***
Когда на следующее утро у его дома остановилась машина Тина, Кан едва не пролил на себя апельсиновый сок. На часах было ровно десять. - Чёрт, чёрт, чёрт! - зачастил он с ёкнувшим сердцем. Ночью Кан пытался убедить себя, что Тин не появится. Но вот, пожалуйста, – тот появился. Тяжко вздохнув, Кан поплёлся открывать ему дверь. - Канталуп, - мягко поприветствовал его Тин, когда вошёл в дом. Кан, не ожидавший подобной мягкости в его голосе, невольно вспыхнул. - Не зови меня так, черти тебя раздери, - вяло огрызнулся он. - Почему? По-моему, очень милое имя. Такое... сладкое, - нотки голоса Тина стали соблазняюще-намекающими. - Тебе подходит. Кан в смятении отвернулся. - Зачем ты приехал? - рассеянно спросил он, просто чтобы не молчать. - У нас свидание. Вспомнил? - усмехнулся Тин, засунув руки в карманы своих брюк. Как Кан мог забыть? До Тина ещё никто так ясно не высказывал своих намерений относительно него. - Слушай, - встречаясь с ним взглядом, неловко начал Кан. - Мне кажется, нам надо поговорить. - Обязательно, - кивнул Тин. - Собственно, это часть свидания. За завтраком всё и обсудим. Ты готов? Кан сглотнул. - Я вчера подумал, что ты пошутил. - На будущее запомни: если дело касается тебя, я абсолютно серьёзен, - спокойно информировал его Тин. Эти слова прозвучали как клятва, и Кан испугался. Решительность Тина, его неоспоримая сексуальность против воли очаровывали его. И если в самое ближайшее время он не сможет выпутаться из всего этого, то ему придётся столкнуться с массой трудностей. Никто не сможет ему помочь, даже его друзья. Более того – если Тин использует свой шарм и на них, тогда все они сговорятся и сами толкнут Кана в объятия этого привлекательного гада. Неожиданно Кан с потрясающей отчётливостью представил себе, как Лэй и все его друзья собрались вместе и обсуждают отношения между ним и Тином. Кану даже захотелось позвонить им всем и сказать, чтобы они и думать не смели об этом. - С тобой всё в порядке? - спросил, между тем, Тин. - Ты выглядишь как-то странно. - Я всегда выгляжу странно, когда задумываю убийство, - мрачно проговорил Кан. - Убийство? - удивился Тин. Кан мысленно отметил, что на его лице впервые появилось недоумение. - Моей сестры. Моих друзей. Я думал убить их всех, - трагично выдал он. - И с чего вдруг ты решил их убить? - с усмешкой полюбопытствовал Тин. - Возможно, все они скоро соберутся вместе и станут сплетничать, - недовольно проворчал Кан. - По поводу нас? - догадался Тин. Кан кивнул. - Ты начинаешь врубаться в суть. - Почему бы тебе не познакомить меня со своими друзьями? - внезапно предложил Тин. Кан раздражённо взмахнул руками. - Ты издеваешься, да? - обвинил он. - Я только что сказал, что они, вероятно, захотят сбыть меня тебе, а ты тут же готов присоединиться к ним! Тин с улыбкой посмотрел на него, и сердце Кана, как по команде, трепетно забилось. - Ну и отлично, - пожал плечами Тин. - Отлично, если они этого захотят. Это будет значить, что они на моей стороне. - Это будет значить также, что они против меня, - пробубнил Кан. - Нет, это будет значить, что они желают тебе лучшего, - указал Тин, не переставая улыбаться. - Это ты-то – лучшее для меня? - фыркнул Кан. - По-моему, это очевидно, - не раздумывая, уверенно ответил Тин. - А по-моему – нет, - сердито бросил Кан. Тин закатил глаза. - Почему бы тебе не перестать беспокоиться насчёт этого и не начать собираться? Я знаю одно хорошее место, где можно прекрасно позавтракать. Кан прищурился. “Может, я сумею справиться с ним, когда подкреплюсь? - думал он, не сводя с Тина взгляда. - Можно будет попробовать отговорить его от навязчивой идеи относительно меня. Это, в любом случае, лучше, чем стоять перед ним сейчас и нервничать”. Вздохнув, Кан отвёл взгляд в сторону. Лучше всего – это вообще спрятаться в своей комнате и дождаться, когда Тин уйдёт. Впрочем, тот мог и не уйти – дома в данный момент больше никого не было, и Тин вполне мог повести себя как угодно. Кан ещё раз вздохнул и недовольно потопал в ванную комнату, мечтая о скорейшем наступлении ночи, когда он заснёт в безопасности своей постели, чтобы утром проснуться, ничего о Тине не помня. Хотя такое вряд ли возможно. Образ Тина стоял перед глазами Кана, даже когда он закрыл их, заперев за собой дверь ванной и прислонившись к ней спиной. Красивое лицо, синяя рубашка, облегающая стройный торс и расстёгнутая на две верхних пуговицы, чёрные брюки с фирменной этикеткой на заднем кармане. Ботинки... Нет, вот здесь у Кана в памяти был пробел. Он перевёл дыхание. Кан абсолютно точно знал, почему не мог вспомнить о ботинках Тина. Они, конечно, наверняка были из отличной кожи, но Кан не мог их вспомнить, потому что его взгляд всё время предательски останавливался на том месте, где брюки плотно облегали плоский живот Тина, узкие бёдра и длинные ноги. По телу Кана разлился влажный жар и, взглянув на себя в зеркало, он обнаружил, что его щёки покраснели, а глаза широко раскрыты и блестят. Вывод напрашивался один. Либо он заболел, либо слишком остро прореагировал на притягательную внешность Тина. И, пожалуй, от болезни излечиться было бы гораздо проще. Включив воду и склонившись над раковиной, Кан с испугом заметил, что его руки дрожат. Тело всё явнее выдавало его желания. - О, чёрт... - приглушённо проныл он, освежая своё лицо сначала ледяной водой, а потом горячей. - Я ничего к нему не чувствую, ничего не чувствую... Уперев руки в края раковины, Кан молил высшие силы, чтобы из его головы исчезли все непрошеные мысли, хотя прекрасно понимал, что это не поможет. Его тело не хотело подчиняться ему, и с этим ничего поделать было нельзя. Оставалась лишь вероятность, что такому парню, как Тин, скоро надоест такой парень, как Кан, и настойчивый “международник” нацелится на кого-нибудь другого. Однако в глубине души Кана что-то противилось таким мыслям. Насухо вытерев лицо полотенцем, Кан толкнул дверь ванной. Но дверь не открылась. Он толкнул сильнее – тщетно. - Да чтоб тебя! - ругнулся Кан. Он совершенно забыл, что от избытка тёплого воздуха дверь иногда разбухала и её заклинивало. Всё из-за того, что Кан ни о чём, кроме проклятого красавчика Тина, не мог сейчас думать. Кан снова выругался. Оставалось два пути – либо ждать, пока не спадёт влажность и дверь не придёт в нормальное состояние, либо отбросить гордость и попросить Тина помочь ему. - Ти-и-ин!.. - Кан решил временно забыть о гордости. Послышались шаги. - Да? Что такое? - откликнулся Тин, остановившись с другой стороны двери ванной комнаты. - Ты не поможешь мне? - вымученно попросил Кан. - С чем конкретно? Ты в душе? Мне потереть тебе спинку? - тихо рассмеялся Тин. - Да нет же! - воскликнул Кан, смутившись. - Я не могу выйти. Дверь не открывается. - Ты меня разыгрываешь? - Тин не сдержал очередного смешка. - Придурок, какой мне смысл торчать тут? - едко поинтересовался Кан. - Хн, может, ты специально скрылся от меня там, где до тебя труднее всего будет добраться? - выдвинул предположение Тин. - Тин! - рассерженно крикнул Кан. - Хорошо, - вздохнул тот. - Сейчас помогу. Кан сел на край ванны и стал ждать. Наконец, ручка задёргалась, но дверь и не думала открываться. - Ох, Тин, - с сарказмом заговорил Кан, стараясь подавить смех. - Её просто заклинило, понятно? И от того, что ты станешь вращать ручку, ничего не изменится. - Не торопи меня, - отозвался Тин. - Иначе тебе там долго сидеть. На некоторое время всё стихло. - Тин, что ты там делаешь? - не выдержав, подал голос Кан. В этот момент раздался удар по двери, но та, хоть и содрогнулась, всё равно не открылась. - Героический поступок, Тин! - сквозь смех выдавил Кан. - Прекрати иронизировать, - приказал ему Тин. - Хэй, мне что, приговорить себя к заключению в ванной или ты придумаешь что-нибудь ещё? - поторопил его Кан. - Если не перестанешь издеваться, я оставлю тебя там, - пригрозил Тин. Кан обиженно засопел. - Отвёртка у тебя есть? - вдруг спросил Тин. - Для чего она тебе? - фыркнул Кан. - Ты разве умеешь ей пользоваться, принц? - Ты забываешь, что я умён, и для меня не проблема научиться чему-то новому, - осадил его Тин. - Хорошо-хорошо, - хохотнул Кан. - Что, принц рассердился? - Принц просит отвёртку, - нетерпеливо напомнил Тин. - Посмотри на кухне, - сказал Кан. - Верхний ящик рядом с плитой. Тин ушёл, вернулся и через минуту дверь открылась. Кан со вздохом облегчения вышел из ванной