Well, here’s the thing… I’m listening. Women are born with this little hole between their legs… which every man on the Earth just wants to stick something into. And they’re weaker than men, so they learn strategies. They deploy their mind and their sex, and they intuitively learn to humiliate.
Mindhunter, 01×02
— Ладно, но только вот в чём всё дело… — Я слушаю. — Женщины рождаются с небольшой дырочкой между ног… в которую каждый мужик на Земле хочет кое-что присунуть. Но будучи слабее мужчин, они, понахватавшись всяких приёмчиков, используя свой разум и пол, интуитивно учатся унижать.
«Охотник за разумом», 1 сезон, эпизод 2
Game over, Оленька-Ольга Петровна. Радости не было, скорее саднящее разочарование. Наверно, то же чувствует настырный любовник, дорвавшийся до неприступной самки. Посткоитальная тоска по тому, что назад не воротишь. Не испытаешь свой первый раз снова. Бессмысленно жалея заслужено выебанных побеждённых, потащился к ней. Помогать. Вовремя. Быстро съеденное вечером не считается калорийным: коробка конфет на столе была полупуста, а предыдущие две распотрошёнными гнёздами валялись на полу рядом с мусоркой. — Много ещё осталось? — Автоматом взглянула в направлении недоеденных бомбошек в золотой фольге. — Я не про сладкое. Молча швырнула список в ответ. Немало. — Файл расшарь для совместного пользования, и гоним по списку. Ты — сверху, я — снизу. До встречи на Эльбе. Не спрашивая разрешения, отобрал оставшиеся конфеты — по ленд-лизу или в качестве трофея — всё равно на большее она теперь не годилась.***
Когда маленькая стрелка перевалила за два, я не выдержал. — Хватит. Бесполезно. Башка совсем не варит. Немного осталось: в итоговой табличке данные свести и завтра с утра успеешь к Серёгиному приходу. Пойдём, здесь недалеко. Я тебе студию уступлю, а сам в ванной переночую — кухня маленькая, зато санзона — хоть танцуй. Тепидарий. — Я лучше домой. — В коттедж подмосковный?! С ума сошла? — Кошка там... Одна. Кошка? Может, ещё и ребёночек имеется? — И покормить-убрать некому? Прислуге позвони. — Моя обычно вечером уходит, а позавчера на три дня отпросилась, к родным съездить, кто же знал... — Ничего не случится с кошаком за сутки. Оль, теряем время. Кошка... Не, ну понимаю, дети, воспитание. На фига взрослой самодостаточной бабе кошка? Находить то, что в другом человеке не отыскала? Была бы моя воля, к каждой особи старше восемнадцати при наличии кошаков приставлял бы по психотерапевту, а если собачки — по психиатру (никто в здравом уме добровольно не захочет в пять утра пса выгуливать). — Чёрт, и к подруге напрашиваться поздно... — Рано. — ?.. — Три почти. Утро. — Ладно. Собралась, как уговорилась. Даже в гараж не спустилась — быстрее сами дойдём, да и с гостевой парковкой не связываться. Зря только с каблуками не рассталась. — Долго ещё? — Проблемы? — Не то чтобы… — Тот красивый домишко впереди видишь? Считай, пришли уже. А пока икры потри, нога об ногу. — Зачем? — уточнила, нетерпеливо и характерно приплясывая. — Затем. Отец сестру учил, когда на трассе остановиться нельзя было. Недоверчиво сделала, что велел, комично еле-еле коснувшись ногой об ногу. Не выдержав её непривычной сдержанности, кинулся вниз, в момент расфигачив её не видевшие ничего напряжней гламурного фитнеса спичечные ножки. А закончив, не по этикету отобрал небольшую женскую сумку (тяжеленная, какого хрена они туда столько запихивают?) и для ускорения движения потащил бывшефинансовую бабу по направлению к дому (иначе к вечеру не доберёмся). Запыхавшись, только в лифте открыла рот. — Необычный у тебя отец. Помогло, значит. — Нормальный. Как у всех. Был. — Извини. — Пустое. Хоть и не кошка, впустил первой. Не мешкая, запихнул в