***
Поужинав в одном из временно снятых Тином бунгало, они расположились на уже потеплевшем от вечернего солнца песке пляжа и в молчании смотрели на море. - Хочешь, я расскажу тебе одну интересную историю? - предложил вдруг Тин. - Историю о милом парне и о том, кто пытался завоевать его? Кан весело фыркнул. - Ну, расскажи. - Человек, который пытался завоевать милого парня, сначала вёл себя в корне неправильно, - начал Тин. - Он стремился бросить пыль в глаза своим богатством, считая, что за деньги можно купить всё, даже любовь. Потом старался соблазнить милого парня в каждом укромном уголке, считая, что сможет легко сломить его волю. Что, ты думаешь, раз за разом отвечал ему милый парень? Он ему постоянно отказывал. - И правильно делал, - покивал Кан. - Что там дальше в этой истории? - Дальше? - Тин выпрямился, опёршись ладонями на песок, и перевёл взгляд с моря на Кана. - Дальше было вот что. Человек, пытающийся завоевать милого парня, стал принуждать себя действовать немного мудрее. - И у него получилось? - Не особо, - хмыкнул Тин. - Но теперь он стал стремиться к тому, чтобы донести до милого парня свою любовь. Он больше не хотел купить или подчинить милого парня. Он хотел отдать всё, что имел. И милый парень принял его любовь. А затем – одарил своей. Взаимные чувства принесли им богатство и сделали мудрыми. Кан немного помолчал. - Да, интересная история, - в конце концов, неловко признал он. Тин пристально посмотрел ему в глаза. - Да, - серьёзно сказал он. - Потому что тот человек действительно любил милого парня. Тин не собирался признаваться в своих чувствах так, но в какой-то момент просто не смог себя остановить. Кан – его милый парень, он чудесный, удивительный, прекрасный. Тин хотел отдать ему всё, что имеет, всего себя, целиком, без остатка. Он не сможет пережить потерю Кана. Кан внезапно почувствовал, что Тин не любуется пейзажем, а внимательно рассматривает его. И как рассматривает... Взгляд у Тина был невероятно пронизывающим. Разволновавшись, Кан понял, что Тин сейчас по-настоящему признался ему в любви. Кан совершенно не представлял, как реагировать, однако у него даже шея занемела от тревожного ожидания. Он предчувствовал то, что вот-вот должно последовать. И его предчувствие оказалось верным. Тин наклонился к нему и его губы коснулись щеки Кана. Затем Тин несколько секунд смотрел ему в глаза, а потом поцеловал в губы, положив одну свою руку Кану на колено. - Тин... - судорожно выдохнул Кан, торопливо прервав поцелуй. - Тин, я хочу честно сказать тебе, что ты нравишься мне больше всех, кого я знаю, но я не уверен... Тин, я не уверен, что влюблён в тебя. Тин вздохнул. - Просто не думай ни о чём сейчас, - шепнул он и снова поцеловал его. Кан не шевелился, а только закрыл глаза, пока Тин целовал его щёки и шею. Но когда язык Тина прошёлся по плотно сжатым губам Кана, тот невольно вздрогнул и разжал их. Таких чувств от поцелуя Кан ещё не испытывал. Прикосновение языка Тина было куда более нежным и лёгким, чем раньше. Вскоре это сыграло свою роль, и Кан сначала робко ответил на поцелуй, а затем и неуверенно обнял Тина. Они неторопливо целовались ещё очень долго. Тин словно приручал Кана, мягко заставлял привыкнуть к себе, к своему телу. Кан и представить себе не мог, что Тин, оказывается, может быть и таким. Он знал яростные поцелуи Тина, знал настойчивые, знал страстные, но так томительно и без какого-либо давления Тин ещё никогда не целовал его. Кан поразился, как приятно ощущать нежные и осторожные прикосновения к своим губам, к своему телу. А когда совсем стемнело, Тин просто отвёз его домой, с улыбкой попрощался и уехал.***
За последние дни чувства Кана к Тину серьёзно поменялись. От простой самозащиты он перешёл к честному признанию того, что Тин ему нравится. Однако Кану по-прежнему казалось, что всё происходит слишком быстро. Это так пугало его, что он хотел убежать и спрятаться. Сегодняшний выходной день, когда его мама и сестра намеревались уйти и поздно вернуться домой, давал Кану такую возможность: спрятаться, чтобы выиграть время для раздумий.***
