Каждой кухарке по государству

Среда — маленькая пятница.       «Судьба ласкает молодых и рьяных».       Баттл «Молодые и рьяные» vs «Лихие 90-е» закончился полным разгромом Девяностых. — …вдобавок выведем деньги из страны, перечислив подконтрольной компании за электронные услуги, удержим налог, а потом его же зачтём из бюджета. Мы и в прошлом году так делали. Схема, может, не новая, но рабочая. — Неплохо, Оля. Чем молодёжь ответит? — Стесняюсь спросить, Ольга Петровна, что это вы удерживать и засчитывать собираетесь? — Детка, не знаю, какие фермерские хозяйства ты окучивал до того, как Серж тебя к нам привёл, но налог в данном случае может быть только один — на «Google». Слышал о таком? — А как же! В нашем Доме культуры, на танцульках, только о нём и болтали. А вы, Ольга Петровна, слышали о том, что с этого года для иностранных курятников другие правила? Если они на российский учёт не поставились, да в инвойсе на оплату реквизиты, соответствующие сему сакральному действу, не отразили, закопали вы свой «гугл» на поле чудес страны дураков. — Ни черта не понимаю, Алексей. Нормально сказать можешь, без басен? — А что понимать, Сергей Львович? Фискальный подарочек ко Дню святого Валентина. Всем потерявшим счёт времени чужеземным влюблённым в российские бабки необходимо встать на налоговый учёт до середины февраля и на восточнославянском наречии декларации подавать да в российский бюджет налог самостоятельно уплачивать. — Бред какой-то, не будет небольшая IT-компания всё это проделывать, элементарно ресурсов не хватит. — Насчёт бреда, Ольга Петровна, это не ко мне, а к субъектам законодательной инициативы. По всему видать, забавные они люди — как новый финансовый год, так всю страну лихорадит от такого «веселья». — Не могла эта тема мимо меня пройти. Народ бы уже с плакатами выстроился. — Не факт. Там, в статье, лишь один пунктик ликвидировали, как раз про налоговых агентов. Легко не заметить. А глупцам, что на митинги ходят, пытаясь бороться против случившегося, лучше направить энергию на чтение законопроектов. Теперь поздно метаться: презумпция вины — незнание закона, как известно, не освобождает от ответственности. — Хватит теории. Оль, сколько ты уже по старой схеме прогнать успела?       Как же мне нравится моя новая работа: по растерянному лицу финансистки и без слов было понятно — бабла перекочевало до хуя с горкой. Плохая стряпня, и не вали всё на «кухню».        Смолчала, даже не пытаясь оправдываться. — Полагаю, много. И что нам теперь делать? — Российскую компашку, через которую прогон был, переоформим с конечного потребителя «курятины» на посредника у говнозависимого «курятника», добавим коровник… — Просил же! — Извини… сделаем посредником у инофирмы плюс добавим прокладку-потребителя. Параллельно всех аналогичных операторов на учёт поставим. Если постараемся, к сердечному празднику как раз успеем. — Ладно, с текущими «достижениями» нашей финансовой службы всё ясно. На будущее идеи есть? — Обращаясь ко мне, на Ольгу он даже не взглянул.       Старуха с разбитым корытом — лучший образчик зарвавшейся финдирши. Мне стало даже жаль её. Вообразив себя Владычицей морской, мадам рискнула в одиночку противостоять волнам штормящего российского бизнеса. Но быстро прошло: «умные женщины» — такой же оксюморон, как и «душевные стервы».       А всё ошибочная расстановка приоритетов. Словила бы немногим раньше состоятельного мужичка на свой демократичный дафлкот да авоську от Louis Vuitton (сумку-тоут с надоевшим своей узнаваемостью монограммным узором), сидела бы сейчас дома, варила мужу борщи и растила детей. Но нет, зачем-то влезла в мужскую игру.       