совмещённый с ванной туалет. Судя по скорым звукам навороченного девайса, лоток нашла. Когда вышла, выдал футболку подлиннее, спортивки да нераспакованные трусы от Кельвина Кляйна. — Welcome! Ты на кровати, ну, а я, как договаривались. Только подожду, пока ванная освободится. — Холодно на полу-то… — Не переживай, привык с отцом по походам. В спальнике на земле ничуть не лучше было. Да и пол с подогревом. Хотя времени не осталось даже для сна, закрутила головой, примеряя словно платьишко интерьерчик на себя. Осталась довольна: золота в обойках да мрамора в ванной не обнаружила. Плюс тебе, стерва. Скептически отнеслась лишь к флакону с шампунем, сиротливо стоящему на стимпанковской полке. — Негусто. — Зато два в одном, — зачем-то попытался оправдаться. Глядя, как она словно Мери Поппинс из элегантной сумки достала необъятных размеров косметичку, содержимое которой мгновенно заполнило не только дизайнерскую полку, но всё пространство ванной комнаты, вспомнилось, как в давно забытые времена к отцу приезжали кореша со всей страны. Баулы их наполняли дом сначала странными гостинцами — мешками затхлых семек, засахаренным мёдом, копчёными костлявыми перепёлками, непонятной мне строганиной, колкими склизкими осетрами и, о гадость, майонезными банками серо-зелёной икры, для верности перетянутыми изоляционной лентой. Троянские дары наспех раздавались по благодарным соседям, а ненавистные тюки сменялись во сто крат большим объёмом — по случаю приобретённым в столице дефицитом. «Ладно, эта хотя бы ненадолго», — не без сомнения пронеслось нетвёрдой мыслью. — Фен? — потребовала словно хирург скальпель. — В шкафчике. Достать? Коротко кивнула. Не желая прослыть недотёпой, решил проявить рвение: — Лак и пенка тоже имеется, — подтвердив сказанное добровольной выемкой и наглядной демонстрацией. Перехватив инициативу, забрала себе и, не раздумывая, прыснула мне в лицо. Как знала: ничего. В смысле — nothing. Ни херушечки. — Э… давно не пользовался. — Фен хоть работает? — Обижаешь, — бодро включил прибор среди ночи, не заботясь о сне влиятельных сограждан (почему-то в комнатах звукоизоляция была несравнимо лучше), после чего был вытолкан вон. Припоминая кокосово-тростиниковую сахарную выволочку, приготовил чай из цветков клитории. «Мотыльковый горошек» — здоровее некуда. В ванной не задержалась, вылетела как тот мотылёк, облачённая в голубую футболку и спортивные шорты, помолодев от отсутствия косметики лет на десять. — Чай будешь с молоком? Расслабляет. Плюс когнитивные функции улучшает. После такого дня — в самый раз. — Синий... это точно чай? Помнится, у Бриджит Джонс суп был. — Тайский, «Butterfly pea tea». По-разному называют. И «Крылья голубиные», и даже срамным цветком. Не суть. Главное, полезный дюже. — А виски нет? Хорошая тема. Повременим со здоровьем. Отставил чашку в сторону и, благо с такими кубометрами всё под рукой, протянул бутылку и стакан со льдом. Плеснула — не жалея, заглотнула — не морщась, и без лишней благодарности царственно попёрлась почивать. Что ж, баба с возу — кобыле легче. Вопрос: «ху из» сегодня кобыла? — Спокойной ночи. — И тебе, Лёш, — донеслось нечто зевательное следом. Приняв душ и нацепив для верности майку и мягкие домашние джинсы, улёгся поверх брошенного на пол одеяла. Раз тридцать покрутившись с непривычки на новом месте, почти заснул, как Ольга Петровна снова пожаловали, нахально примостившись рядом, не тратя времени на пустые прелюдии: — Лёш, давай без фигни. Спать охота, а заснуть не могу. Ты явно тоже. По-скорому: я тебе, ты — мне. — Ольга Петр… Оль, я вообще-то… — Я же не под венец предлагаю. Не таблетки же пить? Да и не встанешь от них с утра. Тем более напоил. После виски только