Все равно её съедят

      Пруденс закрыла дверь так тихо, как только смогла. Ей не хотелось, чтобы жители этого дома знали о том, что она вернулась. Ей нужно было прийти в себя и немного подумать. Аккуратно повесив пальто и сняв берет, она неспеша прошла в кухню, заранее убедившись, что в ней никого нет. Щелчок, несколько секунд, и вот уже не столе стоит чашка теплого чая с мелиссой, однако ведьма не обратила на это внимания. Взяв чашку в руки, она, оперевшись на край стола, молча смотрела в окно и рассуждала. Сабрина — отстойная служанка — подумала она.       Но некоторым людям просто не дано прислуживать кому-то. В них есть какой-то стержень, аура, не позволяющая подчиняться. Такими Пруденс всегда представляла себе революционеров, полководцев, владельцев компаний. К тому же, учитывая отца Сабрины и его ранг в Церкви Ночи, когда он еще был жив, неудивительно, что его дочь такая упертая. Ее привязанность к смертным — самое глупое, что ведьмы позволяли себе когда-либо       Однако эти узы намного крепче тех, что были между ведьмами или колдунами. Более того (пусть Пруденс и не желала признаваться в этом самой себе), их связь даже крепче, чем между ней и Сестрами. Они наверняка будут вне себя от радости, когда ее принесут в жертву. Харви Кинкл...       Разум Пруденс замолчал. До этого он пытался разъяснить ей все то, чего она не могла понять, но в случае со смертным парнем Сабрины, ее чувства заткнули здравый смысл. Он ей не нужен. Он может убить ее, либо медленно пытать, либо просто отвернуться от нее, узнав, что она ведьма. Кинкла даже нельзя было назвать красавчиком! В чем смысл парня, эмоциональный диапазон которого равен диапазону крысы?* Может, Сабрина играет с ним? Нет, их чувства искренны — Пруденс ощущала это, когда они разговаривали сегодня утром в библиотеке. Немыслимо.       Наблюдая за тем, как маленькая птица приземлилась на ветку дерева за окном, Пруденс поклялась Сатане, что перед своей смертью она откроет Сабрине глаза. Ведьма улыбнулась от прекрасных идей, стремительным потоком рождавшихся в ее голове.       Почему она пытается оправдать Спеллман? Потому что ей нравится, когда та чувствует себя неудобно и смущенно; нравится чувствовать ту ауру, которую она испукает при попытках Пруденс флиртовать; потому что она любит неуверенность юных ведьм, когда они встречают кого-то опытного; потому что вкус кожи Сабрины все еще в ее памяти, а в голове ежечасно возникают новые, возбудившие бы кого угодно, образы; и просто потому, что она хочет эту полукровку. Теперь это были не те колкости и шутки, которыми она награждала Сабрину с первого дня их знакомства. Ее список незавершенных дел постепенно рос. Она сейчас в своей комнате. Сидит на кровати. Бросить чай, подняться по лестнице, открыть дверь, а затем...       Пруденс застыла в дверном проеме комнаты. Сабрина сидела на кровати, внимательно разглядывая какую-то книгу на ее коленях. Заходящее солнце тепло светило в окно, окрашивая комнату в ярко-оранжевый цвет. Рабочий стол был завален книгами и какими-то бумагами, на комоде небрежно лежали плащ и зонт. Во всем доме была тишина, временами нарушаемая шелестом страниц книги, которую читала Сабрина.       Настрой Пруденс пропал. Все было слишком спокойно и невинно, чтобы она могла разойтись как следует. Может она ошиблась и ей вовсе не хотелось делать с Сабриной того, о чем она думала, стоя внизу?       Спеллман не замечала ее, продолжая вглядываться в открытый, как оказалось, альбом. Сделав несколько шагов, Пруденс села рядом с ней. — Что это? — спросила она, нарушая тишину.       Сабрина выглядела так, будто не ожидала, что ведьма умеет говорить. — Старые семейные фотографии.       Пруденс пригляделась. На карточках, аккуратно вложенных в рамки, были изображены крайне счастливые люди, среди которых она не узнала никого, кроме отца Сабрины и ее теток. И почему на фотографиях в альбомах смертных все выглядят как улыбчивые идиоты? — Наверно это приятно — иметь хоть какие-то их вещи, — неожиданно для самой себя, сказала Найт.       Сабрина оторвала взгляд от альбома и посмотрела прямо на нее. — Прости, — она захлопнула его увесистой обложкой. — Иногда, глядя на их вещи, я хочу сжечь их. Но с другой стороны, это единственная память о них. Пусть даже приносящая боль.       Пруденс хотела добавить о тоннах свитков и дневников, оставленных ее отцом в Академии, но, кажется, Сабрина говорила не о такой памяти. — У тебя совсем нет воспоминаний о них? — снова заговорила она. — Или каких-нибудь... Ожерелий, кулонов, фотографий?       Что-то очень неприятное повернулось в душе Пруденс. Она не хотела отвечать на этот вопрос. Ведьма никогда не лила слез по своим родителям, потому что считала, что ее судьба могла сложиться намного хуже, если бы Отец Блэквуд не взял ее под свою опеку. Пруденс была довольна своей жизнью. Она никогда не знала, кем были ее мать и отец, живы ли они сейчас, знают ли, что у них есть дочь, а потому и повода для слез не было. — Нет, — наконец сказала она. — Отец Блэквуд забрал меня к себе когда мне было около года.       Пруденс видела, что Сабрина хотела сказать что-то еще, но больше говорить на эту тему ей не хотелось. Как вообще желание трахнуть переросло в розовые сопли? — про себя удивлялась она. — Что ты думаешь на счет того, чтобы сходить в кино? — быстро спросила ведьма.       На лице Сабрины появилось недоумение. Видимо, такая резкая смена темы ей не слишком понравилась. — Когда я шла сюда... — Ты? Шла? — спросила она, улыбаясь. — Не верю.       Пруденс закатила глаза. По крайней мере, Сабрина снова стала раздражающей, а не сочувствующей. — Да, я шла по улице и проходила мимо кинотеатра. У меня осталось два дня и этот вечер, поэтому я хочу провести его где-нибудь, но не здесь.       Спеллман понимающе кивнула. — Оргий сегодня не намечается? — спросила она, вновь улыбнувшись. — А ты желаешь присоединиться? — ответила Пруденс, приближаясь к Сабрине.       Ведьма прыснула. — Конечно нет! — кажется, она тоже была рада, что они больше не разговаривают на тему семьи. — Если честно, кино — твоя первая хорошая идея за все время, Пруденс.       Найт не ответила. Вот увидишь, Сабрина, это не последняя моя идея, которая тебе понравится. ***       До комендантского часа оставалось не больше трех часов, но двух ведьм, идущих по едва освещаемым, сырым и продрогшим улицам Гриндэйла, это совершенно не волновало. Как оказалось, Пруденс могла говорить не только о парнях, пытках и пошлостях. Она рассказывала Сабрине о зарождении веры в Темного Властелина и о забавных (по ее мнению) смертях как людей, так и ведьм. Сабрина говорила намного больше, но при этом Пруденс ни разу не перебила ее, внимательно слушая о "счастливых днях в жизни смертного".       Дойдя до кинотеатра, Сабрина спросила: — На какой фильм вы бы хотели пойти, Ваше Высочество?       Пруденс улыбнулась. — Какой у меня есть выбор, Служанка?       Сабрина перечислила ей все фильмы и жанры, указанные на табло. — Что такое "Похитители 18+"? — спросила она, немного подумав. — Что-то вроде твоего стиля жизни, — ответила девушка. — То есть, учеба в академии для ведьм, магия и поклонение Темному Властелину?       Сабрина рассмеялась. Кажется, ведьма говорила вполне серьезно. — Нет, Пруденс. В этом фильме много парней, секса и пошлых шуток. — Это никак не мой стиль жизни, — ответила она, нахмурившись. — Как скажешь, — пожала плечами Сабрина.       