Шарлотка с апельсином

Шарлотта вбежала в поместье, нервно срывая мокрую одежду дрожащими руками. В ту ночь дождь лил как из ведра, но девушка не боялась погоды и искала сестру по всему городу. Софины не было нигде. — Леди, вы промокли, вам стоит… — Себастьян пытался что-то ей сказать, но Шарлотта заорала на него: — Замолчи! Не до тебя сейчас! Оставь меня в покое! — она побежала в свою комнату, не разбирая дороги от слёз. Шарлотта очень переживала за сестру. В последнее время в Лондоне стали пропадать дети и молодые люди. Правда, половина этих исчезновений были делом рук Софины. Но Лотти волновалась, что её сестра стала частью второй половины. «Счастливые мысли, счастливые мысли, счастливые мысли.» Она рухнула на пол и закричала в потолок: — Нужно радоваться! Да! Всё же хорошо! Всё отлично! Софина найдётся, конечно! Главное, что жизнь продолжается! — орала она, судорожно пытаясь избавиться от слёз на лице и улыбаться. «И ничего, что твоей сестры нигде нет, твоя настоящая мама мертва, а приемные родители использовали тебя, чтобы было кому сбагрить наследство?» — спорила она сама с собой. «Да! Главное, что я жива, и всё… Всё образумится! Счастливые мысли, счастливые мысли…» Да. Шарлотта Финч всегда была оптимисткой, которая во всём видела лишь положительные стороны. Заставляла себя их видеть. «Если я не счастлива — я не благодарна жизни за то, что она есть. Не благодарна за то, что я могу дышать, чувствовать, думать… За то, что у меня есть руки и ноги. Не благодарна родителям за то, что они учат меня, хотят, чтобы я многого добилась. Поэтому я должна улыбаться и быть благодарна миру за всё!» Она редко позволяла себе плакать, потому что боялась думать, что всё плохо. Что жизнь ужасна. И даже если ей было плохо, она радостно смеялась. Говорила о счастье, хотя сама его не знала. Лишь лгала себе. Родители это одобряли. Они говорили, что эмоции — зло, которое губит и рушит планы, но радоваться жизни — значит быть благодарным родителями. Они хотели, чтобы Лотти их искренние благодарила и вбивали в голову, что всё, что они сделают для неё — пойдёт на пользу. Но в последнее время Шарлотта начала понимать, что она лжёт себе. Вечно счастливая девочка — это не она. Это её образ. Роль в театре. Но не её характер. Но потом девушка отбрасывала эти мысли и вновь натягивала такую искреннюю улыбку на лицо. Какой же была настоящая Лотти? Пустой. У неё не было своего собственного характера. Только эта игра в счастливую девочку. Шарлотта — персонаж книги, которого даже не раскрыли. Она — массовка, толпа, декорация. Второстепенный герой. Лотти всегда хотела быть собой. Но не могла, потому что этого «собой» просто не существовало. Только маска радости, которую она носила перед всеми. Кроме Софины. Софина понимала, что вечно весёлая Лотти — это обман. И она помогала сестре обрести характер. «Высокомерная. Самонадеянная. Надменная. Она всегда насмехается надо мной. Считает, что лучше меня. Порой, даже относится ко мне пренебрежительно. Но я люблю её. Моя сестрёнка Софина. Она всегда помогала мне. Хотела, чтобы я себя нашла. И вот сейчас, когда она пропала, я просто не знаю, что делать! Нужно просто улыбаться и верить, что всё хорошо, ведь так? Это всегда помогало. И поможет сейчас!» «Счастливые мысли, счастливые мысли, счастливые мысли!»