- Лэй! - яростно проорал Кан. Сестра легко сбежала по ступенькам дома. - Пи’Кан, ну что ты орёшь? Что случилось? Твой голос прозвучал как зов бедствия! - не менее яростно высказалась Лэй. - Просто скажи мне, что Тин не сидит в нашей гостиной! - прошипел Кан, схватив сестру за плечо. Опасаясь посмотреть ему в глаза, Лэй протянула: - Ну... - Его машина стоит у нашего дома, значит, он что, в самом деле, здесь?! - продолжил бушевать Кан. - Но не в гостиной, - поправила Лэй. - А?! - Вообще-то, они с мамой пытаются вытащить из дома Гуччи. Тот упрямится и не хочет покидать дом без Пи’Тина, - со смехом рассказала Лэй. Затем с задорной улыбкой добавила: - Пи’Тин, кстати, очень понравился маме. - О, ну ещё бы, - буркнул Кан. - Я уверен, он задался целью заручиться поддержкой абсолютно всех вокруг меня. - В любом случае, приехал он к нам не за этим, а чтобы повидаться с тобой, - лукаво произнесла Лэй. - Ждать приглашения его, похоже, не научили, - возмущённо вырвалось у Кана. - Я так надеялся сегодня спрятаться от него дома, но он оккупировал даже территорию моей семьи. - Спрятаться? - изумлённо переспросила Лэй. - Зачем? - Да так... хотел поразмыслить в тишине и уединении, - неохотно поделился с ней Кан. - О чём? О ваших с Пи’Тином взаимоотношениях? - догадалась Лэй, после чего всплеснула руками. - Пи’Кан, не глупи! Если парень так настойчиво преследует тебя, то стоит обратить на него внимание. К тебе ведь раньше вообще никто никакого интереса не проявлял. - Это не означает, что я готов броситься в объятия любого, кто вознамерится волочиться за мной! - оскорбился Кан. - Лэй, я уже и шагу не могу без Тина ступить! Мне остаётся лишь мечтать, чтобы он исчез хоть ненадолго. Лэй нахмурилась. - Ты действительно этого хочешь? - А что в этом такого? - пожал плечами Кан. - Как бы то ни было, он вовсе не собирается исчезать, - спокойно сказала Лэй. - Как я поняла из разговоров с ним, он влюблён в тебя всерьёз. - Но это так глупо... - беспомощно проныл Кан. - Я не сделал ничего особенного, чтобы он в меня влюбился. А теперь я чувствую себя героем какой-то дурацкой романтической комедии. По крайней мере, то, что происходит в последнее время, случается, по-моему, только в кино. - Что за чушь? В жизни тоже такое случается, - убеждённо заявила Лэй. - Просто ты, Пи’Кан, никогда не проявлял интереса к этой стороне жизни. Но почему бы тебе не попробовать? - Ты говоришь так, как в рекламном ролике говорят о пиве, - проворчал Кан. - Я даю тебе хороший совет, ясно? Прислушайся, - наставительно проговорила Лэй, потрепав брата по щеке. Кан вздохнул, неловко потёр шею и поглядел на сестру. - Я... боюсь, - сознался он. - О, Будда! Да чего ты боишься? - удивилась Лэй. - Что, если... если он нравится мне не по-настоящему, но когда я это пойму, будет уже слишком поздно? - напряжённо выдал Кан, с каждым словом говоря всё более торопливо, почти проглатывая слова. - Или наоборот: что, если он нравится мне по-настоящему, но потом всё это обернётся кошмаром, потому что Тин поймёт, что во мне нет ничего примечательного и... - Пи’Кан, остановись! - прервала бешеный поток его слов Лэй, затем со вздохом покачала головой. - Я, конечно, не слишком много знаю о Пи’Тине, но смело могу сказать, что в отношении тебя он настроен очень серьёзно. Это просто видно, понимаешь? Однако пока ты сам в этом не убедишься – ни в чём не будешь уверен.***
