Нести со вкусом боли

Поезд громко гудит, и Тэн вздрагивает. На плитку платформы впервые за год падает снег. Он укрывает все белым одеялом, лезет за шиворот и в рот, но Тэн наслаждается: это последние минуты с Юкхеем в этом году, Юкхеем, который решил надеть на себя рога оленя с веткой осторолиста и улыбаться Тэну во все тридцать два. Тэна трясет, распирает от чувств, но он ничего не говорит, ничего не делает, просто смотрит на болтающего свои низким басом ни о чем Юкхея и молчит. Если он сейчас что-нибудь скажет, это что-нибудь в любом случае будет: «Останься, пожалуйста». И Тэн молчит. Большие электронные часы на платформе показывают восемь вечера. Рождество подходит к концу, как и пребывание Юкхея в Корее. – Хен, - Юкхей ждет, пока Тэн сфокусирует на нем свой взгляд и натянуто улыбнется, - Тэен-хен уже ждет тебя, наверное. Ты можешь не... – Тэен-хена я еще сто раз увижу. Юкхей поправляет, видимо, немного жмущий ему ободок. – Я постараюсь приехать еще поскорее. – В прошлый раз ты так же говорил, - смеется Тэн. - Прошел год, и ты снова приехал всего на три дня. Теперь молчит Юкхей. – Хен... я не хочу уезжать, ты же знаешь... Поезд подъезжает через несколько минут. Юкхей сгребает Тэна в объятия и держит долго, обнимает изо всех сил. Но Тэну на его отсутствие все равно не хватит, Тэн уверен. Юкхей садится, машет рукой, показывает, что хену следует улыбнутся, и улыбается в ответ. Тэн провожает поезд до тех пор, пока тот не исчезает из виду совсем, и едет к Тэену. Они с Джехеном обещали небольшой праздничек. Он смотрит на все эти украшения на улицах, на елки в огнях повсюду, и, честно говоря, к Тэену с Джехеном совсем не хочется. Только чтобы мир остановился. Чтобы мир ничего не праздновал. Чтобы у мира было все то же, что у Тэна внутри. Тэен встречает с тарелкой каких-то сладостей и тут же пытается засунуть одну в рот Тэну, но тот уворачивается. – Не издевайся над моим хеном, хен, - встревает Джехен, отбирая у Тэена тарелку. На том весело играет гирлянда, которую Юкхей в шутку сказал надеть, когда они покупали безделушки для рождества, и это бесит. И хочется удариться в истерику, но только что это изменит? – Отдай! Ты ничего не понимаешь! Ты... Тэен перестает пытаться вернуть себе вкусняшки, и застывает вместе с Джехеном, смотря на Тэна, который в свою очередь смотрит в пол. – Тэнни... Тэен тянется обнять. – Все будет хорошо, слышишь? Он вернется еще. В этот же вечер, сидя рядом с елкой, фонарики которой уже слепят глаза, Тэн пишет Юкхею короткое «Ты мне нравишься». И в ответ получает: «Ты мне тоже, хен Я приеду очень скоро, честно Я точно приеду скоро, обещаю». Тэн плачет. «С Рождеством, хен, я уже скучаю» Тэен успокаивает Тэна около получаса. Тэн не успокаивается до утра.

***

Юкхей действительно приезжает скоро. Через несколько месяцев. Заявляя, что поступил в Национальный Сеульский. И следующее рождество Тэн проводит с Тэеном и Джехеном в объятиях Юкхея, который шепчет, что в будущем году они обязаны поехать в Китай к его родителям. Успокаивать Тэна на рождество, кажется, начинает становиться традицией. Но теперь это делает недоумевающий Юкхей. – Хен, ну чего ты раскис. Я же хорошие вещи говорю. Разве это не круто?