Яркая по небесам. Наследница Бога.

      Разве могло всё так обернуться? Вроде бы молодая и энергичная девушка, у которой много чего могло быть в будущем, и просто не смогла ходить? Томоэ тогда просто не растерялся и помог ей, но если бы все стояли и жалостливо смотрели, её самолюбие, наверное, не выдержало бы. Всё-таки, эта гордая девушка воспитывалась улицей. Наемники. Страшное слово, и такая же страшная работа. Не каждый может даже увидеть убийство, а тем более совершить его… Но сколько в этой девушке силы, что она смогла пережить смерть отца, неудачную первую любовь, смогла много лет работать тем, кто не ценит чужие жизни, пусть даже гнилые. Она смогла перебороть даже смерть, а теперь оказалась в таком затруднительном положении. Но печалило рыжеволосую отнюдь не это… Она выглядит совсем жалко в глазах близких. Даже тот же Томоэ, поздоровавшись с ней, натянул такую фальшивую улыбку, что ей захотелось бежать. Скрыться из их поля зрения, но, увы, бежать уже не получится. Юкико сказала, что моё состояние, возможно, из-за перенесённого стресса. Но это же бред? Они так старались мне улыбаться и утешать, что скоро я снова встану, но чудес не бывает. Даже разочаровывает. Терезу горько улыбнулась, любуясь лапатым снегом, который мягко опускался на землю, накрывая и укутывая ту от всех бед. Они тоже пытались загородить меня, но я, как последняя дура, полезла на рожон. Хотя, я дура потому, что так сейчас подумала. Если бы не сделала этого, то в Мацуро бы попали стрелы. Белая снежинка упала девушке на руку, и она поспешно её сомкнула. Если бы могла двигаться, то сейчас бы валялась где-то в снегу — улыбнулась своим мыслям я. — Чего ты так довольно улыбаешься? — ухо обожгло тёплым дыханием, а на плечи опустилось тёплое хаори. Прядь серебряных волос упала мне на плечо, чем я не могла не воспользоваться, потому резко перехватила ее и несильно дёрнула. Томоэ, он — моё лунное светило, такой холодный внешне, но настолько яркий и согревающий в душе. — Ай, ты чего творишь, дурёха?! — рыкнул лис, заставляя меня рассмеяться с удавшейся «шутки». — Ничего, смотрю, как снег падает. Вот, иногда снежинки подхватываю, — улыбнулась я, но, видимо, всё же неправдоподобно, потому как лис пристально всмотрелся мне в глаза. — А честно? О чём ты думала? — пододвинув стул к окну рядом со мной, он опустился в него, расслабившись Всё-таки, красивый он. Особенно, когда смотрит куда-то вдаль, как сейчас. Аметистовые глаза сияли теплом на фоне заходящего солнца, волосы колыхал еле подувающий ветерок, отчего они казались серебряными нитями, покрытыми изморозью. — Да так, вспомнилось, как в детстве играла в снежки с Реном. Вечно мне от него доставалось… Впрочем, с возрастом ничего не изменилось, — монотонно ответила я, продолжая наблюдать за игрой света на лице лиса. Видимо, заметив это, он медленно перевёл взгляд на меня, поставив в неловкое положение, поэтому я перевела свой взгляд снова на улицу, любуясь природой. Ведь дом Томоэ стоял в самой чаще леса! — Грустишь? — спросил мужчина, переняв моё занятие, и теперь, также, как и я недавно, внимательно смотрел на меня. — Ты о чём? — опустив голову на кисти рук, я встретилась с лисом взглядом и даже не отвела его в сторону. Несколько секунд прошли в молчании, пока он снова не заговорил: — Ну, ты же теперь не можешь также веселиться… — как-то очень грустно ответил он, отчего мне захотелось пихнуть его в плечо. — Ты идиот? — на полном серьёзе. — Кто тебе это сказал?! — видимо, всё-таки моя злость всё же отразилась на лице, потому что лис округлил глаза, но промолчал. — Я и сейчас могу это делать! Даже тебя выиграю! — оскалилась в наигранной улыбке. А ведь прав. Я не могу передвигаться самостоятельно. Меня вечно переносят на руках то Мацуро, то сам же Томоэ. — Дура, — прошептал лис, быстро вставая со стула, и ушёл в направлении выхода, оставив меня одну. Сам он дурак! Достала беспомощность! Чуть ли не с ложечки кормят! А я хочу нормального отношения. Как