После долгих обсуждений жанров, Пруденс согласилась пойти на ужасы. Ей не нравились мелодрамы и боевики, а кроме этого в вечерних сеансах ничего не было. Купив два билета (хотя Пруденс предлагала пройти просто так), они направились в сторону кинозалов.       Им достались два места на предпоследнем ряду. Из-за того, что Пруденс думала слишком долго, фильм шел уже несколько минут. Пробираясь между ног занявших места людей, Сабрина просила прощения за неудобства, в то время как Пруденс молча шла за ней.       Фильм оказался ужасным, но не потому, что это были ужасы. Парень-маньяк в главной роли каждые три минуты убивал кого-то, а затем самыми различными способами избавлялся от трупов. Полиция никак не могла понять, куда пропадают жители города, а мэр этого же города был социопатом и склерозником (к чему была последняя информация Сабрина так и не поняла).       Через несколько минут ей стало скучно, поэтому Сабрина начала смотреть по сторонам. Она заметила, что Пруденс отворачивалась от экрана всякий раз, когда из очередной жертвы вытаскивали кишки и другие органы. Да, зрелище было не самым приятным, но неужели Пруденс боится? Пару раз Сабрина видела, как ногти ведьмы со всей силы сжимали мягкую обивку кресла. А когда маньяк резко выпрыгнул навстречу девушке, идущей по улице, Пруденс даже подпрыгнула. — А потом люди считают ведьм злом, хотя сами снимают такое, — сказала она.       Пруденс была права. Сабрина знала, что люди могут быть гораздо хуже ведьм, но ведь такими были не все. — Похоже, режиссер этого фильма помешан на расчленении людей, — ответила она, спокойно наблюдая за разделыванием очередной жертвы.       Пруденс снова отвернулась. — Да у него буквально стояк на трупах, — процедила она сквозь зубы. — Разве ведьмы не... — Мы не расчленяем людей, Сабрина! По крайней мере, я таким не занимаюсь, — немного подумав, добавила Пруденс. — Не думала, что ты боишься, — улыбнулась Сабрина.       Ведьма удивленно посмотрела на нее. — Может, ты просто привыкла к таким мясорубкам в морге Спеллманов? — саркастично заметила она.       Сабрина не ответила, потому что люди вокруг них неодобрительно зашикали.       Примерно через двадцать минут Сабрина услышала звук, который нельзя было не услышать в кино, тем более на таком скучном фильме. Несколько парочек, сидящих рядом с ними, начали целоваться. Конечно же этот звук привлек внимание Пруденс, которая до этого пыталась уловить хоть каплю смысла в фильме. Сабрина видела, как ведьма несколько секунд разглядывала каких-то парня и девушку, слившихся друг с другом так, что, казалось, они съедят друг друга, а затем снова вернулась к просмотру.       Это поразило Сабрину. — Ты не пойдешь к ним? — спросила она, указывая на пару. — С чего бы? — бровь Пруденс поползла вверх. — Разве тебе не хочется заколдовать тех двоих и подчинить себе? — Что? — слишком громко сказала Пруденс, от чего на них снова посыпались шиканья. — Нет, не хочется, — она снова посмотрела на парня и девушку. — И вообще, я смотрю фильм.       Она этого хотела. Сабрина (да и кто угодно) сразу поняла это. Она не понимала одного — почему Пруденс отказывается от такой возможности? Неужели она придумала что-то новое? Или их разговор так сильно повлиял на нее, что она решила отбросить все свои старые привычки и быть как все? Неопределенность никогда не нравилась Сабрине, поэтому она решила испытать Найт. Как говорит Амброуз, не проверишь — не узнаешь — Пруденс, — шепнула она, привлекая внимание.       