Восемь плюс четыре. До весны.

- Ну, конечно мы приедем, Полин, - проговорила блондинка, выходя из лифта и одновременно поглядывая на часы на своём запястье, - У Таси как раз начнутся каникулы, да и вообще, мы с Димой ещё так никуда и не выбирались после переезда... - Тогда я вас жду, - отозвалась Гагарина на том конце, оставшись довольна таким исходом их разговора, - Как там Поля, кстати? Адаптировалась уже в новом саду? - Адаптировалась, - ответила она, выходя из подъезда и направляясь к своей машине, - Мне кажется, мы больше неё переживали. - Ну, вот видишь, я же говорила, - сказала та, припоминая их разговор на этот счёт, - А садик очень хороший, Мие нравился... - Поль, подожди! - послышалось позади, на что Пелагея невольно обернулась и встретилась взглядом с бывшим мужем. - Полин, погоди, я перезвоню, - тут же закончила разговор с подругой она, сбросив вызов, - Ты меня теперь у подъезда караулишь? А чего наверх в этот раз не поднимаешься? Стыдно? - Поль, я извиниться приехал, - виновато глядя на неё, сказал Ваня. - Ты уже извинился, - констатировала она, будучи до сих пор не в силах это забыть, - Так извинился, что я теперь лишний раз боюсь с соседями столкнуться. Как тебя вообще сюда пускают? Вроде элитный дом, дорогая охрана... Я буду жаловаться. - У меня же пропуск остался, - пояснил он, полагая, что для неё это не новость, - Ну, прости меня, Поль, я правда не хотел, чтобы так получилось!.. - Вань, чего ты хочешь? - не выдержала Поля, искренне не понимая, чего он добивается, - Поссорить меня с Димой? Ты же понимаешь, что я к тебе не вернусь, даже если мы вдруг расстанемся с ним?! - Я хочу наладить наши отношения; хочу, чтобы всё было как раньше, и чтобы ты Тасю отпустила со мной на каникулах, - умоляюще глядя на неё, ответил Телегин. - У нас больше нет никаких отношений, и дружеских в том числе. Ты перечеркнул всё хорошее, что между нами было, понимаешь? Я не хочу тебя ни видеть, ни разговаривать с тобой, - пожала плечами она, вновь нисколько его не жалея. - Но ты ведь не можешь запретить мне видеться с Тасей, - возразил он, окончательно растерявшись. - Я сейчас ни слова не сказала про Тасю. Она не виновата, что у неё такой отец, и продолжает тебя любить после всех твоих косяков. Даже после того, как ты чуть не ударил человека у неё на глазах и как заявился к нам пьяный ночью, перебудив весь дом, - вновь припоминая ему события недельной давности, хмыкнула Пелагея, - Четвертные оценки уже выставили, хоть она ещё об этом и не знает. И только потому, что она закончила её на «отлично» и действительно заслужила эту поездку, я разрешу ей с тобой поехать, но в следующий раз не нужно ничего планировать заранее и обнадёживать её. Мало ли, что ты ещё выкинешь, а ребёнок расстроится... - Ну, Поль... - виновато протянул мужчина, вовсе не это желая услышать. - У меня через сорок минут пилатес, и времени разговаривать с тобой больше нет, - отчеканила она, уверенно направившись в сторону машины, - Кстати, за восемь лет совместной жизни ты так и не запомнил, что я больше люблю пионы, а не розы... Разумеется, всю дорогу до студии, где у неё и должен был быть пилатес, Поля анализировала разговор с мужем и корила себя за то, что вновь переборщила со своими методами «воспитания» в отношении него. Однако и по-другому поступить не могла, впадая в приступы неконтролируемого гнева при виде него и желая сделать ему, как можно больнее, словно ей действительно нравилось так себя вести. Как только Ваня исчезал с горизонта, она тут же приходила в себя и прекрасно понимала, что была не совсем права. Плюс ко всему прочему она искренне не понимала, что с ним произошло, и с чего он уже третью неделю признаётся ей в любви и просит вернуться. Если тогда, в кафе, перед своим отъездом, она сочла его слова за очередную дурацкую шутку, то эти серенады на лестничной клетке ночью - уже совсем не казались ей чем-то смешным. Это не тянуло даже на самую дурацкую шутку. Он на полном серьёзе предпринимал попытки её вернуть, словно и не было измены и второго развода в их совместной жизни; словно она ждала все девять месяцев, пока он одумается. Отношения с Димой стали настоящим глотком свежего воздуха после окончательного разрыва, да и в принципе, после того, как Пелагея узнала об измене мужа, которую по-прежнему не простила ему, как и он ей. Дело ведь было далеко не в этих регулярных ссорах и скандалах, как думала Тася, а в том, что восьмилетний брак с перерывом на развод не потерпел ещё одной измены, которая и стала поводом для расставания. И если Поля ещё хоть как-то могла оправдать себя тем, что сделала это ему в отместку; что в этот момент они даже не были вместе, то Ваня сделал это осознанно, находясь в браке с ней, уже после всего того, что они пережили и простили друг другу. И это было куда больнее и неприятнее - осознавать, что самый близкий, по твоему мнению, человек намеренно предал тебя таким банальным образом. Она не выясняла ровным счётом ничего, почти не задавала вопросов и не закатила истерику в тот день, когда он во всем признался. Просто попросила его уйти, и ничего больше. Истерика была чуть позже, наедине с собой и непосредственно с тем самым осознанием, а главное, с полным непониманием - как дальше жить? Именно поэтому сейчас ей было его не жалко, несмотря на то, что вся злость прошла, а обида заметно поутихла за это время. Оставалось что-то ещё, что не давало ей так легко забыть обо всех обидах, а что движело им самим и к чему были все эти слова о любви - по-прежнему было непонятно. С Димой Поля вела себя совсем по-другому, особенно после своего возвращения с гастролей, за время которых успела по нему безумно соскучиться. В связи с частым появлением Вани в их жизни в качестве человека, который сначала сам всё разрушил, а теперь пытался всё вернуть, она начинала ещё больше дорожить Димой и ценить каждую минуту, проведённую вместе. И теперь, когда причины для ссор появились в большом количестве всё из-за того же Вани, она, наоборот, не давала ему никаких поводов для ревности, как это было буквально летом, когда каждый разговор о нём заканчивался хлопаньем дверей и Диминым недовольством на этот счёт. И даже Тася, что, казалось бы, всегда на стороне папы, не поддержала его идею помириться с мамой и снова сойтись, сразу заявив, что мама любит Диму, а тот любит маму, и лично её саму такой расклад вполне устраивает, то его появление среди ночи Поле всё же пришлось объяснить дочери следующим утром по пути в школу, так как вопросов становилось только больше, а отстать и просто забыть об этом - было не в правилах Таси. И она сказала ей всё, как есть, точно зная, что та поймёт. Но куда больше Пелагею удивила Тасина реакция, когда она с абсолютно серьёзным выражением лица спросила: «А почему ты мне сразу не могла рассказать?». В этот момент сложившаяся ситуация обрела новый смысл - ни от кого ничего не скрывать, не считая Полины, что вообще не особо интересовалась происходящим. Этим правилом Поля и решила руководствоваться в дальнейшем, позвонив Диме буквально через десять минут после этого непродолжительного разговора у подъезда и рассказав всё от и до. Просто потому что ей хотелось, чтобы он был в курсе и точно знал, что она от него ничего не скрывает. Так, оказывается, гораздо легче жить.