к здоровому человеку! Единственный, кто не обращает на мою скованность в движениях никакого внимания и не жалеет, так это Акура. Прекрасного мужа себе Юкико отцапала! Прям загляденье! Мы с ним и на руках боролись и дурачились. Кстати, он первый, кто принёс мне груши, которые я так хотела попробовать. Муж… Такая желанная, но недосягаемая роскошь. Для меня. Сидя перед окном, я проводила большую часть времени. Хотя куда торопиться? А главное, зачем? Юкико, если заходила, то постоянно молчала, а я натягивала фальшивую улыбку, чтобы не беспокоить её по пустякам. Всё-таки, это мои проблемы. Хотя, если задуматься, то они хотят мне только добра, но я настолько привыкла прятать всё в себе, что лишний раз вместо того, чтобы заплакать, срываюсь на грубость и крик. За окном сгущались сумерки, и зимний мороз не заставил себя ждать. Поежившись от холода, укуталась в плед, который так любезно подал мне Томоэ. Решительно прикрыв ближайшую створку окна, я посмотрела на дальнюю, ведь, чтобы её закрыть, нужно встать… Попытка не пытка, или же можно позвать кого-то? Откинув мысль, которая бы снова задела моё самолюбие, я опёрлась на подлокотники стула. Они тихо заскрипели. Выдержат ли? Приподнявшись на руках, я постаралась шевельнуть ногами, но бестолку. Я просто не чувствовала нижних конечностей. Нахмурившись, села на край стула и попыталась ещё раз пошевелить ногами, но чуда снова не произошло. Одно я знала точно, если смирюсь, то точно не смогу никогда встать, поэтому я снова приподнялась на руках, но подлокотники оказались немного тонкими, и руки соскочили, заставляя меня громко упасть на пол, ударившись головой об этот же несчастный стул. — Охохох, — зашипела, потирая ушибленное место. Хорошо, что сидеть я могла, а то развалилась бы на полу как звезда. «Холодно» — подумала и спешно подтянула плед, которым укуталась по мере возможности. — Что тут у тебя творится? — нахмурившийся Мацуро стоял в проходе, уперев руки в бока, но, когда он заметил меня на полу, брови его разгладились, а во взгляде я снова прочла такую обжигающую жалость. — Ничего плохого, — натянула улыбку. — просто стало прохладно, и я решила закрыть ставни. Мужчина одним хлопком закрыл то, до чего я так хотела дотянуться. — И не дуйся на меня, — серьёзно проговорил мужчина, увидев, что я обиделась. — Тебе нельзя напрягаться, — шепотом выдал он. Я округлила глаза. — Ты сейчас серьёзно? — начала возмущаться я. — А что мне делать? Всю жизнь просидеть вот так?! — сорвалась на крик, чем удивила мужчину. — Если бездействовать, то будет хуже. Мацуро хотел было коснуться меня, чтобы посадить обратно, но я дернула плечами, ясно давая понять, что мне и на полу хорошо. — Прекрати вести себя как дитя! — рыкнул он. — Простудишься ведь! Я не знаю, почему меня обуяла такая злость, но въехала Мацуро в нос я знатно, получив от этого море удовольствия. Мужчина же только немного отклонил голову. — И что это было?! — взревел он так, что его точно услышали все обитатели дома, параллельно вытер нос, чтобы проверить на наличие крови, но таковой не оказалось. Но я не спешила отвечать. Не было на этот вопрос ответа! За что я его так? Как раз, когда в проеме появились обеспокоенные Юкико и Томоэ, Мацуро схватил меня за руку и дернул, призывая повернуть лицо в его сторону, но я только поморщилась. — Мацуро! — рыкнул лис. — Что здесь происходит? — он многозначительно обвел холодным взглядом ситуацию, в которой мы оказались. Волк, посмотрев на меня, лишь тяжело вздохнул и уселся рядом, поджимая под себя ноги. — Да вот, кто-то хотел самостоятельно закрыть окно, но упал со стула, явно ударившись своей пустой головой, — на этих словах я пихнула его в спину, но он продолжил дальше, — а когда я пришёл помочь подняться с полу, то это, — ткнул в меня пальцем светловолосый, — со всей силы заехало мне в нос. Изумлённые глаза Юкико осуждающе посмотрели на меня. Я прямо затылком почувствовала. — Не трогай её, пошли, — проговорила женщина