Небеса знают — мы напрасно стыдимся своих слёз, — они как дождь смывают душную пыль, иссушающую наши сердца. Чарльз Диккенс
Из прошлой главы: Реальность была так близка, а он не видел ее перед глазами. Ему не хватало именно ее, Василисы. Фэш стремительно коснулся губами губ Василисы, а она в свою очередь сжала прядь его волос в своей руке. Холодные руки парня нежно касались мягкого девственного тела, и Василиса с дрожью в теле тонула в его крепких руках. Прошло ровно два дня с момента поцелуя, за который Огневой почему-то неистово стыдно, а ведь даже не она его первая поцеловала. Несмотря на то, что у нее совсем ни на что не находилось времени из-за возвращения в школу и размышлений над планом отца, как помочь Астрагору оказаться за решеткой, Василиса думала о Фэше и поцелуе. На всем остальном ей было тяжело сосредоточиться и она понимала, что это неправильно, сама же говорила… она уже сгорала от своей нелепости на уроках, когда преподаватель спрашивал ее, она никак не могла найти связь его предложений из-за того, что ее мозг был захвачен Драгоцием или тем, что случилось. Спасибо Захарре, которая постоянно ее выручает. По Захарре было понятно, что она хочет заговорить об их поцелуе, но постоянно останавливается, боясь спросить не вовремя. И Огневу это трогало. После возвращения в город, то есть вчера, Василиса заходила к ним в гости и заметила у Фэша нехорошее изменение. То он становился через чур нервным, то зазнавшимся или все сразу. Это сбило ее с толку, беспокоилась, что она посодействовала этому. Сначала все казалось мимолетной слабостью, но какая же мимолетность напоминает вечность, доводит до покалывания в сердце и сводит конечности? Тяжело даже опровергнуть тот факт, что одно только имя Фэш с недавнего времени выворачивает ее изнутри. Ей снова стало страшно, что она сожжет ее. Много Василисой было прочитано книг, в которых любовь воистину зла, она боялась подводных камней. Картина была хорошо припрятана у Нортона и два дня назад он перевез ее в их загородный дом. У Огнева созрел неплохой план, как все-таки посадить Драгоция. Если честно, ему было плевать на Шейдлер, на Рока, но он дорожил Лиссой, которой не все равно на этих людей. Дело, по которому ему так важно укротить этого монстра, бросающегося людьми, может быть даже не в этих двоих. А он боялся, что с женой случится что-нибудь, что Астрагор убьет ее, ведь она не сможет дать отпор. Для Руниса смерть Лиссы — ненужная жертва, но Нортон чувствует, как Драгоций злорадствует ему, вместе с ним мстит и Шейдлер, и всем, кто мешал ему и кому Лисса дорога. Астрагор не остановился бы на этом, но это стало бы его небольшой кульминацией перед его главным сюрпризом. И пока Лисса официально мертва, у Нортона есть время. Нортону стыдно, что он помогает Фэшу, Захарре, Мари только из-за Лиссы, если не она, он бы не сдвинулся. Ему стыдно, но он не чувствует большого желания впадать в передряги из-за Драгоциев. Стоит доказать преступления Астрагора в суде и его закроют на долгий срок. Подумав еще немного, мужчина понял, что этого мало. Он решился на рисковое дело, его стоит только завлечь и взять под стражу, так всплывет и все остальное. Но это большой риск, где найти наживку? Сговориться о встрече и согласиться передать картину? А потом отказаться. Наверняка из этого что-нибудь выльется и взять его с поличным… этим планом Огнев ни с кем не поделился, решил повременить. Драгоций ходил как на иголках. Разум его был затуманен, он не понимал своих мимолетных слабостей, перестал понимать себя. Ему было сложно осознать, что он был обманут отцом и Селеной, из-за них он считал, что мама умерла, был обманут Рунисом. Внутри все стояло верх дном и придавало общей картине расплывчатости. Парень пытался заняться делом, но мысли сбивались. В обычных вещах он не видел адекватности, не мог расслабиться и срывался на все, что движется. Под предлогом работы с клубом Ника, он ушел из дома, так, чтобы сестра не задавала вопросов. Столько времени из-за псевдоболезни он потерял. Болезнь немного дисциплинировала его и две недели назад он перестал пить, но сейчас ему это было нужно так, как никогда.***
— Ник, ты издеваешься? Я не могу просто так взять и избавиться от навязчивых мыслей. Дядя, Селена и папа… еще и Огнева. Я сам себе после Маришки обещал не связываться с малолетками, потому что они легкомысленные. Я не собираюсь говорить, что она не такая как все, просто, это не к месту. Тогда я чувствовал, что она необходимость, а сейчас мне стыдно, что я подал ей какую-то надежду, наверное. Мне жаль ее, мне перед ней стыдно, — Фэш сказал не все, что мог. Огнева определенно влияет на него по-особенному и сейчас он вынужден не замечать своих чувств. Она ломает систему. Он злится и не выдерживает, ярость словно котел, поглощает в себя Драгоция. Злится на всех Драгоциев, кроме Захарры, Рока, злится на Василису. Но через пару секунд злость на рыжеволосую улетучивается, вытягивая из него переживания. Ему хочется приносить себе боль любыми способами, лишь бы только не чувствовать эту одновременно сладкую, колющую, режущую боль, которая парализует все конечности. Ему хочется сжечь себя дотла, чтобы хотя бы на миг забыть о вранье, предательствах, приятной, но обреченной на гибель симпатии или любви. А может, любовь слишком громкое слово и ее не существует, эта та самая грань, скрытая от Василисы и Фэша.***
Василиса, хватаясь за голову, игнорировала расспросы брата и сестры. Единственное, что она сказала, что папа жив, ведь они тоже его дети и обязаны знать. Неожиданно зазвонил домашний телефон и Дейла ответила. — Василис, тебя, — и рыжеволосая неуверенно ответила. — Василиса, приезжай, умоляю, тут Марк, его избили, он потерял сознание! — набрав Захарре, девушка поспешила натянуть куртку и отправиться к Резниковой.