одно... Я поил? Видимо, прямо в глотку заливал, пока мадам интенсивно сопротивлялась. Ранний страх кастрации — ничто перед вагинодиктатом. И без раскладывания подорванной психики в рефлекторную цепочку было ясно, что супротив Ольги Петровны базис моей мужественности был слишком хрупок. Господи, да делать-то с ней чего?.. Плохо понимая, как ведут себя настоящие крутые парни в такие минуты, спасательно цеплялся за логику и остатки слабеющего юмора. — Одни. — ?.. — Пальцы. Целых десять в активе. И скидка на отсутствие опыта. Не пугает? — Рискну. — Захеджироваться не хочешь? — Виски прихвати. Ничуть не стесняясь, вернулась в кровать, по пути скинув футболку, демонстрируя наглядно шикарную фигуру и отличную задницу. Значит, ебаться предлагалось на паритетной основе: с меня — спиртное, с неё — кровать. Моя же. Молодец, «узнаю брата Колю». Бутылку искал долго (у меня только на первый взгляд квартирка малюсенькая, а на второй и на третий — ого-го, сколько жилплощади, попробуй сыщи). А обнаружив подлую возле раковины, успел для храбрости многократно приложиться перед предстоящей казнью. Эх, сцуко, не на те курсы я ходил. «Подводное плавание» — мимо. «Икебана» — какие уж тут цветочки, впору за ягодками двигать. «Потенциалы бизнеса» — блядь, лучше бы сразу про потенцию читали. «Королевский минет»… Неплохо. Вот только засасывать нынче нечего. Не тот объём и размер. Стоп. Остался раздаточный материал — охуенный такой членище, на все девять дюймов, не меньше. Повезло Оленьке: не то что скромным бонусом — за основное блюдо сгодится. До чего народ перфекционистские замашки доводят… А всё кто? Пушкин, блядь. Александр, вашу мать, Сергеевич. С детства втолковывали: не можешь взять мужика пирогами (прощай, пиры на весь мир) да тряпками (тки, систер, полотно без устали, не отвлекайся на дядю), бери детями. А уж если ими не сподручно, тогда одна дорожка — глубокий горловой. Вот только с курсами теми промашка вышла. То ли сезон был не минетный, то ли преподша не столь популярна, как вещал ролик в Ютубе, но оказался четвёртым в компании шлюховатой барышни, накаченные губы которой в состоянии были поглотить не только член, но и боеголовку Трайдент без мороки на наведение, ибо составляли мишень в половину лица, и двух возрастных хохотушек, в персональном забеге от Альцгеймера переплюнувших своих не менее жизнерадостных постпенсионных подружек. Сосать член прилюдно смог только на первом занятии, после чего перешёл на индивидуальное онлайн-сосательное обучение, а вскоре и вовсе забил на мельтешащие перед экраном глубоко декольтированные сиськи гуру, так и не сдав ей экзамен на профпригодность. Уж и не знаю, королевский у меня или нищенский… хер разбери эти херы, но по отражению в зеркале язык мой умел грациозно порхать бабочкой, волнить волной, а в стратегический момент в состоянии был коснуться ключевых позиций — муляжных яиц. Когда наконец добрался до постели, прихваченное не понятно зачем пойло плескалось на самом дне. Упс… а финансистка-то здесь с какого? А точно, я ж сам её... Она лежала на спине, слегка похрапывая, раскинутая в откровенной позе, напоминая ту девку с пугающими губами. Чужая многократно юзанная дорогая игрушка. Брр-р. Как смог, отгрёб бабу в сторону, прикрыв неудовлетворённую кричащую даже во сне наготу. И положив между нами непригодившийся фаллос, очерчивая границы, завалился рядом.***
Когда проснулся, её уже не было. Блядь, нужно было ремень поясом верности вязать — не припомню, чтобы расстёгивал джинсы. Хоть трусы на месте. Не совсем. В них похрустывала бумажка. Не баксы, всего лишь записка. «Судя по размеру искусственного члена — неплохо, а в остальном, увы... Не волнуйся, «подруг», я никому не скажу.» Сучка.