Прости, Оленька, феминистское порно закончилось, теперь снимаем кино для настоящих парней. — Перефразируя классиков, будем чтить Налоговый кодекс, хотя и без фанатизма. Это в странах с развитой экономикой лучше переплатить налоги и спать спокойно, у нас всё иначе. Если есть где лазейка, на ней весь российский «налоговый комплаенс» тут же и заканчивается. Пойдём по «debt push-down». И деньги выведем, и долги вниз скинем. — Рисковая стратегия. И непонятно, на кого ты собираешься переносить долги, — вяло парировала Ольга. — Нет, не рисковая, если будем действовать аккуратно. Арбитражная практика наработана, подводные камни известны. Обойти не проблема. Всё равно кредит брать хотели. Надеюсь, не в подконтрольной фирме с низконалоговой регистрацией. — Нет, там всё в порядке, внешне не подкопаться. — Вы двое, объясните, о чём речь, — недовольно потребовал оставшийся за бортом Сергей. — Возьмём кредит и спихнём обслуживание долга на прибыльную фирму. — Ничего не понял. Да и прибыльных фирм в последнее время не наблюдается. — На головную компанию привлечём кредит и под тот же или чуть больший процент (нужно же годовые бонусы из каких-то источников платить?) финансируем липовую компанию-Инвестора. Или лучше используем для этих целей одну из наших убыточных. Инвестор на заёмные средства скупит доли основного Поставщика — заметил, жирует он на вас не по-детски. — Я говорила, а теперь поздно... — Подождите. Прикинул — договоримся. А с кем не договоримся, сменим (механизмы известны). А после — Инвестор через присоединение сольётся в экстазе с Поставщиком, и тот будет дальше вести свой (наш) прибыльный бизнес и вдобавок рассчитываться по кредитным долгам исчезнувшего с радаров Инвестора, фактически платя нам за собственное приобретение. — Красиво. — Заметь, управляя поставками, смело уберём страховочное затоваривание склада, внедрив кайдзен. Бонусом пойдёт контроль рынка, но с этим — без излишеств, иначе антимонопольный комитет за задницу схватит. — С чего бы поставщику под нас добровольно ложиться? — осторожно поинтересовалась Ольга.       Интересная у баб семантика, подспудно связанная с желанием быть принудительно отраханными, чтобы потом, невинно помахивая ресничками, проскулить одну и ту же древнейшую песню: «Не виноватая я, он сам…». Вместо того, чтобы, как мужики, натрахаться вволю, нажраться досыта, чем Бог послал, да ещё походя карьеру сделать. Мизогиния, блядь. Если бы те голливудские сучки, не прячась за гендер, посчитали себя равными, не случилось бы информационного повода рыдать да дерьмо пальцем публично выковыривать, потому что в той заднице сам Харви Вайнштейн давно сидел бы и не рыпался, падла. — А с того, Ольга Петровна, что у вас с ними отличные взаимоотношения выстроились. Уверен, что смогу найти аргументы, а вы, с таким-то опытом, поможете мне договориться. К тому же небольшой компроматик на тамошнее руководство имеется. Да ещё с того, что конечный бенефициар, изнывая от скуки в туманном Лондоне, спит и видит, как бы от заводика в далёкой Сибири избавиться.       Спесивая финансистка сдувалась и грустнела на глазах. Цинизм — высшая форма человеческого существования. Каково это, видеть, когда чужие опасения становятся твоими надеждами? Не бросайтесь на поиски высокопарных слов и избегайте благородных мыслей, не обманывайте себя, скажите просто — это ОХУЕННО.       Было приятно смотреть, как выброшенная на берег рыба судорожно глотает ненавистный ей воздух, пытаясь вернуться в привычную стихию, найдя аргументы против. — Мелких акционеров много. Практически все работники. — Миноритариев, так и быть, полностью возьму на себя — есть специально заточенная контора. Скупят и на блюдечке принесут, чтобы самим руки не марать. — Ну, что скажешь, Оля? Уделала тебя молодёжь? — Посмотрим, как это работать будет в долгосрочной перспективе. — Уделала, значит.