Кто сгорит первым

      — Позволь мне увидеть Финна.       Кайло расслабился, кончив в меня, и я чувствовала, что пришла пора действовать. Он встал с кровати и потянулся до хруста, совершенно меня игнорируя. Я сидела, прижав к себе простыни, и надеялась, что мой голос прозвучал достаточно твердо, чтобы побудить его ответить.       Кайло склонился над комодом. На меня он даже не взглянул.       — Так скоро, малышка? Сейчас он, наверное, похож на кровавое месиво.       — Меня это не волнует. Я хочу его увидеть.       Мой самец оглянулся через плечо и улыбнулся. Но я — нет. Я в упор смотрела на него, стараясь сохранять самообладание. Кажется, это был самый верный способ достучаться до Кайло.       Он пожал плечами.       — Ладно. Если ты настаиваешь.       Хорошо. Хорошо!       Я выскользнула из постели, и Кайло вернулся ко мне с зеленым платьем, таким длинным, что оно спускалось до пола. Он помог мне надеть его — рукава расходились у локтей и свободно спадали вниз — и занялся моими волосами.       Я попыталась уклониться от его рук.       — Да я же споткнусь об эту штуку.       — М-м. Зато она не позволит тебе убежать от меня, — он усмехнулся, продолжая ворошить мои волосы. — Я дам тебе пару минут с твоим другом, а потом ты отправишься со мной в главный зал. Меня ждут дела.       — О’кей.       Кайло поднял брови.       — И это все? Мой котенок даже не зарычит? Я удивлен.       Я дернула плечом, пряча раздражение.       — Это бессмысленно.       Я ощутила исходящую от него волну удовольствия, теплую и щекочущую. Он понимающе кивнул, но ничего не сказал.       Наконец, удовлетворившись моей прической, Кайло облизал большой палец и потер мне щеку. Я недовольно фыркнула и отодвинулась, но он, со скоростью змеи, нагоняющей убегающую мышь, схватил меня за предплечье и усадил на место.       Придерживая меня за плечо, у самого основания шеи, он нажал большим пальцем на метку, грубо растирая ее. Я зашипела, и он свободной рукой прижал меня к себе за талию. Мы боролись, практически бедра к животу, но в конце концов мои руки ослабли, и я опустила их ему на грудь — покалывание метки распространилось по телу, подчиняя меня.       Кайло стиснул зубы и притворился, что не испытывает ревности — но я ее чувствовала. Он пребывал в крайнем раздражении, решив, что я не против разрешить Финну прикасаться ко мне. Я засмеялась.       — Что случилось? — ухмыльнулась я. — Не любишь конкуренции?       — Не люблю, когда другие мужчины играют с моими вещами.       Мне очень хотелось еще как-нибудь съязвить, но я прикусила язык и благоразумно заткнулась. Волна ревности схлынула, и Кайло толкнул меня на кровать — ждать, пока он оденется. Возможно, и к лучшему: конечности покалывало, и я вряд ли была в состоянии стоять.       Он вздернул меня на ноги, когда приготовился к выходу — снова в черном и в сапогах — и подпихнул ко мне пару тапочек. Я недоверчиво взглянула на него. Он вопросительно поднял брови.       — Разве в этом практично шаркать по старому замку? — протянула я, воспроизводя его мимику.       — Тебе не придется особо много шаркать, малышка: в основном с моих колен до нашей кровати и ванной. А когда ты забеременеешь, и того меньше.       — Почему бы тебе просто не отрубить мне ноги и не носить меня в слинге?       Кайло моргнул, а затем расхохотался. По нашей связи растеклось тепло, и я невольно улыбнулась, несмотря на то, что ненавидела его всеми фибрами души — просто это было вне моего контроля. У меня дернулся глаз.       Кайло похлопал меня по спине, пока я надевала тапочки.       — Это избавило бы меня от части проблем, но мне нравится ощущать, как ты дрыгаешься, когда мы трахаемся. — Скользнув рукой ниже спины, он поцеловал меня в висок. — Пинаешься своими тощими ножками, как будто можешь что-то изменить.       Я стиснула зубы. Да пошел ты.       Наконец мы покинули спальню и спустились вниз, к темным коридорам. Кайло вел меня за руку, придерживая твердыми длинными пальцами. На нашем пути ему пришлось отпереть несколько дверей, и он пустил меня дальше, только когда убедился, что горизонт чист.       