не было места. Из этого следовало, что и Катарину следует как можно скорее отправить домой. Если бы не несколько нюансов... Девушка была отмечена знаком воина, вступала в связь с хищниками и являлась, когда-то и даже оставалась сейчас для горстки юнцов, истинной королевой. Случай уманки был особенным, что ломало голову Кром’вуду. Сильнее всего вводили в ступор воспоминания о ней. Катарина была прямолинейной, сильной и воинственной. Одна сторона хищника не хотела вредить ей, вторая осознавала, что объект следовало бы казнить, а третья выдвинула план, но боялась, что из-за характера Катарины благоприятного исхода не выйдет. Нужно было заставить ее замолчать, хотя бы попытаться. *** Дверь, ведущая в камеру Катарины, исчезла у основания, открыв проход в коридор. Из-за мрака девушка не видела, кто именно перед ней. За это время она научилась отличать яутжа друг от друга, поэтому запросто могла узнать врага или друга. Но вошедшая фигура не попадала ни под одну из этих категорий. Силуэт был мелким и хрупким по сравнению с теми, что окружали ее все это время. Незнакомец двинулся вперед и протянул девушке обе руки, стараясь избавиться от неуверенности в голосе. — Моя Катарина, — подошел человек настолько близко, что девушка могла разглядеть его лицо, — Я не могу поверить, что это действительно ты. Не сместившись с занятой точки, девушка пристально смотрела на лицо человека. Его черты были до боли знакомы, но стерлись из памяти. Возможно, что они и никогда встречались, просто незнакомец напомнил ей человека из прошлого. Разум постепенно улетучивался. Катарина отвыкла от человеческих лиц и разучилась их воспринимать. — Ты... ты такая же, — подошел мужчина еще ближе, — А я вот как изменился. Заметив собирающиеся в уголках глаз человека слезы, девушка с трудом подавляла ком в горле. Что-то откликалось внутри, но она не понимала, что все это может значить. — Я хочу, чтобы ты знала, я не переставал искать, — слезы потекли ручьями по грубой и обветренной коже, — И мама не перестала бы. Если бы она только знала. Это был ее Марк. Младший брат, который теперь оказался намного старше ее. Сознание девушки растворялось, но сама она выглядела стержнем, прочно стоявшим на ногах. — Прости меня, — приобнял Катарину брат, — Я думал, что найду тебя гораздо раньше. Не ответив брату на объятия, Катарина продолжала пристально смотреть на него. Даже сейчас, признав и узнав родного человека, девушка не могла принять его. Что-то здесь было не так. Или ей это только казалось. — Что тебе велели доложить? — Невозмутимо спросила девушка. Удивившись такому вопросу, Марк отпрянул от девушки, но его руки остались лежать на ее плечах. — Ты должен что-то передать мне, тебя попросили, — настаивала уманка, — Я хочу знать, что именно. — Я твой брат, — пытался напомнить ей Марк, — И я пришел за тобой, чтобы увезти домой. Все закончилось, моя маленькая Катарина. Стеклянный взгляд девушки доводил Марка до болезненных мурашек. Неужели эти твари настолько хорошо поработали с ее мозгом, что поработили ее сознание? Почему сестра, пережившая столько ужаса, не признает его? — Я люблю тебя..., — начал Марк, но не успел договорить. — Где Ир'вор? — Холодно и строго спросила сестра. Не понимая, о ком говорит Катарина, мужчина потупил взгляд. Ему было жаль ее. Только что Марк осознал, что 16-летняя сестра погибла когда-то давно, а надежда найти ее — лишь иллюзией. Перед ним стояла совершенно другая особь, в которой почти не осталось человеческих черт. — Боже, — погладил Марк сестру по голове, — Боже, ты в этом не виновата. Что они сделали, Катарина? Увы, ответа в глазах сестры Марк не нашел. — Они попросили тебя о чем-то, — настаивала девушка. — Никто меня ни о чем не просил, — пытался Марк отыскать в глазах сестры хоть немного здравого смысла, — О чем ты говоришь? Я здесь, я твой брат и я пришел за тобой. — Хотели разжалобить..., — догадалась девушка, — Добираться сюда добровольно никто бы не стал. Отвернувшись от брата, девушка впервые за время их беседы сдвинулась с места. Она сделала несколько шагов в сторону стены, нервно выкручивая