***

— Есть новости про Софину? — Сиэль устало смотрел в окно, подпирая голову руками. — Нет, милорд, — Себастьян наливал ему чай, — признаться честно, я этому даже рад. Без леди Софины так спокойно. — Да… Они с Шарлоттой очень «вовремя» свалились мне на голову. А что там с расследованием? — расследование о пропажах детей надолго затянулось. Зацепок не было. — Есть новости. За городом была найдена мертвая девочка. И на её теле было клеймо, — Себастьян показал Сиэлю фотографию. — Этот символ… — Сиэль был отлично знаком с ним. Именно этим знаком его клеймили сектанты. Тогда. Три года назад. — Неужели, опять эта секта?! Я думал, что уже расправился с ними! — С сектой так просто не разделаться, — отвечал дворецкий, — у одного божества, или кому они там поклоняются, могут быть тысячи храмов по всему миру. Чтобы уничтожить секту, нужно убить их бога. И ещё кое-что… Но не думаю, что вам это понравится. — Говори уже! — раздраженно буркнул граф. — В последнюю неделю чаще всего стали пропадать юноши из знатных семей, двенадцати-тринадцати лет. К тому же, я чаще стал замечать подозрительных людей, которые находятся недалеко от нас, где бы мы не находились. Это похоже на слежку. Может, это просто совпадение, но мне кажется, что они пытаются найти вас. Граф усмехнулся. — Решили закончить начатое? Что же, у них не выйдет. Может, их и много, но у них нет ни единого шанса против меня. Ничему их жизнь не учит. Сиэль поднялся с кресла. — Сегодня же мы найдём этих тварей. И те, кто осквернил наследника рода Фантомхайв переживут то же унижение, что и я тогда! — он вышел из комнаты, — кстати, как там Шарлотта? Я видел, она была расстроена. — Она у себя в комнате. Леди Шарлотта была очень подавлена, — дворецкий ехидно ухмыльнулся, — признайтесь, господин, вы неравнодушны к ней? Вы волнуетесь за неё? — Заткнись. Это не правда. Просто Шарлотта — самый адекватный человек во всем поместье! И с ней можно нормально поговорить. Сиэль гордо развернулся и важной походкой направился к Шарлотте. «Этот ребёнок так забавно строит из себя хладнокровного.» Себастьян взглянул на себя в зеркало. Безупречный дворецкий. Всего лишь маска. Да, чтобы добыть души, нужно и не так изворачиваться. Интересно, сколько ещё ему придётся унижаться перед Сиэлем, чтобы наконец-то полакомиться его душонкой? А может, попросить помощи у Софины? Нет, всё, что угодно, только не это. С этой надоедливой полукровкой он и дня не вынесет! Много ненормальных встречал Себастьян, но такого… — Проклятый жнеце-демон…

***

Шарлотта лежала на полу, тихо плача. Дверь тихо заскрипела и открылась. — Сиэль! — она резко подскочила и начала грубо стирать слёзы, царапая кожу. — Шарлотта… Что за вид? — он подошёл к ней и протянул носовой платок, — и это называется леди? «Какой ласковый голос. Голос с укоризной, но всё же…» — Я… Сиэль, скажите, мы сможем найти её? — Лотти закрыла лицо руками. — Да. Она дорога тебе, да? — Угу… Софина была моей лучшей подругой все эти годы. — Я не раз терял близких людей. Но я ведь не плачу. — Вы просто скрываете свою боль. А я не могу так! — из глаз девушки опять брызнули слёзы. — Какой смысл плакать, слёзы не помогут. Нужно просто продолжать идти вперёд, — он протянул ей руку. — Знаешь, мне нужна помощь в одном расследовании. Ты умна, и сможешь мне помочь. — Конечно! Я помогу… — Шарлотта и не заметила, как её щёки загорелись румянцем. Слёзы перестали течь из её глаз, а губы исказились в лёгкой улыбке, которая не была притворством и частью маски «вечно весёлой Лотти».

***

— Вот скотина! Сделал из меня приманку и смеётся, — Сиэль поёжился от холода, царившего в переулке. На окраине города, куда прибыл граф Фантомхайв, царил мороз не под стать времени года. Летние ночи в Лондоне тёплые. — Приманку? Вы так и не рассказали мне свой план! — Шарлотта топнула ногой. Себастьян вздохнул. Ну что тут непонятного? — Эти сектанты ищут юного господина. Если они его увидят, то, скорее всего, заберут с собой и повезут его в их церковь. И мы сможем вычислить, где находится их гнездо. — Да, хороший план, Себастьян… — пробурчал Сиэль, а потом добавил про себя: — вот гад, я тебе это припомню. — Кто-то идёт. Леди Шарлотта, нам нужно оставить юного господина. — Сиэль! С вами ведь ничего не случится? — Лотти бросилась к Сиэлю, пытаясь обнять его дрожащими руками, но тот отошёл в сторону. — Шарлотта, спрячься где-нибудь. Я буду в порядке. И не из таких передряг выбирался. Лотти быстро кивнула и спряталась за углом здания рядом с Себастьяном. Сиэль ходил взад и вперёд, делая вид, что он о чём-то думает. Вдруг он почувствовал, как чьи-то руки хватают его, затыкая рот. Графа насильно затащили в карету, которая тот час же тронулась. — Си… — Шарлотта хотела закричать, но Себастьян зажал её рот ладонью. — Т-ш-ш, — прошептал он, приставляя палец к губам, — с юным господином ничего не произойдёт. Ведь я — дьявольски хороший дворецкий.