Are you insane like me? Been in pain like me? Bought a hundred dollar bottle of champagne like me Just to pour that motherf*cker down the drain like me? Would you use your water bill to dry the stain like me?
. – Ты не живой. Эти слова не способны задеть, оставить отпечаток, обидеть. Он и так это знал, и так утверждал это. Но Гэвину было мало знания, разделённого на двоих – ему хотелось это озвучить, унизить вслух, обвинить. Словно бы Ричард был виноват хоть в чём-то. Рид тоже понимал, что андроид не виноват. Не виноват в том, что Гэвин стал ему напарником, не виноват в своей машинной сущности и в том, что ему в голову загружено слишком много программ, что делают его таким человечным. Однако всё это только подпаляло раздражение Гэвина. Лучше бы машины были похожи на машины, а не на людей. Такие правильные, такие умные. Такие искусственные и слишком, слишком живые. . – Какого хрена ты не побежал за ним?! – Ваша жизнь на тот момент показалась мне дороже, детектив. Если бы я побежал… – Если бы ты побежал, мы бы поймали преступника! – Гэвин взревел, толкая непоколебимого Ричарда в грудь. – Ты – машина. Так и будь ей. Выполняй свою миссию, а уж за своей жизнью я как-нибудь сам пригляжу! . Большую часть времени Гэвин ведёт себя противоречиво. Он стремится, слишком стремится видеть в Ричарде живого человека, но при этом раздражается из-за каждого проблеска человечности в андроиде. Он рвёт и мечет, когда Ричард приносит ему кофе, и плюётся ядом, стоит андроиду проигнорировать его просьбы сделать этот бодрящий напиток. Ричарду так даже проще. Каждая вспышка гнева детектива – звоночек андроиду о том, что пора бы провести диагностику в КиберЛайф. Ведь девианты – «Просто сломанные консервные банки, мешающие жить человеческой расе», как нелестно называет их сам Рид. Гэвину не нужны неприятности. Ричарду не нужно быть сломанным. . Драка в клубе завершается быстро. Ричард – сильный, он легко отбивает атаки сразу двух андроидов, успевая приглядывать за напарником. Мигает напоминание, что свою жизнь Гэвин способен отстоять и сам, и Ричард более на него не смотрит. Он решает, стрелять или нет. Гэвин говорил, что Ричард не живой. Говорил, что Ричарду не стоит даже пытаться выглядеть таковым, чтобы не пасть ещё больше в глазах детектива. В груди андроида всё равно ворочается надежда, когда он спускает курок, думая, что Рид это одобрит. У ног Ричарда – два отключённых девианта и лужи голубой крови. На его одежде она тоже есть. И вся – не его. Он протягивает пистолет своему человеку и ждёт его вердикта. Гэвин молчит. Забирает пистолет. – Ты — маньяк, Ричард, – и уходит. . – Что будет, если я спущу курок? Обезвредить Гэвина намного проще, чем отвечать на его вопросы. Ричард не делает ни того, ни другого, просто глядя прямо в чёрное отверстие дула перед своим лицом. Рида шатает, его рука дрожит. Человек не в себе от пережитого стресса. – Пустота? Грёбанный Рай для роботов? Или твой персональный Ад? Что будет, Ричард? Отвечай мне! – Я не могу знать, об этом нет достоверных сведений. – Не так отвечай! Ричард склонил голову, заставляя Гэвина нервно дёрнуться. Диод мигнул жёлтым. – Что Вы хотите услышать, детектив? Ричард знал, насколько Рид разочарован. В себе, в мире вокруг, в постоянной несправедливости. Ричард знал, насколько Рид одинок и требователен – к себе и к остальным. Ему нельзя было угодить. Но это, скорее всего, потому, что он сам в себе разобраться не мог. Так считал Ричард. Рид выдыхает облачко пара, смотрит побито, но в то же время с горькой иронией – всё это отражается в его глазах. – Ты ведь… Ты ведь просто куча металлолома. Господи, ты ведь всего лишь сраный кусок пластика! Ричард выжидающе приподнимает бровь. – С чего я решил, что ты пытаешься мне угодить?.. – С чего Вы решили, что я пытаюсь Вам угодить, детектив? – Ричард подходит ближе, упирается лбом в прохладное дуло. – Я так настроен. Отлажен. Мне нужно делать свою работу, и делать её хорошо. Пока моя работа неразрывно связана с Вами, я буду пытаться Вам угодить. Я – машина, детектив, – Ричард безэмоционально смотрел, наблюдал, ждал. – Стреляйте. Вам нужно выпустить пар. – Какая же ты всё-таки сволочь, – выплёвывает Рид, опуская пистолет. – Вам следует точнее изъяснять свои желания, – напрямую попросил Ричард. – С Вами сложно работать. – Пошёл ты, – огрызнулся Гэвин, подхватывая с лавочки начатую бутылку пива. – Нет, – хмыкнул он, видя, как андроид двинулся следом. – Я пить. Один. Мне нужно подумать. – Так бы сразу, детектив. . – Застрели её, и я отвечу на любые ваши вопросы, – голос Камски напоминает шампанское – тоже слегка дурманит и покалывает язык, – но Ричард вкуса не знает, а потому и не сравнивает, ведь сравнивает Гэвин, – Или пощади, если видишь в ней живую душу. Но тогда ты от меня и слова не услышишь. Выбор за тобой, Ричард. Гэвин молчит. Сама затея поездки к Элайдже Камски ему не нравилась, чуял он подвох – и вот, что и требовалось доказать. Однако Рид вновь обманул бы себя, если бы сказал, что ему неинтересен результат выбора Ричарда. Человек смотрит на Хлою, что стоит на коленях, пока дуло пистолета впивается в её нежную кожу. Рид вспоминает, как сам приставлял пистолет ко лбу Ричарда. Но даже тогда выглядел он иначе – его взгляд не был таким стеклянным, сам он выглядел полным жизни. Прототип. Программа интеграции. Фальшивка. Хлоя фальшивкой быть не умела. Именно поэтому Гэвину было её чуть-чуть жаль. Если бы она притворилась хоть на мгновение, детектив бы не выдержал и приказал машине опустить руку. Она не притворялась. Ричард выстрелил. Всё честно. – Всё честно, – повторяет Камски мысль Гэвина. – Тест отрицательный, в тебе нет эмпатии. Задавай один вопрос, и я отвечу всё, что знаю. Вопроса Рид не слышит – спешно покидает место событий, стремясь поскорее вдохнуть холодный воздух. Ричард всё сделал правильно. Разве? Они получат необходимую информацию, но стоила ли эта информация жизни? Или никакой жизни не было, и Ричард просто пристрелил микроволновку? Тогда чем сам Ричард отличается от микроволновки, почему Гэвин выделяет его среди всех андроидов, видит в нём столько жизни? Жизни, которой нет?.. Возможно, очень возможно, что если бы Рид был с Ричардом чуть мягче, чуть аккуратнее подталкивал его на путь девиации, он бы воочию смог увидеть эмпатию бездушной машины. Смог бы наблюдать, как андроид-детектив не хочет убивать ради расследования. – Я получил координаты Иерихона, – оповещает Ричард, выходя из дома Камски. Но Гэвин мудак. И он понимает, только сейчас понимает, как облажался. .Are you high enough without the Mary Jane like me? Do you tear yourself apart to entertain like me? Do the people whisper ‘bout you on the train like me? Saying that you shouldn't waste your pretty face like me?
. Андроиды живые. Маркус, Норт, весь Иерихон – живые. А Ричард, с его, Гэвина, подачи – нет. Рид надеется, что ещё есть шанс всё исправить. Надеется, поднимаясь на крышу здания, от бега едва не задыхаясь. Он должен успеть. Должен сказать, что не говорилось ранее, должен перешагнуть через себя и вытащить наружу всё, что накопилось. Ричард поймёт, он умный, поймёт, что девианты – тоже люди! – Ричард! – он видит своего андроида на краю крыши, с винтовкой в руках, и в груди леденеет. – Ричард… – Уйдите, детектив Рид. Холодный голос. Холоднее, чем снег, чем ладони Гэвина, замёрзшего в своей тонкой кожанке в такую метель. – Рик… Прошу, прости меня. За то, что называл тебя железкой. Ты живой, я знаю, ты пытался работать со мной, но правда в том, что я мудак. Ублюдок, какого поискать. Попался бы тебе Андерсон, к нему бы ты сразу подход нашёл, и- – Гэвин, я не нуждаюсь в извинениях. Уйдите. Не мешайте. Рид поперхнулся, но затем задержал дыхание. Ричард не мог полноценно сосредоточиться на цели, опасаясь внезапного нападения. Пока Рид здесь, он не выстрелит. – Ричард… – RK900, детектив. Всего лишь машина. Предупреждаю в последний раз: не мешайте мне выполнять мою миссию, иначе я вынужден буду принять меры. Уходите. – Нет. Если бы Ричард не был андроидом, Рид бы подумал, что тот просто обиделся. Вот только правда такова, что обижаться андроиды не умеют. Гэвин достал пистолет. Ричард поднялся и аккуратно положил винтовку на бетон. А затем понёсся вперёд. Рид выстрелил, но промахнулся – Ричард молниеносно ушёл от пули. Андроид налетел на него с холодным расчётом, Рид в первый раз сражался с ним в полную силу. В первый – и последний. Гэвин старался использовать укрытия и предметы окружения в качестве защиты и нападения, но это не помогало. Рид и не надеялся, что поможет. Последняя надежда на победу рухнула в тот момент, когда Гэвин ощутил, как хрустнуло плечо. Он почувствовал дикую боль и пропустил момент, когда Ричард поднял его же пистолет. Впрочем, болеть оставалось недолго. Ричард выглядел таким красивым на фоне ночного неба, слабо мерцающего света ламп на крыше и падающего снега. Таким чертовски живым. – Прощайте, детектив. .And all the people say
You can't wake up, this is not a dream
You're part of a machine, you are not a human being
With your face all made up, living on a screen
Low on self-esteem, so you run on gasoline
Well my heart is gold and my hands are cold