и, что было по шагам понятно, ушла. Лис всё ещё стоял, видимо, ожидая Мацуро. — Тебе точно не надо помогать? — спокойно спросил «брат». Я резко повернулась к нему лицом. Глаза задолго до этого застилали слёзы. — Я не ясно дала понять?! Мне уже тошно от вашей жалости! — голос дрожал, видимо, от слёз, которые так и норовили пролиться. Янтарные глаза Мацуро опустились в пол, но просидел он так недолго, через минуту он встал и вылетел из комнаты, забрав с собой Томоэ. А я, как всегда, осталась одна. Не знаю, сколько я так просидела, но рассмотреть пол и стены успела вдоль и поперёк. Деревянный пол складывался в чудные узоры, но они быстро наскучили, поэтому я решила сесть обратно на стул. Демон его побери, но я должна сделать это! Если не сделаю, то точно разочаруюсь в себе. Обернувшись, я оперлась локтем о сиденье и подтянулась, а второй уцепилась за подоконник. Как-то перекрутившись, я смогла сесть! У меня получилось! Открыв ближайший ставень, я снова начала смотреть на уличную красоту. Пусть и уже было темно, но свет из окон заставлял снег переливаться. Я мечтательно улыбнулась, прикрыв веки. Видимо, с таким счастливым выражением лица меня и застал лис. — Снова ты людей пугаешь, — тихо рассмеялся лис, подойдя вплотную к окну со стороны улицы, чем немало испугал меня. И я видела, что ему это понравилось! — Почему это? — заинтересовалась я, шутливо надув губы. — Потому что нормальные так не лыбятся, — перекривил меня лис, показав свои белые зубы с парочкой острых клыков, которые меня заинтересовали. — Удобно? — спросила я, подавшись вперёд, сбивая того с толку. — Что именно? — не понял он. — Ну, у тебя зубы такие острые, — прикоснувшись к его губам пальцем, пояснила я, а потом, когда до меня дошло, что я сделала, быстро отдернула руку и смущенно отвела взгляд. Неловкое молчание разрушил тихий смех. Всё-таки лис не сдержался. — Не только удобно, но и полезно, а то некоторые тут пальцы суют не туда, куда нужно, — повернувшись к нему, я увидела искры в глазах, ему было явно весело. Окинув его взглядом, я заметила хаори, которое он одевал, только если куда-то ходил, а также волосы, которые были аккуратно заплетены в длинную серебристую косу. Первый раз такое вижу, но ему очень идёт! — Ты куда-то ходил? — спросила я, не отрывая взгляда от косы, которая возлегала на плече лиса и спускалась до самых бёдер. У меня было стойкое желание взять её в руки, ощутить мягкий аромат дыма. — Акура купил тебе груши и попросил забрать, вот я и принёс, — кивнул он на корзинку в когтистых руках, отчего я улыбнулась. — Дай мне! — потребовала я, ещё больше высунувшись в окно. — Смотри, а то снова упадёшь, а Мацуро снова получит в нос. И снова мириться будете, — рассмеялся Томоэ, доставая из корзины сладкий фрукт и передавая его в мои руки. Запах плода был замечателен, отчего я облизнулась. — Мы не мирились, — ответила лису, уже ощущая вкус груши во рту. — Я сама залезла обратно на стул. В аметисте глаз мелькнула гордость и что-то похожее на нежность, но, видимо, это показалось. Пока я представляла, как откушу от груши кусочек, лис зачерпнул рукой снег, слепил снежок и разбил его об мою голову. Честно, я не ожидала такой наглости. Посмотрев на него злющими глазами, тряхнула головой, но это мало чем помогло. — Подойди, — серьёзно сказала я, отложив желанный плод в сторону, и поманила мужчину пальчиком, но тот только ушами передёрнул, отходя на шаг назад. — Томоэ, — рыкнула я, всё больше высовываясь из окна, но в этот же момент сзади лиса появился Акура. — Братец! — позвал красноволосый, и лис обернулся на его голос. Вот и всё, попался. Он открыл спину, напрочь забыв о своем пушистом хвосте, а вот моя душа требовала мести. До заветного меха оставалось всего ничего, как моя рука соскользнула с подоконника, и я перевернулась через окно. Так бы и упала, если бы сильные руки не перехватили меня в сантиметрах от пола, но хвост я всё же достала и теперь держала его в руках. Отвлекшись от желанного