комнаты. - Спасибо, - поблагодарил он. Тин склонил голову на бок. - Надеюсь, то, что произошло сейчас, тебе о чём-нибудь говорит? - О чём? - Кан с недоумением уставился на него. - О том, что я тебе нужен, - подсказал Тин. - Хэй, до этого дня со мной такого не случалось! - возмутился Кан. - А я думал, что ты воздашь мне должное за мой благородный поступок, - поддразнил его Тин. - Чего-чего? - Кан одарил его скептическим взглядом. Выражение лица Тина смягчилось, а на губах заиграла улыбка. Он медленно подошёл к Кану и тот затаил дыхание. Рассудок Кана приказывал ему немедленно отойти в сторону, но его ноги словно приросли к полу. Тин, тем временем, нежно взял его за подбородок и приподнял вверх голову так, что глаза Кана смотрели прямо в глаза Тину. Затем Тин осторожно поцеловал его и по всему телу Кана в тот же миг разлился дурманящий жар. Кан оттолкнул его. - Так понравилось, что побоялся продолжить? - подшучивая, усмехнулся Тин. - Ничего подобного! - непреклонно заявил Кан, всё ещё чувствуя на себе обжигающее тепло его губ. - Обманщик, - со снисходительной улыбкой констатировал Тин. Кан поджал губы. Он нашёл силы, наконец, признаться себе, что Тин ему нравится, и никакие двери от этого не спасут. Но вот вопрос: как теперь себя с ним вести? Часом позже Кан сидел напротив Тина в уютном ресторанчике с прекрасным видом на центр города. Свободных мест не было, но их быстро посадили за отдельный столик рядом с окном. Не успел Кан открыть меню, как официант принёс шампанское и наполнил бокалы. Когда официант ушёл, Кан негромко спросил: - За тобой тут зарезервирован столик? - Нет, - качнул головой Тин. - Ты часто здесь бываешь? Тин кивнул, и Кан представил, как красивые девушки в разные дни приходили сюда с ним. Кан не понял, что за чувство он ощутил от этой мысли, но оно заставило его почувствовать себя... жалким. Почувствовать себя всего лишь одним из маленьких приключений Тина. - Тебя что-то беспокоит? - нахмурился Тин, внимательно посмотрев на него. - Нет, - твёрдо ответил Кан. Тин цокнул языком. - Милый обманщик, - ласково сказал он. - У тебя, случайно, никогда не было неприятностей с полицией? - Что? Я законопослушный! - негодующе отреагировал Кан, оторвавшись от изучения меню. - Большинство законопослушных граждан не задумывают убийство всех своих друзей, - с усмешкой напомнил ему Тин. Кан успокоился. - Это я просто так выразился, - отмахнулся он. - На самом деле я очень люблю своих друзей и свою семью. Все они замечательные люди и... Тин откинулся на спинку стула и с интересом слушал его. А Кан внезапно понял, что говорит об очень личных вещах, но остановиться не смог. Слова потоком изливались из него. - Ясно, - коротко резюмировал Тин после его рассказа. Кан уловил печальную нотку в его голосе и с некоторым любопытством спросил: - Ну, а... у тебя? - А я предоставлен сам себе, - сдержанно ответил Тин. Потом передёрнул плечами, будто отгоняя от себя какие-то мысли. - Итак, что будет заказывать? - перевёл тему он. Кана покоробило то, как быстро Тин постарался сменить тему разговора, и удивило, что по его лицу неожиданно пробежала тень. - Тин?.. - участливо начал Кан. - Когда-нибудь я обязательно расскажу тебе о своей семье, - на мгновение их взгляды встретились, затем Тин уткнулся взглядом в меню. - Так... Как насчёт шведских вафель? Или что-нибудь другое? Кан почувствовал странную досаду оттого, что Тин так резко оборвал разговор на семейную тему, но одновременно он понял, что это далось Тину непросто. Что это значит? У Тина проблемы в семье или за этим кроется что-то ещё? К удивлению Кана, появление подобных тайн между ними огорчило его. У Кана появилось навязчивое желание встряхнуть Тина, чтобы он хоть что-нибудь рассказал о себе. Сам-то Кан всего за несколько минут раскрыл ему очень многое, а Тин ничего не сказал ему. Это было несправедливо. - Что опять случилось? - вывел его из задумчивости голос Тина. - Ничего, - буркнул Кан. - Может, от голода у тебя кружится голова? Как только поешь, почувствуешь себя лучше, - сказал ему Тин, указав на вафли, которые успел принести официант. - А то я не знаю, - Кан закатил глаза. - Но, предупреждаю, я могу съесть