Забредший чужак

Почти три недели странствий и мотаний туда-сюда между всей Пустошью и Сэнкчуари-Хилз, по возвращению в который, Нейт распускал команду, позволяя спутникам бродить, где захочется, сам же шёл отсыпаться в свой полуразрушенный, но уже прилично подлатанный дом. Здоровенный с виду Лео каким-то чудом почти каждый раз скрывался из поля зрения мэра, лишь раз Хэнкоку удалось найти его прогуливающимся по лесу вместе с Маккриди. Они о чём-то разговаривали, время от времени поглядывая друг на друга. Гуль понял, что круг общения рыжего чёрта определился, и ему там делать нечего, а потому, не желая больше навязываться, скрывшись в доме Нейта, мэр Добрососедства остался сторожить хрупкий сон друга. Прошла ещё пара недель, Хэнкок чувствовал себя всё более спокойно рядом с рыжим бесом, которому больше не удавалось помутить его «светлое» сознание наркомана, своей пламенной гривой и не угасающим блеском глаз, цвета сочной травы. Этот кошмарный звериный оскал больше не вызывал в гуле столь сильные противоречивые чувства, теперь ему было просто радостно видеть, что его приятель жив и здоров. Пока что жив и здоров, потому что он раз за разом отчаянно бросается грудью на амбразуру, ловя плотной кожаной бронёй пули, прикрывая более вдумчивых напарников, впрочем и за Лео нашлось кому присмотреть. С крыш или из-за наземных укрытий, Маккриди отстреливал, покушавшихся на жизнь рыжего, самоубийц. Старый Капитолий. 19:37. Нейт положил выкуренную сигарету в, любезно предоставленную Хэнкоком, пепельницу. — Ну что? Куда завтра? - хриплым голосом поинтересовался гуль, выпустив последний клуб дыма и затушив мелкий окурок о ту же пластмассовую миску, поставив её на низкий деревянный кофейный столик. Выживший устало положил голову на низкую спинку красного дряблого дивана, Лео порядком вытрепал ему нервы сегодня, таская их по старым заброшенным домам, так ничего особо и не найдя, хотя рыжий яро уверял, что должна быть куча полезного барахла. Доверие к этому мужчине у Нейта иссякало, может это и не справедливо, может он и не врал, просто рейдеры всё растащили, но всё равно за сегодня он уже достал. — Не знаю, единственные наводки мне кидал Лео, и как видишь… пустые. Я устал, голова не варит. Позови его, пожалуйста, он в соседнем крыле, на третьем этаже, - вяло махнул рукой Нейт, уже почти совсем проваливаясь в сон, но из последних сил вцепившись в свои обязанности. Хэнкок неохотно поднялся со своего любимого дивана. — Ладно. Не спи только. Выживший тихо угукнул, скрестив руки на груди. Глаза его были уже закрыты, мэр покачал головой, но Лео решил всё же найти, хотелось выяснить, от куда он берёт эти пустые наводки, может недоброжелатели так ему пакостят. Хэнкок поднялся по скрипучим ступеням, завернул в коридор чердака, здесь всегда было немного прохладнее, чем на втором этаже. Не стучась он отворил дверь, слыша какое-то копошение, но не придав этому значения. Он замер на пороге. В углу комнаты, на небольшом чёрном диване сидел Маккриди между ног Лео, прижавшись к его груди спиной. Рыжий, приобнимая снайпера сзади, запустил руки ему под рубашку, оголив пресс. Хэнкок видел, как рыжий оторвал губы от нарочно открытой шеи Роберта, в зелёных глазах не было стыда или смущения, только скука и раздражение, Маккриди же моментально отпрянул, вытащив руки чёрта из-под своей одежды, и отвёл взгляд в сторону, прикрыл рот рукой. Мэр пару секунд стоял молча, но, переполнивший его шокированный мозг, сарказм заставил его присвистнуть, на что Маккриди резко встал и зашагал к заколоченному окну, трясущимися руками доставая из кармана штанов мятую пачку сигарет. Обнаружив, что зажигалки у него нет, он обернулся к растрёпанному Лео и, держа в губах сигарету, требовательно взмахнул рукой. Быстро поняв его, рыжий достал из нагрудного кармана военного комбинезона железную зажигалку