пальцы, будто на них были кольца. — Катарина..., — не мог подобрать слов Марк, — Ты свободна. Идем домой. Все закончилось, теперь все будет хорошо. Резко повернувшись к мужчине, Катарина пожалела, что у нее при себе не было оружия. Хотелось сделать Марку очень больно или вмиг испепелить. — Пошел вон отсюда! — Зашипела девушка, угрожая гостю, — У меня нет брата! Руки мужчины одолела мелкая судорога, а ноги стали ватными. Воспринимать слова уязвленной Катарины всерьез он не хотел, однако в ее глазах читалась неподдельная ненависть. Она не доверяла ему, считая врагом или приманкой. — Если ты передумаешь, — сдерживался Марк от приступа удушья, — Ты можешь послать за мной... Дверь вмиг захлопнулась, оставив Катарину одну в камере. Она знала, что поступила правильно, не поддавшись эмоциям. Этого ждали ее враги, не понимающие, что именно делать с неугодной уманкой. — И его тоже сохрани, господи, — шепотом пробубнила девушка, — Пусть он живым вернется домой. *** Девушка с трудом могла сказать, сколько дней прошло с ее заточения в тюрьме. К еде Катарина не притронулась с момента прибытия на красную планету. Марка к ней больше не приводили, Ир'вора тоже, как и других товарищей-хищников. Все слилось воедино, медленно убивая надежду. Катарине больше не было страшно. — Объект У-3011, следуй за мной, — вывел девушку из затянувшегося сна машинный голос. Подняться стоило Катарине невероятных усилий. К проблемам со здоровьем добавилась общая слабость, усугубляющая ситуацию. Сжав кулак со всей силы, она мгновенно распрямила кисть и пошла за охраной. Давать отпор сейчас не было смысла. *** Кром’вуд был невозмутим перед встречей с несостоявшейся наложницей. Как бы не сложилось их будущее, нужно было проявить решительность и сохранить справедливость. Судьбы ее союзников были предопределены — предателей, которые еще не умерли в тюрьме от пыток, в скором времени казнят. В этот каменный зал Катарина входила не первый раз. Когда-то она уже была здесь в качестве рабыни Цир’тона. В тот судьбоносный день ее признали членом общины. Теперь все может сложиться иначе. Несмотря на опущенный подбородок, девушка смотрела на окружающих сверху вниз, твердо идя к каменному приступку. — Объект У-3011 прибыл, — объявил один из хищников. Катарина смело и без колебаний заглянула в глаза крупному самцу, занимающему место вождя. Оттуда Кром’вуд казался еще больше. Она и забыла о габаритах взрослого яутжа, с которым была знакома ранее. По сравнению с ним ее свита казалась компанией несформировавшихся подростков. Некоторые из них стояли вдоль живой стены из охотников. Их конечности сковывало железо. Девушка заметила, что на юнцах практически не осталось живого места. Интересно, что могли рассказать неугомонные охотники под пытками, даже не осознавая сути происходящего? Да что угодно. — Объект У-3011, тебя обвиняют в нарушении порядков и заговоре против общины, — донес до девушки один из приближенных Кром’вуда. Светлоглазый хищник, который находился выше всех, не спешил вести разговор с уманкой. Он лишь наблюдал, а вести дело поручил доверенному лицу. — Объект У-3011, тебе будет предоставлено слово, — продолжил охотник, — Но сначала необходимо выслушать свидетелей. Специальная привилегия — переводчик для тебя. В сопровождении охраны в зал вошел молодой яутжа, мысли о котором стали верными спутниками Катарины в темнице. Девушка умоляюще пыталась поймать взгляд Ир'вора, но тот не реагировал, ставившись в пол. — Доложи, воин, — предоставили слово свидетелю, — Что тебе известно? Катарина пыталась отличить шум в ушах от электронных помех, однако выходило плохо. Происходящее испугало ее. Она была счастлива вновь увидеть возлюбленного, но не понимала его роли в процессе. — Да подарит Комета долгих лет светлому Кром’вуду, — прижал руку к груди молодой хищник, — Община верила. Девушка ловила каждое слово, надеясь на то, что ее Ир'вор найдет подходящие. — Как известно общине, я был в служении у светлого Кром’вуда, состоял в его свите изначально, — начал рассказывать молодой яутжа, — И данную службу я несу до сих