много. - Серьёзно? - хмыкнул Тин. - Что тебя так удивляет? - вскинулся Кан. - То, что я худой? - Да, иногда мне кажется, что ветер унесёт тебя в волшебную страну, настолько ты кажешься лёгким, - честно поведал Тин, окинув его оценивающим взглядом. Кан не сдержал смешка. - Пф! У тебя воспалённое воображение. Но оно и неудивительно, раз ты втемяшил себе в голову, будто я тебе нужен, - съязвил он. - Почему ты мне не веришь? - потребовал чёткого ответа Тин, устав слушать подобные инсинуации. - Потому... потому, что так не бывает, - скомкано ответил Кан, не глядя на него. - Так быстро и неожиданно не бывает. - По чьим понятиям? - недовольно уточнил Тин. - По моим, - упрямо ляпнул Кан, жуя вафли. Тин прищурился. - Время покажет, - сказал он. - Ты будешь моим, Канталуп, и очень скоро. А пока... ешь свои вафли. Кан едва не подавился. Но потом вздохнул и послушно переключил своё внимание на нежные вафли со взбитыми сливками и свежей клубникой. Это необыкновенно вкусное блюдо доставило ему истинное наслаждение. Поэтому он расслабился и просто радовался такому завтраку. Хотя, время от времени встречаясь взглядом с заинтересованными и хитрыми глазами Тина, Кан понимал, что расслабляться ему не следует. В скором времени Тину надоест ограничиваться одними завтраками. Рано или поздно речь зайдёт и о постели. Но Кану вовсе не хотелось с головой бросаться в близкие отношения. Однако при воспоминании об их поцелуях Кана охватывала волна возбуждения, уносящая его в смутно воображаемый мир любовной игры. С отчаянием Кан отпил холодного, шипучего шампанского, стараясь заставить свой мозг прекратить рисовать невыносимо яркие картины. Надо было что-то делать, и он, пробормотав неуклюжее оправдание, отлучился в туалет. А там, среди мрамора и стекла, Кан отдышался, остановился у зеркала и посмотрел на своё отражение. Нет, не сможет же он постоянно спасаться бегством. Больше так себя вести нельзя. Это чистое ребячество. И Тин никуда не денется, когда Кан вернётся. - Просто я напуган... В этом всё дело... - бормотал Кан вслух. - И мне так нужна передышка... Когда он вернулся за стол, Тин уже заплатил по счёту. - Прогуляемся по парку? - предложил он Кану. - Сейчас там особенно хорошо после дождя.***
Медленно бредя по парку, Кан то и дело ловил на себя взгляд Тина. - Что ты так пялишься? - с невольным смущением спросил он. - Не могу на тебя насмотреться, - искренне ответил Тин. - Почему? - нахмурился Кан. - Не могу поверить, что встретил тебя, - признался Тин. - В смысле? - не понял Кан. - Ты что, искал меня? - Всю свою жизнь, - улыбнулся Тин. - Тин... - у Кана сбилось дыхание и он умолк, раздумывая, что на такое ответить. Тин вдруг взял его руку, поднёс к губам и стал целовать каждый палец, а затем и всю ладонь. При этом он не сводил с Кана взгляда, и тот тонул в его глазах. Прикосновения Тина вызывали в Кане целый калейдоскоп переживаний. - Я хочу поцеловать тебя, - тихо произнёс Тин. “Д-да, конечно...” - растерянно пробормотал предательский внутренний голос Кана, когда он отрицательно замотал головой. Кан боялся, что если Тин вновь поцелует его в губы, то он не захочет останавливаться. И Тин тоже не захочет, а потом... Дальше они шли в молчании. Кан постепенно стал понимать, что, если не считать этих раздражающих его разговоров о свиданиях, об отношениях, он удивительным образом чувствует себя комфортно рядом с Тином. Сегодня Тин был очень внимательным, и это заставило Кана осознать, что его тянет к Тину, как ни к кому другому. И только во время разговора о семье между ними возникло некоторое отчуждение. - Тин, - отрывисто обратился к нему Кан, когда тот довёз его до дома, - расскажи мне хоть что-то о себе и... и о своей семье. Лицо Тина ужесточилось. - Нет, пока не могу. Не сейчас, - скупо сказал он. Кан вздохнул и выбрался из машины. Тин сразу же уехал, а Кан хотел крикнуть ему вслед: “Почему не сейчас? В чём дело?” Совершенно сбитый с толку внезапным изменением в настроении Тина, Кан вошёл в дом, сел на диван и задумчиво стал смотреть в окно, за которым сгущались сумерки. “Как Тин может утверждать, что я ему нравлюсь, не желая при этом рассказывать что-либо о себе?” - Кан решительно не понимал этого.