и кинул страждущему, затем скептически смерил взглядом, ухмыльнувшегося Хэнкока. Тот лишь развёл руками, снисходительно улыбаясь. — Я не против, мальчики, не мне судить. Мой чердак в вашем распоряжении. Не проломите пол. Лео откинулся на спинку дивана, закинув ногу на ногу, провёл рукой по своему лицу, почесав подбородок, посмотрел на курящего, всё отрицающего произошедшее, снайпера, нервно делавшего очередную затяжку. — Ты что-то хотел, Хэнкок? - спокойно спросил Лео у, уже собравшегося уходить мэра, держащегося за ручку двери. — Нейт просил тебя позвать, но, думаю, он уже спит. Засыпал, когда я уходил. — Не присоединишься? - резко спросил Лео, похлопав ладонью по дивану рядом с собой. Маккриди подавился и закашлялся, бросив вопросительно-рассерженный взгляд на, не обременённого верностью, рыжего чёрта, но тот ответил, лишь коротко скользнув взглядом по его прокуренными покрасневшим глазам. Хэнкок улыбнулся шире, такое щедрое, по меркам Лео, предложение. Как ни странно, но лев не любил, когда его трогают лишний раз, странно, что он хоть одного к своему, без сомнения, шикарному, хоть и испещрённому шрамами, телу подпустил. А тут ещё и второму приглашение последовало. Такой сочный кусок мяса любой захочет, доказательство тому сейчас стоит у окна, до последнего момента притворявшегося, что ни при чём, но вдруг отчаянно и даже жадно вперился взглядом в рыжего. Хэнкок разделял его чувства. Отдавать такого в пользование одному Маккриди ему было жадно, и самому хочется, аж зубы сводит, но, глядя на недовольного, совершенно возмущённого снайпера, приходится говорить то, что нужно, что подсказывает интуиция и чувство самосохранения. — Не в этот раз, а то, чувствую, я на улицу потом не смогу ступить, не словив пулю затылком. Хэнкок отсалютовал Роберту и, закрыв дверь, ушёл прочь, потирая вспотевшую шею. Ему самому теперь жутко хотелось закурить, ноги сами принесли его к, спокойно спящему Нейту, уже занявшего весь диван, прикрыв лицо широкополой шляпой минитменов. Мэр сел напротив. Горький дым уже третьей сигареты разлетелся по комнате, Хэнкока вдруг накрыла злоба, в бессилии он пнул несчастный столик, Нейт дёрнулся, очнувшись ото сна. Мужчина поднял шляпу с лица, сонно огляделся. Гуль сидел полусогнутый, оперевшись локтями в колени и скрепив пальцы обеих рук за затылком. — Что-то случилось? - поинтересовался он, не слишком озабоченный поведением товарища, всё же он был наркоманом, хоть и недостатка в наркотиках у него не было, и как следствие, ломка являлась исключительной редкостью. — Всё нормально, спи, - проговорил тот сквозь сомкнутые от злости зубы. Нейт засомневался, какое-то время продолжал смотреть на друга, потом всё же решился сказать, как всегда скромно, ненавязчиво. — Хэнкок, ты знаешь… ты всегда можешь рассказать мне что-то, что… если тебя что-то беспокоит. Слова шли с трудом, но он честно старался поддержать человека, столько раз выручавшего его из беды и простившего смерть своей телохранительницы. Что он вообще мог сказать? Прежде дружба не проверялась жизнью или смертью. Помощь деньгами, моральная поддержка, всегда быть рядом и терпеть тараканов в головах дорогих тебе людей — вот, как оценивалась дружба. Теперь же деньги не столь важны, как хороший ствол в руках, а люди пустоши не привыкли говорить о чувствах, тараканы из метафоры превратились в реальных демонов. Хэнкок кивнул, выдавив тихо «спасибо, в другой раз, может быть», и сам лёг на скрипучий диван, скребущийся в спину пружинами, сквозь прохудившуюся ткань и поролоновую прослойку. Ночь была кошмарно тяжёлой. Лео изначально тоже пришлось не сладко, на щеке на утро выступил синяк, но лицо было непомерно довольным. Нейт впрочем не обратил на него особого внимания, уже забыв, что вчера вечером что-то хотел от него. Хэнкок и Маккриди стоически изображали тех, кто «не при делах».