пор. Заключенные, оказавшиеся в одной лодке с Катариной, с ненавистью и негодованием смотрели в сторону Ир'вора. Было досадно осознавать, что все это время среди них был посланник элиты, удачно втершийся в доверие не только им, но и самой королеве. — Во время нашего перемещения корабль потерпел крушение, но часть охотников успешно покинула место с помощью капсул, — продолжил Ир'вор, — Я был одним из тех, кто вернулся, заведомо получив задачу от вышестоящего звена. — Что было твоей задачей, воин? — Задал уточняющий вопрос доверенный охотник. — Выявление измены, — отвечал Ир'вор, — Внедрение в близкий круг названных вождей и донесения информации до истинных охотников. — Говоря о названных вождях, ты подразумеваешь А'кро'на и его сына Цир'тона, воин? — Продолжался допрос. — Внедрится в круг А'кро'на было сложной задачей, однако планы общины не были выявлены. Основное взаимодействие происходило с сыном А'кро'на, который позже получил официальный статус вождя. Элите с моей помощью удалось получить расположение Цир'тона, соответственно и имеющиеся данные и ключи. Катарину поразило то, насколько изменилась речь ее возлюбленного. Она не могла осознать, что все это время он обманывал ее, внедрившись в доверие и создав для нее новую личность. — С кем еще ты имел контакт, воин? — Задал вопрос допрашивающий. — С объектом У-3011, который Цир'тон, сын А'кро'на, назвал... королевой, — доложил хищник, заставив зал погрузиться в еще большую тишину. Девушка ощутила, что земля уходит из-под ног. Она чувствовала себя опозоренной. Публично. Перед воинами элиты, союзниками и... Кром’вудом. — Что подразумевала связь с объектом У-3011? — Продолжал допрашивать охотник, желая добиться полноты картины. — С помощью данных, переданных объектом У-3011, удалось найти слабые места предателя и ударить по ним, — объяснил Ир'вор, — Наш контакт устанавливался в отсутствие Цир'тона, сына А'кро'на, во время половых актов. Уши девушки залило краской от стыда и ненависти. Слышать это не было сил. — Какие еще действия объекта У-3011 повлияли на известные события? — Не унимался механический голос. — Из-за бездействия объекта У-3011 наступила смерть Цир'тона, сына А'кро'на, — ответил молодой яутжа, — Предатель скончался в неисправной капсуле от нехватки воздуха. После, переняв титул названного вождя, объект У-3011 со свитой отправился обратно. — Можешь ли ты, воин, привести аргументы в защиту объекта У-3011? — Прозвучал последний вопрос. — Нет, — кратко ответил Ир'вор, — Я не могу привести таких аргументов. *** Был объявлен перерыв, до которого слово Катарине так и не дали. Объект было решено не вести в подземелье на этой время, предоставив одну из камер недалеко от павильона. В отличие от союзников конечности Катарины скованы не были и по комнате она могла перемещаться свободно. Все равно освободиться без посторонней помощи она не могла, да и желающих помочь ей не осталось. Девушка не унималась. Бродя от одной стены к противоположной, она погрузилась в воспоминания. Унять боль от предательства было намного сложнее, чем когда-либо. Поверив Ир'вору, она предала Цир'тона. Тот совершил гораздо большее зло, но ее судьба могла быть совершенно иной, сделав она тогда другой выбор. Ей было плохо. До второй части собрания было еще много времени, однако за уманкой пожаловали уже сейчас. На пороге появился он — светлый Кром’вуд, воин чести и освободитель, благодаря которому жизнь Катарины скоро прервется. — Приветствую тебя, — осторожно начала девушка, — Светлейший Кром’вуд. Охотник не изменил своим привычкам. Он был все таким же неторопливым в движениях и спокойным, как и в дни их первых встреч. Страх перед сильным самцом присутствовал у Катарины и сейчас, а вот в нем самом многое изменилось. — Ты пришел убить меня, — перебирала варианты ответа уманка, — Кто бы мог подумать, что мы увидимся снова. Слегка расслабив экипировку, плотно сжимающую его тело, хищник подошел к Катарине достаточно близко. Достав припрятанный предмет, он протянул его девушке. — Это обнаружили при обыске, — указал Кром’вуд на рисунок, — Предмет с эмоциональным окрасом. На