Ведьма повернулась в ее сторону. Даже в темном кинозале Сабрина смогла различить на ее лице немой вопрос. Убрав подлокотник, она придвинулась почти вплотную к Пруденс, а затем аккуратно но быстро взяла ее за подбородок. Она не пыталась поцеловать ее, всего лишь притворилась. Сабрина не сделала бы этого, если бы в следующую секунду не почувствовала, как Пруденс преодолела оставшееся расстояние между ними, накрыв ее губы своими. Что и требовалось доказать — подумала Сабрина, пытаясь прекратить "псевдо-поцелуй". — Что случилось, Спеллман? — прошептала Пруденс, не давая ей уйти. — Сегодня утром ты так неохотно сделала тоже самое по моему приказу, а вечером уже становишься инициатором?       Сабрина пыталась отстраниться, но руки Пруденс крепко держали ее талию и шею. — Я хотела проверить тебя, — сказала она, делая еще одну попытку вырваться. — Ты не справилась.       Пруденс издала едва слышимый смешок. — А по-моему, это ты не справилась, Сабрина, — она перестала дергаться, потому что Пруденс коснулась губами ее шеи. — Но знаешь, мне даже приятно.       Осознавая, что совершила глупость, Сабрина уже не могла ничего поделать. К ней вернулось то чувство, впервые появившееся сегодня в раздевалке, когда Пруденс... — Нет! — громко шепнула она. — Пруденс, не сейчас. — Прости, но потом ты снова скажешь "нет", — пропела ведьма, целуя мочку ее уха. — Я хочу сделать все и сейчас.       Сабрина боялась думать о том, что Пруденс подразумевала под "всем". Представить картину совокупления в кино было не то что сложно, но неприемлемо. Судорожно соображая, Сабрина решила потянуть время или, если получится, заставить Пруденс передумать.       С некоторым усердием она оторвала ведьму от кожи на своей шее и прижала к губам. Пруденс явно не поняла плана Сабрины, но согласилась. Через мгновение она почувствовала, как рука Королевы достигла застежки на ее штанах. — Не торопись, — состроив улыбку, прошептала Сабрина. — Я и так долго ждала. — услышала она в ответ. — Ты можешь все испортить, — сказала она, чувствуя себя какой-то шлюхой.       Она никогда не разговаривала так с Харви, даже во время самых сильных их поцелуев. Но что ж, пусть Пруденс и дальше думает, что поймала Сабрину.       Не имея других вариантов, Пруденс попыталась углубить поцелуй. Ее язык оказался невероятно гибким и эластичным — если бы Сабрина сдала позиции хоть на секунду, он бы обязательно проник глубже.       Внезапно рука Пруденс, до этого пытавшаяся расстегнуть пуговицу и молнию на штанах, спустилась ниже, заставляя Сабрину ахнуть.       Язык ведьмы сразу же вошел в ее рот, а на губах Пруденс заиграла улыбка. — Это нечестно, — сказала Сабрина, хватая ртом воздух. — В похоти нет чести, — ответила Пруденс, хватаясь рукой чуть ниже талии Сабрины.       Она чувствовала, что внизу, где только что была рука Найт, становилось мокро. Где-то внутри нее раздавалось тепло, постепенно превращающееся в жар. Она хотела бы все прекратить, но Сабрина никогда не уступит этой ведьме, а пока она явно проигрывала.       Язык Пруденс медленно изучал рот Сабрины, пока та напряженно думала. На вкус как мята... — мелькнуло у нее в голове.       Как бы Сабрина не пыталась бороться с мыслями о Пруденс, ее настойчивые но легкие поцелуи затягивали все сильнее. — Предлагаю выйти, — сказала она, отпуская Сабрину. — Тут мало места. Да! — кричало внутри девушки. — Нет, — ответила она, впервые встречаясь глазами с Пруденс. — Мы смотрим фильм, не забыла? — Ах да, — прошептала ведьма, оглядывая кинозал. — Тогда продолжим.       Правой рукой она убрала выбившуюся прядь Сабрины за ухо, затем наклонилась, но... — Постой, — сказала она. — Докажи, что не обманываешь. — О чем ты? — спросила Сабрина, начиная нервничать. — Как тот с Деревом Тринадцати или испытаниями в Академии, — шепнула она. — Докажи мне.       