мной, я осмотрелась. Томоэ сидел на полу, оперевшись о стену, а я как принцесса восседала на его ногах. А вот выражение его лица мне не понравилось, слишком уж спокойное. Веки демона поднялись, являя строгий и холодный взгляд. — Ты о чём вообще думаешь? — тихим баритоном спросил он, переводя взгляд с меня на свой хвост, который я рефлекторно прижимала к себе, поглаживая, но не отводила взгляд. Мужчина, поняв, что ответа не последует, тяжело вздохнул и помассировал рукой виски. Акура, про которого забыли, начал тихо давиться смехом, но потом не выдержал и громко и басисто рассмеялся, отчего был удостоен хмурого взгляда Томоэ. — Я вижу, ты не даешь им скучать! — проговорил Акура, подойдя ближе и подав мне руку. Я посмотрела на руку и перевела взгляд на демона. За этим внимательно наблюдал Томоэ. — И долго собираешься восседать на ногах этого прохвоста? Или тебе нравится усложнять им жизнь и делать из себя жертву? — ехидно спросил Акура, уж очень жестоко улыбаясь. Злость во мне закипала. Он что, думает, мне нравится моё положение? Томоэ хотел что-то сказать, но я быстро схватила красноволосого за руку и дёрнула на себя, естественно, он даже не сдвинулся с места. — Отлично! — весело улыбнулся Акура, поднимая меня. Левая рука обхватила мою талию и прижала к тёплому боку демона. — А теперь я буду медленно идти, а ты пытайся шевелить ногами. И не отлынивай! — он встал прямо, держа меня под рёбрами так, что ноги касались пола. Боясь упасть, я уцепилась за куртку демона. — Я держу, — твёрдо произнёс он, и я немного успокоилась. Один шаг, за ним второй. Я честно старалась пошевелить ногами, но ничего не получалось. Пройдя несколько метров по веранде, я повисла в его руках, отказываясь дальше идти, но он не остановился. — Если не будешь стараться, то не сможешь ходить, — тихо прошептал мне на ухо демон, разворачиваясь для того, чтобы пойти обратно, но я продолжала дальше висеть и бездействовать. — А на тебя Томоэ смотрит. Не стыдно? — промурлыкал он мне на ухо так, чтобы никто, кроме нас, этого не услышал. Вскинув голову, посмотрела на другую часть веранды. Томоэ напряженно смотрел за кознями Акуры, готовый сорваться в любой момент. Сердце бешено застучало, поймав его взгляд. — Мне тяжело, — прокряхтела я, так как когтистая рука уже больно давила мне на рёбра. — Мне тоже. Я возмущенно взглянула на Акуру, но тот был невозмутим. Он перестал идти и остановился, посадив меня на перила. — Ты, знаешь ли, очень тяжелая, — ехидно сказал он, пытаясь размять «затёкшую» руку. Я улыбнулась. Ага, конечно, он невероятно силён, а тут пушинку потаскать захотел и так устал. — Лгун, — рассмеялась, прикрыв рот рукой. — Я никогда не вру, — серьёзно ответил он, блеснув ртутными глазами. Толчок в плечо был неожиданным, отчего я не успела схватиться за опору, чтобы не упасть, и с характерным вскриком полетела с веранды, приземлившись в пушистый сугроб. Грозный рык Томоэ не заставил себя ждать: — Акура, ты идиот что ли?! Но в ответ ему я услышала только удаляющиеся быстрые шаги. Снежинки падали на лицо, охлаждая пылающие щеки. Томоэ… Он — моя белоснежная зима, пахнущая сладким дымом. Я тихо рассмеялась, подбросив снег над собой, который аккуратно опустился обратно. — Я вижу, тебе весело валяться в снегу. Такой родной голос ласкал слух Терезу. — Да! Иди сюда! — позвала я его, возвращаясь в сидячую позу. Видимо, он хотел меня поднять со снега, потому и наклонился так низко, что коса серебристых нитей мелькнула у меня перед взором, и я тут же поймала её за кисть. — Шалишь? — улыбнулся лис, поняв, что вставать я не намеренна. — Шалю, — кивнула, приложив серебристую кисточку волос себе под нос, но у меня её нагло отобрали, смерив холодным взглядом. А ведь действительно, холодно. — поежилась я, но меня быстро подхватили на руки, прижав к себе. И снова этот аромат дыма. Такой близкий, но такой далёкий. — уткнувшись носом в его одежду, я вдохнула его, но потом меня будто бы обухом по голове