Когда его мама, сестра и даже Гуччи ушли из дома, Кан повернулся к устроившемуся на диване Тину и несколько мгновений просто стоял, всматриваясь в него и прислушиваясь к своим чувствам. С одной стороны, Кану нравилось, что Тин так свободно чувствует себя в его доме. Тин целый час вежливо общался с его семьёй, и Кану, вопреки его показному недовольству, приятно было наблюдать, что между ними установились хорошие отношения. С другой – Кан увидел Тина с новой, необычной стороны: как возможного члена семьи и как своего парня. Вот только в конечном итоге всё это ещё больше напугало Кана, потому что угрожало окончательно сокрушить его оборону. Глядя на аккуратную причёску Тина и на его красивое лицо, Кан тихо вздохнул. Однако Тин всё равно услышал и позвал его сесть рядом с ним на диван. Несмотря на отчаянное сопротивление внутреннего голоса, подсказывающего Кану, что нужно найти укромный уголок и устроиться там, он всё же уселся рядом с Тином, благодарный за то, что тот не торопится о чём-то заговорить. Кану требовалось всего несколько мгновений, чтобы привести в порядок мысли, роями проносившиеся в голове. - Ты неплохо управлялся с моей мамой, сестрой и Гуччи, - наконец, подал голос Кан. - А ты удивлён? - усмехнулся Тин. - Пожалуй, да, - кивнул Кан. - Мне почему-то кажется, что ты не привык к такому тесному общению с кем-либо. Глаза Тина наполнились печалью. - Ты прав, - сказал он. - А в чём причина? - против воли заинтересовался Кан. - Давай лучше не будем начинать разговор на эту тему, - Тин сразу как-то весь закрылся. - Почему? - Кан ощутил обиду. - Это ведь важно. - Для тебя? - Тин чуть улыбнулся. - Да, - подумав, согласился Кан. - Но и для тебя тоже. Тин посмотрел на него непонимающе. - Что ты имеешь в виду? - Ну, я хоть и не умнее тебя, но всё-таки в состоянии сделать кое-какие выводы, - сообщил ему Кан. - До недавнего времени ты, похоже, сознательно избегал сближаться с людьми, чтобы не... даже не знаю, как выразиться. Может, чтобы не обжечься или что-то вроде этого? Тин неубедительно улыбнулся. - Может, - не стал спорить он. А потом вдруг рассказал всё. Коротко и сразу. Кан был ошеломлён. У него даже холодок по спине пробежал от рассказа Тина. Как могли члены семьи отворачиваться друг от друга? Как могли предавать, поступать намеренно зло? Тут Кан представил себе, какое чувство одиночества испытывал Тин все последние годы, оставаясь наедине со своими мыслями, и ему захотелось заплакать. - Я всегда думал, что любые семьи остаются семьями, несмотря на раздоры, - растерянно пробормотал Кан. - Возможно, в твоей семье и так, - горько заметил Тин, - но только не в моей. После чего поспешил замять эту тему: - Кан, давай не будем больше об этом. Прошло достаточно времени, и я приспособился к такому положению вещей в моей семье. - Ты уверен, что это так? - с сомнением спросил Кан. - Уверен, - подтвердил Тин. - К тому же, теперь у меня есть ты. И я перестал искать ответы на прошлое. Ты – моё будущее, Кан. Ты нужен мне больше, чем моя семья. Кан помолчал, а потом с любопытством взглянул на него. - А как насчёт моих родных? Хочешь сказать, что сегодня нисколько не испугался их? - поддразнил Кан со смешком. - Ты, и правда, хорошо провёл время, общаясь с ними? Тин посмеялся его очевидному недоверию. - А ты, значит, сомневаешься? - уточнил он. - Что ж, было немного непривычно, но мне всё равно понравилось их лёгкое, незапятнанное – и очень свежее для меня – восприятие жизни. - Ха, а как насчёт того, что Лэй едва не перевернула тебе на брюки чай? - продолжал с изрядной долей веселья допытываться Кан. - Как видишь, я смог это пережить, - с достоинством ответил Тин. Глаза Кана блеснули, а Тин добавил: - Однако если б ты не хохотал так, как будто услышал десять лучших анекдотов века, опасаться за мои брюки и вовсе не пришлось бы. - Хэй, я начал хохотать уже после того, как над тобой нависла эта угроза. К тому же, было ужасно смешно, - и Кан снова рассмеялся, вспомнив, какое выражение лица было у Тина, когда Лэй чудом не облила его горячим чаем. - И вообще, ты это заслужил. - С чего вдруг? - Да ты всё спрашивал и спрашивал у них обо мне, а мама и Лэй без колебаний всё рассказывали, - трагично пожаловался Кан. Тин усмехнулся и придвинулся к нему. Дыхание Кана, мгновение назад ещё спокойное, сразу сбилось. Близость Тина, как