Без названия

Они поговорили об этом через несколько недель. Ну, естественно. Стэн обычно не задумывался о подобных. То есть, конечно, он переживал о том, что его совсем не платонические чувства к Биллу разрушат их очень странную, но крепкую дружбу, но он не мучил себя этими мыслями. Стэн больше не позволял себе задумываться о чем-то плохом, иначе он уже не сможет выдержать всего этого. Слишком много случилось за этот гребанный февраль. Они, как всегда, обедали на школьном дворе вчетвером. Стэн с чересчур задумчивым видом жевал плохо выглядящий сэндвич с шоколадной пастой и смотрел на здание школы, закрывающее их от солнца. Все случилось из-за Эдди. Он с серьезным выражением лица схватил ничего не подозревающего Билла за рукав и потянул прочь из-за стола, сказав, что им нужно поговорить. — Вот черт, — вслух заметил Стэн. Он оторвал взгляд от удаляющейся парочки и посмотрел на сидящего напротив него Ричи, чья улыбка расползалась по всему его довольному лицу. — Только не начинай. Если бы Стэн не был его лучшим другом, то сказал бы, что Ричи просто нанюхался клея (или что там делают подростки, чтобы словить кайф?..), но все было куда хуже. Хуже для Стэна. — Итак, как тебе известно, — начал он в своей обычной серьезной манере. Стэн закатил глаза, но все же не кинулся бежать, а это все, что нужно было Ричи, чтобы продолжить издеваться над ним. — Мы все максимально лучшие друзья. Как семья и все такое, — добавил он с недовольным выражением лица, как будто признать этот факт было самым малоприятным делом в его жизни, но Стэн не осуждает его, потому что знает, как тяжело Ричи даются разговоры о его чувствах, и подобные непосильные маленькие признания брали Уриса за душу. Он сам не заметил, как перестал хмуриться и уставился на лучшего друга с интересом. — И мы с Эдди… я очень переживаю о тебе, друг. Ты делаешь вид, типа, тебе наплевать на все, хотя я вижу, что у тебя член от страха трясется, парень. Стэн бы засмеялся, не будь тема разговора так идеально подобрана. — Ты так красиво начал, Рич, — сказал он, растягивая слова, будто пытаясь отвлечь мальчика от волнующего его вопроса. Дело не в том, что Стэн не доверяет Ричи. Ричи его лучший друг с тех пор, как он себя помнит. Билл всегда вызывает в нем бурю эмоций, Эдди — его поддержка и опора в любой тяжелой ситуации, но Ричи его лучший друг. У них всегда было что-то общее, чем они не могли поделиться с остальными ребятами из клуба. Ричи всегда понимал Стэна с полуслова, а Стэн всегда мог прочитать все скрытые эмоции на лице друга, что даже Эдди удается крайне редко. Стэн знал Ричи всю свою жизнь, в этом он был уверен. Так происходит в маленьких городах. Нельзя с уверенностью ответить, откуда ты знаешь того или иного человека. Некоторые люди изначально рядом с тобой, как будто часть твоей программы. Стэн рад, что Ричи в его программе, но говорить ему об этом он не собирается. В любом случае, он доверяет Ричи больше, чем самому себе, но ему так сложно говорить о том, что он привык скрывать вот уже больше десяти лет. — Я знаю, у меня есть способности, — отвечает Ричи, ухмыляясь и откусывая огромный кусок от сэндвича Стэна. На его лице остаются следы шоколада, но Тозиера это волнует в последнюю очередь. Стэн морщится и отдает другу остатки своего завтрака, чувствуя, что аппетит безвозвратно пропал. Ричи благодарно хмыкает. — Ты строишь глазки нашему Б-б-билли, а он — тебе, но вы оба слишком ограниченные, чтобы обсудить это по-взрослому. Стэну очень хочется стереть это самодовольство с лица Ричи, но он слишком занят, боязливо озираясь по сторонам в поисках любопытных гомофобных ушей, которыми обычно кишит школьный двор. Удивительно, но все действительно были увлечены собственными проблемами, и Стэн выдыхает, прикрывая глаза. — Кто бы говорил, — он позволяет себе небольшую улыбку, потому что лицо Ричи меркнет. Стэн предупреждал его о том, что еще долго будет дразнить друга за то, что Эдди, застенчивый тихий парнишка, должен был сделать первый шаг, чтобы идиот-Тозиер наконец-то набрался храбрости позвать его на настоящее свидание. В глубине души Стэн считал это странным, но… милым?.. — Так или иначе, я не буду с ним об этом говорить, — Ричи открывает рот, но Стэн не даёт себя перебить, — и ты тоже. Обещай. Стэн так и не дожидается ответа от Ричи, потому что слышит, как кто-то кричит его имя.