нем твой отпечаток. Ящерица и лягушка? От слов, сказанных хищником в конце, по телу Катарины пробежала дрожь. Неужели он понял, что хотела сказать уманка этим предметом? Охотник прекрасно осознавал, что именно изображено перед ним. — Как те, что были подарены Кром’вудом? — Взглянул на девушку хищник. — Другие, — ответила девушка, — Бездушные. Подходящие для мира, сотворенного Кром’вудом. На мгновение уманке показалось, что в светлых глазах гостя появилась доля сожаления. Действительно, взгляд хищника изменился. Возможно, не во всем новый повелитель был совершенной машиной. Действие и слова уманки не могли его тронуть в силу особенностей интеллекта, однако пробудили воспоминания, которые те поддал анализу. Когда все говорят, что ты машина, это не является комплиментом. — Какой мир сотворил Кром’вуд? — Последовал вопрос от хищника. Уманка понимала, что слишком откровенной с хищником такого статуса быть неразумно, однако накопилось слишком много негатива, которым хотелось поделиться, который хотелось предъявить кому-то, кто поймет. С чего-то уманка взяла, что Кром’вуд поймет. — Жестокий мир, — пояснила девушка, — Плохой мир, который не оставил шанс человечеству. Мир без выбора. — Кром’вуд может дать Катарине выбор, — прозвучали неожиданные слова от хищника. Девушку поразило, что хищник впервые назвал ее по имени. Даже тогда, когда она входила в его гарем, тот называл ее уманкой, говоря о семье. Теперь она главная обвиняемая и заключенная, но с человеческим именем. — Возвращенные технологии не способны восстановить то, что было утрачено, — указал хищник на область живота уманки, — А в существующих законах нет того статуса, которым наделил Катарину сын А'кро'на. — Из чего я могу выбрать? — С недоверием спросила девушка. — Ты можешь вернуться туда, откуда прибыла, — предложил хищник, — А можешь остаться в общине, еще раз доказав свою преданность. — И как я докажу ее? — Не понимала уманка. — Одолев особь, носящую название, придуманное сыном А'кро'на для тебя, — вынес решение Кром’вуд. Это означало, что уманке придется лично столкнуться с королевой ксеноморфов. Той самой, которая наверняка запомнила ее последний визит. Тогда девушка смертельно ранила ее детеныша. Вариант возвращения на Землю даже не рассматривался. Дело не только в изменении состава воздуха, который уманке не подходил. Она больше никогда не сможет жить по-другому. — Я совершила ужасную глупость, — поделилась уманка, — А после меня предал воин, которому я отдала свое сердце. — Разве возможно отдать сердце? — Поинтересовался Кром’вуд. — Не поверю, что охотникам не знакомо это чувство, — качнула головой девушка, — Пусть ты и относился к людям иначе, но среди твоих женщин наверняка была та, что отличилась. — Чувство не знакомо, — отнекивался Кром’вуд, — Если бы Катарина потеряла настоящее сердце, его бы ей не восстановили. Остальное — опыт, входящий в жизненный цикл. — Мне кажется, я чувствовала что-то тогда..., — с неловкостью вспоминала уманка, — Но могло ли это хорошо закончиться? — Не было позволено судить об этом, — проговорил хищник, нежно коснувшись лица уманки, — Но еще не все предопределено. *** Ступая по заснеженной земле, уманка прислушивалась к каждому шороху. На встречу с королевой она отправилась во всеоружии, но совершенно одна. Как она догадалась ранее, Кром’вуд, предложивший такой вариант, знал, что девушка выберет борьбу. Внимание уманки привлек шум, раздавшийся из недр той самой пещеры, где когда-то был устроен полигон для охоты. Осторожно попятившись назад, она скрылась среди камней от возможной угрозы. — Черт..., — обругала охотница обрушившийся грунт, который она приняла за врага. Не выпрямляясь в полный рост, оглядываясь по сторонам и продолжая наблюдать за обстановкой в пещере, девушка потянулась к оружию, закрепленному на ее спине. Вынув его из основания, Катарина услышала треск. Мерзкий звук раздался эхом в ее голове. Приглушенная боль последовала гораздо позже, уже после того, как онемела нижняя часть тела. Только что Катарина встретилась с королевой, проткнувшей насквозь ее хрупкое тело.