Всю дорогу я ощущала концентрированный запах альфа-самцов, витающий в воздухе. От него кружилась голова, я нервничала, и мозг омеги подталкивал меня ближе к Кайло. Он, похоже, ничего не замечал, вел себя спокойно и сосредоточенно, не тревожимый ничем, кроме ледяной корки скорби под кожей.       Мы пришли в подземелье, где держали Финна. Перед тем как войти, перед тяжелой стальной дверью, Кайло подхватил меня на руки, и вскоре я поняла почему.       В тусклом свете на полу переливались лужи, повсюду в углах разрослась плесень. Я помрачнела, окинула взглядом подземелье — устроившись в укрытии надежных рук Кайло — и ткнула его в челюсть.       — Он тут умрет! — зашипела я.       — Какая мне разница, умрет предатель или нет?       Я ощерилась. Очередной момент «все или ничего». Я должна быть осторожна.       — Он полезен.       Кайло поднял бровь.       — Полезен чем?       Ладно — ладно! Я постаралась не думать о том, как Финн один-одинешенек медленно умирает в темнице. Полезен… Чем он может быть полезен? А-р-р!       — Он запросто терпит омегу в течке, — вспомнила я внезапно. — В смысле, он был со мной рядом всю жизнь и никогда ничем меня не обидел. Он мог бы помочь присмотреть за мной и за Роуз, когда вас с Хаксом не будет рядом.       Мы остановились.       Я моргнула и уставилась на Кайло, пытаясь прочувствовать его эмоции и предсказать возможную реакцию. Он с задумчивым видом наклонил голову.       — Справедливое замечание, — процедил он сквозь зубы. — …И говоришь, этот мужчина тебе как брат?       — Да. Он дал слово моим родителям, что будет защищать меня, и он очень серьезно относится к своему обещанию.       — М-м. Он прятал тебя от меня несколько лет, — Кайло цокнул языком и возобновил шаг. — Я подумаю над этим. Сучка Хакса захандрила, это влияет на ее фертильность. Может, новый друг ее немного развеселит.       — Да, наверное.       Этим я решила пока ограничиться. Кайло обладал таким непомерным самомнением, что ему требовалось считать, будто он сам дошел до этой идеи. Мне оставалось только восхищаться им и рассыпаться в благодарностях — но я твердо намеревалась добиться своего.       Мы дошли до камеры в дальней части подземелья. Кайло бережно поставил меня на ноги, и тут я заметила Финна — он свернулся на узкой койке, его опухшее лицо было все в крови. Я попыталась сделать шаг вперед, но мой самец сграбастал меня за бедра.       И потерся носом о мой затылок.       — Ему повезло, что не я добрался до него первым.       — Финн? — позвала я, подавшись вперед, и Кайло перехватил меня за талию и плечо; я вцепилась в его широченное предплечье. — Финн?       Кайло заурчал, целуя мою шею — и вдруг Финн зашевелился. Мой друг открыл глаза и застонал от боли, но мой первоначальный ужас успел развеяться от ритмичного урчания у моего затылка. Кайло не дал мне даже разозлиться за то, что сотворил с Финном.       По моим щекам покатились слезы. Я шмыгнула носом и снова позвала Финна, но он потерял сознание. Кайло стиснул мое плечо.       — Похоже, твой Финн не в настроении болтать, — промурлыкал он. — Не очухался после побоев. — Его дыхание прокатилось по моей шее. — Знаешь… если я позволю ему нянчиться с тобой… возможно, сначала ему будет даровано удовольствие посмотреть, как я тебя отымею. Просто чтобы проверить его выдержку.       — Финн! — выдохнула я. — Финн!..       — Давай пока не будем его будить? Ему нужно отдохнуть. — Кайло двинулся вперед, неся меня на руках. — Я хочу замарать мою маленькую Рей моим запахом перед ее первым появлением на публике в качестве моей самки.       Он распахнул дверь через две камеры от камеры Финна и втащил меня внутрь. Было так темно, что я едва ли могла что-то разглядеть — лишь чувствовала дыхание Кайло на шее и его вспыхнувшее возбуждение, затмившее в этот миг неизбывную глухую печаль.       Он толкнул меня животом на койку, от которой дохнуло плесенью — даже простыни рвались и расходились под руками, пока я пыталась привстать. Урчание смолкло, и я предприняла попытку отползти от Кайло, но он за ноги вернул меня на место.       — Ах-ах-ах, — осуждающе заворчал он. — Веди себя хорошо, Рей. Просто закрой глаза и думай об Англии.       Я быстро и сбивчиво втягивала носом воздух, машинально сопротивляясь, пока он расстегивал ширинку и задирал мне платье. Противно причмокнув губами, он осторожно просунул в меня палец. Я крепко зажмурилась. Надо лежать тихо и помалкивать.       