***

Лорен сидит на капоте своей машины, раскуривая, Стэн очень надеялся, что это просто табак. Рядом с ней стоит некое подобие человека. Джаспер в солнечных очках, которые еле держатся на его похудевшем лице, улыбается и машет им. Он одет в одну только толстовку, даже без своей отвратительной куртки цвета хаки, хотя на улице неимоверно холодно для марта. Стэн забывает обо всех социальных приличиях перед своими одноклассниками, вскакивает и бежит. Он расплывается в счастливой улыбке, потому что, черт возьми, он раз его видеть. Узел внизу живота, крепко связавший его органы еще той ночью в больнице, наконец-то развязывается. Джаспер протягивает ему руку, но Стэн отталкивает ее, обвивая болезненно тонкое тело Джордана руками. — Эй, здоровяк, — хрипло смеется Джаспер, ероша его волосы. — Задушишь. — Воу, вижу знакомое лицо, — с ухмылкой говорит Ричи, ударяя парнишку в плечо. — Наконец-то выпустили из дурки. — Да, рад, что откинулись одновременно, — отвечает Джаспер, притягивая другого мальчика в объятия. Лорен чувствует горьковатый резкий вкус табачного дыма во рту, но это не мешает ей расплыться с добродушной улыбке. Она провела много бессонных ночей, пока Джаспер был в больнице, так что у нее было много времени, чтобы все обдумать.

***

Когда она пробралась в дом Джордан, — пьяная, но с честным намерением извиниться за то, что не уберегла их сына — это была, наверное ее пятая ночь без сна. Лорен даже не думала подслушивать, но ей впервые довелось услышать, как мистер Джордан кричит на свою жену — мистер Джордан — самый тихий и славный отец в мире, так считала Лорен. — Я не хочу этого! — слышится его голос. По нему можно было понять, что отец Джаспера тоже пьян. Лорен не особо помнила, но была уверена, что даже слабо кивнула в знак поддержки, зная, что ее не видно за окнами. Кстати, стоило бы закрывать окна вечером в Дерри. Лорен хмыкнула. — Мы сами можем позаботиться о своем ребенке. Чувство опьянения уступило место волнению. Насколько Лорен знает, у Джорданов только один ребенок. И, как ни странно, это именно тот, на кого ей не все равно. Что они хотят сделать с Джаспером? — Там ему будет лучше, — голос у миссис Джордан уставший, как будто за эти пять дней она успела постареть лет на двадцать. Лорен опять хмурится в непонимании. — Это же Европа, у них там даже клиники лучше. Что с ним будет в Дерри? — Это его решение! — мистер Джордан опять повышает голос, и Лорен кажется, что он вот-вот ударится в слезы. — Джаспер почти совершеннолетний. Вся его жизнь тут, нельзя просто вырывать его из привычной обстановки. Мы уже сделали так однажды, и посмотри, как все закончилось! Наступило молчание. Лорен пытается анализировать, прогоняя хмель. У нее плохо получается. На ум приходят только дурацкие фразочки из сериалов, которые они со Стэном смотрят иногда. Абсолютно не вовремя, думает она. Почему они говорят о Европе? Зачем Джасперу в Европу? Таких, как он, там сразу избивают, а потом сажают за покушение, Лорен знает такие истории. — Он болен, Уолтер, — наконец-то произносит миссис Джордан, но это звучит для Лорен и, вероятно, мистера Джордана как приговор для Джаспера. — Ему нужна настоящая профессиональная помощь. Я не хочу потерять его окончательно. Ему нужен уход, который мы, его друзья, это место не можем ему дать. — Лорен слышит звон бокалов и пустых бутылок. — Если бы у нас был выбор, мы бы все вместе всё обсудили. Но выбора и времени нет. Опять молчание. Лорен кажется, что оно длится вечно. Она оседает на землю под окном и слегка ударяется головой о стену дома. Кажется, ее джинсы насквозь мокрые и грязные, но это последнее, о чем она думает. Честно говоря, она не может точно сказать, о чем она думала в тот момент. Джаспера заберут. Они хотят отправить его не в соседний город, не в соседний штат, а в другую страну. Лорен абсолютно уверена в одном — Джаспер здоров. Не нужны ему эти клиники для депрессивных французов, или спившихся итальянцев или кто-там-вообще-живет-в-этой-Европе. Все, что ему нужно, — это поддержка его друзей и, хотелось бы, семьи, но этих двух людей за стеной этого дома она начинает списывать со счетов. — Ладно. — Одно это слово выбивает из нее дух. Она не думала, что мистер Джордан так быстро сдастся. То есть, это правда. Они собираются просто отослать Джаспера подальше и забыть о нем? Кончики ее ушей начинают гореть, а в голову приливает кровь. Лорен злится. Очень сильно злится. Она смотрит на бутылку пива в своей руке и смотрит на гостиную Джаспера через окно. Лорен гневно шипит, разбивает бутылку о стену и убегает прочь в сторону, как она надеется, своего дома.

***