ударили. Нельзя мне так. Что я творю?! Дура, полная дура. Будто бы у меня теперь есть право претендовать на него. Не надо мне рушить его судьбу. — тяжело вздохнув, я расслабилась, ожидая, пока меня донесут до футона, но такового не случилось. Что было в голове у лиса, когда он занёс меня в женскую купальню? Видимо, то же, что и у меня, когда я флиртовала с ним. — Эм, Томоэ, — начала я, — позволь спросить, что мы тут делаем? Он смерил меня тяжелым взглядом. — Купаться будем, — коротко ответил он. Мои щеки запылали огнём. — Может, не надо? — тихо спросила я, сжав ткань на его плечах. — Ты замёрзла, а если не отогреть — заболеешь, — всё так же холодно ответил он, усадив меня на стул, и развернулся, чтобы уходить, приостановившись только в дверях. — Я позову Юко. Когда дверь за ним закрылась, мне хотелось провалиться сквозь землю. О чём я только думала? Теперь он ясно дал понять, что я ему не нужна. Тем более, я ещё и калека несчастная. Я прикусила губу, чтобы успокоить боль, которая наполняла грудь, но, ощутив привкус крови, прекратила это дело. Сорвав с себя хаори, которое мне напомнило лиса, швырнула его в источник. Да, я злилась, но не на Томоэ. Это я дура, что забылась и снова поверила в сказку. Когда мы первый раз встретились, он занял все мои мысли и вытащил новое чувство. Влюблённость. — горькая усмешка заиграла на губах. Даже потом, узнав, что он демон, я хотела делить с ним свою душу. Свой дом в сердце. Но, как и сейчас, этому не суждено было быть. Он жестоко осадил меня, намекнув, что я ему не нужна. Крышу тогда сорвало яростно, первый, кто попался под руку, был Мацуро. Вот тогда уже взбесился он, обвинив меня в легкодоступности, но даже уплыв за океан, я вспоминала его, как лучи счастья, и всегда желала ему только добра. Всё-таки, я уже тогда была безнадёжно влюблена. Поток мыслей прервал вскрик Юкико. Видимо, в порыве эмоций я не задумывалась о действиях, и теперь в ванной царил кавардак. Хаори, плавающее по воде, мыло, мисочки и всё, до чего смогли дотянуться мои руки, было отправлено в полёт. — Что ты здесь устр-р-роила?! — громко зарычала женщина. — А убирать, как всегда, я буду?! Её слова были просты, но я восприняла это как камень в мой огород. — Если ты того пожелаешь, то это всё уберу я, — также зарычала я, приподнявшись на руках, но потом осела на пол, поднимая мыло и ложа его на место. Передвинуть стул было сложно, но я смогла. И снова та же схема: опёрлась — опустилась — поднялась — поставила — передвинула. Она снова смотрела на меня с такой жалостью, что, неожиданно для себя, я кинула в неё миской. — Прекрати! — заорала я. — Прекратите вы все на меня так пялиться! Я не сдохла, а вы уже меня хороните! — слёзы потекли по щекам, перерастая в рыдания. Черт бы их побрал! Женщина молча скрылась за дверью, но через минуту в ванную ворвался злой Акура. — Что она тебе наговорила?! — схватив за подбородок, он поднял мою голову, чтобы видеть глаза. Я всхлипнула. — Ничего плохого, — глаза снова предательски защипало. — Это я, я сорвалась! Акура облегчённо вздохнул, но оглядев, в каком состоянии была ванная, тихо рассмеялся. — Я уберу, а тебе пора спать, — проговорил он. Я нахмурила брови. И этот туда же. — Нет! — снова повысила голос, но он предательски дрогнул, когда Акура посмотрел на меня. — Я сама. Желваки на его лице заходили ходуном, и сильная пощечина привела меня в чувство. — Я тебя уж точно не жалею! Если бы пожалел, то придушил бы, чтобы не мучилась. А я могу! — чёрные когти впились в подбородок. — Ты тонешь! Тонешь в себе же! Думаешь, если тебя жалеют, то это признак слабости? Да, так и есть, но не твоей! Они слишком мягкие, чтобы допустить такое чувство, как жалость! А ты должна не обращать на это никакого внимания, иначе скатишься к ним же! Я не могла оторвать взгляд от ртутных глаз. Он тяжело вздохнул. — Жалеть можешь только любимого человека, — прошептал он. Короткая, но такая вместительная фраза. Я кивнула в знак того, что всё уяснила.