Замаскированные изъяны.

Елена.

      Комната была необыкновенная. Большая в светло-серых тонах. Огромная белая кровать, застеленная покрывалом кораллового цвета. Длинный комод из белого лакированного дерева во всю стену, плоский телевизор. В углу комнаты стоял письменный стол и офисное кресло под цвет покрывала. По обе стороны комода две двери: одна ведущая в просторную ванную, другая — в гардеробную, которая воплощала в себе мечту всех девушек. Изюминкой на торте были французские окна и дверь, ведущая на уютный балкон, выходящий в сад.       Я быстро разложила вещи по полкам и с разбегу прыгнула на мягкую кровать. В тот же момент зазвонил телефон. Звонила Викки, вздохнув, я нажала на «отбой вызова» и дала волю слезам. Я так и не сказала ей, что уезжаю. Скорее всего, это делало меня худшей подругой в мире. Я не знала, как сказать ей, но я точно знала, что если бы попыталась, она нашла бы слова, чтобы заставить меня остаться. Я убедила себя, что у меня было слишком много дел перед отъездом. Я знала, что не в состоянии помочь ей справиться с потерей брата, как я могла, если даже не знаю, как помочь себе. Мои родители правы: мне нужно научиться жить заново.       Сделав глубокий вздох, все еще держа телефон в руке, я пересекла комнату и открыла балконную дверь. Подойдя к перилам, я осмотрела невероятно красивый сад, освещенный лунным светом.       Забравшись с ногами на уютный диванчик в углу балкона, я стала просматривать альбомы в телефоне. Фотография всегда была моей страстью. Не эти глупые селфи, столь популярные сегодня, а настоящие композиционные снимки, которые были сняты на профессиональную камеру. На мое шестнадцатилетние родители подарили мне новенькую Canon Rebel. Большинство одноклассников мечтали о машинах, но только не я. Я везде таскала ее с собой, делая миллион фотографий. Последние шесть месяцев камера лежала нетронутой. После смерти Мэтта я перестала видеть прекрасное.       Внезапно мое внимание привлек громкий стон, доносящийся со стороны соседнего дома. Отложив телефон в сторону, я чуть наклонила голову в сторону шуму. Секундой позже до меня донесся еще один стон, на этот раз громче прежнего. Похоже, кто-то любит смотреть порно на полную громкость.       Посмеиваясь, я встала с дивана, готовая высказать все, что я думаю о соседе — извращенце.        Повернув голову в сторону возмутителя спокойствия, на уровне чуть выше моего я увидела соседский балкон. Приглушенный свет освещал маленькое пространство, давая мне полное представление о том, что там творилось. — Черт возьми!       Это определенно точно было не порно в записи, а скорее его репетиция в реальном времени. Мои глаза практически выскочили из орбит, когда я увидела парня, сидящего на огромном стуле, и голую девушку, скачущую на нем. Голова парня была откинута назад, в то время как девушка, двигающаяся вверх и вниз, целовала его шею. Парень издал непонятный звук, похожий на рык, сжав тонкую талию своей партнерши. Ее темп ускорился, а стоны стали еще громче. Господи, эта девушка явно может посоревноваться с Шараповой по громкости децибелов. Эти двое были настолько поглощены друг другом, что совершенно не обращали внимания на то, что весь район мог наслаждаться поставленным им шоу рейтинга «только для взрослых».       Я сделала глубокий вдох, не в состоянии отвести глаза. Ее гибкое тело продолжало наращивать ритм до тех пор, пока они оба не застонали в освобождении. Господи, кто занимается сексом на улице? Подождите, кто подсматривает за людьми, занимающимися сексом на улице? Я такая же извращенка, как и эти двое, если не хуже.       В то самое время, когда я наконец-то отошла от шока и собиралась вернуться в комнату, голова парня повернулась в мою сторону, и его глаза устремились прямо на меня. Я замерла, наблюдая за тем, как уголок его губ приподнялся, формируя удовлетворенную ухмылку. — Черт, меня застукали!       Так стыдно мне еще никогда не было. В панике я закрыла лицо руками и присела на корточки. После этого я ползком вернулась в спальню. Только в комнате я осознала, что балкон соседа находился выше, а значит он стал свидетелем не только моего вуайеризма, но и позорного бегства с места преступления.       Не раздеваясь, я забралась на кровать и зарылась с головой под одеяло. Этой ночью я молилась Богу, Будде, Обаме и Трампу, чтобы случившееся ранее было всего лишь плодом моего больного воображения, вызванного депрессией и долгим воздержанием.