Она могла прямо сейчас признаться ей. Но в чем тогда был весь смысл ее плана? Был ли он вообще? Лицо Пруденс выглядело так, будто ей было больно, хотя, возможно, так играли тени. Сабрина вспомнила их разговор о семьях перед походом в кино, и это окончательно убедило ее в правильности своих действий.       Повторив то, что она делала раньше, Сабрина коснулась своими губами ее, надеясь, что дальше Пруденс возьмет все на себя, но та лишь слабо отвечала. Это возмутило Сабрину, поэтому она, притянув ведьму еще ближе, углубила поцелуй. Пруденс снова улыбнулась и ответила ей в полную силу. — Умница, — прошептала она. — Фильм скоро закончится, — напомнила Сабрина, хотя сама не понимала, о чем говорит. — Мы могли бы продолжить в морге, — не думая отозвалась Пруденс, снова целуя ее. — Очень романтично. — Черт, — выдохнула Найт. — Я не это хотела сказать. — Можно и в морге, — тихо рассмеявшись, ответила Сабрина. — Но там мой брат. — Пригласим его к нам, — Пруденс нащупала край ее кофты и скользнула под одежду. — Я не участвую в оргиях. Тем более с родственниками. — Прекрасно, — шепнула ведьма, хватаясь за чашечку ее лифчика. — Значит Сабрина Спеллман достанется только мне.       Резкий звук, раздавшийся на весь зал, заставил их вздрогнуть. Фильм кончился тем, что парня-маньяка застрелила какая-то девушка. Пошли титры, и люди начали двигаться в сторону выхода.       Сабрина обнаружила себя почти сидящей на Пруденс. Она быстро встала и взяла в руки свою сумку. Не сказав ни слова, они вышли из зала. ***       Пруденс ждала, что Сабрина что-нибудь скажет. — Пешком не успеем, надо телепортироваться.       И все. В следующий миг она сказала нужное заклинание и исчезла с небольшим свистом в воздухе. Пруденс последовала за ней.       Она не знала как вести себя. После такого долгого молчания шанс ушел, а на его место пришла тишина. Она не слышала мыслей Сабрины. Возможно их заглушали ее собственные, а может их было так много, что ведьма не могла различить одну от другой.       Сняв лишнюю одежду, Пруденс легла в кровать. Некоторое время спустя Сабрина вошла в комнату, в ее руках была койка с матрасом и одеяло. Разложив складную кровать и застелив ее, девушка щелкнула пальцами и погасила свет. Видимо, это означало, что сегодня им не придется говорить. Однако, едва закрыв глаза, Пруденс услышала: — Еще не спишь? — Нет, — ответила она, приподнимаясь на локтях. — Есть вопрос, — она помолчала, видимо, думая над тем, как его задать. — Ведьмы и колдуны, которые... Которых я видела вчера ночью вместе с тобой на чердаке — кто они для тебя?       Пруденс поняла, к чему клонила Сабрина. После всего, что произошло сегодня, ее разум оставался на удивление ясным. — Знакомые, друзья, — ответила она. — В основном те, кто ходят вместе со мной в Академию Незримых Искусств. Сокурсники.       Кажется, этот ответ понравился Сабрине. По крайней мере, напряжение в ее голосе явно спало. — Значит, мы... эээ... — Сокурсники, конечно же, — оптимистично заявила Пруденс. — Если ты переживаешь на счет Харви... — Нет, не переживаю, — будничным тоном ответила Сабрина. — Отношения между ведьмами — такая же часть их мира, я думаю. Соответственно, я тоже часть этих отношений.       Не то, чтобы это показалось Пруденс нелогичным. Звучало вполне правдиво, а если это еще и успокаивает Спеллман — пусть так. — Конечно, — ответила она. — К тому же я уверена, что тебе понравилось. — Было неплохо, — сказала она, улыбнувшись. Неплохо — уже что-то       Пруденс закрыла глаза. Может, это был не совсем ее план, но к черту. Как бы она не старалась, невозможно запланировать жизнь, даже когда ее конец наступит через два дня.