Дурная Кровь

      Яркие лучи полуденного солнца проникали в открытые створки окон, наполняя светом дом. Лето выдалось знойным. Растопленная печь, пылающая жаром, только усиливала духоту. Но что поделать — пироги сами себя не испекут. И если бы не прохладный ветер, залетающий внутрь, то было бы совсем грустно.       Сигюн устало выдохнула, вытерев пот со лба тыльной стороной ладони. Гладкую кожу расчертила полоска муки, захватив выбившуюся из-под платка тёмную прядь волос. Умелые руки уверенно орудовали скалкой, превращая мягкое податливое тесто в плоскую лепёшку. Яблоки уже были нарезаны и источали приятный сладкий запах. Локи любит яблоки, и готов их есть хоть каждый день в любом виде. Как можно отказать ему в этой маленькой прихоти?       Вслед за сахаром на пирог щедро посыпалась ароматная корица, укрывая собой яблочный слой. В этот самый миг с улицы донёсся пронзительный детский крик, и рука дрогнула. Деревянная ложка опустошилась, оставив на пироге внушительную горку любимой мужем специи.       Локи играл с малышами по наказу супруги. И детям хорошо, и под ногами никто не мешается во время готовки. Но Сигюн почему-то было тревожно не видеть всех троих в поле зрения. Что страшного может произойти, когда рядом Локи? — вопрошала она саму себя, успокаивая. Заливистый смех супруга, раздавшийся вслед за воплем, подтверждал: ничего.       Пирог благополучно отправился в печь, когда к детскому крику присоединился второй, более оглушительный. Хохота мужа теперь не было слышно. Рукавицы упали на пол. Сердце беспокойно заколотилось, подсказывая: она ошиблась. Когда рядом Локи, может случиться всё, что угодно!       Дрожащие пальцы отряхнули муку о белоснежный вышитый фартук, и сами собой потянулись к первой попавшейся тяжёлой вещи. Ей оказалась чугунная сковорода. Вот и проси его о чём-либо после этого! Неужели даже детей доверить нельзя? Не помня себя, Сигюн выскочила за порог, крепко сжимая в руках кухонную утварь.       Ничего не подозревающий Локи широко улыбался, вальяжно оперевшись о стену дома, и радостно хлопал в ладоши. Под палящим солнцем копна густых волос казалась языками костра. Улыбка быстро сошла с лица, стоило ему увидеть разъярённую супругу. Словно грозная медведица, защищающая своё потомство, она стремительно надвигалась на него, закрывая собою солнце. Глаза, налитые злобой, раздувающиеся ноздри, воинственная походка… Ну точно валькирия! Он инстинктивно вжался в стену, пытаясь с ней слиться, и поднял руки в примиряющем жесте. Ну вот, а он только надел свою любимую тёмно-зелёную рубашку! Теперь придётся отстирывать от крови.       Сигюн была страшна в гневе. А вооружённая сковородой Сигюн — ещё страшнее! Что случилось-то? Он ведь даже ничего не сделал! Ещё.       — Локи! Что ты… — рассерженно начала она, и запнулась на полуслове, обернувшись на детский крик, — что ты делаешь, Локи?! Это не опасно?       На залитой солнцем зелёной поляне деревянные лошадки, выструганные отцом семейства, сами собой поднимались в воздух вместе с маленькими всадниками. Близнецы хохотали, визжали и вопили, стараясь обогнать друг друга. Крепко держась за ручки на плоских лошадиных головах, они подстёгивали свои ожившие игрушки, понуждая их лететь дальше и быстрее. Рыжие кудри развевались по ветру, а улыбки до ушей до боли напоминали отцовскую.       — Я ничего не делаю, чтобы ты знала! — супруг показал открытые ладони, посчитав их достаточно весомым доказательством, — я только принёс им лошадок! А это они уже сами, — с гордостью в голосе добавил он.       Сигюн невольно расплылась в улыбке, завороженная зрелищем. Это же первый раз, когда у малышей проявилась магия! Всё-таки кровь отца дала о себе знать — способности передались. Ещё не научившись толком ходить, дети уже вовсю летали!       Пока жена не опомнилась, Локи аккуратно выудил сковородку из её рук. На всякий случай. Так ему было спокойнее. Приобняв за плечо, он крепко прижал супругу к себе, и поцеловал в перепачканную мукой макушку.       — Мы такие счастливые, правда? — прошептала Сигюн, вытерев подушечкой большого пальца муку с губ мужа.       Локи был согласен.       Пирог, правда, немного подгорел. О нём совсем забыли в этой суматохе. Но никто не расстроился. Такое событие поважнее пирога будет, да и происходит оно только раз в жизни.