обычно, совершенно обескуражила его. - Да, они всё разболтали о тебе, - с улыбкой кивнул Тин, вспомнив о тех откровениях, которые услышал, когда они смеялись, а Кан краснел. - Я и представить не мог, что ты исполняешь песни в душе. И ещё я хочу посмотреть твою коллекцию футбольных открыток. Кан надулся. Тин становился слишком самодовольным. За один день узнав некоторые подробности из его жизни, Тин посчитал, что всё о нём знает? Но ведь это не так. Тин даже не понимает, что Кан ещё не разобрался в себе, не определил, какие именно чувства испытывает. - О чём ты думаешь? - поинтересовался Тин, глядя на него с прищуром. - Спорю, обо мне. - Пф! - Не увиливай от ответа, - укорил его Тин. Кан закатил глаза. - И что ты хочешь услышать? - Например, то, что мы становимся всё ближе, - вкрадчиво произнёс Тин. - Да, становимся, - Кан не видел смысла отпираться. - Хорошо, что ты признаёшь хоть это, - улыбнулся Тин. - Но для отношений этого всё равно недостаточно, - подчеркнул Кан. Тин пожал плечами. - А я так и не говорил. - Мне нужно время, - твёрдо сказал Кан. - Даю тебе неделю, - с апломбом заявил Тин. - Что? Ну, нет! - категорически отрезал Кан. - Недели мне нереально мало и просто невозможно будет... Тин неожиданно придвинулся к нему ещё ближе и провёл своей ладонью по его щеке, мешая Кану сосредоточиться. - Иди сюда, - с хрипотцой в голосе позвал его Тин. Кан едва заметно мотнул головой, но всё же, движимый какой-то непонятной силой, послушался и в следующий миг уже был в объятиях Тина. Губы Тина сразу же мягко прикоснулись к его губам, руки Тина обвили его талию, и сердце Кана отчаянно забилось. - Я тебя люблю, - приглушённо прошептал Тин. - Почему ты так уверен в этом? - запротестовал было Кан, но Тин своими губами закрыл его рот. Поцелуй был горячим, изголодавшимся, требовательным. Тин почти овладевал Каном через этот поцелуй, пробуждая неутолённое желание. Кан прижался к Тину крепче, нуждаясь в жаре его тела. На несколько минут он позволил себе сдаться тем чувствам, которые Тин воспламенял в нём. Сейчас тело Кана было ему неподвластно, отвечая на страсть Тина. Тин вдруг взял его лицо в свои ладони, прижался своим лбом к его лбу и, тяжело дыша, произнёс: - Полюби меня как можно скорее, Кан. А пока хотя бы позволь мне одному любить тебя. Пожалуйста. Учащённо бьющееся сердце Кана подсказывало ему “да”, пылающий внизу его живота огонь требовал этого, и тем не менее... Кан всё ещё боялся. Нет, он был в ужасе. Из-за Тина Кан испытывал столько переживаний и эмоций, что сомневался, сможет ли нормально оценить происходящее в его присутствии. Кану казалось, что это так же трудно сделать, как заставить луну появляться утром или дождь возвращаться в облака. Это ведь навсегда перевернёт его жизнь, а к такому шагу Кан пока не готов. - Я не могу, - поникшим голосом отозвался Кан. - “Не могу” или “не хочу”? - сухо уточнил Тин. - Разве есть разница? - Есть. - Тогда я не уверен, - Кан слабо пожал плечами. - Я только знаю, что ещё рано. Мне действительно нужно больше времени, Тин. - Потому что ты боишься? - прямо спросил его тот. Кан вздохнул, но кивнул. Было бессмысленно отрицать правду. - Тебе не надо бояться меня, - серьёзно сказал Тин. - А я не тебя боюсь, - опроверг Кан. Тин отстранился от него, словно не рискуя и дальше обнимать его. - Понятно, - Тин глубоко вздохнул. - Ты не доверяешь своим чувствам ко мне, верно? - Можно и так сказать, - кивнул Кан. - Но что твои чувства говорят тебе обо мне? - потребовал ответа Тин. Кан посмотрел ему в глаза и нашёл в себе смелость быть честным до конца: - Ты красивый, умный, сильный духом, ты добрее, чем кажешься. С тобой я ощущаю себя... желанным. - А твои чувства подсказывают, как сильно я тебя люблю? - задал следующий вопрос Тин. - И да, и нет, - сбивчиво ответил Кан, чувствуя себя уже менее уверенно. - Я боюсь, что ты спутал любовь с обычным физическим влечением. И Кан боялся, что тоже спутает.