Кайло выпрямился у края койки, обдав меня диким пожаром эмоций, и вошел в меня. Его горячее тело прижалось ко мне. Я вздрогнула и выдохнула сквозь зубы, услышав, как он застонал, придерживая меня за бедра. Было немного больно. Да и вообще завестись в темном сыром подземелье было нелегко.       Но разброс эмоций моего самца ошеломлял, то, как его бросало из крайности в крайность, приводило меня в смятение. Он метался от одной эмоции к другой, будто боялся, что, если отпустит их в свободное плавание, они его смоют. Я чувствовала, как он лазает по нашей связи, словно паук, который пытается спрятаться от вихря.       От этого у меня кружилась голова. Я не желала, чтобы он пользовался моей головой как укрытием. Это еще унизительнее, чем терпеть, как он беззастенчиво трахает меня на все лады.       — Хватит! — не выдержала я, резко вдохнув, когда член Кайло погрузился в меня со всей дури. Я лягнула ступней его бедро.       — Финн хорошо ладит с детьми? — зашипел Кайло, схватив меня за волосы и рывком заставляя выгнуться. В нем кипел гнев. Он понимал: я знаю, что он делает и чувствует — и от этого он смущался и чувствовал себя оскорбленным. — Из него выйдет хорошая нянечка?       Я не успела вовремя захлопнуть рот — искушение оказалось слишком сильным.       — Из него выйдет хороший отец!       Ярость внутри у Кайло взревела — но этого он и добивался, ярость была ему хорошо знакома. Он впечатал меня лицом в матрас и принялся безжалостно трахать. Я почувствовала, как его пальцы снова нащупали метку. И дернула бедрами от прикосновения к ней, прикусив губу до крови. Блядь! Сукин сын!       — Умница, — прошептал он и зарылся носом мне в волосы, втягивая ноздрями их запах. — Может, я и подлатаю твоего дружка, если ты будешь фантазировать о нем…       — Ты просто бесишься, потому что я не хочу привечать тебя у себя в голове! — Выпучив глаза, я дернулась под его рукой. — Что-то ты слишком чувствительный для военного преступника!       Кайло зарычал мне в ухо, но ничего не ответил. Он приник к моей шее и укусил метку, да так, что я вскрикнула и забилась; и, наконец, мое тело сдалось, вырвав у меня бразды правления. Я уперлась ступнями в койку и заскулила: напряжение все нарастало — и вдруг столь же резко спало, вынудив меня кончить, как хотел мой самец. Сам он застонал и, разжав зубы, начал лизать метку языком, пока я, то и дело мяукая, извивалась под ним.       Толчки замедлились. Кайло захрипел от удовольствия, сосредоточившись на том, как мои мышцы трепетно сжимались вокруг члена, в доказательство того, что я тоже хочу его. Хмыкнув, он шлепнул меня по заднице и нырнул в мой разум, греясь в невольном удовольствии, которое сам же выудил из меня.       — Очень хорошо, маленькая, — пробормотал он, со вздохом лизнув метку. — Мне нравится наша связь. Твой разум очень расслабляет, — его голос понизился до гортанного рыка. — Мягкий и нежный, как вся ты.       Постепенно я приходила в себя, все тело покалывало от скопившейся злости, но вновь зазвучавшее урчание усмирило меня. Кайло провел ладонями по моим рукам и, взяв за запястья, скрестил их у меня над головой. Он несильно качнул бедрами и, мысленно пробравшись сквозь мое вынужденное спокойствие, щедро зачерпнув его для себя. Я впилась ногтями в матрас.       Возбуждение буквально скакнуло, а Кайло выдохнул, прикоснувшись губами к моим волосам.       — Когда мы поднимемся в зал, другие почуют мой запах на тебе повсюду, — его бедра замерли, он притормозил, не давая себе кончить. — Вся моя — мое маленькое солнышко-омега, по уши в моем семени, мягкая, сладкая и…       Я не удержалась и вскрикнула, когда Кайло внезапно вбился в меня до упора. Он стиснул мои руки и застонал в затылок, начиная изливаться в меня, с короткими жесткими толчками. Тело предало рассудок, я кончила еще раз, и Кайло подобрался ко мне. Член пульсировал, накачивая меня спермой — и осознание этого творило со мной странные вещи.       Завершив дело, Кайло надул губы. Я притихла под ним, задрожала, когда он отстранился, и захныкала, ощутив, как место члена заняли два пальца. Ласково толкнувшись ими в меня пару раз, Кайло вздохнул.       — Умница, — проворковал он. — Ты у меня хорошая девочка.